I do not speak English

      По моим подсчетам, я снова пропала на два года из мира моих четырехсотлетних друзей. Странным делом, дни проходили продуктивно и, мне удалось четко понять: Алексей — это имя, а вот Алеша — диагноз.       Кенарский оказался лучшим представителем всех Алексеев мира, и «тыкать», при обращении к нему, не хотелось. Он был величественен до трясущихся коленок. Всегда тихо говорил, так что не возникало желания, даже на тон, повышать голос, при разговоре с ним. В свои сорок шесть, Алексей был свеж, и подчеркивалось это природным обаянием, острым языком и манерами. К тому же, его сходство с Хэйтемом оказалось поверхностным, вполне возможно, из-за банальной разницы в возрасте, а это, на минуточку, десять или около того лет.       Именно от Кенарского, я узнала о странном «сплаве» стекла и стали, из которых был сделан амулет. Алексей крепко увлекся историей ацтеков, майя и прочих исчезнувших цивилизаций, после нахождения талисманов. Оказалось, каждый, уникален и имеет свое необычное подсвечивание, из-за природного состава. Что-то вроде люминесценции, как у планктона на Мальдивах.       — А почему тебя так заинтересовали эти вещицы? — перекатывая меж пальцев амулет, вдруг поинтересовался Кирилл. — Только не говори о любви к редким вещам.       — Тогда мне нечего ответить. — отмахнулась я. — Если ты пытаешься найти какой-то скрытый смысл в моем интересе, то ты явно плохо меня знаешь.       — Именно поэтому, я заинтересован. — парень многозначительно поднял брови и подался вперед, упирая локти в колени. — Тебе, определенно, что-то известно, но ты упрямо не хочешь об этом рассказывать.       — Ну хорошо. — заговорщически начала. — Иногда, — я поддалась ему навстречу, перегибаясь через подлокотник кресла. — Я вижу сны… — Кирилл сузил глаза и откинулся на спинку. — В них, я вижу трех мужчин. Там есть сын и отец. Они упрямо ведут борьбу друг с другом, отстаивая правоту своей компании. У каждого есть помощники, но их не сильно посвящают в противостояние основанное на личных претензиях. Об этом знает достаточно только близкий друг отца, он же помощник и да, тот самый третий мужчина… Однажды, в их жизнь врывается девушка и все идет наперекосяк.       — Интересно, однако, — тянет Кирилл, глядя поверх моей головы, настолько сосредоточено, что я невольно обернулась. — И от куда же берется эта девушка?       — Эм… я не знаю. — растеряно захлопала глазами. — Может, что-то вроде, судьбоносного рандома. Подожди, ты, правда, заморачиваешься из-за моего сна? Кир, это же чушь и бред, а что если бы мне снились голубые медведи? — усмехнувшись, я посмотрела на парня.       Кенарский-младший опустил взгляд и ухмыльнулся:       — Но ведь голубых медведей не бывает, а вот история, которую ты мне рассказываешь, очень знакома. — когда он посмотрел мне в глаза, запахло жареным и, словно, подтверждая напряженную атмосферу, Кирилл расправил плечи. — Три мужчины. Двое единокровны. Семейный конфликт и девушка…       — Прости, конечно, но если это тебе близко, я извиняюсь, однако, не думай, я не слежу за вами. — попыталась усмехнуться, но вышло криво и больше похоже на подобие оскала сумасшедшего.       — Оставь девушку в покое. — до ушей долетел спасительный тихий голос. — Лучше прогрей машину, помоги надеть пальто и проводи до дома. Время уже позднее, а Виктор Денисович жалуется на посещаемость.       Я почувствовала табун мурашек, когда Алексей, подойдя сзади, положил руку на высокую спинку кресла в котором я сидела, едва, случайно, задевая пальцами мои волосы. Парень сверкнул глазами и фыркнул:       — Я вызову такси.       — Хорошо. — спокойно отозвался мужчина. — Я сам отвезу Дарью.       — Не стоит, — тихо вмешалась я. — Такси это не худший вариант.       Посверлив отца взглядом еще с минуту, Кирилл рывком поднялся с кресла и пулей вылетел из гостиной. Я вообще-то стала частым гостем в доме Кенарских, благодаря живому интересу Кирюшки к моей скромной персоне. Лезть в дела их семейства мне и в голову не приходило, наверно, я бы и не соглашалась на эти встречи и совместное времяпрепровождение, однако, меня не спрашивали. Парень приезжал за мной, говорил что мы едем. И мы ехали. Не важно куда. Мы проводили хороший вечер вместе и меня доставляли обратно домой, грешным делом я даже как-то подумала, что Кенарский ухаживает за мной, а потом, он опоздал на встречу, оправдывая себя тем, что еле выпроводил девушку после секса и я успокоилась.       — Что еще тебе снится? — поинтересовался Алексей, усаживаясь напротив.       — Это же глупо. — невпопад усмехнулась я, зарабатывая недовольный взгляд. — Если вы хотите знать, что именно мне сниться, откройте википедию. Я подскажу нужный запрос.       — Дарья, — вздохнул мужчина, отставляя кружку с кофе на стол. — Могу я поинтересоваться? Зачем, вам хотелось «посмотреть» на моего сына?       — Ну, мне, казалось, что он… — я растерялась.       Найти нормальный ответ действительно оказалось куда сложнее, чем заявлять «хочу увидеть» с бухты барахты. Алексей, сложив у губ пальцы в замок, едва приподняв уголки губ, ждал ответа. Он щурился и испытующе вглядывался мне в лицо, от чего становилось, мягко говоря, неловко.       — Я скажу, почему. — Кенарский мягким рывком поднялся с кресла и сделал несколько решительных шагов ко мне. — Мы — я, мой сын и Витя, внешне очень похожи на тех мужчин из сна. Верно?       Сказать, что я охуела, не сказать ничего. Поймав себя на мысли, что пытаюсь впитаться в кресло, начиная с ягодиц, мне пришлось размять шею, громко щелкнув позвонками.       — Да, однако, вы были лет на десять старше. — лгать я не рискнула, да и придумать на замену правде ничего не смогла.       В конце концов, смешок, который вырвался у Кенарского-старшего, прозвучал не так обидно как я ожидала. Прослыть сумасшедшей в еще одной семье мне было не страшно. Страшно мне стало, когда Алексей мягко поднял к себе мое лицо, жестко ухватив за нижнюю челюсть, и процедил:       — Мы — не они.