A Poor Imitation (Плохая имитация)

— Сакура… Закрой глаза, — проворчал Наруто. Сакура тут же зажмурилась, продолжая глубоко дышать в попытке почувствовать несуществующую чакру, что текла по ее пустым каналам. В конце концов, ее плечи поникли, и она открыла глаза, замечая сидящего напротив нее на небольшой травянистой поляне улыбающегося с закрытыми глазами Наруто.  — Прости. Я больше не могу. Мой нос уже сгорел, — проворчала Сакура, вытягивая вперед ноги, дабы дать крови прилить к ее затекшим конечностям. — Я ценю то, что ты не оставляешь надежды, но ничего не получается. Вздохнув, Наруто так же вытянул ноги и лег на траву. Он сцепил за затылком пальцы и вновь закрыл глаза. Его нос тоже сгорел. Встав на колени, Сакура подползла ближе и улеглась рядом, наслаждаясь ощущением теплой травы под голыми ногами и томным течением пушистых белых облаков над ними. Солнце приятно грело ей руки и лицо, и она чувствовала некоторую блаженную сонливость. Сейчас ее ничего не волновало.  — Ничего. Я тоже не люблю долго сидеть на месте. Похоже, это действительно не работает, — пожаловался Наруто. — Я придумаю что-нибудь другое. Сакура усмехнулась.  — Все в порядке. Мы можем приходить сюда хоть каждый день. Мне очень нравится твоя компания. С тобой я не чувствую себя «не к месту». Наруто перевернулся на бок, подпирая голову рукой.  — Никто не ждет от тебя чего-то особенного, только лишь быть собой. И если у тебя нет чакры и ты предпочитаешь носить короткие платья, так тому и быть. Мне не на что жаловаться.  — А что не так с платьями, — Сакура рассмеялась.  — Просто ты никогда не носила их прежде, если только это не касалось миссии. Мне нравится. Ты выглядишь мило.  — Спасибо, — вздохнула она. — Наверное, я в любом случае буду допускать ошибки. Полагаю, мне нужно как-то подстроиться под эту жизнь.  — Не совсем так. Я думаю, твоя жизнь должна соответствовать тому, кто ты есть. Живи так, как хочешь, и делай, что хочешь. У нас есть только один шанс, так что она должна быть веселой, верно? — Наруто лег обратно на спину и потянулся, а затем, скользнув рукой по траве, нашел руку Сакуры, сплетая свои пальцы с ее. — Наслаждайся. Сакура крепко сжала его руку в ответ.  — Мы были близки и довольно долгое время, не так ли?  — Да, — тихо прошептал Наруто. — Мы через многое прошли вместе, ты и я. Сакура перевернулась и положила голову на плечо Наруто, все еще держа его руку.  — Странно, но я, словно, всегда знала это. ________________________________________ День тянулся медленно, и после полудня великолепная солнечная погода сменилась дождем. Большую часть дня Сакура провела, обыскивая свою квартиру, в какой-то момент примерив шелковое кимоно с небольшим разрезом на плече. Скользнув двумя пальцами внутрь пореза, она наткнулась на тот самый неровный шрам. Эта вещь выглядела так дорого, а она проделала в ней дыру. Золотые цветы были вышиты на черном шелке так аккуратно… Как это кимоно попало к ней? Она знала, какая еда ей нравилась, любимые цвета, и запах каких цветов приводил ее в восторг. Она знала, что Саске пугал ее, а с Наруто, словно, была какая-то особенная связь. Казалось, она чувствовала кто был близок ей, а кто нет. Возможно, это было что-то остаточное, подобно эмоциональной памяти. Однако, к сожалению, с каждым днем Какаши становился все таинственнее для нее. Человек, с которым она хотела быть рядом, был наименее доступным. И за все то время, что они провели вместе, она так и не смогла понять его отношения к ней, за исключением своих собственных чувств. Казалось, это больше, чем дружба. Люди рассказывали о нем, как о ее учителе, коллеге, друге, но она никак не могла подавить в себе ощущение, что между ними было нечто большее, а он что-то скрывал. И его ложь. В этом не было никакого смысла, но он солгал. Он сказал — команду отбирала Цунаде, но та говорила ей, что это Какаши вызвался добровольцем и нашел в отряд людей, когда АНБУ вернулись с пустыми руками. Лгать об этом было бессмысленно. Может быть, ей просто хотелось, чтобы он вновь пришел к ней, после их утреннего разговора в его гостиной. Они оба испытывали неловкость, но она должна была знать, поэтому спросила. «Наслаждайся», сказал ей Наруто. В этом слове было столько смысла. Она чувствовала бы себя счастливой и довольной своей жизнью, если бы сама решила, как она хочет ее провести. Стараться стать тем, кем ты не являешься, — пустая трата времени. Кто они все для нее сейчас? Никому из них она ничего не должна. И кружка. Руки, в чьих руках она видела ее в своём воспоминании, не могли принадлежать никому другому, кроме Какаши. Было ли это или нет на самом деле, неважно — она хотела в это верить. Видение, где она, прикасаясь к его голой груди и горлу, с помощью какой-то силы заставляя рану затянуться, было очень ярким и четким. Его глаза неотрывно смотрели на нее — черный и красный. Смотрели прямо в душу… Она никак не могла перестать думать об этом. По какой-то причине, ей было важно это, она до сих пор испытывала все те сильные эмоции, что сопровождали ее в тот момент. Она чувствовала, как сильно переживала за него, глубоко и отчаянно. И по его взгляду она поняла — он чувствовал то же самое. Аккурат с наступлением вечера дождь прекратился, однако на улице было довольно прохладно. Не без усилия открыв большое окно, что находилось в задней части квартиры, Сакура высунула голову, вдыхая остатки дождя в воздухе и свежесть грядущей ночи. Может быть, это поможет ей избавиться от лишних мыслей и наконец выспаться. Стемнело, и в дождевых лужах на тротуаре и дороге начал отражаться свет уличных фонарей. Вид из этой части ее квартиры был скудным — дом на соседней улице и внутренний двор, усыпанный сорняками и чертополохом. Но, когда она наклонилась вперед, желая посмотреть вниз, что-то привлекло ее внимание. На стене возле окна располагалась лестница, крепкая и металлическая, на ее ступеньках можно было заметить крупные капли дождя. Покрепче затянув вокруг себя одеяло, выуженное из шкафа в коридоре по пути к окну, Сакура наклонилась вперед еще сильнее и посмотрела вверх. Похоже, лестница вела на крышу. Ну, — подумала она, — кто не рискует, тот не пьет шампанского. Перебросив одеяло через плечо, Сакура выскользнула из окна и начала подниматься по лестнице, осторожно наступая и цепляясь за каждую ступеньку, чтобы не поскользнуться. Достигнув вершины, она обнаружила небольшую, чуть утопленную крышу с бетонным ограждением по периметру. Рядом с лестницей располагался нагревательный агрегат, металлический и блестящий. Кое-где она заметила несколько вентиляционных люков, а под ногами чувствовала шероховатость застывшего гудрона. Его мелкие кусочки хрустели и щелкали при каждом ее шаге. Дойдя по крыше до лицевой стороны дома, она нашла, мягко говоря, кое-что интересное. Это были два деревянных шезлонга, предназначавшихся, скорее всего, для отдыха. Между ними стоял небольшой стеклянный столик с располагавшейся на нем полусожжённой свечой. Задумка девушке понравилась — здесь можно было сидеть по вечерам и смотреть на звезды. Вокруг было тихо, и поэтому Сакура, тяжело навалившись на бетонный выступ, принялась рассматривать пустые улочки и огромную скалу неподалеку. Плавно скользя взглядом по подсвеченным ярким светом каменным лицам, она поймала себя на мысли, что так и не смогла свыкнуться с тем, как некоторые жители этой деревни — мужчины и женщины — спокойно передвигались по крышам и стенам, перепрыгивая с одной на другую. Однако, с каждым днём это становилось все более обыденным. Вскоре, после непродолжительного осмотра уснувшей деревни, она, продрогшая на влажном, промозглом воздухе, поняла, что если останется на крыше еще чуть дольше, то окончательно замерзнет. Уже разворачиваясь к выходу, она удивилась, заметив рядом с собой еще одну пару ног. Испуганная его внезапным появлением, она хрипло вскрикнула и отшатнулась назад, но споткнулась о маленький стеклянный столик между шезлонгами. Сакура неуклюже замахала руками в воздухе, в надежде удержать равновесие, однако избежать падения ей помогла пара сильных, обернувшихся вокруг ее талии рук, что осторожно поставили девушку на ноги. Как ему удалось появиться так незаметно?  — Ты… Ты напугал меня, — нервно рассмеялась она, схватившись за грудь. Саске едва заметно кивнул и прислонился спиной к выступу.  — Я забыл, что ты не можешь почувствовать меня. Вместо того, чтобы посмотреть на нее, он молча разглядывал деревню. Его легкая темно-синяя рубашка с красно-белым веером на воротнике, плавно вздымалась от его груди с каждым порывом легкого ветра. Сакура на секунду растерялась, не сумев подобрать слов. Меньше всего она ожидала увидеть здесь, на крыше, именно этого человека.  — Как… Как ты узнал, что я здесь? — Спросила Сакура, когда пульс вернулся в норму.  — Я проходил мимо и увидел тебя, — спокойно ответил он и, наконец, посмотрел на нее должным образом. Сакура потуже запахнула одеяло. Ее глаза скользнули по шезлонгам и свече, а затем метнулись к Саске, который успел вернуться к выступу так, что она даже не заметила движения.  — Наруто с тобой? — поинтересовалась она, уже зная ответ, но не имея ни малейшего представления, что еще сказать. Она была уверена, что он чувствовал ее дискомфорт.  — Нет. Прямо сейчас я направлялся к нему домой.  — Ну, в таком случае, не буду тебя задерживать, — сказала она, обходя шезлонг, при этом внимательно глядя под ноги, чтобы вновь не споткнуться.  — Я заставляю тебя нервничать, — тихо заметил Саске. Сакура развернулась, чтобы посмотреть на него, но никого уже не было. Попятившись, она незамедлительно врезалась во что-то спиной.  — Ох, — выдохнула она и замерла.  — Я не пытаюсь напугать тебя. Я просто увидел тебя на крыше и захотел узнать, как ты. Мне неприятно, что ты… — пробормотал Саске позади нее. — Тебе не нужно бояться меня. Сакура повернулась к нему. Казалось, он был лишен нормальных человеческих эмоций, что помогали бы ему находить общий язык с другими людьми. Как-то утром Наруто вскользь упомянул, что у Саске было тяжелое детство. Возможно, именно это стало главной причиной рождения таких способностей и подобного образа жизни. С другой стороны, у Наруто тоже было трудное детство, однако, казалось, ему это как пыль с рукава стряхнуть.  — Вы с Наруто близки? — Тихо спросила она, прилагая неимоверные усилия, чтобы не отойти от парня подальше.  — Кто знает, — пожал он плечами. Молчание затягивалось, а Сакура не могла перестать рассматривать его. Казалось, где-то там, за темным, твердым каменным фасадом, который она видела на нем до этого момента, скрывается человечность.  — Саске… Раз ты здесь, могу я задать тебе вопрос? — замечая, что теперь парню настолько же некомфортно, насколько и ей, Сакура решилась пойти ему навстречу. Их взгляды встретились, и он кивнул. Вздрогнув, Сакура потуже обернулась в одеяло.  — Может спустимся ко мне в квартиру? На улице сегодня довольно холодно. Саске снова кивнул и указал на металлические поручни лестницы в дальнем конце крыши. Сакура подошла к выступу и повернулась, чтобы начать спускаться вниз. Ступени были все еще мокрыми от дождя, поэтому она не торопилась. Когда она начала спускаться, Саске был еще наверху, однако, забравшись на подоконник, Сакура застала его уже в квартире.  — Черт, не делай так больше, — улыбнувшись, прошипела она, крепко сжимая одеяло побелевшими от усилия пальцами. Уже закрывая окно, она подумала, что, наверное, никогда не сможет понять, как это у него выходит.  — Чай? — категорично спросил Саске, заходя на кухню и щелкая по кнопке включения чайника. — Это поможет тебе согреться. Еще не успевший толком остыть, электрический прибор моментально ожил и зашипел. Не дожидаясь ее ответа и без каких-либо колебаний, Саске открыл шкаф с посудой и достал оттуда две кружки, словно совершенно точно знал, где они могут быть. Сакура замерла, заметив в его руках черную с камнями и красную кружки.  — Ты хотела о чем-то меня спросить? — Не глядя на нее, напомнил Саске. Вместо этого он достал чайные пакетики, сахар и молоко. Следом послышался хлопок закрывшегося выдвижного ящика и слабый звон соприкосновения металлической ложки с фарфором.  — Д-Да, — она никак не могла оторвать взгляд от красной кружки. — Хм… Саске сел за кухонный стол, махнув Сакуре рукой в приглашении присоединиться.  — Я хотела бы знать, кто я… для тебя? — тихо спросила она, присаживаясь напротив и убирая одеяло на соседний стул. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь бурлением закипающей воды. Сакура сразу же смутилась:  — Я имею ввиду…  — Я понял, — осторожно прервал ее Саске. — Я просто не уверен, что смогу ответить на этот вопрос в должной мере.  — Почему? Он встал из-за стола и, взяв чайник, налил кипяток в черную кружку, не спеша наполнять красную. Взамен, он погрузил чайник пакетик в одну из них, потом выбросил его в мусор и добавил в чай молоко и сахар. — Я не знаю тебя настолько хорошо, как должен бы. Мы были в одной команде, но недолго. Потом я покинул деревню на продолжительное время, не планируя возвращаться. После моего возвращения два года назад, наши дороги с тобой разошлись. Тогда мы просто были детьми. Дослушав до конца, Сакура поймала себя на мысли, что в этой истории явно было что-то еще. Саске не производил впечатление человека, которого можно смутить, поэтому неуверенность, проскальзывающая в его ответе, поразила ее. Это было почти эмоционально — то, что ему как раз и не хватало. Он удивил ее.  — Ясно. Можешь еще что-нибудь рассказать обо мне?  — Ты великолепный медик, одна из лучших, и твой контроль чакры… совершенен. Ты единственная, у кого я когда-либо видел нечто подобное, — ухмыльнувшись, он сел обратно и поставил перед ней кружку с чаем. — Будучи ребенком, ты была крайне озабочена своими волосами и нарядами.  — Ты должен заглянуть в мой шкаф, — пробормотала она, делая глоток. Чай был подслащен именно так, как она любила.  — Я видел, — рассеяно обронил он, чем заставил глаза Сакуры удивленно распахнуться. — Прости, но мне правда уже пора. Наруто ждёт. Вздохнув, она кивнула и встала из-за стола, чтобы проводить Саске до двери. Она легко дотронулась ладонью до его предплечья, и когда он посмотрел на нее, уголки его рта при этом немного приподнялись.  — Полагаю, я больше не боюсь тебя, — она улыбнулась. — Спасибо, что ответил на мои вопросы.  — Думаю, Наруто мог бы рассказать больше. Вероятно, вы очень близки. А Яманако Ино может дать тебе представление о твоей личной жизни. — Саске открыл дверь и уже ступил за порог, чтобы уйти, но вдруг остановился. — Спроси Какаши о миссиях и событиях, в особенности произошедших в прошлом году. Вы с ним довольно долго работали вместе.  — Наруто рассказал мне уже очень много, но за подсказку спасибо, я спрошу, — тихо ответила она. — Могу я узнать у тебя еще кое-что? Саске застыл в молчаливом ожидании.  — Почему ты выбрал красную кружку? Он обернулся на дверь, а потом обратно на Сакуру.  — Потому, что она моя. Коротко кивнув на прощание, он ушел. ________________________________________ Прошел один день, а за ним еще один. Все это время, Наруто каждый день навещал её, то утаскивая есть рамен в закусочную, то провожал в больницу для прохождения тестов и обучения, или же просто за компанию. Саске и Какаши навестили ее в госпитале всего единожды в последние два дня, хотя она находилась там, как можно дольше. Ее расположенное на крыше убежище больше не тревожили случайные гости, и однажды она даже уснула там. К ней пришла новая знакомая, блондинка по имени Ино, которая должна была отвезти ее в больницу к Цунаде, однако сначала они отправились в небольшой дом на другой стороне деревни, где жили родители Сакуры. Появление Ино не стало большим сюрпризом для девушки, так как Наруто, Саске и Какаши предупреждали о её приходе. А еще в квартире Сакуры было так много фотографий, на которых была изображена Ино, что она уже воспринималась как личность, которой оставалось просто дать имя. Когда они встретились, Сакура очень старалась подавить в себе чувство дискомфорта от нахождения с кем-то новым для нее. Для того, чтобы жить дальше, ей надо было для начала выяснить, кто она такая. Ино оказалась достаточно милой. У нее были шикарные длинные светлые волосы и самые исключительные голубые глаза, которые когда-либо видела Сакура. Из-под ее юбки выглядывали сетчатые шорты, обтягивающие ее бедра. Сакуре, отдававшей в последнее время предпочтение платьям, это показалось не очень удобным, но выглядело вроде круто. Однако, как только они подошли к дому Харуно, всё, что хотела спросить и узнать Сакура у своей новой спутницы, испарилось у нее из головы. Ее мать — женщина маленького роста с цветом волос, как у Сакуры, — проплакала все время, что они провели там. Заходясь в истерике, Харуно Сио нескончаемо роняла слезы в кофе и, раскачиваясь взад-вперед, снова и снова повторяла, что ее дочь не должна была стать шиноби. Поскольку женщина была домохозяйкой, Сакура полагала, что ее мать никогда не сможет понять, каково это выбрать более рискованный образ жизни — даже сильнее, чем Сакура не могла понять себя. К сожалению, Сакура не испытывала к женщине ни капли сочувствия. Все, что она могла сделать, это неловко тупить взгляд, рассматривая побрякушки на полках или узоры на половой плитке. Ее отец, Харуно Юто, был высокий мужчина с круглым лицом. У него был небольшой рот и такие же яркие зеленые глаза, как у Сакуры. Он имел процветающий бизнес — магазин мужской одежды, где он работал портным. Казалось, что они жили довольно благополучно и в достатке. Юто и Сио оказались прекрасными людьми, но Сакура так и не смогла найти в себе желания и силы, чтобы хотя бы обнять их. Ей разрешили зайти в ее спальню, которая, по их словам, осталась такой же, как во времена ее юношества. Внутри девушки тлела слабая надежда, что это поможет ей что-нибудь вспомнить, но пока Сакура сидела на розовом покрывале, рассматривая наклеенных на зеркале туалетного столика разноцветных бабочек, она не чувствовала ничего, кроме радости хоть на мгновение покинуть общество четы Харуно. Мягко говоря, встреча прошла тяжело, поэтому, едва переступив порог дома и выйдя на улицу, Сакура вновь почувствовала облегчение. Неподалеку, прислонившись к стене кирпичного дома, ее ждала Ино, препираясь с парой молодых людей через дорогу.  — Паразиты, — проворчала Ино. — Ну, как все прошло? — Резко обернувшись к Сакуре, добавила она и ослепительно улыбнулась.  — Странно и неловко, — качая головой, горько усмехнулась Сакура и медленно двинулась по улице. Ино шла рядом.  — Звучит так, будто так и было, — посмеялась Ино. — Но они должны были убедиться своими глазами, что ты в порядке. Я слышала, они каждый день звонили Пятой, спрашивая о твоем самочувствии, а то и дважды. Не беспокойся об этом. Ты привыкнешь со временем.  — Я просто чувствую себя настолько не к месту здесь. Все мне чужие. И все чужое. Люди здороваются со мной, а я понятия не имею кто они, — Сакура остановилась и плюхнулась на расположенную невдалеке от небольшого парка скамейку; она провела рукой по лбу, принявшись разглядывать свои ноги. — Я не могу быть дочерью для незнакомых мне людей… Вздохнув, Ино присела рядом.  — Я не представляю, насколько тебе тяжело. Мы все стараемся помочь тебе и быть рядом, но, полагаю, это не работает в должной мере, ведь ты не помнишь всю историю нашей дружбы.  — Я не хочу больше встречаться с этими людьми. Я не хочу сидеть на чьей-то кухне и заставлять себя быть милой. Я не хочу ходить на работу, на которой я бессильна. И я не хочу притворяться, что не понимаю, что я делаю. Я просто хочу начать жить. Брови Ино сошлись на переносице.  — Ты говоришь так, будто чем-то подавлена или расстроена, или же просто зла. Но… Ты ничего никому не должна. Сакура коротко кивнула и снова потерла лоб. Голова раскалывалась, и девушка чувствовала себя не в своей шкуре. Взяв Сакуру за руку, Ино потянула ее со скамейки и, поднявшись, ткнула подруге пальцем в грудь.  — Позволь мне рассказать кое-что о тебе, Сакура. Ты не из тех, кто будет ходить на цыпочках. И если ты не хочешь делать что-то, так, черт возьми, не делай этого. Не веди себя как Хьюго Хината, детка. Сакура легко рассмеялась.  — Хьюго Хината? — Ей нравился дерзкий стиль Ино. Она полагала, что когда ты выглядишь вот так, то можешь позволить себе делать, что хочешь. Казалось, внешний вид блондинки и ее взгляды на жизнь отлично дополняют друг друга. А еще, в ее словах был смысл.  — Миленький цветочек, что по уши влюблен в Наруто. — Ино широко улыбнулась и подмигнула. — Слушай, я сама поговорю с Цунаде. Давай забудем на время про твоих родителей и работу и начнем восстанавливать твои воспоминания. Я бы прикончила сейчас пару данго. На губах Сакуры появилась слабая улыбка.  — Спасибо, Ино. Вообще-то, я хотела задать тебе несколько вопросов про мои… отношения. Саске сказал, что ты можешь рассказать мне о моей личной жизни.  — Ну, кажется, у меня есть то, что тебе нужно, — Ино рассмеялась и, дернув Сакуру за рукав, потянула за собой. — Пошли отсюда. ________________________________________ День быстро клонился к ночи, и в теплом вечернем небе сквозь редкие серые тучи раскраснелись яркие полосы заката. Дождя не было, но один или два раза вдалеке раздавались громовые раскаты. Сакуре казалось, будто погода дразнит ее, день за днем сгущая краски. Казалось, словно вот-вот пойдет дождь, однако время от времени небо прояснялось, даря девушке тепло и спокойствие. Погода в сезон дождей была такой непредсказуемой, что могла кардинально измениться в течение часа. Весь день Ино таскала ее по магазинам, которые, по словам блондинки, были ее самыми любимыми, и несмотря на то, что Сакура была безумно измотана, проведенное с Ино время оказалось приятным. Так же они посетили чайную, что была украшена живописными панно и занавесками. Все официантки были одеты в красиво вышитые юката и кимоно и по желанию клиента могли провести самую настоящую чайную церемонию. Их последней остановкой стала кондитерская, где Сакура выбрала из высокой стеклянной банки леденец на палочке. Выбор Ино пал на пакет конфет, что предназначался для некого Шикамару. Просто очередное имя, подумала про себя Сакура, позволив ему испариться из головы так же быстро, как и появилось. А еще Сакура расспросила Ино о своих интимных отношениях. И пусть, подобные глубокие и личные темы не подходили для разговора с плохо знакомым тебе человеком, но, в данном случае, неловкость чувствовалась только со стороны Сакуры. Ино была рада поделиться с ней сокровенным, хотя по итогу это оказалось не совсем то, что она ожидала. По поводу Саске Ино смеялась, рассказывая, как в детстве они боролись за его предподростковую любовь, а после того, как он исчез, а потом вновь вернулся, — это уже мало кого заботило. Учиха слишком холодный и безразличный, и если и делился с кем-то своими личными тайнами, то исключительно с Наруто. Затронув тему Узумаки, Ино призналась, что они с Сакурой очень близки. И это нисколько не удивило последнюю, так как она почти сразу почувствовала между ними некую связь. В их отношениях не было сексуального подтекста, но они были очень близки. Когда же Сакура спросила о Какаши, Ино нахмурилась. Она сказала, что отношения между ними были полно двусмысленности и отстраненности — подобно качелям. Она так и не смогла толком ничего объяснить, но упомянула, что время от времени видела их вдвоем в разных местах. Они часто тренировались вместе и ходили на миссии, иногда, сидя за столиком в кафе, шептались о чем-то — предельно близко, практически интимно, а потом могли неделю не разговаривать друг с другом, соблюдая профессиональную дистанцию. И эта информация лишь еще больше смутила Сакуру, добавляя в головоломку по имени Какаши еще больше путаницы. Позже Ино заметила, что аккурат перед последней, как оказалось, роковой миссией Сакуры, они поругались. Девушка собственными глазами видела, как подруга оттолкнула от себя руку Какаши. А когда после этого мужчина отправился с отрядом на поиски, подобное его поведение натолкнуло Ино на мысль о возможном романе между подругой и ее бывшем учителем или грязном сексуальном домогательстве со стороны последнего. К своему собственному сожалению, Сакура не была уверена в точности изложенной истории. Вполне возможно, Какаши просто сказал что-то разозлившее её. По словам Наруто, у нее был взрывной характер, и она не очень-то любила действовать по указке. Однако, в конце концов, Ино заявила, что обычно Сакура не хранила секреты от лучшей подруги, рассказывая ей всё, и что вряд ли эти отношения могли быть чем-то большим, чем псевдо-профессиональная дружба с наставником, — разочарование в голосе блондинки в этом момент читалось настолько же ясно, насколько Сакура чувствовала его в своей душе. С наступлением ночи Сакура пришла к дому Какаши с четким намерением выяснить, почему он больше не приходил к ней. Она была безумно терпеливой, дав ему время, а именно трое суток, что минули с того злополучного утра, когда она заявилась к нему… и он соврал ей. Естественно, когда она постучала, никто не ответил. Поэтому, в течение всего следующего часа, она просидела в ожидании на скамейке через дорогу, что стояла аккурат перед ветхим на вид ресторанчиком. Скамейка была грязной, поэтому девушка уселась на спинку, поставив ноги на сидение. Она сидела с широко расставленными ногами, пропихнув между ними юбку и навалившись спиной на кирпичную стену не работающего заведения. Возможно, она выглядела в этот момент крайне неженственно, но ее это мало заботило; ей было удобно, и это все, что имело значение. Когда время перевалило за десять часов вечера, Сакура достала из кармана платья купленный накануне красный леденец. Спустя несколько минут на освещенной фонарями улице появился знакомый сутулый силуэт. Шаги Какаши замедлились, и он остановился в нескольких метрах от скамейки, на которой она сидела. К несчастью для него, он так и не смог удержаться от плавного скольжения взглядом от ее лодыжек вверх по ногам, пока не остановился на маленькой палочке, зажатой меж ее красных губ, и она это заметила.  — Цунаде искала тебя, — сообщил он практически строго, словно не сумел подобрать правильный тон.  — Вот она я, — спокойно ответила она, вытаскивая изо рта леденец и облизывая с нижней губы липкую сладость.  — Она ждала тебя сегодня на работу, — продолжил он в той же манере. Его взгляд встретился с ее на мгновение, а потом вновь вернулся на ее рот, замерев на секунду, пока она облизывала губы.  — Я знаю. Я встречалась сегодня с четой Харуно, а после мне не хотелось никуда идти, — тихо сказала Сакура, поднимаясь и спрыгивая со скамейки.  — Юто и Сио Харуно — твои родители, — упрекнул ее Какаши. — Я предполагал, что вы вскоре встретитесь, — его тон стал чуточку мягче. — Как все прошло?  — Странно.  — Этого следовало ожидать.  — Ты не собираешься спросить меня, зачем я здесь? — добавила Сакура.  — Догадываюсь, — тихо обронил Какаши и развернулся, направившись к своей квартире.  — Так и зачем тогда? — Она побежала за ним и, догнав на ступеньках, схватилась за руку. — Уже четыре дня прошло.  — Я был на миссиях. Как раз только что вернулся с одной из них. — Какаши подошел к двери, оставив Сакуру в нерешительности стоять внизу. Она чувствовала, как подобно воздушному шару, в груди вновь растет разочарование. Он был также холоден с ней, как и при их предыдущей встрече. Щелкнул замок, и дверь распахнулась. Какаши переступил порог одной ногой и обернулся на девушку:  — Ты не идешь? Сакура снова засунула леденец в рот и слегка наклонила голову, наблюдая за его отчаянными попытками смотреть ей только в глаза. Однако затем его взгляд снова опустился к ее губам. Кивнув, она неспеша поднялась по ступенькам и прошла мимо него в квартиру. Он молча зашел следом и, не останавливаясь, прошел на кухню, прямо к чайнику, ткнув кнопку включения. Сакура тем временем, сняв обувь, бросила остатки своей конфеты в мусор и, подойдя к дивану, уселась на него, подобрав под себя ноги. Она поймала пустым взглядом неглубокий камин, прокручивая в голове все то, что хотела сказать. Однако в итоге, находясь в одной комнате с Какаши, она не могла ни обругать его, ни даже задать интересующие ее вопросы.  — Может быть, чаю? — донесся его небрежный вопрос из кухни, где он возился, звеня посудой.  — У тебя есть что-нибудь покрепче? — робко спросила она. — Мне же двадцать один, верно?  — Хм… Да, — громко выдохнул Какаши. — У меня есть немного вина… саке…  — Вино, — Сакура перевела взгляд на мужчину, следя, как он откупоривает бутылку, пыль с которой пачкала его пальцы. Затем он достал из шкафа стакан и наполнил его на две трети.  — Надеюсь, ты предпочитаешь красное, — произнес он, подходя и подавая ей напиток. Сакура легко рассмеялась и сделала первый глоток.  — Да, но думаю, ты его не пьешь.  — Никогда, — он стянул с лица маску. — Расскажи, как прошла встреча с родителями, — добавил он, располагаясь на другой стороне дивана в ленивой полулежачей позе. Сакура прижала стакан к груди и прислонилась щекой к спинке дивана, обращая на мужчину свой взгляд. Он снял хитайате и потер пальцем свой странный красный глаз. До сих пор Сакура не набралась смелости спросить его о нём.  — Они… приятные люди. Сио много плакала, А Юто оказался весьма молчалив. И я сочувствую им, но…  — Но они чужие для тебя, — закончил за нее Какаши.  — Здесь все для меня чужие, — спокойно отозвалась она, отводя от мужчины взгляд в тот момент, как он посмотрел на нее. Медленно и осознанно, она скользила кончиком пальца по верхнему краю стакана, наблюдая, как рубиновая жидкость раскачивается, оставляя на фарфоровых стенках кроваво-масляный след. Вино было сухое с оттенком уксуса, но Сакура сделала еще один глоток, а затем еще.  — Ты еще узнаешь их, — неуверенно сказал Какаши, очевидно осознавая, насколько ложной была надежда в его словах и слаб энтузиазм. Сакура чувствовала, как в животе медленно разливалось тепло, а на плечи наваливается усталость.  — Я соскучилась по тебе.  — Я вернулся только сегодня вечером. Она вздохнула.  — Мне даже не важно, если это ложь. Какаши помолчал с минуту, а потом продолжил:  — Я слышал, ты неплохо проводила время с друзьями.  — Да. Они много знают обо мне. К примеру, я довольно легкомысленна… и вспыльчива. К тому же, я материалистка, но хороший медик и ниндзя, — она протянула ему пустой стакан. — Можно мне еще немного? Какаши нахмурился, но безмолвно взял стакан и прошел на кухню.  — А еще, по всей видимости, я была влюблена в Саске, когда мне было двенадцать, и, может быть правда, а может и нет, но свой первый сексуальный опыт я испытала с Наруто в шестнадцать. Ох, и та красная кружка у меня дома, я была уверена, что она твоя, но оказалось Саске. Что вообще делает его кружка у меня в квартире? — Сакура вздохнула и вновь потерла лоб. Боль в голове нарастала, как после визита к родителям. Провозившись с минуту на кухне, Какаши вернулся обратно, сел на диван, и протянул Сакуре стакан с вином. Его взгляд при этом был мягок.  — Тяжело осмыслить все сразу. Я уверен, понимание придёт со временем. Сделав глубокий вдох в попытке успокоиться, Сакура поднесла ко рту стакан и ополовинила содержимое одним глотком. Все, что он говорил сейчас, она уже слышала от других, и она устала от этого.  — Не налегай так на вино. Обычно ты не пьешь. Какаши протянул руку, чтобы забрать у нее стакан, но Сакура остановила его, ухватившись за запястье. Она осушила стакан еще одним большим глотком, а затем отдала мужчине, вытирая губы тыльной стороной ладони.  — Ещё?  — Думаю, достаточно. Приятное тепло в ее животе и ленивая тяжесть конечностей подсказали Сакуре, что она двигалась в правильном направлении некой блаженной неги. Ей хватило и двадцати минут, но будь она недостаточно пьяна, то отобрала бы бутылку.  — Я говорила, что вспомнила кое-что? — протянула она; ее голос звучал глубоко и томно.  — Нет, — ответил Какаши. — Что же ты вспомнила?  — Ну, на самом деле, я не уверена, что эти воспоминания настоящие. Одно из них Наруто подтвердил, но другое… Я хотела бы убедиться в этом сама. Сакура заметила, как рука мужчины, в которой была кружка, крепче сжала фарфор.  — Я хочу посмотреть кое-что… с твоего позволения, — Сакура встала на колени, слегка покачнувшись под воздействием выпитого алкоголя, но удержав равновесие, поползла по разделяющей их диванной подушке.  — Сакура… Я думаю…  — Ш-ш-ш, я обещаю, что не сделаю больно, — ее речь была тягучей и медленной. — Хорошо? — прошептала она, пододвинувшись еще ближе, касаясь коленями его бедер. Она плавно потянула руку вверх, к его лицу, и, подцепив пальцем край маски, легко потянула ткань вниз. Какаши напрягся, но останавливать ее не стал. Он не мог определиться — позволять ли ей продолжать, но и прервать ее расследование словно не хватало сил. И Сакуре было приятно его доверие. Другую руку она положила на его плечо и, сев на пятки, наклонилась ближе.  — Сакура…  — Все в порядке… можно? — выдохнула она, стягивая маску ниже по шее и наклоняясь еще ближе, чтобы внимательнее рассмотреть то, что она искала. И, к своему удивлению, нашла — маленький неровный шрам, всего лишь пара сантиметров длинной, рассекавший его горло чуть ниже челюсти. Придерживая ткань рукой, она протянула палец к шраму, предчувствуя мягкое прикосновение. Это подтолкнуло Какаши к реакции, и вокруг девичьего запястья сомкнулась мужская ладонь.  — Как ты узнала об этом? — Торопливо прошептал он.  — Я увидела это, когда мою голову пронзила боль. Я видела тебя… лежащего где-то на земле, без кофты и маски, и себя, склонившуюся над тобой. И ты так смотрел на меня… …как сейчас…  — Что еще ты помнишь из того дня? — подтолкнул он. Сакура встретила его взгляд и, нахмурившись, покачала головой.  — Это все, — она вновь попыталась дотронуться до шрама, но он лишь крепче сжал ее запястье.  — Это сделала я, — прошептала она.  — Я был бы мертв, если бы ты не сделала этого, — тихо поправил Какаши, казалось, расслабившись, поскольку его хватка ослабла, и он отпустил её. Сакура также расслабилась, раздумывая над странной реакцией мужчины. Она выпрямила ноги, садясь непосредственно рядом с Какаши, и, свернувшись клубком, положила голову ему на плечо.  — Все в порядке? — спросила она шепотом, наблюдая как комната тускнеет и кружится, и закрыла глаза.  — Да… Все в порядке, — пробормотал он. ________________________________________ Когда Сакура проснулась, в комнате было оглушающе тихо, однако тепло тела, лежащего рядом, можно было определить безошибочно. Дыхание Какаши было мягким и глубоким, и она решила, что скорее всего он заснул прямо рядом с ней. Ее голова все еще болела, и даже немного больше, чем прежде, и девушка пожалела, что выпила слишком много. Всего лишь два приличных стакана, подумала она. По крайней мере, теперь она знала свой предел. Она слегка пошевелилась, и это заставило Какаши также сонно заерзать. Его глаза лениво открылись, а затем опять закрылись. Он пробормотал что-то невнятное, но она разобрала лишь слово «кровать». Стараясь не разбудить его, Сакура медленно села. Казалось, Какаши уже проснулся, и просто не хочет сделать следующий шаг, открыв глаза, но затем его дыхание вновь углубилось. Вскоре он вновь уснул мертвым сном. Сакура же, внезапно получившая право в полной мере рассмотреть как следует его лицо, не преминула возможности это сделать. Во внешних уголках его глаз залегли небольшие морщины, появившиеся либо от возраста, либо от частого пребывания на ярком солнце. Тонкий и длинный шрам, рассекающий его глаз, казалось при всем своём несовершенстве придавал лицу мужчины лаконичную завершенность. Его нижняя губа была чуть полнее верхней, и она подумала, что это выглядело очень привлекательно, когда Какаши говорил или улыбался. Нос был прямым и ничем не примечательным, а подбородок — узким и крепким. Она смотрела на его рот, вспоминая, как его взгляд всегда опускался к ее губам. Думал ли он об ее губах так же, как сейчас она думала о его. Если бы она не была пьяна, ей бы ни за что не хватило смелости сделать это, но что-то вкупе с ее чувствами побудило ее попробовать. Она была уверена в своей симпатии к нему и хотела быть ближе, чем была ему сейчас. Настолько близко, насколько можно позволить. Для равновесия положив руку ему на бедро, она осторожно наклонилась вперед и медленно, едва касаясь чувствительной кожей грубой щетины и наслаждаясь его восхитительным запахом, провела губами по линии его челюсти, пока не достигла уголка рта. Упоенная близостью, Сакура шумно выдохнула. Его губы дрогнули, желая ответить взаимностью, а рука коснулась ее руки. Он едва слышно простонал, а потом его глаза открылись. Затем, прежде чем Сакура успела понять, что произошло, он перевернул ее, опираясь одной ногой на пол, и оседлал, прижав за плечи к дивану; он был зол.  — Нет!.. Глаза Сакуры распахнулись, настолько широко, насколько это было возможно в ее состоянии. Если бы в ее крови не было алкоголя, она бы испугалась. Какаши ослабил хватку, осознав, что сделал. Он отпустил одну руку, прижав ее ко рту тыльной стороной ладони.  — Не… искушай меня, Сакура, — прорычал он. — Ты не можешь делать это со мной.  — Почему? — прошептала она. Он раздраженно вздохнул.  — Ты запуталась. Когда твоя память вернётся… — Какаши покачал головой и поднялся с нее. — Это моя вина. Я знал, что это случится. Ты должна пойти домой.  — Я пойду, если ты того хочешь, но… Неужели это так неправильно? Это уже происходило прежде? — поинтересовалась она, обретя решимость получить желаемое… То, что она хотела больше всего на свете.  — Что?.. — Тихо выдохнул Какаши, потирая рукой линию челюсти. — Возвращайся домой, Сакура. Возможно, это все вино, но ты не можешь вести себя так со мной. Когда твои воспоминания вернутся… Он замолк, и на мгновение они просто уставились друг на друга. Его лицо было наполовину отвёрнуто от нее, и ему было трудно смотреть ей в глаза. Он выглядел виноватым.  — …ты возненавидишь меня, за то, что я позволил этому случиться. Ты и себя возненавидишь за это. Пожалуйста… просто иди домой. Молчание затягивалось, а Сакура не могла найти подходящих слов. Почему она должна возненавидеть его и себя? Пусть его решение казалось непоколебимым, сам мужчина выглядел подавленным. Не рискнув спорить, Сакура встала и направилась к выходу. Обувшись и открыв дверь, она обернулась посмотреть на него, застывшего посреди гостиной.  — Это моя вина. И только, — спокойно сказала она. Он посмотрел на нее, словно собирался что-то сказать, но лишь потер рукой лоб и потупил взгляд. Понимая, что он хочет, чтобы она ушла, а ей необходимо все обдумать, она выскользнула на лестницу и закрыла за собой дверь. На горизонте брезжил рассвет, а она медленно направилась к своему дому, все еще чувствуя в животе тепло от вина. По ее коже бежали мурашки, подгоняемые промозглым ветром, но даже он не заставил ее поспешить. По идее, ей должно было быть стыдно за свое поведение, но она этого не чувствовала. А ещё, он не отрицал, что подобное уже случалось; даже не пытался.