I do not speak English

      Если панический подрыв с постели можно назвать пробуждением, то грохот со всех сторон, видимо, желал мне доброго утра. Кое-как продрав глаза, я поняла лишь три вещи: я жива, я в фиолетовой пижаме с единорогами, я хер пойми где.       Не то чтобы я противник путешествий, скорее не сторонник телепортации. К тому же, грохот и пролетевший сквозь комнату снаряд гостеприимства месту не добавляли. То, что комната не моя, было ясно как день, обои-то, сука, у меня тоже фиолетовые, а не грязно-коричневые, если такой цвет вообще имел место быть.       Еще один снаряд, и я поняла намек.       — Давайте, Дарья Анатольевна, — бубня себе под нос, я старалась, без особого вреда себе, выбраться из дома. — Нам тут не рады. Сваливаем под, ебать его в рот, шумок.       Я без понятия, какими талантами обладают люди спящие на стекле и ходящие по углям, чтобы при этом сохранять каменное лицо, но зато поняла — не мое. Не наступать на разбитые оконные стекла гораздо сложнее, если ходить по обугленному полу. Три остановки, чтобы достать кусочек стекла из стопы — не предел. Могу лучше, тем более, впереди еще два этажа, если не обращать внимания на то, что на первом нет двух стен.       Выбравшись из здания, я захотела обратно. Живописно горящий, черти пойми какой, жилой пункт, изрядно труханул мое сердечко, и у меня заболели легкие, возможно, это из-за дыма, но кто знает.       Знаете, есть много видео с летящими, в замедленном времени, шарами и прочей ерундой. Так вот, пушечные снаряды летят так же. Черный кусок метала стремительно развеял мой восторг, с чудовищным грохотом упав туда, где я стояла несколько минут назад.       Орать от страха уже не хотелось. Начинались нервные психи, и появилось желание дать леща, человеку, который затеял всю эту муть с пострелушками.       Наскоро оглядевшись, я приметила более-менее чистый проход на другом конце улицы и потащила туда свою тощую задницу, прижимаясь к раздолбанному фасаду одного из зданий. Когда мои муки были почти закончены, и до спасительного укрытия оставалось меньше ста метров, в меня врезалось нечто, похожее на шкаф из папиной спальни. Два на два, если смотреть боковым зрением.       Все это, конечно, было интригующе, но оглядываться, тем более останавливаться я не стала. Говорить о том, как болели мои изнеженные пяточки, можно бесконечно долго. Веселые шлепки босых ног по утоптанной земле ассоциировались с летом из детства, проведенным на даче с бабулей. Все ностальгические воспоминания улетучились из сонной головушки, как только мой нихрена не чуткий слух, уловил глухой стук мягких сапог по земле, сквозь грохот палящих от куда-то пушек.       Мозг работал как у школьника на ЕГЭ: похрен как, главное — выжить. Я свернула в первый попавшийся переулок и наказание за неприветливость к окружающим тут же настигло меня мелкими камушками, рассыпанными по дороге.       Мой прекрасный спутник прибыл через секунду, и разочарованию не было предела, когда вместо обнимашек, меня впечатали в кирпичную стену так, что закружилась голова.       — Who are you? * — злобно рыча тряхнул меня мужик.       Я вообще бегала в последний раз, классе в шестом, а с того времени прошло, не много, не мало — почти десять лет. И теперь я почти повисла в руках незнакомца.       — Who are you?! — мужик снова остервенело тряхнул мою тушку, смачно приложив затылком по стене.       — Иди в жопу… — заскулила я, отталкивая бескультурного джентльмена, и хватаясь за ушибленное место. — Нафиг так трясти?       Упиваться болью мне дали недолго. Волна от прилетевшего в соседнее здание снаряда откинула нас на несколько метров, прямо на открытое место. Мужик, видимо, вспомнил манеры и, грубо подняв меня за шиворот, потащил за собой к небольшому причалу.       Он усадил меня на перевернутую лодку и огляделся.       — Who are you? What is your name? * What are you doing here? * — мой герой сыпал на меня вопросы, расхаживая из стороны в сторону, пока я с лицом обиженного ребенка мяла охреневшие от зажигательной беготни стопы.       Его явно что-то тревожило. Он, уперев руки в бока, смотрел в сторону двух кораблей, с которых, как оказалось, и шла пальба по жилому району.       Мужик оказался вовсе не мужиком, а вполне себе приятным на внешность, как говорил отец «молодым чемоданом», лет двадцати пяти. Он бросал на меня неприязненные взгляды и, наконец, я не сдержалась и показала ему язык.       Выражение его лица передавала весь спектр эмоций от «негоже столь высокородной даме» до «ты охерела, женщина». Парнишка-то знатно прифигел от столь невиданной дерзости и сверлил меня своими хренпоймикакогоцвета глазами дольше обычного, а потом начал распахивать верхнюю одежду. Куртка это или камзол, хоть тулуп, мне стало вдруг плевать.       Когда перед тобой раздевается пусть и симпатичный, но мужик, это малеха сбивает с толку и требуется время, чтобы решить: тоже начать раздеваться, вдруг это местный признак дружелюбия? Мол, потряси голой пипиркой, и мы тебя не грохнем.       Был ещё вариант, который мне пришелся по душе больше, чем лишать себя и без того малого количества одежды. План был прост: свалить подальше. Вдруг это маньяк-насильник?       Я уже сползла с лодки, со всей элегантностью, на которую была способна, но у моего маньяка глаза, походу, были везде, ибо стоя ко мне спиной, это чудо умудрилось строго рявкнуть:       — Where? *       — Фиг знает, что ты там несешь, но я сваливаю, — видимо на сегодня лимит моей грации был исчерпан, поэтому, после столь пылкой речи, при развороте, я подвернула ногу и шмякнулась на костлявое седалище.       — God give me patience and strength.* — вздохнул парень.       — Бога нет. — Обиженно огрызнулась я, кое-как поднимаясь на ноги.       Но и тут меня поджидал сюрприз. Маньяк оказался гораздо ближе, чем был до этого. Он ловко поймал меня за руку, спасая мою задницу от очередного синяка, и протянул свою верхнюю одежу.       — Wait for me here.* — Он кивнул на лодку и посмотрел мне в глаза. — Understood? *       Я ни черта не поняла, но от меня видимо ждали ответа, и я нашла прекрасный выход из сложившейся ситуации поступив как истинная женщина: поправила волосы и кивнула.       Маньяк пренебрежительно качнул головой и, отпустив мою руку, ткнул указательным пальцем в землю:       — Stay here. I’ll be back soon.*       Пока я наблюдала, как маньяк довольно быстро отдаляется, пыталась понять: какого хрена он прощается как долбанный терминатор?