Муськины гнезда

Дома было промозгло. Несколько суток не переставая лил дождь, – уже и стена отсырела, покрылась черными пятнами грибка, и с потолка сочилось вовсю. Ярик и Марина по очереди бегали на улицу выплескивать воду из таза: подставляли его под капли. Наполнялось быстро. Крыша прохудилась. Отец бы починил, но теперь его нет. Не вернулся с задания. А у дождя было только одно преимущество: дорогу к их гарнизону развезло окончательно, и значит, органы опеки доберутся нескоро. Ярик нахохлился, с головой закутался в отцовскую куртку. Она была ему как плащ: доходила до щиколоток. – Нас теперь в детдом заберут, да? – голос прозвучал глухо из-под респиратора. Их теперь почти все время приходилось носить: угроза применения биологического оружия. Война идет. На всякий случай надевали защиту даже дома, боялись, что газ через щели может просочиться. – Наверное… – старшая сестра не отрываясь смотрела в одну точку, задумчиво вела пальцем вверх по стеклу… потом вниз… снова вверх… До совершеннолетия ей оставался еще год. – В один или в разные? – Откуда я знаю! – раздраженно. – Хорошо бы в один… видеться сможем. Марина вздохнула. Брат нерешительно тронул ее за рукав: – А папу монстры съели, да? – Какие еще монстры?! – девушка удивленно вскинула брови. – Что ты выдумываешь?! Там перестрелка была… с нарушителями границы. Ты же знаешь! Они диверсию готовили, а папа их остановил. И ему дали орден посмертно. Наш папа – герой! – Там монстры, – в голосе зазвенело злое упрямство – Самые что ни на есть всамделишные! – мальчишка угрюмо зыркнул исподлобья, обиженный недоверием. – Их за колючей проволокой держат и зовут муськами. Это специально так, чтобы не догадался никто. Как пароль. А я все слышал, когда мы возле штаба в прятки играли. Там окно было открыто, а я под ним в лопухах сидел. – Тебе показалось! – Марина толковала как несмышленышу, но голос дрогнул – в душе зародилась тень сомнения. – И вообще! Подслушивать разговоры старших нехорошо! – А я нечаянно! Если бы встал и ушел – меня бы застукали. Это же прятки! Знаешь что… Раз ты не веришь – давай пойдем в лес, сама убедишься! И если там монстры – я их застрелю. – Из рогатки? – сестра фыркнула. – Из пистолета. Я знаю, где он у папы спрятан! – Уже нигде. Я его еще позавчера отдала начдиву. Это папино табельное оружие. Так положено. – Вот ду-ура! Я хотел за папу отомстить! – По губам сейчас схлопочешь! – и неожиданно вздохнула. – Ладно. Уговорил. Давай только когда дождь закончится. Сходим, ты убедишься, что нет никаких чудищ – и успокоишься. А чтобы не было страшно, я возьму дедушкину саблю. Идет? Мальчишка горячо закивал. Сабля лучше, чем ничего! Заснули обнявшись, не раздеваясь – так теплее. Поверх одеяла навалили еще бушлат, старую дубленку. Лежали и слушали, как барабанят капли по стеклу, по крыше. Думали каждый о своем. А под утро Ярик растолкал сестру, больно ткнул ей под бок острым локтем. – Вставай! Вставай! Дождь закончился! Ты обещала! В рассветных сумерках туман повис густой пеленой. Дети шли и жались друг к другу, вздрагивая от каждого шороха. То и дело оскальзывались на жидкой грязи. Вот и гарнизона уже не видно, лес подступил к самой дороге – но только контуры ближайших стволов и угадывались, остальное тонуло в белом мареве. Не доходя до блокпоста, свернули влево, сориентировавшись по большому замшелому камню на обочине. Ярик протянул руку сестре – ладонь холодная, тонкие пальцы слегка подрагивают. Сжал. Под ногами упруго пружинил мох, водяная взвесь оседала на лицах. Замаячил бетонный столб, ряды колючей проволоки – дети, пригнувшись, скользнули под нее. Только сабля тихо звякнула. – Это ИХ территория! – страшным шепотом сообщил Ярик. – Это полигон! И полоса заграждений. Ничего особенного. Учения здесь проходят. И вообще… пошли уже назад! Поймают – мало не покажется! – Марина заметно нервничала и порывалась повернуть назад. – Тссс! – мальчик напряженно прислушался. – Там! – Что? – Кто-то есть… Договорить он не успел: тонкая полупрозрачная петля захлестнула шею и плечи, резко вздернула тело вверх – только ноги в застиранных штанах мелькнули в воздухе. Марина рванулась поймать – куда там! Через пару секунд и она билась, спеленутая тугими волокнами. Как муха в паутине. Оружие выпало из рук – не дотянуться… не достать… не вырваться… «Как глупо!» – обожгла запоздалая мысль. И последнее, что смогло воспринять ускользающее сознание – раздутая багровая харя, почти потерявшая человеческие черты. Сплошное месиво из волдырей и лохмотьев кожи. А ниже, под подбородком, извивалась толстая черная змея, присосавшаяся к шее…