Забудь свою боль

Повысив свой статус в глазах наёмника, я выбилась из общей массы остальных заложников. Нашедший меня батарианец, помог мне забраться в грузовой шлюз шаттла. Остальных же девушек просто зашвыривали туда. Примерно тридцать девушек и женщин сидели на полу у стены. У многих были ссадины и кровоподтёки на лице. Они сопротивлялись, когда их забирали. И мне стало стыдно. – Господи, куда нас везут? – шёпотом спросил кто-то из женщин. Никто ей не ответил. Каждый представлял свою ужасную картину пункта назначения. Меня всё не оставляли мысли о похищении и требовании выкупа, и для меня было важным – придумать объяснение, почему я не могу предоставить адрес близких. Через несколько часов, по прибытию выяснилось, насколько я ошибалась. Для меня все батарианцы на одно лицо, различать их трудно. Единственно, можно было с лёгкостью узнать, кто в их банде какое положение занимает. Батарианец зашедший на борт видимо имел высокий статус, так как все взоры его подручных, тотчас же направились на него. – Встать! – скомандовал нам наёмник. – Выстроиться вдоль стены! Все подчинились почти мгновенно. Как мне показалась, перед нами стояла целая толпа вооружённых пиратов. И видимо не одна я решила, что лучше прислушиваться к тому, что говорят. Их командир не спеша прошёлся мимо нас. Иногда его взгляд останавливался на той или иной женщине, разглядывая фигуру и касаясь волос на голове. С нами была сержант Сара Кролл. Она и другие солдаты, следили за порядком в колонии. В грузовом ангаре я заметила её только в тот момент, когда она ударила по руке батарианца, потянувшегося к ней. – Убрал свои грабли! – выпалила она. Женщину с размаху ударили в живот и выволокли перед нами. Батарианцы повалили её на пол. Босс наступил на кисть девушки, которой она на него посмела замахнуться. Сара сопротивлялась, пытаясь вырваться, но её по рукам и ногам удерживали трое батарианцев, ещё один поставил свою ногу ей на спину, чуть выше поясницы, практически исключая любое движение. Я не заметила, как их предводитель достал нож. Длинное широкое лезвие загнутое кверху, с зазубринами на тыльной стороне. Нож был, похоже, охотничий, я когда-то видела такой на картинке. Вещь антикварная и очень редкая. В наше время принято использовать плазменные кленки или лазерные ножи. Скорее всего батарианец отобрал его у какого-то человека в качестве трофея. Опустившись на одно колено, он приставил лезвие к локтевому сгибу девушки. – Молись своим богам, что хочешь сдохнуть быстро. Когда босс сделал первое движение, Сара закричала. Кто-то из женщин тоже вскрикнул, многие закрыли глаза или отвернулись, но большинство инстинктивно начало жаться друг к другу. – Стоять на местах! – рявкнул батарианец, нашедший меня. Главарь резал медленно, словно наслаждаясь, впитывая в себя боль и крики женщины. Люди подчинились. Господи, он хотел отрезать ей руку, за то, что она на него замахнулась. Никто не хотел оказаться на месте сержанта. Все мы были напуганы. Для многих, наверное, начали сбываться кошмары. Сара кричала. Уверена, что этот крик я буду помнить многие годы. Никто не двигался, опасаясь гнева наёмников. И я тогда с горечью поняла, что никто из них никогда не заступится и за меня, окажись я на месте Сары. – Хватит! – я старалась говорить громко. – Умоляю, остановитесь. Несколько винтовок тут же уставились на меня. – Она всё поняла, – пытаясь унять дрожь в голосе, быстро продолжила я. – Такого больше не повториться. Пожалуйста, отпустите её! Наступила полная тишина. Даже плачущие женщины умолкли, затаив дыхание. А потом батарианцы разразились диким хохотом. Я ожидала чего угодно, но никак не хохот. Ведь я не сказала ничего смешного. Главарь убрал лезвие от женщины и поднялся на ноги. – А ты, видимо, НЕ поняла? – он приблизился ко мне вплотную. – Босс, это та докторша, о которой я говорил. – Ха! – батарианец коснулся моих волос и оттолкнул обратно к стене. – Это будет интересно. Предводитель сделал своим людям непонятный мне жест. Сару тот час же подняли на ноги и поставили рядом со мной. – Спасибо, – шепнула она. Лицо женщины было белым, как полотно. Из раненой руки сильно шла кровь. Я помогла ей согнуть руку. Это поможет замедлить кровотечение. – А теперь слушать внимательно, вонючие человеческие самки! – проорал кто-то из батарианцев. – Те из вас, кто целки – остаются стоять, остальным – встать на колени! Это было… мягко сказать неожиданно. Часть женщин сразу опустились на колени, некоторые девушки мялись в нерешительности. Сара, опускаясь на колени, шепнула, что нас, скорее всего, собираются продать в бордель. После этих слов внутри меня всё похолодело. Не будет никакого освобождения, никакого выкупа. Нас продадут, как скот, увезут в какую-нибудь захудалую систему, где никогда не летают корабли Альянса. И нас никогда не найдут. – А ты чего стоишь? – прервала мои размышления сержант. Я подняла голову. Осталось стоять пять девушек, включая меня. Самой младшей на вид было лет четырнадцать. А вот я, кажется, была самой старшей из пятёрки. Ну… что тут скажешь… так уж вышло. И не время было объяснять – почему. Оставалось только надеяться, что разделение было проведено не с целью последующей проверки «качества» товара. Босс прохаживался вдоль стены, разглядывая женщин стоящих на коленях. – Нравится ноги раздвигать? – засмеялся он. – Тогда вам понравится та дыра, в которую я вас продам. Батарианец приблизился ко мне. – А с тобой что? Не любишь стоять на коленях? Я почувствовала, что это мой шанс. Более подходящего момента для того, чтобы набить себе цену, видимо больше не представится и меня продадут вместе с остальными. Тогда я не знала, что окажется хуже: то, что меня принудят работать проституткой, или остаться у наёмников в качестве врача. Я думала, что правильным будет выбрать второй вариант. – Мне показалось, что вам нужен врач, – я старалась говорить тише. Некоторые женщины знали меня и то, что я всего лишь медсестра. Они могли уличить меня во лжи. Хотя на самом деле опасаться было нечего, остальным было не до меня. – И я изучала батарианскую физиологию в университете. Что ж... Если решил врать, то ври с размахом.