Что ты делаешь, Алла?

Что может быть лучше, чем прижимать к себе любимую женщину? Ощущать под руками удивительно мягкий каштановый шелк её волос? До одури, до каждой клеточки, вдыхать нежный, ни с чем не сравнимый аромат её духов? — Сколько времени? — горячее дыхание любимой внезапно обожгло шею живительным огнем. — Какая разница? — блаженно выдохнула Аня, накручивая на палец чуть вьющийся локон. — Да, собственно, никакой, — прикрываясь одеялом, (было бы от кого) Горелюк нехотя и не спеша приняла горизонтальное положение. — Просто, еще чуть-чуть и кое-кто опоздает в университет. — Алла Алексеевна, а вас не учили, что обманывать нехорошо? — закачала головой девушка, не сводя сияющих глаз с возлюбленной. — Я смотрела расписание, у вас сегодня выходной. — Зато у тебя — нет. Да-да, — хитро подмигнула женщина. — Я тоже, в свою очередь, посмотрела твое. Крылова открыла рот от возмущения. Нет, такой подставы от судьбы и от неё (от неё — тем более) она точно не ожидала! — Так что, солнышко, — тонкие пальчики коснулись щеки, соскальзывая вниз и ловким движением обхватывая подбородок. — Шагом марш, — мягко, но уверенно велела она после жаркого, совсем не настраивающего на учебный лад, поцелуя. — Ну, Алл… — заканючила она, стараясь, отчаянно стараясь не выпускать её из объятий. — У меня первая лекция. Можно я не пойду? — Нельзя! — в голосе Аллы зазвучали преподавательские нотки. «Терминатор вернулся». Аня не смогла удержаться от улыбки, вспомнив о том, как тряслась перед ней когда-то. Вот кто бы мог подумать, какой милой может быть эта холодная, аки Айсберг в океане, женщина! — Чего улыбаешься? Кандидат наук, встречающийся со студенткой — это еще куда ни шло. Но со студенткой-двоечницей — это нонсенс! — Ммм… мезальянс — это романтично, — засмеялась девушка, не думая повиноваться. Женщина развела руками, состроив самую злую гримасу. Впрочем, её хватило ненадолго. Нет, Алла не могла на неё злиться. Только, присоединившись к общему веселью, завалить эту паразитку на спину, соблазнительно-угрожающе нависнув над ней. — Собирайся, — томно выдохнула она в губы в миллиметре от поцелуя. На полувдох. — Ни за что! Пронзительная трель звонка предвосхитила грядущую жаркую перепалку. — Кто там? Муж из командировки вернулся? — нахмурилась Горелюк, стремительно откатываясь в сторону. — Ага. Жена, — на самом деле Ане было не до смеха. Кого еще мог принести черт с утра пораньше? «Кто ходит в гости по утрам, тот поступает мудро…» Мудрец, блин. И ведь не собирается уходить! — В шкаф? — скорее констатировала, чем спросила преподавательница, судорожно натягивая на себя одежду. — Хотя не, — она бросила взгляд на миниатюрный гардероб пастельных тонов, — не влезу. — Да не парься, — отмахнулась стремительно приводящая себя в порядок хозяйка. — Отмажемся. В конце концов, у каждого могут быть подруги. — Ну, не сорока же лет отроду. Так я и знала, что нужно было у меня, — ворчала она, поправляя лазурную кашемировую блузку. — Не преувеличивай! Ну, мало ли. Учиться никогда не поздно. Сама знаешь, к нам на факультет в том году поступила семидесятидвухлетняя бабушка. А ты, с твоей фигурой, так вообще за мою ровесницу сойдешь. — Ой, не льсти, — тем не менее не смогла удержаться от счастливой улыбки Горелюк. Вот что она с ней делает? На смену трели дверного звонка вдруг пришла телефонная. — Алло, — не взглянув на дисплей, ответила девушка. — Привет, Анют. Ты где? — нежный голос полился по проводам родным теплом. — Мама, — похоже, всё гораздо хуже, и Алле всё же придется лезть в шкаф. — А ты где? — Стою у твоей двери. Мы сегодня в шесть улетаем, решила заглянуть напоследок. Но, видимо, придется попрощаться по телефону, — на том конце провода раздался преисполненный сожаления вздох. — Да нет. Я дома, — девушка зажмурилась. Черт, зачем она это сказала? Всё можно было спасти. Всего можно было избежать. Что будет теперь? — А чего не открываешь? Или ты там не одна? — Крылова чуть не застонала. Не мама, а экстрасенс. Господи, ну почему она не соврала?! — Да ладно, ты взрослая девочка. Я всё понимаю. Сама была такой. Ну, так что? Будешь открывать матери, или вы еще одеваетесь? — Да, конечно, — отозвалась Аня, машинально отключая кнопку вызова. — Мама, — только смогла произнести она. — Мама, — в ужасе повторила Алла. Секунды, в течении которых Аня шла к двери, показались ей вечностью. — Ну наконец-то. А я почти ушла! Ну, привет, дорогая, — мама встретила её пламенными объятиями. Успевшая соскучиться по матери девушка с удовольствием прижалась к ней, впитывая такой родной еще с детства аромат духов. С недавних пор ставший еще более близким. — А я думаю, перед отъездом не съездить к любимой дочке — это же преступление, — хлопотала она, ставя на пол всевозможные подношения, которых, наверное, хватило бы на всю ядерную войну. — Тем более, когда есть шанс познакомиться с её кавалером. Ну, где он? — подмигнула она, в предвкушении неминуемой встречи. Как же трудно будет объяснить маме «такого» кавалера?! Как это ни прискорбно, но все положительные качества Горелюк перекроет один существенный, с точки зрения классических устоев, недостаток — она женщина! Опустив голову, девушка стала в ужасе ждать дальнейшего развития событий. Когда, также понурив голову, словно на эшафот, из комнаты вышла Алла. В конце концов, не прятаться же. Она — взрослый человек. Второй субъект преступления. А значит, должна нести ответственность наравне с соисполнителем. Подняв глаза и уже было готовясь высказать кучу самых разных фантастических объяснений, Алла вдруг замерла, как вкопанная. Перед глазами встала пелена. Губы побелели и затряслись. — Алла… Не может быть… — тихо произнесла Анастасия Игоревна, застывшая в таком же положении. — Н-н-настя, — нет, это невозможно. Безумно хочется разрыдаться. Даже несмотря на то, что, вроде, они виделись совсем недавно. А значит, не должно быть так больно… — Вы знакомы? — севший голос Ани вырвал их из другой, исключительно их реальности. Нужно было приходить в себя. Понимать, что вообще к чему? Что к чему. — Да. Алла моя студентка, — как можно невозмутимее вещала женщина. Впрочем, Аня не слышала. Выражение лица любимой испугало её не на шутку. Абсурдность происходящего накалялась с каждой минутой. Что, черт возьми, происходит? — Бывшая, — глухо, как камень в пропасть. Однако, не долетевший — упавший где-то на сердце и придавивший его звуком простого, ударившего под дых, слова. Бывшая. Вот и всё. Господи, как выжить? Как сохранить здравый рассудок и видимость нерушимо спокойной, уверенной в себе женщины, перед Аней? Перед её Аней. Которая не должна ничего узнать. Ведь это её мать! Тем более, что это её мать. Господи, как же они похожи! Неудивительно, что её угораздило влюбиться! Но как она объяснит всё Насте? Что скажет Настя, когда узнает, что она встречается с её дочерью? Между тем, Анастасия Игоревна, подмигнув Горелюк, перевела взор на дочь, пребывающую в неменьшем шоке. — Это, я так понимаю, и есть твоя пассия? — Ну... — застывшая в недоумении Аня перевела взгляд с матери на Аллу, с трудом нашедшую силы вернуться в реальность и даже виновато улыбнуться. — Да, — в конце концов, чего она? Настя знает об её ориентации и по-любому не расстреляет Аньку. К тому же, у неё есть муж. Так что, в этом есть плюсы. Хотелось истерически смеяться. Какие, к черту, тут могут быть плюсы?! — Н-да… — женщина была в шоке. Но убивать никого в её планы, очевидно, не входило. — Вот дела. Ну ладно. Я тогда накрою на стол, по такому случаю. Всё-таки хорошо, что Жозефу понадобилось уехать по делам. Изумленно кивая и распространяя по квартире тонкий аромат духов, Анастасия Игоревна удалилась на кухню. Девушки остались стоять в коридоре, то и дело обмениваясь короткими странными взглядами. — Вы правда знакомы? — нарушила паузу Аня. Нет, эта «встреча» ей определенно не нравилась. Хотя, казалось бы, всё складывалось более чем хорошо. Одно то, что мать так хорошо приняла её выбор, стоило многого. Очень многого. Но… — Да, — как можно невозмутимее кивнула женщина. — Хорошо, я бы сказала. Крылова нахмурилась, буквально «пульнув» в неё обеспокоенным, вынимающим душу взглядом. — Ты ничего от меня не скрываешь? Алла опустила глаза. Она не могла ей врать. Но сказать правду — тем более…