История одной любви

       Проснувшись на следующее утро в своей больничной кровати, Дьюс тут же принялся собирать в кучу воспоминания о событиях последних двух дней: авария, больница, капельница. И разговор с доктором Смитом. Вдруг он вспомнил кое-что ещё, несомненно важное.        "А ведь Джина ничего не помнит об этой аварии... Надо ей рассказать."        Не успел он об этом подумать, как Джина открыла глаза и слегка приподнялась в своей кровати. На миг Дьюсу даже показалось, что это он её разбудил, хотя парень не создавал никакого шума.        - Джина...        - Да? - донеслось с другого конца комнаты.        - Я должен тебе кое-что рассказать. Ты ведь ничего не помнишь о событиях того вечера...        - Это правда. Я не помню. Я сама хотела тебя попросить мне рассказать, но ты меня опередил.        Парень слегка удивился. Но не только последним словам Джины. Он наконец смог оторваться от своих мыслей, и заметил, что в палате очень темно. За окном, на сине-чёрном небосводе, сияла всеми оттенками белого и жёлтого луна. На часах, висевших над самой дверью в палату, самая маленькая стрелка показывала на цифру 3. Это значило, что сейчас было ровно 3 часа ночи. Можно было не бояться, что врачи помешают их разговору, так как обычно осмотр больных начинался лишь в 7 утра.        - Слушай, - начал Дьюс, - в тот вечер мы с тобой разговаривали, и я надеюсь, ты помнишь это. После я собирался пойти домой, но передумал. Я хотел немного подумать в тишине. И, неожиданно для себя, я пошёл за тобой. Я видел, как ты стояла, склонив голову, пока все переходили дорогу, и как ты пошла на красный свет. Я хотел тебя остановить, и кричал даже, а ты как-будто не слышала. А когда я увидел, как на тебя едет машина... Я не выдержал и сорвался с места. Я хотел тебя оттолкнуть... и не успел. Машина всё-таки сбила нас обоих. Мне очень жаль, что так всё получилось.        Пока он рассказывал, сознание Джины постепенно прояснялось и выстраивало ту самую картину, которую она увидела последней перед потерей сознания. Постепенно в её глазах появились слёзы, - она вспомнила слова, что Дьюс вчера сказал доктору Смиту.        "Я лишь хочу, чтобы она была жива и здорова." - пронеслось в памяти девушки. Именно в этот момент она и заплакала.        - Прости меня... - сказала она тихо. - Я не хотела... Из-за меня мы теперь оказались здесь, в больнице. Я должна была смотреть, куда и когда иду, а вместо этого...        - Джина, - попытался её успокоить Дьюс, - ты не виновата. Мы все имеем право на ошибку. Если честно, мне сейчас немного стыдно: я ведь должен был идти домой, а вместо этого я пошёл за тобой. Теперь получается, что я за тобой следил без твоего ведома...        - Ничего страшного. В конце концов, благодаря этому я не умерла. Ты спас мне жизнь. Очень жаль, что я не могу тебя сейчас обнять.        Тут до Джины дошло, чтó она сказала, и девушка покраснела. Она благодарила Бога за то, что в темноте её красных щёк не было видно! Но смысл её слов всё же не скрылся в ночном полумраке, и Дьюс только мило улыбнулся. Не было уже никаких сомнений, - парень влюблён, и влюблён настолько сильно, что он вряд ли смог бы передать это словами. Джине же он пока только нравился, и нравился скорее как друг, чем как нечто большее.        Утром в палату вошёл доктор Смит (теперь мы будем называть его именно так). Он принялся осматривать сломанные конечности наших "влюблённых". Затем он, с помощью медсестры, сменил повязки на плече и голове Джинафаер и снова, как вчера, задал каждому пациенту по несколько вопросов.        - Ну что, Джинафаер, тебе стало лучше?        - Да.        - Вспомнила ли ты события аварии, в которой ты получила все эти травмы?        - Да, благодаря Дьюсу, - улыбнулась девушка. Парень улыбнулся ей в ответ.        - Это хорошо.        С этими словами Смит встал и перешёл от одной кровати к другой.        - Ну-с, как поживает твоя нога, Дьюс?        - Честно говоря, я не знаю. Она словно онемела.        - Это нормально, когда кости только начинают срастаться. А как рука?        - Рука уже почти не болит, спасибо.        - Понятно. Тебе нужно знать, Дьюс, что на сращивание костей в ноге всегда нужно больше времени и сил, чем на сращивание костей в руке.        - Спасибо. Очень полезная информация. Мне это пригодится. Для учёбы.        - Поступаешь на медицинский?        - Да.        - Стало быть, ты хочешь учиться на врача! Специальность?        - Хирург.        - Похвальное рвение, мой мальчик! Если ты хочешь, я мог бы стать твоим наставником. Я работаю хирургом уже 30 лет, и мог бы многому тебя научить.        - Спасибо, я не против. Эм, профессор?        Видя, что доктор Смит собирается уходить, Дьюс решил задать ему один свой вопрос.        - Да?        - Вы не знаете, почему Джина забыла всё, что с ней случилось тогда вечером? - спросил он полушёпотом.        - Шоковая потеря памяти, мой мальчик, или частичная амнезия. Джина попала в аварию. Для неё такая неожиданная ситуация была шокирующей. При этом она испытала много боли, отрицательных эмоций и страх. Но травма заживает, болезнь уходит, сознание возвращается, - а амнезия остается. Разум не может допустить повторения испытанных отрицательных эмоций и перекрывает доступ к памяти. В аварии Джина также получила черепно-мозговую травму, а она косвенно может стать причиной некоторых провалов в памяти. Если ты потом захочешь, я могу провести целую лекцию об амнезии.        - Хорошо, спасибо.        Смит вышел из палаты, оставив Дьюса и Джинафаер наедине со своими мыслями и воспоминаниями.