Я купил тебя

Теперь не время спорить. Настал момент, когда долг каждого — проявить себя лучшим образом. Джеймс Купер «Последний из Могикан»

      Горячее дыхание. Тяжелые вздохи. Чуть шершавые солоноватые губы. Привкус рома во рту. Спазм в животе от разыгравшегося воображения. Холод, когда он отошёл...       Я стояла на корме корабля, облокотившись о бортик, и, теребя в руках блондинистый локон, прокручивала в голове события сегодняшнего утра, а тем временем моё воображение уже вовсю дорисовывало все несуществующие детали, продумывало продолжение тех нереальных мгновений, проведённых в такой близости. Я, растворившись в собственных мечтах, уже точно не могла сказать, было два поцелуя или один, его руки лежали у меня на талии или же он касался ладонями моих щёк, мы стояли на палубе, где нас видели все матросы, или же мы медленно переместились в его каюту.       Чёрт! Не могу же я быть настолько наивной, не могу же вот так вот просто растаять в его объятиях, сойти с ума от одного поцелуя! Но тогда почему всё это никак не идёт из головы?.. Почему мозг, издеваясь, посылает картинки, воспроизводит моменты, требуя повторения, — и продолжения? — чтобы на мгновение отключиться, уступая место трепещущему сердцу?       И чего этим поцелуем он хотел добиться, чего достичь? Почему он так томно выдыхал мне в губы, а потом просто развернулся и равнодушно ушёл? Что ж, если этим жестом он хотел избежать скандала, то это у него получилось на «ура». В течение последующего часа я просто поникла и забилась в угол, чтобы никто не мог мне помешать привести в порядок мысли. Я даже не сразу заметила Уилла, который подошёл, чтобы поздороваться. Тогда я приложила максимум усилий, чтобы не выказать новой появившейся слабости. И, казалось, мужчина поверил. Или сделал вид, что поверил. Неважно.       Я смогла отвлечься. Я рассказала Уильяму про визит к Элизабет и про сундук. Он долго молчал, обдумывая мой рассказ, а затем просто притянул к себе и обнял. Я почувствовала, как его подбородок лёг мне на макушку, и прикрыла глаза.       Сколько мы так стояли, было неизвестно. Но вскоре Уиллу пришлось отстраниться: нужна была его помощь на «Голландце». Он ушёл, напоследок заверив, что скоро вернётся и мы сможем поговорить.       И вот чья-то фигура бесшумно подошла ко мне и остановилась рядом, копируя мою позу. Я прикрыла глаза и шумно выдохнула, моля Бога, чтобы это был не Джек. Иначе я просто не смогу так.       — Ты думаешь о том, что случилось утром? — голос Уильяма приятной волной прошёлся по слуху, проникая в самые далёкие части подсознания, и будто бы успокаивал. Я подумала, что он чертовски прав, но я совершенно не хочу об этом говорить. Ни с кем. Даже с ним. — Мне кажется, ты зря себя изводишь. Не хочу показаться грубым и бестактным, но Джек сделал это вовсе не потому, что что-либо чувствует к тебе. Он поцеловал тебя, чтобы... усмирить, — он замялся на последнем слове, но, не подобрав лучшего синонима, остановился на этом.       Острая боль пронзила сердце. Это понимают все. Это пустяк. Он просто манипулирует мной.       Почему же тогда мне так плохо?!       — Да, я знаю, понимаю, просто... — слов не было. Да и что можно было сказать? Оправдаться? Сказать, что я просто маленькая наивная девочка, которая повелась на ничтожные намёки взрослого мужчины, а не пиратский барон? Что я остро переживаю даже такую мелочь? — Просто... Ты всерьёз думаешь, что... пираты не способны на чувства? — я с мольбой заглянула в его глаза, понимая, что он просто не сможет мне соврать, а он только горько усмехнулся и покачал головой. От этого жеста засосало под ложечкой.       — Пираты... Они люди, обычные люди, но они так далеки от простых человеческих чувств, потребностей и рвений. Амелия, пойми, они опасны как шторм, своенравны как море и свободны как ветер. Если они и способны что-либо чувствовать, то крайне редко, и обычно эти чувства обретают довольно странные очертания, — он многозначительно посмотрел на меня, стараясь понять, что я сейчас чувствую. Я, не отрываясь, смотрела на море, позволяя ветру забраться в волосы, старательно игнорируя впившийся в меня взгляд заботливых глаз.       — Но ты... — я прекрасно знала, что он поймёт, потому не произнесла фразу до конца. Ибо я боялась, что что-то наподобие: «Но ты же способен любить. У тебя есть Элизабет, у неё есть ты. Вы счастливы» застрянет в горле, ещё больнее полоснёт по новым ранам.       — Я — другое дело. Обстоятельства заставили меня тесно сблизиться с пиратами, но так и не стать одним из них.       Слова казались фальшивыми, учитывая то, в каких передрягах он побывал в прошлом, и то, в какой ситуации мы сейчас находимся. Я пренебрежительно фыркнула, скрывая истинные чувства, бушевавшие во мне. Получилось чересчур истерично.       Повисло молчание, охватившее нас с головой, захватившие в такие крепкие объятия, что впору задохнуться. Больше сказать было нечего. Слова утешения иссякли, на откровения не тянуло совершенно.       Я поёжилась и обхватила плечи руками, словно это могло защитить меня от резко нагрянувшего ветра, под силой которого затрепетали натянутые до предела паруса. Уилл неуверенно переступил с ноги на ногу и шаркнул носком сапога. В голову прокралась коварная мысль, приводящая в необъяснимую панику, заставляющая тело задрожать от бессилия. Разлука отдалила нас. Я сцепила зубы и попыталась сосредоточиться на морском пейзаже, который в данный момент совершенно меня не интересовал, а жгучее осознание правды понемногу пробиралось в мозг, выковыривая кусок за куском. Добравшись до своей цели, эта грязь там и обоснуется, и уже потом вряд ли выведешь её, вряд ли избавишься навсегда.       Никто не ждал меня.       Все думали, что больше не увидят меня. Все, даже Уилл. Конечно, поначалу он немного повозмущался, мог, зная его характер, учинить что-то наподобие бунта. А потом... Потом он понял, что мне, девушке, не место среди них. Что такой, как я, не под силу властная и неукротимая природная стихия. Что мне лучше оставаться дома.       Дома. Глухой смешок вырвался из горла, заставляя Уилла, который уже отчаялся получить ответ, вновь перевести взгляд моё лицо, скрывшееся за завесой волос. Да знали ли они, что могло меня ждать, останься я дома?!       Хотя, с другой стороны, все избавились от балласта. Живого балласта, который только мешал на корабле. Так ведь? Я опустила взгляд на воду и сжала кулаки.       Нутром чувствовала, что он хочет что-то сказать, но молчит. Ничего. Так даже лучше. Не нужно придумывать ничего, не нужно лгать, подбирая красивые и звучные слова, чтобы тебе поверили.       Боковым зрением замечаю ещё одну фигуру, подходящую к нам. Характерный перезвон бусин и амулетов говорит красноречивее слов, совершенно точно указывая на приближающегося пирата. Ну, или короля пиратов.       Он не подходит вплотную, но и не держит слишком уж большой дистанции. Хочет поговорить.       Чувствую его задорный взгляд, скользящий по спине вниз. Неуютно. Холодно. Больно. Собираю в себе силы, чтобы повернуться, потому что он ждёт. Уилл уже встретился с ним взглядом. Теперь моя очередь.       Поворачиваясь лишь тогда, когда он начинает говорить.       — Мне, конечно, безумно приятно, что на моём корабле хоть кто-то живёт в мире и полном взаимопонимании, но я, скрепя сердцем, вынужден вас прервать. Мы, как созвавшие Совет Братства, не имеем за собой ни малейшего намёка на план. Бухта уже близко... Итак, друзья бароны, собратья по несчастью, прошу в мою каюту для обсуждения деталей, — в его голосе прозвучала издёвка, но, в то же время, он был как никогда прав. Совет Братства пошёл за нами, и именно мы обязаны предоставить им план. Точный, законченный и не вызывающий вопросов. Способный привести нас к победе.       Не говоря ни слова, мы направились в каюту Джека. Я прошла мимо пирата, стараясь лишний раз не смотреть в его сторону. Я не доставлю ему такого удовольствия думать, что он и вправду задел мои чувства, невидимым прикосновением пройдясь по тончайшим струнам, сокрытым далеко во мне. Я не сделаю так, чтобы он смог убедиться в своей победе. Я надену свою лучшую маску, доверив холодному фарфору исправно делать своё дело.       За своими мыслями я совсем не заметила, как мужчины устроились в каюте и, не дожидаясь, когда же я соизволю выпасть из своей реальности, стали обсуждать план.       — «Жемчужина» будет флагманом сражения.       — «Голландец» тоже.       — Нет.       — Да.       — Во-первых, — Джек скривился, — флагман должен быть один. И точка. Во-вторых, я не позволю «Голландцу» быть в первых рядах, — отчеканил он, тщетно надеясь, что его тон сможет хоть немного поколебать решимость Уилла.       — Это почему же? — возмутился Тёрнер, устремив взгляд на Джека.       — А как думаешь, что Дэйви Джонс сделает в первую очередь, как только заметит свой корабль впереди? Не думаю, что просто в сторонке постоит... — пояснил Воробей саркастическим тоном, помогая себе размахами рук.       — Это мой корабль, — возразил Уильям.       — Э-э, — Джек открыл рот и покачал головой. Этот звук можно было расценить как простое «нет». — Ошибаешься. Если уж на то пошло и Джонс жив, то у этого осьминога прав на корабль столько же, сколько у Амелии — носить платья. У тебя же нет и половины этого. И мы сейчас говорим не про сундук и сердце, — прервал не успевшую начаться реплику пират.       — И всё же, — начал Уилл после недолгого молчания. — «Голландец» должен быть в первых рядах. — Джек устало закатил глаза.       Сколько времени прошло с тех пор, как мы переступили порог каюты, неизвестно. Точно я могла сказать только одно: эти двое и не начинали думать о том, что было действительно важно на данный момент, предпочтя выяснять отношения по поводу кораблей. Слова «флагман», «Жемчужина» и «Голланцец» звучали чаще, чем все остальные.       Я сидела на стуле и через опущенные ресницы наблюдала за их бесполезными спорами, устало вздыхая. Ничего не изменилось. Каждый, как и раньше, доказывал другому, кто круче. Терпение подходило к концу. Руки начинали подрагивать от постепенно находящего раздражения.       — Я уже сказал... — стоял на своём Джек. Закончить он не успел. Я и сама толком не поняла, как мой крик оборвал его на полуфразе:       — Хватит! — Мужчины резко обернулись, словно только сейчас осознав, что всё это время были не одни. — Прекратите, живо! Посмотрите вы на себя... — я сделала небольшую паузу, отчасти оттого, что больше не знала, что сказать: так резко крик вырвался на свободу. Но уже совсем скоро я нашла подходящие слова. — Значит так: или вы сейчас же успокаиваетесь, и мы все вместе придумываем, как победить вашего Дьявола, или...       — Или что? — бесцеремонно перебил меня Воробей. Чёрт, я же только что собиралась сказать это! Так трудно подождать и послушать, не перебивая? Я посмотрела на него взглядом, полным раздражения. Но он остался по-прежнему невозмутим, только вызов слышался в его голосе. Ему явно не понравилось, что его перебили. И причем так нагло.       Уилл перевёл взгляд на окно, в котором можно было увидеть его корабль. В миг его лицо изменилось, преобретая оттенки заинтересованности, которая вскоре сменилась лёгким волнением. Что-то происходило там, снаружи. И явно что-то не из приятных.       — Или мы встретимся с Калипсо раньше, чем планировали, — бросил он, кивком головы указывая в сторону окна.       На «Голландце» били тревогу. Вся команда корабля-призрака была на взводе. Волнение союзного корабля передалось и на «Жемчужину». Снаружи стали перекрикиваться и бегать по палубе. Джек и Уилл переглянулись и, не сговариваясь, одновременно бросились к выходу. Я поспешила за ними.       Как только мы оказались вне каюты, я огляделась по сторонам. Ничего, что могло бы привлечь внимание пиратов (а уж тем более заставить волноваться), не было видно. Море было спокойным, небо тоже. Ни вражеского корабля, ни шторма на горизонте не намечалось.       Капитаны же забрались на капитанский мостик, желая получше разглядеть это нечто, что послужило причиной волнения моряков. Ничего.       — Мистер Гиббс, — грозно произнёс Джек, подзывая старпома к себе.       — Да, капитан? — помощник тут же очутился возле него.       — Не соизволите ли доложить, что творится на моём судне? — раздражённо произнёс Воробей.       — Кэп... — Джошами не договорил. Да и зачем нужны были эти бесполезные слова и объяснения, когда это нечто само плывёт к кораблю? Когда оно, это чудовище океана, плывёт бесшумно, на таком расстоянии, на котором поверхность воды остаётся обыденно-спокойной; когда сердце вдруг замирает, а мозг отказывается верить в происходящее; когда эти холодные щупальца вдруг резко появляются над водой, прячутся вновь, но смрад уже стоит такой, будто в море передохла вся рыба.       — Кракен... — только и смог выдавить Уилл, ошарашенно наблюдая за тем, как монстр неумолимо приближается к союзным кораблям. Все резко замерли, словно оттого, как можно более неподвижно и неслышно они будут стоять, кракен решит, убивать их или же оставить в живых. Затем остолбенение сменилось паникой.       Я не заметила, как Уилл оказался на своём корабле. Только он стоял передо мной, как в ту же секунду уже находился у штурвала «Голландца», отдавая приказы команде. Джек последовал его примеру, но гораздо более спокойно. Он знал. Знал, что кракен не тронет «Жемчужину». Как не тронул тогда.       — Нужно помочь Уиллу, — я подошла к пирату и со всей решимостью, которую в данный момент могла собрать, посмотрела ему в глаза. Два чёрных омута, где черти давно уже палят свои костры. Я отвернулась, переводя взгляд на союзный корабль. Было видно, что именно «Голландец» стал целью морского чудовища. В таком случае, Уилл долго не протянет.       — И что ты предлагаешь? — с издёвкой спросил он, явно думая, что у меня нет и малейшей догадки, как можно помочь другу.       Я оттолкнула мужчину от штурвала, за что получила уничтожающий взгляд, и сама заняла место Джека. Как ни странно, пират не пытался отвоевать штурвал обратно. Просто стоял и наблюдал за моими действиями.       Я крепко сжала штурвал в руках и, сцепив зубы, со всей силы крутанула его. Тот нехотя подался, но не настолько, насколько хотелось бы. Это оказалось труднее, чем я думала.       И тем не менее, «Жемчужина» развернулась и стала прямо перед «Голландцем», тем самым не давая кракену подступиться к своей жертве. Чудовище направилось вправо, «Жемчужина» последовала за ним, по дороге отделяя его от судна Уилла. Всё это походило на некие догонялки, шутку со смертью, игру с большими ставками.       Я не была уверена, что кракен не тронет нас. Но, поняв, что его добычей является не «Чёрная Жемчужина», немного осмелела и более уверенно повела корабль, напрягая мышцы рук до предела. Ещё чуть-чуть, и я смогу попрощаться с парой-тройкой сухожилий. Джек подошёл ко мне и вырвал штурвал из рук. Я молча отошла в сторону, предоставляя ему возможность самому управлять собственным кораблём.       Джек умело вёл корабль, пресекая любые порывы кракена подобраться к «Летучему Голландцу». Чудовище издавало странные звуки, похожие на недовольное ворчание, от которых становилось не по себе. Оно не подходило близко к «Жемчужине», что давало нам значительное преимущество.       Несмотря на то, что такой команды ещё не прозвучало, матросы стали заряжать пушки. Повисло угнетающее молчание, прерываемое лишь стонами кракена, звуками падающих ядер и волнением воды под килем.       Мы нарезали круги в воде раз за разом. Казалось, ещё одно кольцо — и мир свернётся для нас в идеально ровную и гладкую сферу, внутри которой будем и мы сами.       И вот, словно провозглашая своё поражение, морской монстр издал громкий звук, проходящий на крик безысходности и злобы, и скрылся под водой, исчезая из поля зрения. Все на секунду замерли, желая увидеть, куда направилось чудовище. Но ничего не было видно на водной поверхности. Словно его и не было вовсе.       Толчок огромной мощности неожиданно обрушился на «Жемчужину», вырывая матросов из состояния возбуждённого спокойствия. Все тут же закричали и принялись бегать по палубе. Корабль затрясло.       — Чёрт возьми, Джек, что происходит? — я старалась перекричать вопли команды вперемешку со звуками, доносящимися откуда-то из-под судна.       — Не знаю, — крикнул он и тут же завернул влево, отчего и я, и вся команда чуть не лишились равновесия. — Мистер Гиббс! — проорал он, желая быть услышанным в этой неразберихе. Через минуту на мостике появился старпом. — Вы знаете, что делать. Не дайте этому чудовищу потопить корабль, — с этими словами Джек уступил место Джошами, а сам спустился на палубу. — Эй вы, псы помойные, тащите все бочки с порохом! Берите всё, что есть! И пошевеливайтесь! Кракен не станет ждать!       Приказание тут же пришло в исполнение. Через несколько минут бочки уже стояли на палубе, в то время как кракен продолжал сотрясать «Жемчужину». Джек окинул взглядом порох и, приподняв одну бровь, на мгновение задумался.       — Этого мало, — бросил он и устремился в сторону «Голландца». Объяснив жестами, что ему нужно, Воробей приказал подать трап, который тут же соединил собой два корабля. Пороховых бочек на «Жемчужине» стало больше, и Джек приказал грузить их в лодку. Когда всё было исполнено, он повернулся ко мне и протянул пистолет. Я в недоумении посмотрела на оружие, пытаясь понять, к чему он клонит.       — Не промахнись, — улыбнулся он одним уголком губ.       — Что? Нет! — до меня тут же дошло, к чему всё это было нужно. — Ты не станешь... Я не... Чёрт, нет! — нужных слов не было, я стала задыхаться от волнения, тщетно соображая, как можно остановить его. Никак. Джек был непоколебим.       Он вложил пистолет мне в руку. Холодный металл показался обжигающе-горячим, отчего я чуть не уронила оружие. Я крепко сжала рукоять, рука задрожала.       — Ты справишься, — проговорил он и отошёл, а я осталась стоять на месте, как вкопанная. Только через несколько секунд я нашла в себе силы повернуться. Когда я это сделала, Джек уже стоял у бортика.       — Нет! — я бросилась к нему, притормозив, как только он грозно на меня посмотрел. «Не время для сцен», — словно говорили его глаза, в которых я увидела упрёк. И всё же, это ненадолго меня остановило. — Ты же умрёшь, Джек, — тихо проговорила я.       Последняя попытка его остановить с треском провалилась. Он спрыгнул в воду. Толкая перед собой шлюпку, Джек всё продвигался вперёд, с каждой секундой сокращая расстояние со смертью. Все, не отрываясь, наблюдали. Даже мистер Гиббс забыл про свой пост.       — Эй, страшила, я здесь! — крик Джека донёсся до нас слишком тихо. Но это не помешало кракену услышать обращение к нему. Корабль перестало раскачивать. Чудовище устремилось к лодке.       Я прицелилась тогда, когда Воробей немного отплыл в сторону, позволяя щупальцам кракена обвить шлюпку. Ладони вспотели, руки затряслись, мысли перепутались. Никак не удавалось найти курок, пистолет словно ожил и заплясал у меня в руках. Я тихо выругалась.       Прогремел выстрел. Я покосилась на стоящего рядом старпома, пистолет которого дымился, только что выплюнув смертельную пулю. Осталось узнать, для кого именно она станет роковой.       Взрыв оказался такой сильный, что, казалось, находись «Жемчужина» чуть ближе, нас давно снесло бы. Огонь охватил лодку, а вместе с тем и морское чудовище, которое издало душераздирающий вопль. Само море горело в том месте. Красные языки пламени трепетали над водой, выписывали неизвестные фигуры, смеялись над жизнью, которую они забирают с собой, которая покинет тело до того, как последний язычок успеет потухнуть. Пламя перенеслось на саму жертву, вгрызаясь в плоть, оставляя после себя кровавые отметины, разносятся по округе тошнотворный запах горелого. Огонь не собирался успокаиваться. Даже вода не в силах была укротить взбушевавшуюся стихию, будто не кислород, а она была подпиткой её силы. Смех огненных всполохов перекрывали стоны монстра, который извивался под их напором.       Я отвела взгляд от развернувшейся перед нами картины, не в силах больше смотреть, как две стихии постепенно дожирают свою жертву. Глазами я стала искать Джека. Его нигде не было. Сердце учащенно забилось, кровь застучала в висках, и стук этот разносился по всему телу, словно тысячи камней в один миг стали обрушиваться на меня, желая погрести под собой. Взгляд стал метаться по поверхности воды. В том месте, где он был совсем недавно. Ничего. Совершенно. Ни малейшего намёка на его присутствие в воде.       Я сцепила зубы и пошарила глазами по кораблю. Может, он успел уже забраться на палубу? Ничего. Может, он на «Голландце»? Ничего.       Ничего.       Он же не мог... Нет...       Слёзы брызнули из глаз, но я тут же их смахнула. Не хватало ещё разрыдаться тут перед всеми. Чёрт...       Я почувствовала невесомое прикосновение в районе плеч. Чёрт, мозг, что ты делаешь? Зачем посылаешь мне ложные знаки? Это не Джек. Он никогда так не касался меня. Никогда. И, возможно, больше и не коснётся.       Прикосновение стало реальнее, тяжелее, тепло разошлось по телу в том месте, а дрожь давно пробило тело. Я зажмурилась и резко развернулась, открывая глаза. Человек, стоящий передо мной, был более, чем реальный. Я упёрлась взглядом в его грудь, остановилась на перевязи, не решаясь поднять голову. Когда я всё же это сделала, то встретилась с его насмехающимися глазами.       Я ненавижу тебя, Джек.