Если даже при этом они оба падут, падение их будет так страшно, что раздробит на мелкие части всё. Александр Дюма, «Ожерелье королевы»
— Ну, Джек, мне нужна новая одежда! Мой голос отскочил от переборок* каюты и ударил по ушам не только Джека, но и по моим собственным. Я на мгновение скривилась, не ожидая, что это будет сказано настолько громко. Неудивительно, Джек решил взбесить меня с утра. — Хорошо, допустим, ты отказываешься выдать мне оружие, которое, прошу заметить, сам же и забрал; песо, без которого я фактически лишаюсь права зваться бароном... Но одежда! Чёрт возьми, я не смогу драться с врагами в таком виде! — воскликнула я, расставляя руки в стороны, дабы продемонстрировать уже поношенное платье. Время и пребывание в карцере оставили на нём свой след. Цвет из пепла розы превратился в просто пепельный, платье было местами порвано, местами испачкано... сама не знаю чем. — Драться? — почти искренне удивился капитан, оборачиваясь. — Не знал, что ты умеешь, — он состроил гримасу недоумения и вновь отвернулся, продолжая размеренно расхаживать по каюте. — Представь себе, — обиженно фыркнула я, скрестив на груди руки. — Дже-е-ек... — я, как маленький ребёнок, клянчила у него простую рубашку и штаны, которые он наотрез отказался выдать. Господи, до чего дошёл мир?! В ответ Воробей промычал что-то невразумительное, и что-то мне подсказывало, что ответ — «нет». Я нахмурила брови, на что он никак не отреагировал. Но, готова поспорить, про себя он посмеялся. — Хорошо. Раз так... — я не закончила. Лишь достала нож, украденный у отца, демонстрируя всю серьёзность своего намерения. Согнувшись, я резанула подол платья так, чтобы разрез находился как раз посередине голени. Ткань затрещала. Нож полоснул ещё, затем ещё раз. Я откинула его в сторону и оторвала оставшуюся часть платья. Получилось криво, то тут то там торчали нитки и куски ткани. Но это было уже всё равно. Я выпрямилась, посмотрела на Джека. Тот чересчур увлечённо рассматривал мои ноги, открывшиеся на всеобщее обозрение. Вскоре его глаза скользнули выше, останавливаясь на моём лице. Лёгкая ухмылка искривила его губы. — Если бы я знал, давно лишил бы тебя мужской одежды, — хохотнул он, сверкнув глазами. — Смотри, если эти бездельники и вовсе перестанут работать, виновата будешь ты. — Я старалась не придавать его словам большого значения. Получалось из рук вон плохо. Я спрятала нож. — Откуда безделушка? — поинтересовался он, обращая внимание на сверкнувшее в моих руках лезвие. — Украла, — был короткий ответ. Джек ещё раз хмыкнул, его взгляд задержался на мне. Затем он размеренной походкой вышел из каюты. Я осталась стоять на месте, вспоминая, с чего, собственно, и начался наш разговор, но ничего толкового так и не вспомнила.***
Лежать было крайне неудобно. Отчего-то кровать казалась жёстче обычного, а платье словно стало тисками, сжавшими меня со всех сторон, впившимися в тело так, что, казалось, меня вот-вот разорвёт на части, раздавит, как маленького жука. Больно и... совершенно нечем дышать... Я моргнула, и это наваждение тут же исчезло, сменяясь ощущением удара после падения с огромной высоты. Я сжала в руках простынь и перевернулась на спину, устремляя взгляд в потолок. Всё тот же. Ничего не изменилось. Я просто себя накручиваю. На палубу я до сих пор не выходила. То ли не хотела показываться на глаза команде, опасаясь их ответной реакции, то ли потому, что мне это было незачем. Настроения не было совершенно, даже несмотря на то, что я вновь нахожусь под чёрными парусами не менее чёрного корабля, который стал для меня чем-то сродни дому. Преждевременный страх, подобно воронке, засасывал меня изнутри, оставляя после себя щемящее чувство в груди и пустое пространство. Но вместо того, чтобы хоть как-то развеяться, я просто бездействовала, лишь усугубляя итак дошедшую до края ситуацию. Спокойствие Джека давно потеряло для меня своё чарующее воздействие. Казалось, он был спокоен в любой ситуации. Уилл, как ему и полагалось, находился на «Голландце». После того, как все отошли от того состояния шока и паники, в которое ввело нас появление кракена, они с Джеком всё же смогли выработать стратегию и обсудить все детали. После этого Уилл сразу же перебрался на свой корабль и больше не появлялся на «Жемчужине». Их отношения с Джеком накалились до предела. Неудивительно. Все сейчас на взводе. Во мне будто работал хронометр, отсчитывающий время до нашего столкновения с Калипсо. Двадцать пять часов тридцать три минуты шестнадцать секунд... Пятнадцать... Четырнадцать... Время текло слишком быстро, нам никак за ним не угнаться, не успеть... Страх. Чем меньше времени оставалось, тем больше этого чувства селилось во мне, не зная предела, даже не думая о том, что рано или поздно во мне может не хватить места. Простого пространства, чтобы уместить столько частиц страха. Я зажмурилась. Вдох. Выдох. Мало воздуха. Даже нападение морского чудовища не оставило на всех такого следа, как ожидание того, что будет с нами в ближайшем будущем. Неопределённость устрашала, загоняла в угол собственного подсознания, сковывала тело и туманила разум. И не поддаться ей было просто невозможно... Чтобы хоть немного расслабиться и заострить внимание на чём-нибудь другом, я взяла в руки нож, тот самый, которым совсем недавно так безжалостно избавилась от мешающего элемента одежды. Я подняла его над собой, желая рассмотреть получше. Странно: я до сих пор толком его не видела, и мне стало интересно узнать, чем таким этот предмет заинтересовал моего отца. С виду это был обычный складной ножик. Он хорошо помещался в руке и был удобен в использовании. Лезвие было довольно острым (видно, отец никогда им не пользовался), приятно поблёскивало в лучах заходящего солнца. Ручка сделана из дерева, окрашенного чёрной краской. Я повертела нож в руке и уже хотела отложить оружие в сторону, как мне на глаза попалась небольшая надпись на рукоятке, вырезанная чем-то острым. Вернее, там стояли всего две буквы. «Дж. Г.» — смогла разобрать я, слегка наклонив нож в свою сторону. Надпись была давняя, уже почти стёршаяся, и всё же её с трудом, но можно было разобрать. Я задумалась. Дж. Г. Чьи-то инициалы? Но чьи? И откуда у отца этот нож? Кто-то подарил на память? Я хотела отвлечь себя? Вот и отвлекла. Теперь мои мысли занимала лишь эта надпись. Знаю, это не самая что ни на есть великая проблема, требующая немедленного разрешения, но это было всё же лучше, чем добивать себя своими же мрачными мыслями. Я села на постели, отчаянно роясь в своём подсознании в поисках ответа на мой вопрос. Я перебирала все возможные комбинации, вспоминала все названия кораблей, на которых плавал мой отец, имена всех его знакомых и друзей, которые могли бы что-нибудь значить для него в жизни. На ум шло только одно имя: Джозеф Галсберг, отец Ричарда Галсберга. Я немного поежилась, вспоминая командора. Так, следует забыть о сыне и подумать об отце. Джозеф был первым человеком, который хорошо принял нас, когда мы только переехали в Порт-Роял, который сблизился с нами и помогал нам, когда мы в этом нуждались. Он был другом семьи и желанным гостем в любое время дня и ночи. И поэтому его сын не мог не стать любимцем моего отца, который раньше души в нём не чаял, строя планы на будущее относительно нашего с Ричардом замужества. Я выдохнула. Чёрт, как же больно порой срывать маски с людей, обнажая их истинную сущность. Совсем недавно я могла с уверенностью сказать, что командор — один из честнейших и благороднейших людей, которых я когда-либо знала, а теперь... Теперь я сама запуталась. Этот человек показал себя, своё лицо. Алчный, тщеславный, расчётливый, он просто убил во мне что-то такое, что всей своей сущностью верило в людей, в то, что есть в мире хоть кто-то... идеальный? Но нет. Ричард растоптал всё это в пух и прах одним движением. Сердце сделало кульбит, отчего в груди болезненно защемило. Но вернёмся к Джозефу. Подумав, я всё же решила, что этот нож не мог принадлежать ему. Мистер Галсберг не слыл человеком, увлекающимся холодным оружием. Он питал страсть к огнестрельному. Его любимой шуткой было то, что с ружьём нечего возиться: раз-два, и убил; а с кинжалом ещё повозиться нужно. Поэтому его кандидатура отпадала сама собой. Но кто тогда? Я шумно выдохнула, признавая своё поражение. Джошами Гиббс. Это имя, как молния, ударило в меня, заставляя вернуться к реальности. Я машинально взглянула на надпись, провела пальцем по двум буквам. Воздуха вдруг стало невообразимо мало, я стала дышать полной грудью. В голове тревожность забилась мысль: как этот человек может быть связан с моим отцом? И почему я узнаю об этом только сейчас? Мой отец... Нет, он не мог быть пиратом. Просто не мог. Иначе я бы знала. Так ведь?.. Или... Чёрт, я снова запуталась, потерялась в догадках, утратила способность трезво соображать. Я в исступлении посмотрела на предмет в руках. Сама того не заметила, как непроизвольно сжала в руках нож. Алая кровь выступила на ладони, капля за каплей стекая на кровать и окрашивая бельё. Я не обратила на порез совершенно никакого внимания, продолжая смотреть в одну точку. Рой мыслей образовался в голове. Одна мысль путалась с другой, вторая подлезала под третью, образовывая ком, который вряд ли будет под силу развязать. Даже разрезать вряд ли удастся. Первым трезвым решением стало желание найти старпома и спросить лично у него, прекратив бесполезные терзания. Я вскочила с кровати и тут же упала обратно, не в силах стоять на ногах, а уж тем более выйти на палубу. Нет, нельзя вот так сразу. Подбежать к нему, потребовать объяснений... Может, это и не он вовсе, а я так мучаю себя всевозможными теориями относительно отца. Нужно успокоиться. И подумать. Я отбросила нож в сторону, вытерла руку о платье, только сейчас замечая лёгкое покалывание на ладони. Нужно перестать думать о всяких мелочах так, словно сейчас весь мир слетит с катушек. Хотя он давно уже это сделал, просто мы отчаянно пытаемся этого не замечать, занимая себя иными, более «важными» вещами. Я судорожно вздохнула. Из горла вырвался тихий всхлип. Я зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, мой взгляд упал на стол Джека. Вернее, на книгу, что лежала на нём. Отлично. Почитать сейчас действительно не помешает. Хоть смогу отвлечься от всего, навалившегося на меня. Я встала и бесшумно подошла к столу. Лишь платье тихо шелестело, задевая те или иные предметы. Вот поэтому я и просила его о другой одежде! Ну и ладно, и без этого справлюсь. Я села за стол и раскрыла книгу. Это оказалась «Книга теней», которую Джек забрал из дома Тиа Дальмы. Мне стало крайне интересно узнать, что такое находится в ней, что могло вот так сразу заинтересовать Воробья. Я поднесла поближе свечу и отвернула первую страницу, чтобы слова стали читаемы. Ничего интересного. Эта книга — обычный сборник всяких заклинаний и ритуалов, который должен быть у любого уважающего себя мага или ведьмы. Я стала быстро перелистывать страницы, пока не наткнулась на знакомый предмет. Вернее, рисунок этого предмета. Мне потребовалась лишь сотая доля секунды, чтобы узнать то, что было изображено на странице. Точная копия предмета висела как раз на моей шее. Это был медальон, который я взяла из дома Калипсо. Я стала внимательно рассматривать рисунок, желая найти хотя бы малейшее несоответствие с реальным предметом. Не хотелось вновь ввязываться в какую-нибудь неприятную историю. Но, к сожалению, что-то мне подсказывало, что ввязываться всё же придётся. Возбуждение вновь с головой накрыло меня. Руки затряслись, а глаза стали жадно проглатывать слова. По мере чтения что-то пару раз во мне будто бы перевернулось, я часто останавливалась, чтобы переварить прочитанное, затем бралась читать вновь. Когда я закончила, мои губы непроизвольно задрожали, словно пытаясь произнести то, чего я сама никогда бы не решилась озвучить. Рой мыслей словно растворился, пропал, оставляя после себя всеобъемлющее ничто. В прямом смысле этого слова. Надо же, сколько потрясений за последнее время. Сначала нож, затем это. Да когда же это кончится наконец?! Я решительно не хотела думать о дурацкой книге. Я встала из-за стола и быстро покинула каюту. Свежий морской воздух будто бы протрезвил меня, хорошенько встряхнул, вправляя мозги на прежнее место. Я вдохнула полной грудью, позволяя прохладным потокам заполнить мои лёгкие. Оглядевшись, я поняла, что день давно клонился к завершению. Солнце уже почти скрылось за горизонтом, даря свои последние скудные лучи неприветливому и холодному морю. Я поёжилась то ли от холода, то ли от собственных мыслей, с которыми ассоциировалось у меня это умирающее солнце. На палубе практически никого не было. Все матросы, видимо, собрались в кубрике, что было несколько странно — ещё не время ложиться спать. Осмотрев палубу, я заметила мистера Гиббса, что стоял на носу корабля и пил ром. Я нервно улыбнулась. А что ещё ему остаётся? Тут странная мысль посетила меня: это не просто совпадение. Почему как только у меня появились вопросы относительно связи моего отца с этим человеком, старпом тут же появляется передо мной? Да ещё и один! Это знак. Я была в этом уверена. Тихо сглотнув, я неуверенно направилась к мужчине. Остановившись около него, я осторожно забрала у него бутылку и сделала пару малых глотков. Мистер Гиббс как-то странно посмотрел на меня, но не сказал ни слова. Я слегка поморщилась от обжигающего ощущения, вызванного напитком, и отдала бутылку обратно. Затем я повернулась к старпому, готовая начать разговор. — Вы знаете, что это? — я протянула мужчине нож и посмотрела на него. Пират сделал глоток рома и приглушённо рассмеялся. — Ясное дело: обычный ножик, — кивнул он на предмет, как будто и не узнал его вовсе. — Да вы приглядитесь хорошенько. Может, он вам напомнит что, — с этими словами я решительнее всунула нож пирату. Тот нехотя взял его, покрутил в руках и отдал обратно. Лицо его тут же приняло серьёзный оттенок. Но говорить что-либо он не спешил. — Вещь знакомая, да, — протянул он нерешительно. — Знавал я... — Мистер Гиббс! — весёлый голос нагло перебил старпома. Тот явно был не против. Пират с благодарностью посмотрел на появившегося перед нами Джека. Воробей стоял и хитровато улыбался. Его взгляд вновь упал на мои ноги. Мистер Гиббс проследил за взглядом капитана и очень удивился, увидев то, что он увидел. Я же устало закатила глаза. — Мистер Гиббс, мы причаливаем в порту. Не окажете ли вы мне услугу? — Джек оторвался от созерцания моих ног и посмотрел на помощника. Тот расплылся в довольной улыбке. Ну конечно! Каков девиз? Больше рома! Я на секунду отвернулась, чтобы убедиться в правдивости его слов. Действительно, «Жемчужина» скоро причалит к берегу. И это могло значить лишь одно: ещё одна ночь, потраченная впустую. Вместо того, чтобы хоть как-то подготовиться к предстоящей битве, они просто напьются до полусмерти! Я фыркнула и повернулась к Джеку. Но ни его, ни мистера Гиббса не было рядом. Догнала я их только возле каюты. — Джек! — Он повернулся и внимательно посмотрел на меня. — Ты опять собрался пить? — с упрёком спросила я, сама удивляясь глупости заданного вопроса. — Нет, цветы полевые собирать, — серьёзно ответил он, но через мгновение его губы расплылись в улыбке. — Ну конечно пить, цыпа. Все уважающие себя пираты пьют. Я, конечно, пригласил бы и тебя составить нам компанию, но боюсь, что подобные заведения оставили... определённый след в твоей белокурой головушке, — он потянулся, чтобы погладить меня по голове, словно послушного котёнка. Я же небрежно оттолкнула его руку. Он хмыкнул. Окинув меня последним смеющимся взглядом, Воробей направился дальше, важно шагая нога в ногу со старпомом и рассказывая ему всякие небылицы. Я осталась стоять на месте, ясно понимая, что тут я ничего не сделаю. В сердцах топнув ногой, я развернулась на каблуках и зашагала прочь.***
Таверна, находившаяся в очередном портовом городе, ничем не отличалась от огромного количества ранее посещаемых нами. Все те же шаткие стены и грязный пол, та же поломанная мебель, те же удушающие запахи алкоголя, помоев и сырой рыбы. Казалось, даже люди там были такие же, как и в предыдущих портах. Не представляю, какая сверхъестественная сила заставила меня покинуть родную «Жемчужину» и поплестись вслед за остальными, но факт остаётся фактом: я снова оказалась в подобном месте, среди огромного количества пьяных, а следовательно, неадекватных пиратов. Я поморщилась, когда кто-то, проходя мимо, дыхнул мне в лицо. Я отогнала от себя противный запах пота, грязи и перегара и стала глазами искать Джека, ожидая увидеть его среди таких же пьяных пиратов. Нашёлся он довольно скоро. Но то, что я увидела, удивило меня. Пират сидел в компании двух дам, которые так и липли к нему, и довольно улыбался. Платья их были чересчур откровенными, выставляя напоказ все прелести женского тела. Обе были уже довольно-таки пьяны, так что Джеку приходилось попутно удерживать их, дабы они не упали на пол. Казалось, обычная сцена. Всё это было в порядке вещей в различного рода кабаках. Но что-то в тот момент кольнуло в груди, из глаз брызнули слёзы. Я быстрым движением смахнула солёные капли и направилась прямиком к их столику. Злость потихоньку начала закипать во мне. — Воробей! — гаркнула я, оказавшись возле них, и с грохотом опёрлась руками о стол. — Какого чёрта? — Амелия, и ты здесь?! — якобы удивился он. — Познакомься, это... — Мне плевать, кто эти шлюхи! — резко перебила я его, отчего особы надули губки. Одна склонилась над ухом Джека и что-то прошептала ему. Другая с интересом посмотрела на мой наряд, состоящий из чересчур большой мне рубашки и штанов, которые я с горем пополам нарыла в недрах корабля, пока никто не видел. Затем обе залились звонким смехом, заставляя меня сцепить от злости зубы. Соблазн оставить в их голове по дырке был слишком велик. — Ну что ты, не горячись. Королю же тоже нужно время от времени отдыхать, снимать напряжение, так сказать, — хохотнул Воробей. — Знаешь что, король?! Кажется, я ошиблась в выборе. Ты был прав: лучше бы я отдала свой голос за Уилла. У него, по крайней мере, ещё не все мозги пропиты. Я думала, последнюю ночь ты проведешь за действительно королевскими заботами, а не за всем этим, — с этими словами я развернулась и собралась уходить, как что-то меня остановило. Я повернулась обратно. — И да, Джек, если мы проиграем, это будет исключительно твоя вина, — это было последнее, что я сказала перед тем, как покинуть злосчастный трактир.***
Только шагая обратно к кораблю, я поняла, сколько всего ненужного я сейчас наговорила Джеку. Понимание этого буквально вывернуло меня наизнанку. Стало так противно от самой себя, что тут же захотелось развернуться, зайти обратно в трактир и попросить прощения. Но гордость не позволяла этого сделать. Поднявшись на палубу, я направилась прямиком в каюту Джека. Закрыла за собой дверь и тут же прислонилась к ней спиной, давая волю слезам, которые тут же потекли из глаз, оставляя неровные солёные дорожки на щеках и падая на пол. Я плакала бесшумно, не произнося ни одного звука, лишь судорожно хватая ртом воздух. В голове тут же стали возникать картинки того, как именно Джек будет «снимать напряжение» с теми проститутками. От этого грудную клетку сдавило, опуская сердце куда-то вниз, словно вытесняя его из привычного местоположения. Я всё же всхлипнула и, откинув голову назад, больно ударилась о дверь. Вдруг какие-то шаги послышались совсем недалеко. Судя по звукам, направлялись именно сюда. Бесшумно, стараясь не нарушать общего спокойствия судна. Я тут же отпрыгнула на несколько шагов от двери и стала стирать слёзы, ещё больше размазывая их по лицу. В этот момент в каюту ввалился порядком подвыпивший Джек. Он остановился на пороге и посмотрел на меня. Я удивлённо уставились на него, не понимая, чего это он явился так рано. Воробей медленно подошёл ко мне, поставил прихваченную бутылку рома на стол и посмотрел на меня. — А знаешь, как я хочу скрасить эту ночь? — Джек в одно мгновение будто бы протрезвел. Его тёмные глаза буквально впились в меня, заставляя поёжиться. Тут я заметила давно знакомые языки пламени, бушующие в этих самых глазах, дурманящих, сводящих с ума. Я насторожилась. — И как же? — сорвалось с губ прежде, чем мозг дал команду говорить. Я хотела узнать, хотела. Что творится у него в душе, что он испытывает в последнюю спокойную ночь перед предстоящим боем. Хотела и безумно боялась одновременно. Не успела я опомниться, как сильные мужские руки повалили меня на кровать, находившуюся всего в паре метров. Постель, так же, как и я, не ожидая такого поворота событий, жалобно скрипнула. Я вскрикнула от неожиданности. Но звук моего голоса заглушили настойчивые губы пирата, которые, найдя мои, впились в них жарким поцелуем, слились воедино, начиная движения страстного танца. Я тут же почувствовала привкус рома на его губах, вперемешку с морской солью, которой, казалось, он успел пропитаться насквозь. Джек навис надо мной, как зверь, что стережёт свою жертву, предварительно обворожив её. Одной рукой он тут же перехватил мои запястья, дабы я не смогла помешать процессу, и высоко задрал их где-то за моей головой, не разрывая поцелуя. В один миг я подумала, что он намерен связать их, потому резко дёрнулась, желая освободиться. В ответ мужчина только ещё сильнее прижал меня к кровати, пресекая любые попытки к бегству. Но он не стал связывать меня. Лишь крепко держал мои руки, не давая возможности выбраться. Он оторвался от меня только тогда, когда почувствовал, что в моих лёгких кислорода стало критически мало. Его лицо находилось в нескольких миллиметрах от моего, он тяжело дышал, и дыхание это, рваное и обжигающее, ласкало кожу, заставляя покрыться мурашками и обновить совсем свежие воспоминания, подаренные именно этими губами, слегка пухлыми и шершавыми, к которым тянуло раз за разом. — Джек, не надо... — слабо шептала я, безнадёжно стараясь образумить не столько его, сколько себя, своё тело, которое требовало немедленного продолжения, извиваясь под ним, остро реагируя на малейшее прикосновение. Остатки алкоголя, которые я слизала с его влажных губ, казалось, подействовали сильнее нескольких выпитых стаканов, туманной дымкой обволакивая моё подсознание. — Джек... — полустон-полувсхлип вырвался из моего горла, когда его руки, даже не думая спрашивать разрешения, продолжили свой путь, жадно изучая моё дрожащее тело под тонкой тканью рубашки. Громкий протяжный стон заполнил собой пространство каюты, когда его рука с силой сжала мою грудь. Отпустив её, она принялась за сосок, играя с ним и водя вокруг пальцами, от чего у меня закружилась голова. Вторая его рука по-прежнему была занята. Ловя каждую мою реакцию, каждый сиплый вдох, каждый стон, срывающийся с губ, исходящий из самых глубин, Джек самодовольно улыбался, в то время, как в его глазах черти уже устроили свои пляски. Он наклонился ниже, к моей шее, провёл горячим языком от ключицы до уха, стал посасывать и покусывать мочку. — Знаешь, мне будет несколько неудобно раздевать тебя одной рукой... — сладко протянул он. Я заметила, как изменился его голос. Он зарылся носом в мои волосы и вдохнул их запах, выдыхая мне в шею. — Может, ты всё же перестанешь вырываться?.. — Странная претензия, учитывая, что... — его губы опять припали к шее, вызывая бурю эмоций, — это походит больше на изнасилование. — Да? Тогда почему ты так страстно стонешь, возбуждая меня ещё больше? — его признание вызвало странную дрожь во всём теле. Я подняла на него глаза, встречаясь с затуманенным взглядом тёмно-карих глаз. В одно мгновение я испытала больше, чем за долгие месяцы до этого. Трепетное чувство поселилось во мне, обостряя напряжение до предела, вызывая какое-то новое, непонятное доселе ощущение. Мне хватило всего секунды, чтобы понять, чего я хочу на самом деле. Я страстно впилась в его губы, приподнимаясь и подаваясь навстречу. Считая это маленькой победой надо мной, Джек отпустил меня, высвобождая руки. Я тут же обняла его за шею, притягивая ещё ближе, зарываясь пальцами в непослушные спутанные волосы. Его руки стали расстёгивать пуговицы моей рубашки. Отстранившись на секунду, мужчина плюнул на всё это и просто стянул мешающий элемент одежды через голову. По моему обнажённому телу тут же прошёлся холодок. Я не поняла, чем именно он был вызван: в каюте действительно было так холодно или же это моё тело реагирует на непосредственную близость с пиратом? Мурашки пробежали по телу, вызывая лёгкую судорогу. Я изогнулась в спине и принялась хватать ртом воздух, когда его губы нашли мой сосок. С губ сорвался протяжный стон. Одной рукой Джек стал ласкать вторую грудь, а другой принялся исследовать моё тело дальше. Я дрожала от каждого его прикосновения, мысли в голове спутались, не позволяя ухватиться ни за одну, чтобы не сойти с ума. Приятно заныло внизу живота, заставляя меня сжать ноги вместе. Тем временем Джек уже опустился ниже, проводя влажную дорожку языком и губами, заставляя тело гореть от его прикосновений. Он неумолимо приближался к самому заветному, заставляя внутренние органы переворачиваться в такт биению сердца, которое взяло небывалый ритм. Стоны становились громче, заполняя собой всё пространство каюты. Чтобы хоть как-то заглушить их, я вцепилась зубами в запястье, продолжая постанывать и извиваться под умелыми руками Джека. Одним движением он стянул с меня штаны, оставляя на мне последний элемент одежды. Джек поднялся выше и потянулся к моим губам, попутно снимая с себя перевязь и расстёгивая рубашку. Когда он справился с этим, я помогла ему снять мешающий элемент одежды и откинула его в сторону. Мой взгляд остановился на его полуобнажённом теле. Такое... манящее, чарующее, сводящее с ума. Идеальное. Покрытое в нескольких местах татуировками и боевыми ранениями. Загорелое. Я нервно сглотнула и осторожно дотронулась до его груди, словно опасаясь, что он вот-вот рассыплется на кусочки. Джек следил за моими манипулициями и довольно улыбался. Затем он вновь принялся покрывать моё тело поцелуями и ласкать его руками, даря совершенно новые ощущения, которые мне не доводилось чувствовать прежде. Я непроизвольно сжала в руках простынь и запрокинула голову назад, со стоном выдыхая его имя. Джек. Казалось, не осталось больше ни единого места, где бы он не побывал, где бы не были его руки и губы. Казалось, на корабле не было уже никого, кто бы не слышал моих стонов. Плевать. Пусть слышат. Вскоре Джек вновь опустился ниже. Зубами он подцепил последний мешающий элемент одежды и стянул его с меня. От этого жеста живот свело, я судорожно сжала руками простынь. Не теряя больше ни секунды, он сам избавился от последней одежды. Его губы накрыли мои, приглушая вскрик, который вырвался из меня, как только я успела почувствовать, как он медленно входит в меня. Я практически инстинктивно вцепилась в его плечи, впивая ногти в загорелую кожу, будто пытаясь найти в нём защиту от острой боли, в миг пронзившей тело. Найти и раствориться в нём. Джек отстранился и остановился на мгновение, чтобы я и моё тело смогли привыкнуть к новым ощущениям чужой плоти внутри. Боль немного успокоилась, изменяя свой характер с режущей до просто саднящей, ноющей, пульсирующей. Я прерывисто дышала, подавляя в себе порывы податься навстречу, превозмогая боль. Казалось, даже она ушла на второй план. Остались только эти тёмно-карие, до черноты, глаза, что в этот момент блуждали по моему трясущемуся телу, будто он никогда не делал этого раньше. Будто никогда вот так пристально не разглядывал меня, будто никогда не раздевал меня взглядом. Будто... Я громко застонала, когда почувствовала, что Джек вновь начал двигаться. Мои руки переместились на его напряжённую спину, проделывая красные дорожки и остановившись в районе лопаток. Он наклонился ко мне, утыкаясь носом в шею, позволяя обвить его руками и начать постанывать прямо на ухо. Волна наслаждения накрыла меня. Я стала двигаться ему навстречу, попутно целуя и кусая мочку уха, от чего со стороны Джека послышалось глухое рычание. Я будто потеряла контроль над своим телом, отдаваясь во власть загоревшемуся во мне животному инстинкту. Толчки становились всё сильнее, темп нарастал. Казалось, ещё совсем чуть-чуть — и у меня просто сядет голос, порвутся голосовые связки, а мышцы во всём теле загорятся, охватывая пламенем и каюту, и весь корабль, и его... Что происходило дальше, я понимала слабо. Были лишь стоны, время от времени перерастающие в крики, жар наших тел, переплетения рук, волны разметавшихся по подушке волос и глаза, такие чарующие, манящие, охватывающие тебя с головой. Я просто растворилась в этих глазах, позволяя им пленить меня, чтобы уже навсегда остаться рядом. И не где-нибудь, а в его сердце...