magic city

      Стены клуба встретили мужчин громкой динамичной музыкой. Помещение было просторным: казалось, сюда можно впихнуть пятьсот человек, не считая обслуживающий персонал. Барные стойки располагались вдоль стен, на которых красовались стеллажи с алкоголем разной крепости, цены, вкуса и цвета и, собственно, у шестов, коих здесь было также огромное количество. Они направились к свободным местам за стойкой. Глаза слепили неоновые огни, был слышен резкий запах шмали и коньяка. Мирон не привык проводить свой досуг в таких местах. Уже был слышен звон разбивающегося стекла; секьюрити оттаскивали и выводили из клуба бухих разбушевавшихся мужиков. Сквозь громкую музыку были слышны угрозы и грубые слова. «Похабщина». Мирон решил держаться Олега, дабы избежать нелепых недоразумений в виде побитого лица или того хуже. Усаживаясь, ЛСП тут же подозвал бармена: — Смешай-ка мне ваш самый жестокий коктейль, родной! — Как обычно? — Так точно, бро!       Молодой парень лет двадцати достал из-под стойки бокал-снифер и, ловко жонглируя бутылкой Bisquit’а и Uuahouua, смешал коньяк и бренди. — А вы что пожелаете? — обратился бармен к Мирону. — Амаретто, пожалуй.       В стандартный хайбол были опущены три кубика льда, залитые ликёром. — За знакомство! — наклонившись к собеседнику, крикнул Олег, после чего они чокнулись, словно пили водку, а не дорогой алкоголь, и опустошили бокалы. — Котик, повтори!       От такого обращения бармен, смутившись, робко улыбнулся, из-за чего действительно напоминал котёнка, и забрал у мужчин бокалы.       После третьего коктейля в оборот пошли водка и Bacardi. Уже вдоволь узнав друг о друге, Мирон не смущался, вёл себя более раскрепощённо, как полагается пьяному, и даже шутил, заставляя Олега глупо смеяться с каждого его слова. — Слушай, Олеги, а что на втором этаже? — Да нихуяшеньки интересного: мужской стриптиз и приватные комнатки, сомнительные развлечения. Уж лучше на жопастых девок глазеть, так, бро? — еле выговаривая и связывая слова в предложения, заливался смехом Олег. — Грешишь, Олежка, грешишь, — сощурившись, медленно произнёс Мирон, — неужели в этом вертепе нет хорошеньких парнишек? — Честно? Не видел достойных, типа, — Олег подозвал бармена, — погоди, — опрокинув в себя n-ную рюмку, мужчина поднял татуированную руку, звеня металлическими браслетами, которые шумно ударялись друг о друга, — что же ко мне мой сладкий не подходит? Эй! Поди сюда, ну! — парень подбежал с новой бутылкой водки. — Ещё водки? — мило улыбнувшись, поинтересовался бармен. — Естественно, но ты вот что скажи моему другу, — Олег пьяно смотрел на парнишку, тыча пальцем в грудь Мирона, — хуль второй этаж не пользуется популярностью, а если кто там и бывает, то в малиннике с сисясто-жопастыми мадемуазелями? — Олег уже валялся на стойке, подпирая потяжелевшую голову рукой. — Никто особо не смотрит на мальчиков, потому что они все одинаковые и неприметные, да и танцуют так себе, словом, первый этаж — блат-хата, второй — шалман, — протараторил бармен, протягивая рюмку Мирону.       Олег резко поднял голову, схватил паренька за руку, притягивая к себе и разливая жидкую валюту из-за неаккуратности на стойку.       Он что-то прошептал ему, после чего парень, моментально растревожившийся, поспешил удалиться. Олега разобрал смех. — Чем ты так напугал его?       Мирон явно недоумевал. — Просто сделал ему комплимент, — по-доброму пожав плечами, парировал пьяный алканавт, получив в ответ изогнутую бровь и дурацкую ухмылку, — ой, блять, ладно тебе, — он плеснул руками, — я сказал, что если бы он был розеткой, я был бы штепселем!       Они хохотали с такой тупой шутки, ни на секунду не сдерживаясь. — И что же? Без шансов? — Да не ебу, — почесав затылок размышлял ЛСП, — как не выпью, так сразу начинаю заигрывать с этим мальчишкой, забавная хуйня, а потом стыдно, хуй пойми почему. — Может, потому что ты ломаешь ребёнку психику, грязный извращенец? — оба давились со смеху, позабыв о том, что они пришли лицезреть самый лучший стриптиз в их жизнях, — Может всё-таки на второй? — отчубучил Мирон, — вдруг именно сегодня ты рассмотришь в одношёрстных мальчишках того самого? — бросался шутками мужчина.       Олег покумекал пару секунд, после чего резко поднялся, кинул несколько купюр на барную стойку, Мирон повторил его действия, и мужчины направились к витиеватой лестнице, ведущей на второй этаж.       Они шли вдоль по коридору с бесчисленным количеством дверей, за которыми слышались развратные вскрики, громкие стоны, потные шлепки и пошлые прозвища.       Сам зал был меньше, музыка в разы тише, а свет тусклее, но мужчины отметили пьяным разумом, что здесь было более комфортно, нежели этажом ниже, наверное, из-за расслабляющего инди, звук которого дополнял тихий бит, создавая иллюзию танцевальной музыки.       Что особенно нравилось Мирону, так это то, что в отличие от девушек, парни не просто бездумно вертелись на шестах, крича о своей сексуальности, а действительно исполняли танцы.       Они устроились у шеста, что был в центре зала. На условный подиум вышла длинноногая курчавая блондинка в тривиальном для таких заведений костюме, видимо, представляя вниманию смотрящих звезду вечера. Его имени не услышал ни Олег, ни Мирон, однако, судя по тому, как буквально все подтянулись из укромных уголков и столиков к виртуальной сцене, рыская по карманам, стоило ожидать нечто большее, нежели обычный стриптиз, по крайней мере, так посчитал Мирон.       Помещение наполнилось музыкой, что-то из Arctic Monkeys.       Толпа начала присвистывать и выть, словно стая голодных волков, которым удалось поймать добычу. Дефилируя на высоких каблуках, с уверенно поднятой головой к пилону, словно приплясывая, шёл высокий стройный парень. Мирон сразу отметил, что он не был похож на других стриптизёров, судя по его сценическому образу: если же все мужчины, что до этого кружились в танце у шестов, были обличены в стринги и некий аксессуар, типа галстука или шляпы, то этот танцор был в нейлоновых чулках и мини-юбке в складку. Мирон никогда и думать не мог, что парни в женской одежде могут выглядеть куда привлекательнее девушек, да что там, он просто восхищался этим танцором. Его фигура вовсе не выглядела женственной, однако было в ней что-то, что влекло к себе всех — это точно: полупрозрачная бледная кожа обтягивала его стройное подтянутое тело, где-то под светом тусклых софитов виднелись россыпи мелких родинок, косые мышцы живота завораживали своими содроганиями при каждом сделанном шаге, острые плечи и ключицы притягивали взор к себе; хотелось рассматривать его необычное тело так долго, как только можно.       То, что он вытворял на пилоне, было настолько волшебно: то, как он выполнял бильман, крутясь после этого непростого элемента; то, как задралась его короткая юбчонка после тэйл спина; то, как напрягались его мышцы, когда он делал вис на ноге. Восхитительно.       Танцор опускался на колени, к его ногам летели купюры. Его пластике позавидовала бы каждая гимнастка, его грации позавидовала бы каждая леди.       Музыка стихла, и Мирон устремил взгляд на его лицо, красота которого ничуть не уступала красоте его тела. Вздёрнутый небольшой носик, губы, сложенные в тонкую полоску, и ярко искрящиеся глаза. Он выглядел и до смерти мило, и невероятно развратно. Капельки пота спадали с длинной чёлки на лоб, и это настолько сексуально, что не хватило бы и словаря Даля, чтобы сполна описать его превосходный вид.       Шум не стихал ни на секунду, со всех сторон раздавался свист, аплодисменты и ликующие крики. Танцор показал публике свою очаровательную улыбку, а у Мирона остановилось сердце, до чего ему понравился этот парень.       На подиум поднялась всё та же девушка, приобняла танцора за талию, объявляя в микрофон начало торгов.