Одиночки

Смешно. Как же смешно! Он позволил себе короткую улыбку, пока его никто не видел — на поднимающейся лестнице он был один. А Дамблдор вряд ли мог уловить его настроение на таком расстоянии. Даже у великого волшебника должен быть… предел. Короткий импульс боли отрезвил моментально. Да. Темный Лорд уж точно не любил сомнения в глубине величия. И не побоялся высказать своему слуге свое отношение почти на пороге кабинета Дамблдора. Опасно. Квиррелл медленно выдохнул и шагнул вперед, отбрасывая лишние мысли. Лишние и опасные в его положении. Он разберется со всем этим потом. А сейчас… — Д-доб-брый в-вечер, д-дирек-ктор, — а вот притворяться было легко. Знать, что никто — никто! — ничего не подозревает, наполняло сердце недоброй радостью и легкостью. Достаточно, чтобы продолжать опасную игру. — Вам уже лучше, Квиринус? — О, это непритворное участие в голубых глазах! Интересно, директор действительно это чувствует? Или сейчас идет игра двух актеров? Маг кивнул, устраиваясь в кресле напротив. — Б-благодарю. П-прос-сто м-магич-ческое ис-стощение. М-мадам П-помфри уж-же ос-смотрела м-меня, — и это было правдой. Никого не удивит ритуал на Самайн — главное, не проводить его рядом с детьми. — Я хотел бы знать детали. Некоторые ритуалы могут быть… опасны, — как мягкий голос может быть таким твердым? Квиррелл ощутил укол мгновенного восхищения. Даже после уроков своего Лорда он так не мог. Пока. — Нич-чего о-пасного, д-директор, — Квиррелл нервно улыбнулся, опуская глаза. Он знал, как выглядит: слабый и неуверенный в себе человечек. Не достойный даже подозрений. Особенно… если закреплять этот эффект специальным ментальным воздействием. — Я х-хотел н-немного ув-величить с-силу. Ч-чтобы не б-бояться… Он почти звериным чутьем чувствовал, как немного расслабился Дамблдор, обдумывающий его слова. Слабак, ищущий силы — банально. Но ничего особенного. Таких, как он много. Тем более, он уже когда-то проводил этот ритуал в Хогвартсе. И Дамблдор легко может об этом узнать. — Тролль оказался не в подземелье, — наконец сказал директор, изучающе глядя на молодого мага. Без напряженности — но и без тепла. Квиррелл растеряно заморгал. — Я в-видел е-его в п-подземелье, — тихо сказал он, уже понимая, что выиграл. Альбус Дамблдор ничего не заподозрил — по крайней мере, ничего опасного. А к тому, что он будет следить за каждым его шагом, Квиррелл был готов. В конце концов, он будет не один. — Что ж, я верю вам, — директор пронзительно смотрел на бледного мага, привычно улыбаясь. — Может, чаю?

***

Боль. Она накатывала волнами, сминая хрупкое сознание, уничтожая мысли о неповиновении. И продолжая терзать уже неподвижную жертву… Казалось, не в человеческих силах вытерпеть ее, не сломаться… — Нет, мой Лорд, пожалуйста, — он держался уже из последних сил, чувствуя свой предел. Чувствуя слепое отчаяние от возникшего понимания. — Твое тело разрушается, Квиррелл, — в голосе Темного Лорда нет ни капли сочувствия. Но… ощутимая волна силы прокатилась по телу, утихомиривая боль. — Скоро моей силы будет недостаточно. Квиррелл закусил губу, сдерживая стон. Он понимал, почему Волдеморт не сказал ему о цене одержимости, когда прельщал еще большей силой. Но теперь маг отчетливо понимал, что у него не осталось выбора — только философский камень мог исцелить его от распада сущности. Распада, который уже начался. — Я найду способ достать камень, мой Лорд.