Endless story

х х х Момент, когда Ровиа перестает быть Ровиа и перед Норманом появляется Том — в одно мгновение, когда британец моргает. Границу же между Диксоном и самим собой Ридус почти что стер за это время, и это сложно. У него было не так много партнеров по каким-то сильным любовным линиями, где приходилось бы проживать такой тяжелый и сложный пласт эмоциональных потрясений, а если и был — это практически всегда выливалось в хреновые отношения в реальности. Во всяком случае, так было с женщинами. Навязчивый призрак Мерла и его насмешливый голос стерлись, как только Дэрил зашел в этот чертов трейлер, да и весь новый мир остался там, снаружи. Диксон откровенно заебался с ним мириться, копаться в каких-то неясных мыслях и чувствах, зависать подолгу на чужих пальцах, слишком долго искать взгляд светлых глаз. Рано или поздно это должно было произойти. Терпение и игнорирование вовсе не выход в декорациях продолжительного конца света. Дверь открывается резко, захлопывается за Дэрилом громко, а слов он и не планирует говорить. Арбалет скидывается с плеча, за ним летит и жилетка, пока Ровиа пытается сообразить, направлена ли эта агрессия конкретно на него, с чего вообще Дэрил психует, он ведь не в духе, да? Пол встает со своей кровати и делает шаг по направлению к охотнику, что кажется ему самоубийством, но обычно, если Диксону хреново, он уходит куда-то, где нет никого, а не заваливается в чужой трейлер. - Дэрил?.. Диксон наконец поднимает на него взгляд, а дальше все происходит слишком быстро. Том улыбается открыто и искренне, запрокидывает голову, смеясь над шуткой кого-то из гримеров. Душа компании, мать его, как иначе. Норман достает телефон из кармана джинс, делает тягу и смотрит, как двадцать девять минут превращаются в половину первого. Еще полчаса и им приступать к очередной сцене. В ней Диксон должен уберечь этого «придурка хиппи» от спасителей, завидев их раньше сквозь лесную чащу и, как банально то, утянуть за собой в кусты и затихнуть там в опасной близости. Больше друг к другу, чем к врагам, не так ли? Иногда Ридус думал серьезно потолковать со сценаристами о клише, но с другой стороны понимал — это все. На самом деле он может и не тащить его в кусты, может просто сбить его с ног и навалиться, пока машина и люди Нигана медленно проползут мимо. Может вжать его в дерево, может утянуть за руку куда-то. У него поставлена цель. Один из очередных переломных моментов с Ровиа. Что тут сложного для актера, да и с таким партнером играть — одно удовольствие. Но что-то было не так. Норман ловит на себе взгляд Пэйна, то улыбается и машет ему. Ридус встает и подзывает его жестом к себе. Время выдвигаться на площадку. Ровиа не до конца осознавал, что это правда происходит. Руки Диксона на его бедрах, его хриплое и тяжелое дыхание у шеи, неумелые поцелуи куда придется, его собственное желание провалиться сквозь землю и в тоже время прижать Дэрила к любой ближайшей поверхности, показать, что с ним так можно и даже нужно. Сквозь все эти неуверенные, но настойчивые ласки проскальзывало что-то звериное, то, что он пытался в себе сдержать, потому как привык брать, если уж давалось в руки. Но что-то подсказывало — с Полом так нельзя. Да и не знал он, как...брать в таком случае. Дрянной. Отвратный. Черный. Кофе. Том бы хотел рассказать баристе, что лучше бы он пошел заниматься чем-то другим, чем насиловал кофе-машину, или что в этой кофейне не различают арабику и робусту, но он просто берет свою кружку и улыбается. Норман ждет его у окна, пьет свой непонятный чай с труднопроизносимым названием и даже не смотрит на него, когда Пэйн подсаживается напротив. Ридус уже давно на него не смотрит вне площадки. Конечно, Том может утрировать, но именно так он себя чувствовал. Чем ближе становились Ровиа и Диксон, тем дальше друг друга оказывались Том и Норман. Очень паршиво. Глупо. И сложно. Оба профессионалы, оба любят свое дело. Но что-то определенно пошло не так. Том добавляет в свой кофе несколько ложек сахара и холодных сливок. Глупая попытка исправить хреновую основу. - Ты не считаешь странным, позвать меня, чтобы меня же игнорировать? Том очень занят размешиванием сахара в кофе, он наблюдает за ложкой некоторое время, а потом все же не выдерживает и поднимает взгляд. Норман наконец-то смотрит на него, но от этого почему-то совсем не легче. Абсолютно не читаемый взгляд. Том предпринимает попытку улыбнуться, подается чуть вперед. - Что происходит, Норман? Пол именно такой, как и хотелось, такой, как правильно и нужно Диксону. Он поддается, в тоже время не дает наглеть, кусается в ответ, но не переходит грань. Он ласкает шрамы на спине, изучает их кончиками пальцев, но не глазами, и ничего не спрашивает. Дэрил целует его и надеется, что у него получается хорошо, ведь Иисус только что простонал ему в рот, это ведь хорошо? Дэрилу вот хорошо. Нервозность и хаотичность движений унимается, как только они оказываются на постели. Ровиа берет на себя чуть больше, сам стягивает оставшуюся одежду с Диксона, плавно и спокойно, раздевается и сам. Касания, ласка, он словно пытается приручить Дэрила, и хоть его немного раздражает излишняя осторожность, он понимает, что так лучше. Так и надо. Чай так и остался нетронутым, как и дрянной кофе. Том молча надевает шлем, прежде распуская волосы для большего удобства. Он смотрит на обтянутую в кожу спину Нормана, на то, как он привалился к мотоциклу и коротко что-то уточняет по телефону. У него, видимо, и мысли не было, что Пэйн не поедет с ним. Непонятно куда. Непонятно зачем. Непонятно на сколько. Том и правда такой идиот или что это? Пэйн знал ответ, но боялся его осознать. Потому что тогда пути назад не будет. Совсем. Ровиа находит губы Дэрила снова, втягивает в поцелуй, зарывается пальцами в темные волосы. Диксон целует его глубоко, мокро и так, мать его, правильно, как никто и никогда прежде. Пол ерзает под ним, прижимается всем телом, пока реднек изучает его шею с помощью вереницы поцелуев и укусов. И это слишком хорошо, чтобы… С н я т о. Они оказываются в квартире Ридуса. Он бурчит что-то о том, чтобы Пэйн чувствовал себя как дома. Проходит в кухню, достает по бутылке пива и протягивает одну ему. Том вскидывает брови, но бутылку берет. - Сейчас четыре часа дня… Ридус никак не комментирует осведомленность Тома во времени, просто падает на диван и ждет, когда Пэйн поступит также. Долго ждать не приходится. - Нет, нет, мужик, ты просто ничего не шаришь в регби. - Ты сам ничего не шарил пять минут назад! У тебя до сих пор вкладка в телефоне открыта. "Википедия — регби"! Бутылка пива была уже пятой, шоу сменили друг друга и канал решил выдать трансляцию матча, и кто кем был ни Ридус, ни Пэйн не понимали, да и было как-то все равно. Кайф был в отсутствии напряжения друг с другом, в тупых подколах, в том, что все было как когда-то. Но...как прежде все равно не получилось бы. Это происходит, когда Ридус изображает кого-то из игроков, Том смеется и откидывается назад с этим «Ох, Диксон...». И все бы ничего. Можно было перевести в шутку, отозваться «Роооовиа», и пихнуть под бок. Только почему-то возникает пауза. Ридус ставит пустую бутылку пива на пол, а Том и не думает шевелится, смотрит в потолок и чувствует, как его сердцебиение начинает выплясывать ломанный ритм. Три. Норман оказывается ближе. Два. Одна ладонь на шее Тома, пальцы второй зарылись в волосы и немного их оттягивают. Один. Норман накрывает губы Пэйна, вжимает его в свой диван и это пьянит обоих похлеще любого алкоголя. Нет никого, кто скажет «стоп», нет камер, нет дурацкой шапки Иисуса, нет жилетки с крыльями - визитной карточки Диксона. Есть только они и никакого лимита во времени. Куча вопросов не заданных друг другу из-за страха получить не те ответы, которые тут же забываются, стоит сделать именно так, как нравится обоим. Но когда уже в постели, Ридус с хриплым смешком говорит это «снято», он все же получает красочный укус где-то у ключиц. И Том требует еще пару дублей.