***
Все же мы рискнули на четвертый день наведаться к моим родственникам, где нас радушно встретила ба, с чаем и плюшками, и папа, с намерением втащить Кенарскому за то, что тот втащил его дочь в полную херню. В итоге огребла я — за то, что головы на плечах своей не имела и не смогла открыть третий глаз, чтобы предвидеть собственное дерьмовое будущее. На мой вымученный вздох, Пелагея Герасимовна закатила лекцию о вреде общения с мужчинами в незрелом возрасте, не остановившись даже после того, как виновник обсуждения покинул кухню. Через стену я слушала, как ба причитает, найдя свободные уши в лице Кенарского, Смоленской, которой тоже изредка влетало крепким словцом, и Лиговского. Злополучный мешок нашелся, неожиданно, в ящике с нижним бельем и, памятуя слова Алексея о том, что их можно потрогать, я не удержалась и выудила один амулет. Он ничем не отличался от того, который висел в машине Кирилла. Кругленький, причудливо блестит, сперва, кажется, стекло, но при ближайшем рассмотрении рассыпается в пыль. — Пизда, — многозначительно выдала я, дрожащим голосом, и едва не расплакалась, осознав весь крах. На кухню я вышла еле живая, ожидая самых изощренных оскорблений и наказания. Когда я протянула пыльцу на ладошке Кенарскому, он вопросительно поднял взгляд. — Че, — заглянул через плечо, на содержимое в моей руке, папа. — В комнате прибралась? Юмор был его не самой лучшей частью, поэтому я ликовала, что всосала его с материнским молоком от бабули. Алексей был тактичнее, и не стал одаривать отца пренебрежительным взглядом, вместо этого обратился ко мне: — Это что? — он чуть дернул бровью и посмотрел на меня как на ребенка, что приволок родителю белую шишечку, но оказалась находка не шишечкой. — Я, в общем, ну это, достала один из мешочка, — заскулила я как щенок, видя, как лица мужчин меняются, и на них появляется ужас. — Я не специально. Я же не знала, — тараторила я. — Все-то у тебя в руках рассыпается, — даже не обернувшись, отметила ба. — У вас найдется стопка или небольшой стакан? — спокойно обратился к бабушке Виктор. Получив желаемую тару, он бережно опрокинул содержимое мой ладони в стакан и окинув меня взглядом полным сожаления, протянул другую руку, мол, остальные давай. Я даже спорить не стала. В конце концов, выдержка и напускное спокойствие, с которым мужчины смотрели на меня, могли закончиться в любой момент. Вдруг по кухне разошлись лучи голубоватого света, и завоняло порохом. Центром светоизлияния оказался стакан в руке Лиговского, и он выскочил из кухни. В щели под дверью туалета, в котором оперативно скрылся Виктор, был очень заметен яркий луч, и я уже было подумала, что мужик ослепнет, но через несколько секунд свечение пропало. — Даша, — не глядя в мою сторону, обратилась Смолен. — Это что было. Кенарский вздохнул и, улыбнувшись, поднялся: — Спасибо вам за чай, Пелагея Герасимовна, но нам пора, — он излучал обаяние, на которую ба с легкостью клюнула и расплылась в улыбке. — Дарья, собирайтесь. — К-куда? — опешила я. Вместо ответа, Алексей крепко взял меня за предплечье и выволок из кухни: — Собирайся, — процедил он, заталкивая меня в спальню. Спорить не стала, да и не хотелось. У Кенарского едва пена изо рта не шла. Мне даже страшновато стало, пока мы в лифте спускались на первый этаж, но в машине, взгляд его смягчился: — Прости, — виновато улыбнулся он. — Я растерялся. Надеюсь, ты не сильно испугалась. — Чуть не обосралась, — обижено буркнула я. Терять было нечего. Приблизительно можно было представить, что за лицо у меня было, когда у меня в руках развалилась хрень из-за которой столько волокиты. Кенарский, видя моё уныние, хмыкнул и отвернулся в окну, как бы между прочим, положа ладонь мне на бедро. Его поглаживания большим пальцем по ноге, действительно, успокаивали и по приезде в его дом, я окончательно расслабилась. Среди прочего барахла, что успела собрать дома, я обнаружила книженку, что планировала дочитать еще пару месяцев назад. В виду того, что мужики рьяно чинили разборки и большую часть времени отсутствовали дома, спустя неделю, я таки открыла место, где лежала закладка.Глава 30. Знакомые события
12 декабря 2018 г. в 21:51
Пока Кенарский мудреными словечками пытался донести всю суть происходящего, я выпила, по меньшей мере, три чашки кофе, разбавляя их, пока он не видел, коньяком в той пропорции, какой считала умеренной.
— Я призывал его к миру, — говорил Алексей. — Пытался договориться, но все в пустую. Потом вы встретились. Дальше ты в целом знаешь, поэтому, ответить на вопрос о его поведении я не могу.
Глаз на мужчину не поднимала, дабы не спалиться, но когда почувствовала на себе внимательный взгляд, поняла, что нужно что-то говорить. Слова само собой на языке были, но не их хотел услышать человек, на плечи которого свалилось проблем куча, да ещё баба пьянучая — о последнем Кенарский, к слову, догадался быстро.
— Ничего не говори, — заторможено моргнула я, в ответ на осуждающий взгляд. — Мне до всех этих разборок дела нет. Я вообще не помню, почему позволила Смоленской затащить меня в тот долбанный ресторан. Съебни из города и дело в шляпе. Не поможет, из страны тоже путь открыт.
— Бегать от собственного сына? — усмехнулся Алексей. — Как же я не догадался, — с издевкой протянул он, затем, резко подался вперед, упер руки в стол и хлебнул из моей чашки. — А тебя ему оставлю. Пусть выплескивает накопленное. Да?
Я скорчила ему рожицу:
— Со мной ему скучно станет очень быстро. Да и не я нужна — сам говорил — Кирилл за амулетами вынашивается. — тряхнув головой, устремила все свое внимание к мужчине. — Ну вот что в них такого, что вы поубивать друг друга готовы?
Кенарский напрягся, отдалился и, скорчив подобие улыбки, встал из-за стола. Он обошел вокруг и остановился за моей спиной:
— Ты доставала их? — слишком спокойно поинтересовался он. — Держала в руках?
— Нет, — обернулась я. — На кой-мне? Слушай, если что-то хочешь сказать — говори. Хочешь играть в тайны — даже разговор не заводи. Понял? Сраные побрякушки они не поделили, ты погляди, — опьянение стремительно отступало из-за нахлынувшего возмущения, я подорвалась со стула, намереваясь уйти, но зацепилась ногой о стол и едва не шмякнулась. — Блядь, ну просто, пиздец. Два взрослых мужика бегают за кулончиками. Вы бы ещё из-за платья подрались. Дибилы.
Алексей сначала удивился, потом повеселел.
Само моё нутро говорило о том, что здесь не все чисто, но, сука, не понятно что. Будто я огромный кусок информации потеряла. Ну не могло быть все так просто, да и рожи у них больно подозрительные, словно, видела их где-то уже.
— Дарья, — отвлек меня от раздумий мягкий голос Алексея. — Вы, при всей своей дурости и внешнем не соответствии, производите впечатление умной женщины, но если при этом вы, действительно, считаете, что дело тут в, как вы сказали, «побрякушках», то я разочарован.
Смерив мужчину внимательным взглядом, я помолчала с минуту, сохраняя на лице выражение «подбираю остроумный ответ», но на деле, пыталась понять суть сказанного. Оно было очевидно — мужики собачились из-за барышни, — но верить, что именно моя скромная персона оказалась причиной распрей, мозг отказывался. Значит, вероятно, есть другая дама, которую они не поделили. А так как побрякухи все же имели вес в сферах финансового обогащения, меня было принято держать поблизости, дабы не утерять ценность. Да и пользовали меня, видимо, чтобы отвлечь соперника от загадочной желанной нимфы. Девка-то я дурная, с этим никто не спорил, — забивание головы ненужной херней, которая была смертельно важна для меня, — было лучшей заслугой в жизни. По части попиздеть на темы, в которых не шарю, я могла бы с легкостью составить конкуренцию половине людей сидящих в государственной думе.
Умозаключения в голове показались мне вполне логичными и, фыркнув, я обиделась:
— Взаимно.