Он [человек] боится и того, что всё останется как прежде, и того, что всё радикально изменится. Мария Эрнестам «Коктейль со смертью»
Прошло несколько дней с тех пор, как «Чёрная Жемчужина» посетила Порт-Роял. Ничего примечательного за это время не произошло. Поэтому я с головой ушла в себя: практически ни с кем не разговаривала, постоянно сидела в каюте Джека и читала те немногие книги и пособия, что смогла найти на «Жемчужине» и которые находились на Повелителе. В основном это были какие-то атласы, карты звёздного неба, пособия по кораблестроению и мореплаванию. Я тщательно всё изучала и надеялась, что добытые из книг знания помогут мне. И если не для того, чтобы самостоятельно сбежать и добраться до суши, то хотя бы для того, чтобы безошибочно определять наш маршрут и время прибытия корабля в следующий порт. Также среди всего прочего мне попалась парочка любовных романов и кулинарных книг, которые при первой же потребности ушли бы на папиросы для команды. Где наш корабль сейчас и куда направляется, я, конечно же, пока понятия не имела. Я уже привыкла к этой неопределённости, она позволяла надеяться и верить хоть во что-то. За моей персоной уже никто не наблюдал. Пираты знали, что я не смогу предпринять ничего, позволившего им усомниться в моём здравом уме и спокойствии. Поэтому я автоматически наделялась всеми правами обычного пассажира: могла беспрепятственно перемещаться по кораблю, но не могла никаким образом вмешиваться в дела команды и её капитана. И меня, и пиратов такая позиция временно устраивала, и события шли своим чередом. За всё это время я лишь пару раз видела Джека. Я его не избегала, но всё же старалась держаться подальше. В каюте пират объявлялся редко, предпочитая проводить время на свежем воздухе в компании штурвала и бутылки рома. Иногда мне становилось страшно. Я боялась, что этот пират в пьяном состоянии заведёт «Жемчужину» куда-нибудь, и мы собьёмся с курса. Или же вообще заснёт за штурвалом, и тогда гибель нам уж точно обеспечена. Но, вспоминая, с кем имею дело и как ром влияет на этих людей, я немного успокаивалась. Как-то же они живы до сих пор. И это при том, что я практически не видела Джека полностью трезвым. Также я немного опасалась того, что за нами устроят погоню. Но время всё шло, а вражеских (надо же, как я, никаким образом не относя себя к разряду моряков, а тем более пиратов, быстро переметнулась на другую сторону; стоит разок совершить преступление, как взгляды на жизнь в корне меняются) кораблей не было видно. Либо все судна Ост-Индской торговой компании не в состоянии догнать «Жемчужину», либо же компания вовсе не собирается возвращать украденное у них. Лично я склонна больше ко второму варианту. Сомневаюсь, что перед кражей Джек хорошенько не ознакомился с арсеналом порта. Конечно же, он выбрал себе самое большое, быстрое и мощное судно. Против такой силы в лице «Повелителя морей» и «Чёрной Жемчужины» можно было не опасаться вражеских кораблей. Хоть в чём-то в этой ситуации можно было найти положительные стороны. На следующий день Джек продал «Повелителя». Мы остановились неподалёку от незнакомого мне порта, находясь на некотором расстоянии от берега, и капитан перебрался на английский бриг. Он занял место у штурвала, и вскоре «Повелитель морей» скрылся у нас из виду. Его не было порядком получаса. Потом он появился, торжественно шествующий впереди, а мистер Гиббс и несколько матросов, всё это время находившихся на корабле компании, шли сзади и тащили какие-то мешки и катили бочки. Как выяснилось позже, капитан выгодно продал корабль. И, конечно же, Джек не был бы Джеком, если бы он не выторговал в придачу ещё ящик рома. Надо же, не сомневаюсь, что он разукрасил этот бриг так, что тот в его устах чуть ли не стал летать! Остальные мешки были провизией на очередное долгое путешествие от одного порта к другому. Весь оставшийся день капитан пребывал в хорошем расположении духа. И не удивительно. Теперь он мог купаться в деньгах. Или хотя бы искупнуть в них любую часть тела. И, вполне логично, что пират совершенно позабыл про меня и моё невольное участие в его авантюре. Я не претендовала на деньги, но мог бы хоть и спасибо сказать! Но, увы, у него и в мыслях не было поблагодарить меня. Я, почему-то, не удивлена. Вечером пираты устроили грандиозную попойку в честь продажи корабля. Они, как всегда, пили, громко смеялись и орали. Я пару раз с силой топнула ногой, надеясь, что они меня услышат. Но они не только не перестали шумели, но стали вести себя ещё более активно. Я устало упала на кровать и, отложив в сторону книгу, прикрыла глаза. В этот момент в каюту вошёл Джек. Он прошёл мимо меня, даже не посмотрев в мою сторону и остановился около стола, с грохотом ставя на него бутылку. Ну кто бы сомневался?! Он руками упёрся в столешницу и согнулся, изучая старые и грязные от времени карты. Пират что-то шептал себе под нос одними губами, водил пальцем по шершавой поверхности карт, сверялся с компасом. Это занятие отняло у него не больше пяти минут. Затем Джек выпрямился и развернулся ко мне лицом. Взгляд его скользнул по всему моему телу, но остановился на книге. — Ты меня избегаешь, — изрёк он, прерывая неловкое молчание. Я шумно выдохнула. — Вовсе нет, — ответила я, не поднимая головы. Кажется, я начинаю у кого-то перенимать фразочки. Так, Амелия, прекрати! — Тогда что же? — протянул Джек, испытующе смотря на меня. Я приподнялась на локтях и стойко встретилась с его взглядом. — Неужели не видно? — небрежно бросила я. — Я читаю. Уж если ты предпочёл не напрягать себя, посвятив меня в свои планы, я узнаю всё сама. — Из этих книг? — прыснул пират. — Не смеши меня! — он подошёл и взял в руки книгу. На этот раз это оказался справочник морских терминов. — Бригантина — это не просто вид судна, а двухмачтовое судно с прямыми парусами на фокс-мачте и косыми на грот-мачте, а бухта — это не только залив. И как только они составляют нечто подобное?! — капитан небрежно швырнул книгу обратно. Я удивлённо посмотрела на него. Джек подошёл к столу, взял в руки бутылку и направился к выходу. Возле самой двери он остановился и посмотрел на меня. — Завтра вечером мы прибываем на Тортугу. Ты сойдёшь вместе со мной и, так уж и быть, я проставлю тебе бутылку рома, — бросил он и покинул помещение. Ничего себе! Сам капитан Джек Воробей поделился со мной нашими мизерными планами на завтра! Да ещё и признал моё участие в операции и снизошёл до бутылки рома, которой, сказать честно, мне не очень-то и хотелось. Но всё равно я была приятно удивлена и этим, и также тем, что завтра наконец-таки я смогу сойти в порту и почувствовать твёрдую землю под ногами. Это, несомненно, подняло мне настроение, и на хорошей ноте я решила закончить этот день и легла спать.***
Как и обещал Джек, мы прибыли на Тортугу уже после полудня следующего дня. С самого утра я была в нетерпении, но, только зайдя в порт, я поняла, как сильно ошибалась в своих представлениях об этом месте. Тортуга не только не оправдала моих ожиданий, но и сразу создала ощущение дискомфорта. Я вспомнила своё недавнее пребывание в лапах других пиратов, и мне стало не по себе. Да этот порт просто кишит пиратами и куртизанками, переполнен разбоем, насилием и грабежом! Я под корень обрубила все мысли о побеге. Только не сейчас, только не здесь, где, сбежав от Джека, я могу тут же угодить к другим, но уже более страшным и похотливым пиратам. Невольно я стала держаться ближе к Джеку. Всё же, чуть что, он сможет меня защитить. Или же нет... Но всё равно с ним было как-то спокойнее. — Тортуга — сказочное место, — мечтательно выдохнул пират, созерцая открывшийся перед нами вид на порт и город за ним. — Что скажешь? Впечатлена? — обратился он ко мне. — Не то слово, — глухо отозвалась я, понимая, что и на этот раз капитан взял верх. Он знал, что я до сих пор хочу сбежать, и прекрасно понимая, что, если даст мне спокойно сойти на Тортуге, я всё равно не смогу этого сделать, а буду постоянно держаться подле него. Что ж, он прав, чёрт его побери! Мы сошли с Жемчужины, и все пираты, включая и меня с Джеком, направились в одно место: какой-то трактир. Только я вошла туда, мои ноги дрогнули и, чтобы не упасть, я вцепилась в руку Джека. Тот искоса на меня посмотрел и изрёк: — Господи, да перестань так трястись! — он в своей обычной манере закатил глаза. — Веди себя естественно, чтобы они не почуяли твоего страха. Иначе сама знаешь... — он не закончил, лишь обвёл глазами помещение в поисках свободного места. Я поняла, куда он клонит. Куча пьяных пиратов, гора выпивки, глубокая ночь и беззащитная девушка, брошенная на произвол судьбы. Что-то это не сильно меня прельщало. И всё же я отпустила Джека, попыталась придать уверенности походке и направилась следом за капитаном. Мои ноги не слушались меня, но я более-менее уверенно шла, осматривая всё вокруг. Обстановка этого заведения до боли напоминала тот трактир, где мы с Джеком впервые встретились. Вернее, где он меня в наглую купил. Наверное, все пиратские пивные одинаковы. Вокруг было грязно, столы стояли вразнобой, а пол был липким от пролитых на него напитков. Кругом стоял невыносимый шум, все куда-то метались, многие танцевали. Уворачиваясь от летевших в разные стороны пустых бутылок и ещё чего-то, перешагивая спящих и обходя стороной гуляющие компании, мы благополучно добрались до свободного столика и обосновались там. Джек заказал три бутылки рома (с нами был мистер Гиббс). И мы стали пить. Вернее, мужчины стали. Я же рома не хотела, но из приличия иногда подносила бутылку к губам и делала небольшие глотки алкоголя. Матросы расположились недалеко от нас, так, чтобы мы вполне могли видеть их и, если потребуется, разговаривать с ними. Джек сказал пару слов о том, какие они дружные и храбрые (я чуть не рассмеялась в голос, но вовремя остановилась) и, высказав тост, связанный с продажей корабля, уселся обратно. На сегодня его ораторская миссия закончена, подумалось мне. Капитан пристально смотрел в мою сторону. Но, как оказалось, он внимательно следил вовсе не за мной, а за бутылкой, скользящей у меня в руках от стола ко рту, и обратно. Я вопросительно на него уставилась. Джек сделал вид, что не замечает моего недоумения, и продолжил наблюдать за отражённым в тёмном и мутном стекле человеком. Да, я догадалась, что он смотрит на отражение, но совсем не понимала, чем его так заинтересовал тихо сидевший сзади его человек. Он сидел недалеко от нас, скрестив руки на груди и опустив голову так, что шляпа полностью закрывала его лицо. Во что он был одет, сказать было трудно - чёрный плащ полностью скрывал его фигуру. Было видно, что это мужчина. Я бы вообще подумала, что он спит, если бы через некоторое время он не поднялся со своего места. Всё так же прикрываясь шляпой, он направился к выходу. В этот момент Джек достал из-за пояса пистолет и направил прямо на него, предварительно сняв с предохранителя. Человек остановился. Как оказалось, он не собирался покидать это место, он хотел подойти к нам. Человек не двигался. — Мог бы не красться, я сразу заметил тебя здесь, — самодовольно проговорил Джек.— Вернее, не тебя. Её, — он пистолетом указал на стоявшую на отдалении фигуру. На ней также был плащ, скрывающий её лицо и тело. Спутницей мужчины в шляпе была девушка. Одета она была в белую рубашку, тёмные штаны и такого же цвета высокие сапоги. На поясе красовался широкий ремень с торчащим из него пистолетом. И мужчина, и женщина одновременно подняли головы, позволяя всем нам рассмотреть их лица. Но, как было уже понятно, Джеку и мистеру Гиббсу это было ни к чему. Они прекрасно знали этих двоих. Он выглядел весьма молодым и был симпатичен. У него были приятные черты лица, сразу располагающие к себе, и тёмные глаза, полные решимости и ума. У него были тёмно-каштановые волосы по плечи и небольшие усы и бородка, придающие его образу сходство с французским мушкетёром. Девушка была также очень хороша собой. У неё были русые волосы с золотым отливом, которые она оставила распущенными. У неё было аристократическое лицо, его черты были весьма решительны, несмотря на её хрупкое телосложение и отношение к женскому полу вообще: чётко выраженные скулы, плотно сжатые губы, правильной формы нос и слегка нахмуренные брови. Парочка ближе подошла к нашему столику, не выказав ни испуга, ни удивления. — Уильям, Элизабет, какая встреча, — Джек убрал пистолет обратно за пояс. После этого ещё две фигуры вышли из толпы вперёд. На них не было капюшонов, так что их без труда можно было рассмотреть. Это была ещё одна пара, состоящая из парня и девушки. Они были моложе первой пары. Он был темноволосым, с тёмными глазами, очень напоминал собой Уилла. Девушка же имела длинные чёрные волосы и правильные черты лица. — И вы, как же. Вот бы Гектор обрадовался, узнай он, что породнился с Тёрнерами, — усмехнулся Джек, обращаясь к черноволосой и парню. От этих слов лицо девушки исказилось, она дёрнулась в сторону пирата, но была вовремя остановлена своим спутником. Воробей же с нескрываемой усмешкой смотрел на все её манипуляции и попытки освободиться. — Это подло, Джек, — укоризненно сказал парень, обнимая девушку, которая уже успокоилась и приняла невозмутимый вид. — Это, как тебя там... — капитан дотронулся пальцами до переносицы и зажмурил глаза, пытаясь вспомнить имя темноволосого. Я была на сто процентов уверена, что он помнил его имя, просто разыгрывал комедию, дабы показать, насколько ему безразличен парень. — Генри, — немного обиженно подсказал тот. — Так вот, Генри, я пират. Подлость у меня в крови. А что касается Барбоссы... Не я же его убил, — безразлично пожал плечами Джек. Брюнетка предприняла ещё одну попытку ударить его, но у неё это опять не получилось. — Присаживайся, Уилл. Элизабет, можешь тоже сесть. Рассказывайте, что привело вас сюда. Семейный отдых? — состроив радушную гримасу, произнёс капитан, со скрежетом выдвигая стул ногой, стоявший под столом. Как только мужчина сел рядом, Джек наклонился к нему и тихо проговорил: — Я смотрю, у вас всё тип-топ? — и подмигнул и ему, и Элизабет. Уильям промолчал и ответил после непродолжительной паузы: — Я смотрю, ты тоже кой-кем обзавёлся, — он кивком головы указал в мою сторону. Мне стало немного не по себе: теперь взгляды всех собравшихся были сосредоточены на мне. — Да так, гостья моей превосходной «Жемчужины», — отмахнулся пират, давая понять, что корабль ему намного важнее меня. Я и не удивлена. Внимание с моей персоны переключилось на Джека, и я вздохнула с облегчением. — Ты не ответил на вопрос, — напомнил капитан. — Может, сначала познакомишь нас? — предложил Уильям, имея в виду меня, и придвинулся ближе к столу. Я вновь практически физически почувствовала чужие взгляды. — Уилл и Элизабет Тёрнеры, — он запнулся, опять вспоминая имена парня и девушки, — Генри, Карина, это Амелия. Амелия — ... — чтобы вновь не называть знакомых по именам, Джек только кивнул головой в их сторону. — Очень приятно, — отозвался мужчина. Видимо, только ему одному выпала доля вести разговор. Остальные молча меня изучали, но в их взглядах не было ни неприязни, ни злобы. Они выглядели вполне дружелюбно, и я успокоилась. — Взаимно, — тихо отозвалась я. Взгляд Уильяма задержался на мне ещё пару секунд, после чего он повернулся к Джеку. — Так вот, о чём мы, — словно размышляя сам с собой, начал он. — Нужно поговорить, Джек... — Ну, это я уже понял, — вставил пират, отпивая из бутылки. — Хоть бы раз признали, что соскучились... — пробубнил он себе под нос. — Не знаю. Возможно, тебе это не понравится, возможно, ты сочтёшь это безумием, но ты обязан меня выслушать. По крайней мере, я на это рассчитываю, — Уилл не знал, какие слова лучше подобрать и как начать разговор. — Ближе к телу*, — подался вперёд Воробей. — Если мне это не понравится, то лучше тебе вовремя замолчать. Если сочту это безумием... Что ж, к этому в жизни мне не привыкать. Любое безумие всегда кажется вполне логичным в определённых пределах, — странно улыбнулся он. Уилл набрался решимости, выдохнул, и сказал на одном дыхании: — Дэйви Джонс вернулся. Всего три слова, а я чуть не падаю со стула. Сердце болезненно сдалось от ужаса, мгновенно сковавшего всё моё тело. Я не могла поверить в услышанное. Он шутит? Не похоже. Мужчина был чересчур серьёзен, чтобы вскоре признаться, что это шутка. Я посмотрела на мистера Гиббса. Тот тоже немного переменился в лице: тень немого испуга прошлась по всем его чертам. И тем не менее, пираты оставались невозмутимыми. — Советую не играть со словами. Мысли имеют такое поганое свойство, как материализирование, — непринуждённо ответил Джек, никак не высказав своих эмоций. Я прекрасно знала, что он тоже что-то чувствует, просто строит из себя саму безразличность. Возможно, таким образом он сможет разузнать у Уилла нужную ему информацию. Не может быть, чтобы он сам не строил догадок. Особенно после того, как на нас не напал кракен. Я стала молча наблюдать за происходящим. — Джек, ты можешь мне не верить, но... — начал Уильям. — Дэйви Джонс мёртв. И ты — живое тому доказательство, — отчеканил Джек, со стуком ставя опустевшую бутылку на стол. Потом со словами «Ты будешь?» он выхватил из моих рук практически нетронутую бутылку рома, не дав мне даже открыть рот. Я не возражала. Всё равно не хотелось пить. Пират хотел уже встать и в своей обычной манере покинуть трактир, чтобы не слушать про воскрешение своего врага, как Элизабет сделала шаг вперёд. — Выслушай его, Джек, — попросила она и пристально посмотрела в глаза капитану. — Его? Почему не тебя? Не его? — он указал бутылкой с сторону Генри. — Не её? — в сторону Катрины. — Неужели нашему дорогому Уильяму одному настолько скучно, что он придумывает себе новые приключения? Тянет вас с собой, пытается уговорить меня... — он говорил медленно, то повышая, то понижая интонацию. Он замолчал, но остался сидеть на месте. — Я жду, — обратился он к мужчине, который сидел напротив его. В этот момент все свечи и канделябры, что находились в трактире, погасли. Пираты тут же замолчали, насторожившись. В воздухе повисла гробовая тишина. Все будто сразу протрезвели. Джек осмотрелся по сторонам, но не смог различить ни единого шороха или телодвижения. Уильям осторожно встал со стула и подошёл к Элизабет, обнажая шпагу. Генри и Карина моргали в недоумении. Я и мистер Гиббс остались сидеть на своих местах. Меня словно пригвоздило к стулу. Я руками вцепилась в него. Голова запульсировала, я до боли напрягала глаза, чтобы в этой темноте различить хоть что-нибудь, находящееся дальше нашего столика. По трактиру пришёлся взволнованный шёпот пиратов. Шёпот сменился восклицаниями, когда свечи зажглись вновь.