История одного гея

      ― Хорошо, я даю тебе неделю. Если сможешь меня влюбить в себя, то я буду с тобой, ― не знаю, зачем именно я на это решился и что меня заставило так поступить, но что сказано, то сказано, разве нет?       Наверное, это сказывалось головокружение, все еще сопровождающее меня. Наверное, это сказывались чувства прошлого, которые пытались пробудиться, но тщетно.       В груди что-то болезненно сжималось, заставляя жевать нижнюю губу и отводить взгляд в сторону. Я прекрасно понимал, что поступаю отвратительно, вселяя надежду в этого глупого, маленького…       ― Правда? Ты не шутишь? ― удивленно сморгнув, мальчишка уставился на меня своими большими глазами цвета солнца. Тонкие пальцы сжали крепче ткань моей рубашки, с новой силой потянув на себя. Максим сморщил нос в радостной улыбке, еще сильнее напомнив мне Лео.       "Какой я урод», ― пронеслось в голове, но разум твердил иное.       ― Не шучу, ― продолжил я свой фарс, ― только дай мне встать, ― выдохнув, я попытался освободиться от удушающей хватки, но был лишь сильнее припечатан к подоконнику и плотнее прижат чужой тушкой.       Видимо, у нас, с этой пластмассовой перегородкой, была взаимная симпатия; в этот раз она приняла меня радушнее.       Макс горящими глазами обследовал каждый сантиметр меня, особое внимание уделяя лицу, в частности губам. Он будто бы распечатывал копии моего образа в своем сознание, ну, разве это может не настораживать?       ― Тогда, начнем с сегодняшнего дня! ― воодушевленно воскликнув, Макс резво поцеловал меня уголок губ, при этом, все-таки, освобождая от тяжести своего веса. Я только успел подумать, что появился шанс сбежать, как мальчишка схватил меня за запястья и потянул на себя.       «Что я творю?» ― а ведь и правда, что? Зачем я согласился на все это? Зачем поддался нахлынувшим эмоциям? Зачем сейчас, когда есть возможность бежать, хоть и крохотная, я делаю вид, что слаб, и позволяю себя тащить? Ответ прост: я жалок.       ― Ты куда меня тащишь? ― устало выдыхая, я все-таки удосужился подняться, и, как ни странно, подойти к мальчику ближе, почти впритык.       Янтарные глаза недобро блеснули, а пухлые губы в момент поджались, будто он боялся взболтнуть лишнего.       ― Как куда? На свидание. Я же должен покорить твое сердце? ― этими словами он что-то затронул внутри. Нет, он не пробуждал во мне симпатию, как хотел, но расположение и какое-то притяжение к нему я уже определенно имел, точнее давно имел.       Скорострел блин.       Все было слишком легко, слишком быстро. Сколько времени я так старался забыть прошлое? Сколько времени я душил свое «я», чтобы быть как все, чтобы избавиться от лишних воспоминаний и «потерять» память, ссылаясь на страшный, пугающий до звона в ушах сон. Но по всем законам жанра ему следовало появиться, надо было этому маленькому сорванцу прийти и вытащить меня из моего уютного мира. Надо было ему возжелать моей компании. Надо было...       ― Мы ведь только с него пришли, ― я медленно, более лениво стал переступать с ноги на ногу, пересекая в носках полюбившуюся комнату и мысленно уже прощаясь с не менее любимым подоконником.       ― Но теперь я тебя поведу. Куда ты хочешь? ― резко остановившись, мальчишка окинул меня изучающим взглядом желтых глаз через плечо, приподнимая при этом голову. Хотелось развернуть его, подцепить подбородок пальцами, дабы глубже заглянуть в родные глаза и рассмотреть радужку этих странных очей. Хотелось прижать мальчика к себе, узнать, насколько ему было больно, когда я покинул его? Спросить, как долго он плакал и как долго не мог смириться? Это был прилив понимания, прилив нежности, но я вновь переборол себя, лишь в который раз обреченно выдыхая.       ― Я хочу остаться здесь. В постели. ― Ничего не предполагая под этими словами, уж больно сегодня утомительный выдался день, я попятился было назад, чтобы скорее свалиться на пригретое место, но был остановлен сильной хваткой со стороны Максима. Мелкий опустил голову вниз, так, что я видел лишь его черную макушку, и тихо, едва уловимо, что-то начал бурчать себе под нос, то ли разговаривая сам с собой, то ли слишком стесняясь, что было, в принципе, несвойственному этому засранцу. ― Эй, что такое?       ― Я просто не думал, что ты так будешь торопить события… Сразу… В постель. Просто, я знаю, что ты опытный, слышал, как ты с Лео по ночам, да и утром… Ой, извини. Просто, я нервничаю, ―мое лицо вытянулось в удивлении.       ― Стоп. Ты не так понял. Я просто спать хочу, устал. Ничего более…       ― … что, правда? ― Макс резко поднял голову, сощурив при этом медовые глаза, и недоверчиво уставился на мою извращенную персону.       ― Да, правда, ― я поежился от пристального осмотра и попытался выдернуть руку из цепких мальчишечьих пальцев, но и эта попытка не увенчалась успехом. То ли я был так слаб, то ли этот маленький дьяволенок обладал достаточной силой, в чем я не сомневался.       Это было их основной чертой, семейной чертой. Некой привилегией их рода. Лишь с виду Самойловы были хрупкими, нежными ланями, на самом-то деле они, эти демоны, имели за спиной нехилую силу, опыт и возможности. В моем городе, небольшом ветхом городишке, эти черти держали все районы, русские якудза, что пристально смотрели за всем округом. С детства этих двоих, Максима и… Лео, тренировали, я, правда, так и не понял к чему, да и зачем.       ― Ри, ты ведь не хочешь давать мне шанса? Я слишком плох для тебя? Или… я слишком похож на Него? Верно. Ты ведь из-за этого пошел со мной, ты ведь поэтому еще здесь… Ты снова хочешь уйти? Снова оставить меня? ― голос Макса с каждым разом увеличивался в децибелах, а на глаза, солнечные родные глаза, наворачивались слезы.       Как я мог его оставить? Раньше я бы сказал, что просто. Раньше, до сегодняшних каруселей, до сегодняшних глаз, до сегодняшних поцелуев, да, раньше, но не сейчас. Я нуждался в этом, так долго нуждался, что не хватало воздуха, что я за какой-то день пережил столько, сколько не переживал за прошедшее время. Я нуждался в этом как наркоман, завидевший дозу.       ― Я никуда не уйду, ― ложь. После, сдержанные объятия, тяжелые вздохи, ― Ты на него не похож, разве что только внешне. Максим, я вижу в тебе только тебя, ― снова ложь. Объятия крепче. ― Я рад, что ты вернулся…― опять ложь. Он, наконец, обнял в ответ, крепко стиснул и перестал дрожать как осиновый лист.       ― Я рад, что нашел тебя, Ри… Больше не покидай меня.       Я жалок.       Занавес.