No one knows what it’s like To be the bad man Behind blue eyes And no one knows What it’s like to be hated To be fated to telling only lies But my dreams they aren’t as empty As my conscience seems to be I have hours, only lonely My love is vengeance That’s never free*
Пипец. Напряжение всё возрастало и возрастало, а я ничего сделать с этим не мог. Пока рассказывал ему эту историю, эту чертову историю, то видел, куда он смотрит. Генри смотрит на мои ноги в упор и думает, что я не замечу, хотя даже не смотрит, а в открытую лапает меня своим взглядом. Весело будет, если он меня изнасилует. — Урис… Вот блин. Даже взгляд от них не оторвал. Черт. Чертово всё. Чертова жизнь, чертовы короткие шорты, чертова надежда, что всё будет нормально, чертов Генри, чертовы учителя. Черт-черт-черт-черт. — Да? Что те-… — Твой отец раввин, а ты верующий? К чему такие странные вопросы? Генри-то уж точно не самый лучший не грешник. Не может он по своей сути верить во что-то, что ему поможет, а я? Я не определился, потому что с одной стороны Бога не было и нет, а с другой стороны, когда наступает трудный момент в жизни, то ты даже в камень** поверить сможешь. — Логично, что, если мой мой отец раввин, то я тоже ве-… — - Много ли у тебя грешков, а, Урис? Добавь еще один, потому что одежда как у Вавилонской блудницы вызывает у некоторых, а может и у тебя похоть. А это грех. Не так ли? Вавилонская блудница? Что он мелит? Я-Вавилонская блудница? Да, как он себе такое позволяет. Я-один из самых приличных мальчиков школы и никогда не позволял себе распутного поведения например, как он. Две, три, двадцать? Точно не знаю сколько у него было девушек, но я… я не лучше. Я, блин, не лучше… — Может я лучше… — Блядина, ты такая блядина. — Как ты смеешь говорить такое? Злость во мне начала подкипать. Я держу все свои эмоции при себе, ну, по крайней мере пытаюсь, а он выводит меня. Дашь слабину и на тебя закинут мешки и прикажут их тащить и тогда твоя идеально ровная осанка перестанет быть таковой. Поэтому пора сваливать из этого дома. Из этого чертового дома. — Говорю, что вижу. — Я домой пойду. Только я собрался встать и уйти меня схватили за руку и прижали к себе, сильно. Так сильно, что ощущался жар его тела. Нет. Просто не хочу этого. — Куда это ты собрался. Прямо на ухо. Его теплое дыхание опалило шею, а он залез мне под рубашку своей холодной рукой. Чувство дежавю. С того момента, хоть он был и пьяный, но всё же запомнил мои слабые месте. Блин, сейчас главное не стонать, но еще главнее было сдержать нарастающее возбуждение. Придерживает одной рукой за горло, а второй хозяйничает под одеждой. Черт. — Ты все-таки лучше Вавилонской блудницы. Шепот на ухо, мурашки по телу. Нет, мне не хотелось этого или… да мне хотелось, но это ведь неправильно, так? Мы соулмейты? Да. Мы парни? Да. Но я всегда думал, что это окажется какая-нибудь девочка. С длинными или короткими волосами. Брюнетка или блондинка. Высокая или низкая. Мне пофиг было бы, абсолютно, но это парень и в нашей «паре» роль девушки явно принимаю я, чего я не очень сильно желаю или… Да, блин, Стэнли, ты себя с девушкой хоть раз видел? Я-законченный гей. — Что молчишь, учитель-Стэнли Урис? — - Отпусти меня, Генри. Тон на удивление был твердым, да и голос мне понравился, но он не отпустил, лишь сжал сильнее руку вокруг моей шеи и ущипнул за сосок. Нервный вздох сорвался с моего рта. Сейчас он не пьяный, мы в его комнате и отцом его явно не запугать. Провел сверху вниз, по ребрам, пересчитывая их, по моему впалому животу и наконец начал пытаться залезть мне в шорты. На мне были черные боксеры и бежевые шорты. Явно не лучший вариант, чтобы сохранить цвет вещей, но ничего другого не оставалось и я их надел. Просунул свои холодные пальцы мне на пах. — Наш неженка привык бриться? — Отпусти меня, Генри, я пойду домой. — Ответишь на вопрос, может и отпущу. Заигрывания чертовы. Глубокий вдох и выход. Меня начинает это раздражать, но и одновременно приятные ощущения появились у меня по всему телу. Мой живот реагировал на все своеобразно, как правило это всегда было тянущее неприятное чувство, но сейчас это было что-то приятное. Я хотел поскорее от всего избавиться, поэтому пришлось ответить. Если он меня не отпустит я закричу, хоть никто и не придет на помощь, но наверное немного напугает его. — Нет, они просто не растут. — Ай, ай, ай. Протянул он и облизнул мне ухо. Возбуждение было не только у меня. Его член стоял колом и упирался мне в поясницу. Он начал расстегивать пуговицу на моих шортах, а я все еще безуспешно пытался вырваться из его хватки. На каждую мою попытку он сильнее сжимал меня. Силы ему, конечно же, не отбавляй. По сравнению со мной Генри выглядел куда больше и поэтому мог просто завалить меня здесь, но он тянул. Наверное чтобы я умолял и просил его сделать что-то больше, но я буду держать до последнего. Странная у нас война. Даже очень. Кто первее кончит тот и проиграл. Не знаю кто объявил эту войну, но это было явно не в его голове. В его голове были мысли где бы меня нагнуть, что я не допущу. Или попытаюсь… — Если надумаешь убежать, то спешу тебя расстроить, Урис, отца дома нет и никто, слышишь, никто тебе не поможет… Нагнетает и без того неспокойную атмосферу. Мне страшно? Не то слово, я пипец боюсь. -… а если тебе все-таки подвернется удача, то я выебу тебя как последнюю шлюху в школьном толчке, понял, маленькая дрянь? Помогите…No one bites back as hard On their anger None of my pain and woe Can show through But my dreams They aren’t as empty As my conscience seems to be I have hours, only lonely My love is vengeance That’s never free