Истина - в твоем сердце

Скалли зашла в ванную комнату, включила горячую воду, вслушиваясь в ее успокаивающий равномерный шум. Она ощущала себя шариком, из которого выпустили воздух. Начала снимать пиджак, но руки ослабли на полпути. Жутко хотелось закричать, но не хватило дыхания. Ноги не держали тело, хотелось сесть прямо тут, прижаться лбом к холодному ободу ванны, переждать промежуток времени, когда ослабнет боль, и дождаться облегчения. Она глубоко вздохнула и начала раздеваться. Хотелось поскорее снять с себя ту одежду, в которой была у врача, смыть с себя то лицо, на котором слезы стянули кожу. Скалли все быстрее и резче срывала с себя блузку, чулки, когда движение в зеркале привлекло ее внимание. Дэйна подошла к зеркалу. Положила руки на края раковины под ним и всмотрелась в свое отражение. Молодая женщина задумчиво и внимательно вглядывалась в свое лицо. Четко очерченная линия упрямого подбородка, тонкие скулы, припухшие от слез губы, на щеке тонкой черной линией туши прочерчена слеза, голубые глаза грустно глядят в самую глубь души. «Интересно, какие глаза могли бы быть у нашего мальчика?» — подумала она, и эта мысль отозвалась новым всполохом тоски. Почему-то, как только она узнала о возможности искусственного оплодотворения, Дэйна сразу же стала представлять своего будущего ребенка мальчиком. Целую неделю она вслушивалась в малейшие сигналы своего тела, утром в кровати или на ужасном раскладном диване Малдера ее первой посещала мысль: «Осталось 6 дней. 3… 2…завтра». А теперь внутри царила пустота. Они ждали, хотели верить, и жизнь снова жестоко обманула обоих. Как очередной нераскрытый Икс-файл, надежда махнула перед ней хвостом и ускользнула. «Это слишком хорошо, чтобы быть правдой», прошептала Скалли, глядя на себя. — «Ты же Дана Скалли, у тебя все, не как у людей. Нормальная жизнь — в салоне Форда где-нибудь на чертовой федеральной трассе, а не у колыбели ребенка». Дэйна вспомнила разговор с мамой, когда призналась ей в своем бесплодии. «Я не понимала, как сильно этого хочу, пока не узнала, что у меня этого никогда не будет… Просто я пока не готова к мысли, что у меня никогда не будет детей, мам…» Наконец все то, что она сдерживала в себе перед Малдером, вырвалось наружу. Она села на холодный пол и зарыдала уже по-настоящему. Кажется, таких горячих слез никогда не было, они текли и текли, а вместе с ними уходила и боль от зияющей пустоты внутри. Не переставая плакать, Дэйна встала под душ, подставила тугим струям свое лицо, позволяя воде смешиваться со слезами, которые все еще струились из глаз. Скалли не могла себе позволить расклеиться перед Малдером, она знала, что сейчас за стенкой он во всем обвиняет себя. Самый страшный судья самого себя — она знала и это про него. Поэтому у Скалли «всегда все в порядке», она же железный агент ФБР, которому никогда не нужна ничья помощь, и которая точно не собирается вызывать чувство жалости у своего напарника тире любовника. Дэйна с готовностью взяла и разделила его ношу с первого же дня знакомства, но ему так и не открылась до конца. «Я всегда буду удивлять тебя, Малдер». Проклятие. Как глупо…