Служебный Роман

В квартире стоял шум и гам. Гости, обрадованные тем, что уже добрались до еды, старались как можно более тактично съесть со стола заморские и наверняка дорогие блюда прежде, чем это сделает кто-то другой. Увидев такой ажиотаж вокруг стола, Анатолий Григорьевич решил дать своим будущим коллегам официальное право начинать трапезу. По комнате то и дело сновали люди, играла музыка, менялись напитки и тарелки с блюдами как в гастрономическом калейдоскопе. Видя всю эту вакансию, Ларин поспешил выпить за вступление в должность своего заместителя, как того полагал этикет, и решил скрыться. — Очень у вас мило, уютно, — констатировал факт Дмитрий, держа в губах сигарету и позволяя Самохвалову её зажечь, — и жена мне ваша очень понравилась. — Хах, тут наши вкусы совпадают, — озорно улыбнулся Анатолий Григорьевич. — Надеюсь, они совпадут и в работе, — съязвил Ларин, проходя за своим новым заместителем в маленькую, но уютную комнатку. Посреди комнаты, прямо над журнальным столиком висело нечто, и Дмитрия окутал интерес. Он указал на странный предмет интерьера кивком головы, — а это что? — Это "Мобиль". Очень модно в Европе. Знаете, оформляют интерьеры подобными вот... — мужчина указал на пластинки, которые медленно передвигались, отбивая свет ламп, — вот, видите? Такая иллюзия движения. Это ещё американец Колдер подал идею "Мобиля", — от Анатолия Григорьевича не скрылось то, каким расслабленным Ларин выглядел сейчас, после шумной компании, — знаете, наш ХХ век, такой ритм, суматоха... Приходишь с работы — успокаивает нервы. — Забавно. Возвращайтесь к гостям, Анатолий Григорьевич, им без вас скучно, — Ларин подошёл к столу и взял в руки заинтересовавший его журнал. — Ну что вы, Дмитрий, как же я могу оставить вас одного? — в недоумении спросил Самосвалов, подходя к своему начальнику. — Ничего, я тут посижу вот, полистаю журналы. Я устаю от шума. Вообще, люблю посидеть один, — на замечания своего заместителя Ларин только отмахнулся и продолжил перебирать литературу, выбирая наиболее подходящую. Он всеми фибрами души надеялся, что, видя его удовлетворение тишиной и уютом, Самохвалов наконец - то забудет о нём и переключиться на остальную часть своих гостей, — не заботьтесь обо мне, — на удивление, это сработало, и уже через пару минут дверь в комнату за Самохваловым закрылась, оставляя ликующего Ларина в звенящей тишине. Он утроился в кресле поудобнее, и, взяв свежий журнал о новинках моды, погрузился в мир одежды, обуви и красивых женщин. Юра же тем временем ел и пил вовсю. Давно он не ел домашней еды, да ещё такой вкусной! Только его взгляд приковало к себе виски "Black Label" (о нём в то время разве что легенды ходили!), как его тут же позвал Самохвалов. Взревев где-то в душе, он поспешил отведать ещё немного салатика. — Юра! - безапелляционным тоном проговорил Анатолий, но это не помешало Хованскому закинуть в свой рот ещё пару ложек салата. — Обжора, - посмеиваясь проговорил Самохвалов, а на Юрино "Вкусно" просто удовлетворённо кивнул и отвел друга в сторону, — сейчас удобная ситуация. Дмитрий Александрович там один, отдыхает. — Пусть отдыхает, я не буду ему мешать, — пережевывая ответил Юра. Что-то в глубине его души так и кричало о том, что у него сейчас просто нет выхода. — Юра, ну что ты как ребёнок, в самом деле! Пойди и угости его коктейлем, — в руке Анатолия быстро появился поднос с двумя бокалами, который он тут же весьма удачно всунул шокированному Хованскому. — Н-н-у, ну нет, нет нет, нет, — прожевав, начал было Юра, всё ещё стараясь поставить поднос на какую-то поверхность, но злосчастная железяка каждый раз возвращалась ему в руки, не без помощи его друга. — Держи, держи, — поговаривал Самохвалов, уже добавляя к коктейлю соломинки и украшения. — Правда, я не могу. С какой стати... — всё так же недоумевая лепетал Юра. — Слушай, я понимаю, он пугало, его можно выставлять на огороде, — скривился Самохвалов. У Юры снова появилась навязчивая мысль о том, что Ларин привлекателен, но на этот раз было намного сложнее сдерживать себя. На секунду, он даже подловил себя на мысли, что если ещё раз хоть кто-то станет обзывать его директора, то он не успеет вовремя прикрыть рот. Тем временем Анатолий продолжал, — но ты смотри не на него, а в сторону. — Толя, ну пожалей, — в последний раз взмолился Юра, стоя с подносом в руках, — ну я боюсь его! Ну, ну почему это происходит со мной... — Юра, я кому сказал. Лови момент, — и, не став больше слушать мольбы товарища, Самохвалов подтолкнул его прямо ко входу в комнату. Хованский ещё пару раз пытался взбунтоваться, но после исчерпывающего "Юра" стал прямо у двери. — Ну, как настроение, Оленька? — Анатолий Григорьевич присел рядом с подругой, стоит заметить, что выглядел он весьма довольным собой. — Ты шикарно живёшь, Толь, — женщина улыбнулась, рассматривая комнату. Модная, удобная мебель, телевизор, украшения в виде стеллажей с книгами и роскошные ковры на полу. Да, о такой квартире можно было мечтать. — Попробуй вон тот салат, — Анатолий указал кивком на блюдо и улыбнулся. Не то чтобы он чувствовал себя неловко рядом с Олей, но напряжение так и летало в воздухе. — А я его уже пробовала. Я такой салат делаю лучше, чем твоя жена. Туда надо добавлять тёртое яблочко, — эта реплика вызвала в Самохвалове чувство неловкости, которое он удачно завуалировал смехом. — Характер у тебя не изменился, — усмехнулся мужчина и на удивлённое "А ты что, помнишь, какой у меня был характер?" мужчина, не смотря на неё ответил, — я помню всё. — Я тоже, — столько надежды слышалось в её голосе, что Анатолий сразу же пожалел о своих словах. Чтоб скрасить неловкий момент, он решил осмотреть комнату на наличие гостей, которые скучали, пока не наткнулся на шепелявого пройдоху, который оказался там же, где его оставили — у двери. Всё это время он просто стоял и смотрел на Ларина через стекло в двери. — Юраа! - укоризненно проговорил Самохвалов, на что получил "Да ну жди ты!", но не собирался отступать, — это что такое? Я кому сказал. Иди сейчас же! Чёрт, Юра! Ну! — Эхх... — на удивление, его слова возымели действие, и в последний раз жалобно взглянув на друга, Юра сглотнул ком, образовавшийся в горле. На ещё одно "Пошёл" он только пробурчал что-то типа "Господи, за что мне это" и открыл дверь. — Разрешите войти, Дмитрий Александрович, — после властного "входите", Юра несмело прошёл в комнату. Услышав же от Ларина "садитесь", Юра поспешил сесть на подлокотник кресла, на что тут же получил растерянное "не сюда". Угукнув Юра как можно аккуратнее проследовал к креслу напротив, перед этим помолившись всем богам о том, чтоб они помогли ему выйти отсюда живым и невредимым. — У вас ко мне какое-нибудь дело? — учтиво спросил Дмитрий, элегантно стряхивая пепел с сигареты. — Н-нет... да! — Юра буквально не знал куда себя деть. Ларин теперь полностью переключился с журнала на него, и этот взгляд с каждой секундой всё больше молил о том, чтоб его оставили в покое. — Я слушаю, — всё-таки выдержки Дмитрию Александровичу было не занимать. Юра это давно заметил. Если сам он был скромным, но вспыльчивым, то Ларин был решительный, но терпеливый. — В-выпейте коктейль, — несмело проговорил Юра, подняв поднос на уровень своих глаз. Со стороны это, наверное, казалось бы смешным, но Юру в данный момент волновал только один вопрос. Как бы спрятаться от строгих глаз? — Я не пью, товарищ Хованский, — сложно было не заметить как стушевался Дмитрий: с ним пытаются наладить контакт. Это было довольно необычно. — Правильно, я тоже не пью, — поддакнул Юра. — Тогда зачем же вы это принесли? — Ларин спрятал взгляд в журнал и снова стряхнул пепел с сигареты. — Ч-ч-чтобы выпить. Но это моя ошибка, — уверенно произнёс Юра. Где-то на закромах сознания промелькнули слова матери о том, что только сильные люди признают в открытую свои ошибки. — И не единственная, — со вздохом констатировал факт Ларин, бросая сигарету в пепельницу и выходя на балкон, подальше от незваного гостя. Зря только он надеялся на то, что его работник поймёт намёк и удалиться. Стоило только директору исчезнуть за стеклянной дверью балкона, как за ним тут же поспешил Юра. — Дмитрий Александрович, я хочу вам сказать. Вы оказались удивительно прозорливы, — сделав небольшую паузу он продолжил, — просто вдаль смотрите. Я сейчас работаю над своим отчётом, и знаете, он с каждым днём всё лучше, лучше, лучше... — Рад за вас, товарищ Хованский, — Дмитрий отошёл чуть дальше, боясь показать работнику свою довольную улыбку. Склонившись над перилами, Ларин смотрел на удаляющиеся силуэты людей и машин. Что-то волшебное сейчас происходило с городом. — Дмитрий Александрович, вы любите собирать грибы? — спросил Хованский, поставив поднос так, что теперь он находился в сантиметрах от лица Дмитрия Александровича. Поняв свою оплошность, он быстро постарался убрать его к чёртовой матери, от чего два стакана с розоватой жидкостью чуть не полетели на асфальты родного Питера. — Что? — в недоумении переспросил Дмитрий. Он всё никак не мог понять, почему же Хованский всё ещё здесь. — Г-риб-бы собирать... П-п-под-б-березовики, п-подосиновики, п-под-опята... — Юра даже сам не замечал, что он говорит. Он так старался понравиться Ларину, что его попытки были даже в некотором роде очаровательны, хотя Дмитрий в этом себе никогда не признается. — Нет, я к этому равнодушен, — Дмитрий Александрович всё ещё надеялся на то, что если он будет отвечать грубо, то Хованский рано или поздно перестанет пытаться, но не тут-то было. — Это... я вам искренне сочувствую, это... удивительно — собирать грибы, знаете... — тут Юра запнулся, но быстро реабилитировался, — это... возьмём, к примеру, опят, они растут на пнях. Если придёшь в лес, и тебе повезёт с пнём, то можно набрать целую гору...пней ой... о-о-опят, — Юра улыбнулся и продолжил, — белые, п-п-подосиновики, они... п-п-под... осинами, п-п-под... берёзами, — Хованский всё никак не мог нормально говорить. Он ужасно нервничал. А от попыток сказать что-то внятное, его лицо краснело, а глаза начинали блестеть, — под..ем...ель...еля...ми. Вот в засушливое лето они любят где... влаги... — отчаянно жестикулируя продолжил Юра, не замечая подобревшего взгляда начальника, — где... п-пить... они... в низинке. Найдёшь низинку и туда, туда... забираешься, забираешься... — По грибам вы большой специалист, товарищ Хованский, — хоть монолог Юры и звучал забавно, Ларину уже было невмоготу слушать о грибах. — По грибам да. Меня зовут Юрий Михайлович, — не гладя на директора произнёс Юра. — Я это запомню. У вас ко мне всё? — выжидающе спросил Дмитрий. Вся эта ситуация его порядком вымотала. — Не... да, — произнёс Хованский и чуть опять не выронил коктейли, возвращаясь к Толе. Ларин смотрел на удаляющуюся фигуру работника и всё силился понять, что же это было. — Ну как? — Анатолий Григорьевич нашёлся на кухне, где активно помогал своей жене с салатами, — Почему ты не угостил его коктейлем? — Он непьющий, — со вздохом проговорил Юра. Стоило только вспомнить, как он мялся с этими стаканами, как сразу же появлялось желание провалиться сквозь землю. — А что вы делали? О чём разговаривали? — поинтересовался Самохвалов. Вся эта ситуация его здорово веселила. — О чем... о чем..., — обречённо вздохнул Юра, кажется, свой шанс наладить отношения он удачно провалил, — о грибах. — О грибах? А почему о грибах? — недоумевал Анатолий Григорьевич. Он даже не заметил, как кинул в салат не две щепотки соли, а пять. — Ну, о чём с ним разговаривать, Толь? — Юра наконец вспомнил о подносе, который всё ещё держал в руках, и благополучно поставил его на стол, — Не о змеях же, правда? Я пытался за ним ухаживать, но я не умею. Я последний раз ухаживал за девушками и это было лет 7 назад. С тех пор я, видимо, разучился. — Ну, а Дмитрий Александрович понял, что ты за ним ухаживаешь? — спросил Самохвалов, выходя в гостиную. Его тут же отвлекла гостья и Юрино "Думаю, что нет." потерялось в шуме и гаме, который стоял в комнате. — Товарищи! Сыр швейцарский, маслины греческие, прошу прошу! — с улыбкой произнёс Анатолий Григорьевич, ставя на стол заграничные деликатесы. Повернувшись к Юре, он снова начал причитать, — Хочешь всю жизнь корпеть старшим статистиком? — Нет, не хочу. Но нельзя придумать что-нибудь другое вместо ухаживаний? Я когда его вижу, у меня прям ноги подкашиваются, — Юра заметно покраснел и поспешил промочить горло стаканчиком виски, на которое он уже метил свой глаз целый вечер. — А ты не стой, ты сядь, — посмеиваясь предложил Анатолий. На Юрино "Очень смешно" он никак не отреагировал, вставляя новую пластинку в проигрыватель. — Нет, серьёзно, я не знаю о чём с ним разговаривать. Он же не заурядная девица какая-то, — задумчиво произнёс Юра, продолжая сметать со стола все самые вкусные закуски. Не обошли его рук ни "сыр швейцарский", ни "маслины греческие". — О чём-то таком, интеллектуальном, он мужчина умный! — посоветовал, ярко жестикулируя, Самохвалов. — Интеллектуальном... — на лице Юры появилось задумчивое выражение, а между бровей выступила глубокая морщина, — интеллектуальном, это можно, - Хованский перевёл взгляд на дверь, которая отделяла его от начальника, — только вряд ли поймёт... Ладно, сейчас пойду подкреплюсь и начну метать бисер, — Юра быстрой походкой вернулся к столу, надеясь найти там что-то алкогольное. Анатолий Григорьевич только кивнул и продолжил искать нужную пластинку. Всё шло как по маслу.