Глава 18. Маньяк-говнюк.
11 декабря 2017 г. в 09:21
Первое, что со мной произошло, когда я проснулась — из глотки вырвался вопль:
— В смысле, блять! — ухватившись за звонящий мобильник, не глядя, подняла трубку. — Че надо?
— Здравствуйте, Дарья. — Явно удивленно ответили мне.
Взглянув на экран телефона, я хлопнула себя по лбу, ну точнее, хотела. На деле прилетело в нос и пискнув, откашлялась:
— Здрасти Виктор Денисыч, — прогундосила я. — Простите, тяжелое утро.
Повисло недолгое молчание, а затем, историк тяжело вздохнул:
— Даш, я конечно, все понимаю. Молодость и все такое, но, во-первых, сейчас вечер, а во-вторых, я последний раз сдвигаю для тебя дату сдачи зачета.
— Пасиб. До свиданья. — промямлила я, глядя на часы.
Сбросив вызов, не дожидаясь ответа, меня понесло на кухню. Там висел, единственный на всю квартиру, календарь. Почему не телефон? А потому что дура.
Обнаружив, что проспала всего лишь сутки, я побрела в свою комнату. Там меня уже приветствовал звонок мобильного. Плюхнувшись на кровать, дотянулась до заветного девайса, взглянула на экран и фыркнула.
Мое «утро» было смачно подпорчено знакомым, но не записанным номером. Надо же, он не остыл от моей выходки, с которыми я зачастила.
«Я знаю, что ты не спишь. Возьми трубку!» — высветилось, почти сразу, после неотвеченного вызова.
— Как баба истеричная, — шикнула я, и нажала клавишу вызова.
Если этот тип думал, что отзеркаливание произведет на меня впечатление, то — эта ставка не на ту лошадь. Желание писать в ответ гневные требовательные сообщения, не возникло, и мой мозг быстро переключился на выуживание информации о кулончиках из прошлого.
Попутно разгребая негодующие сообщения от Насти, я начала прокручивать в голове имеющиеся знания и пыталась понять, какую, нахрен, роль мне отвели, во всем этом спектакле. Сколько меня еще будет закидывать во времена войны за независимость?
Война.
Осенило мою светлую головушку, отправив зажигательный заряд в зад. Я как сумасшедшая начала переворачивать свою спальню, в поисках проклятущей книжонки, после чтения которой, меня понесло в бурные сны. Как назло, время было пять вечера. Четверг.
Отец был на работе, и вряд ли имел представление о месте нахождения зачуханной книжонки, ибо ход в мою спальню был закрыт с тех пор, как у меня появилось подобие груди. С грудью в целом с того времени изменений не произошло, но папа не рисковал даже заглядывать.
С бабулей все было еще сложнее. Повернув на уроках православия в школе не туда, она попала в культ свидетелей Иеговых, которых папашка ласково называл — ягодисты. И если ее не было дома, значит ба на очередном собрании, а у них там строго. Не то, что мобильник, там и пернуть нельзя во время их молитв или что там они делают. Проклянут и глазом не моргнут, если тишину нарушить, пока их зализанный поп Аскольд, читает свою муть.
Из спальни меня «позвал» телефон.
— Да, — устав от часовой беготни по квартире, выдохнула я в трубку.
— Неужели, — с деланной радостью отозвался приятный голос из трубки. — Я думал, ты померла. Ладно. Чтобы ты сейчас не делала — бросай. Я подъеду через семь минут.
Я фыркнула:
— Не буду.
— В смысле? — удивился парень. — За тобой должок, вообще-то.
— Ничего не знаю. Я ни куда не пойду. Тем более с тобой, — рыкнула я. — Хочешь компанию — подбери себе кого-нибудь из курятника надушенного.
— Ладно. — Он скинул.
Мне даже обидно немного стало. Думала, поупрямее будет.
Голова требовала охлаждения, а ничто лучше душа, как известно, не спасает.
Теплые струи приятно массировали плечи, в принципе, я могла простоять под водой всю жизнь, но услышала хлопок входной двери. Пришлось ускоряться и наскоро помывшись, покинуть теплую ванну. На кухне и в прихожей никого не было, а так же я не обнаружила привычно брошенных на проходе ботинок отца. Для возвращения бабули было слишком рано, и я захватила из коридора вазу, опасливо заглядывая в комнаты, проходя к самой дальней — своей.
Если меня пришли насиловать, то явно подготовившись. В воздухе витал аромат вкусной туалетной воды с нотками вишни. Мой возможный маньяк-убийца обладал хорошим вкусом, хотя бы в духах, а вот с жертвой прогадал. Я что называется — неоч. Смолен на эту роль подошла бы куда лучше, но выбор сделан. А судя по отсутствию следов взлома на двери — шли в эту квартиру целенаправленно.
— Еб твою мать! — завопив, подскочила я, едва заглянув в свою спальню. — Ты больной что ли?! Какого хрена ты тут делаешь?! Я чуть не померла! Как ты вообще зашел.
Кирилл смерил меня оценивающим взглядом и потряс висящей на пальце связкой моих ключей. Видимо, выпали из кармана в машине. Мысленно прокляв Лиговского, за слив информации о студентах, я поставила вазу на ближайшую поверхность.
— Господь всемогущий, мне еще тридцати нет, а микроинфаркт я уже получила, — обиженно пробубнив, выхватила у него ключи. — Чего тебе?
— Что? Даже про полицию говорить не будешь? — удивился Кирилл. — Типа: это проникновение со взломом.
— Взлом был? — устало отмахнулась я. — Нет. Поэтому, давай ближе к делу. Зачем явился?
Парень довольно усмехнулся, складывая руки на груди:
— Насиловать буду.
— Ты уже это делаешь — морально.
Кирюшка-то явно расстроился, что не оценила девушка его искрометного юмора. Усмешка сменилась на поджатые губы, плечи опустились, а взгляд-то какой грустный стал. Клянусь, был бы не такой говнюк передо мной, ну или не показывал своей говнистости при первой встрече, пожалела бы.
— Сейчас оденусь, — я закатила глаза и кивнула на дверь. — Подожди на кухне.
— Оденься поприличнее. — Буркнул он, брезгливо оглядывая меня. — Мы не в студенческую столовую поедем.
— Из приличного у меня только ты сейчас в спальне, остальное, либо грубое, либо неприглядное, — весело подскочив на месте, я щелкнула пальцами. — А, тогда и ты не приличный.
Кирилл щелкнул языком и сделал то, чего я ждала меньше всего. Легким быстрым движением, он сдернул полотенце и, задержавшись лишь на миг, чтобы оценить мое выражение лица, покинул мою спальню.
Я почесала затылок и обернулась.
— Сволочь! — замерев, с улыбкой, ожидая ответ.
— Я знал, что понравился тебе! — отозвался мой маньяк-убийца с кухни.
Улыбка в миг исчезла.
Прямо дежавю.