Imagination with «IT»

Кто такой Уайатт Олефф? Уайатт Олефф — это ангел во плоти, со вьющимися кудрями, отливающими золотом на солнце, со сверкающими карими глазами, с милейшей улыбкой и очаровательными ямочками на щеках. Уайатт Олефф — это пример для подражания всех и вся, лучший ученик школы, идеальный сын и добрейший человек, которого ты когда-либо могла видеть. Уайатт Олефф — твой самый близкий друг. А еще Уайатт Олефф — твоя самая сильная любовь. — Эй, Т/И, ты меня вообще слушаешь? — интересуется юноша, внимательно вглядываясь в твое лицо. — Конечно, — мигом отвечаешь, устремляя на него поддернутый мечтательной дымкой взгляд, и криво улыбаешься. О, разумеется, ты слушаешь его, только вот совершенно не вникаешь в суть, потому что его голос гипнотизирует, завораживает, заставляет забыть обо всем на свете, начиная со страны, где ты проживаешь, и заканчивая твоим собственным именем. — Так вот, физика, — ты заторможенно киваешь, не замечая, как твое сознание опять уносит далеко-далеко от обсуждения школьных проблем, — Я действительно считаю, что тебе стоит ее подтянуть. Я в курсе, что в будущем она тебе не понадобится, но все же… Так, нет, Т/Ф, объясняйся давай, что с тобой сегодня такое. — Да все со мной в порядке, — округляешь глаза в притворном недоумении, — Что тебе не нравится? — Все мне нравится, — на лице Уайатта расцветает хитрая улыбочка, — Ты… ты влюбилась, да? — Ч-что? — глаза твои становятся еще шире, но уже от страха, и отнюдь не притворного, — В кого? — Это я и хочу выяснить, вообще-то. Ну же, колись, кто этот счастливчик? С трудом подавляешь в себе облегченный выдох и пихаешь друга в плечо сжатым кулачком, улыбаясь. — Нет никакого счастливчика, не влюблялась я. Просто… легла вчера поздно. Не выспалась. Прости за рассеянность, я сегодня правда не настроена на разговоры о физике. — Впрочем, как и всегда, — язвит Олефф, на что ты показываешь ему язык, — Знаешь, а ведь жаль, что не влюбилась. Забавно бы вышло. — Ты о чем? Ты вдруг застываешь, словно каменное изваяние, и чувствуешь, как сердце переходит на бешенный ритм, будто желая пробить дыру в твоей грудной клетке. Юноша медлит, и эта пауза кажется тебе длиною в вечность, пока чувство тревоги липкой паутиной опутывает все твое существо, не оставляя возможности нормально дышать. — Дело в том, что мне кое-кто нравится. Один. — Надо же. И… кто это? Два. — Ты вряд ли ее знаешь. Мы ходим вместе на французский. Ее зовут Стефани… Стефани Уилсон. Три. Занавес. — Т/И, прошу тебя, открой мне и объясни, что произошло! — взволнованный голос матери ты слышишь, как сквозь вату. Стефани Уилсон. Бледно-голубая наволочка на небольшой подушке, в корой ты топишь всхлипы, насквозь мокрая от слез, что льются и льются непрерывным потоком с покрасневших глаз, по ту сторону двери сходят с ума родители, но это ничего по сравнению с невыносимой болью, что алым пламенем полыхает внутри. Кто, черт возьми, она такая?! Ты и не хочешь знать вовсе, не хочешь иметь дела с девушкой, которая, пусть и не по своей воле, но стала причиной гибели твоего маленького розового мира, который ты так старательно выстраивала, надеясь, что у тебя есть хоть какой-то шанс, хоть какая-то надежда. Сейчас преодолеть такое кажется абсолютно невозможным, но ты справишься. Через слезы, через бессонные ночи, через все препятствия, что встанут у тебя на пути. Обязательно справишься. Кто такой Уайатт Олефф? Уайатт Олефф — это боль, которую тебе необходимо преодолеть.