Не пой о предательстве, менестрель, я помню сам

      Последующие дни я ходила, как в воду опущенная. Вернулись кошмары, которых не было уже несколько лет, да и покоя не давали те видения в Зеркале. Вытащил меня из уныния Арагорн, предложив потренироваться на мечах. Я с радостью согласилась. Силы ко мне вернулись довольно быстро, и сейчас мы отдыхали в Лотлориэне и набирались сил.  — Это бесполезно! — воскликнула я, пнув от злости свой меч.  — Всё не так плохо, — убрал свой клинок в ножны Арагорн. — Ты неплохо фехтуешь, в бою это пригодится.  — А, по-моему, выходит просто ужасно! — всплеснула я руками и таки подняла меч, тяжело вздохнув и рассматривая узоры на железке.  — Что тебя тревожит, Лотриэль? — задал вдруг вопрос странник, закуривая трубку. Я вновь вздохнула и уселась прямо на землю, прислушавшись и принюхавшись.   — Пообещай, что никому не расскажешь, — тихо попросила я. Арагорн кивнул, а я же поведала ему о видениях. — Теперь понимаешь? Я боюсь, Арагорн. Я боюсь, что не сдержусь. Иногда… Иногда мне кажется, что я слышу зов Кольца… Или это не оно… Может, свяжете меня и бросите в Андуин?  — Что за глупые мысли! — возмутился Следопыт. — Я не хочу слушать об этом, Лотриэль, и да, насчёт Кольца не волнуйся… Оно многих зовёт, но твоя воля сильна.  — Я уже не уверена, — вздохнула и обхватила колени руками.       Поздно вечером мы укладывались спать. Я наотрез отказалась от предложения одной из целительниц пожить у неё это время. Уж слишком сильно привыкла я к этим мужчинам. К ворчанию и иногда храпу, чего уж там.       Закрыв глаза, я прислушалась к возне, которую издавали хоббиты о чём-то споря. Леголас ещё не спал, а Гимли пытался уснуть.   — Нет, давай ты, — шепнул Мерри.  — Лучше ты, — возразил Перегрин.   — Хватит, — оборвал спор гном. Я открыла глаза и узрела Гимли, который уже не лежал на своём месте, а сидел, впрочем, как и Арагорн с Боромиром. Леголас вошёл в шатёр. — Вы уж определитесь, дорогие хоббиты, и спросите, что хотели, или дайте поспать в тишине!  — Лотриэль, расскажи что-нибудь про оборотней, — набрав в грудь побольше воздуха, попросил Мерри. Я весело улыбнулась и перевернулась на живот, скрестив ноги.  — И что же вы хотите узнать, дорогие хоббиты?  — Ну, например легенды, — задумался Пиппин.   — Это очень хорошо, что вы интересуетесь этим, Перегрин Тук, — важно сказала я. — У нас много преданий, но мне нравится о том, как наш народ обрёл силу.       Я прикрыла глаза, вспоминая уроки учителя Айлена по истории, рассказы отца и Старейшин. Последние, к слову, любили рассказывать эти предания на праздниках типа дня летнего солнцестояния или Бельтайна.  — Никто не знает кем точно был тот мальчик — майа, кто-то из валар или сам Создатель. В те дни мы были людьми, Пришедшими следом. Однажды наш первый вождь Кхалдар вместе со своими людьми спас мальчика, на которого напали орки, обогрел его и отвёл в селение. Жена Кхалдара с радостью ухаживала за ребёнком. В один из дней, мальчик поправился и пришёл к Кхалдару на Совет, где был сам вождь, Старейшины и воины. Оглядев собравшихся, он сказал: «Ты, вождь, и твой народ были добры со мной, я отплачу вам тем же. Вы храбры, словно дикие звери, также неустрашимы и неумолимы в бою, поэтому вы станете теми зверьми, которыми вы являетесь. В бою вы сможете обращаться к своей сути. Вместе с небывалой силой я дарую вам и бессмертие: вас будет сложно победить, вы будите одними из сильнейших и храбрейших, вы будете долгожителями. Взамен прошу у вас лишь одного — служите Свету, иначе постигнет вас кара и страшная судьба обрушится на Отступников». А после мальчик исчез в ярком свете и его никто не видел.   — Необычная концовка, — усмехнулся Боромир.  — Какая есть, — хмыкнула я. — Я не очень выразительно рассказываю, сюда бы моего учителя Айлена или наших Старейшин — там бы в таких красках рассказали да показали! Ах, а как замечательно сидеть у костра весной, когда всё цветёт, и слушать рассказы Старейшин.   — А были отступники? — спросил молчавший до этого Леголас.   — Были. Они стали похожими на зверей, обросли шерстью или же стали полностью ими, потеряв тот человеческий разум, оставив животные инстинкты. Они стали служить Врагу, их прозвали волколаками.   — Интересная история, — сказал Сэм.  — Это не просто история, это часть истории оборотней, — улыбнулась я. — Она многообразна. И хоть нам дали жизнь как у эльфов, наши правители часто умирали, ибо всегда находились честолюбивые и корыстолюбивые люди. У нас в истории и предательства, и добрые короли, и жестокие…   — Тогда королями становился другой род? — спросил Боромир.   — Нет. По забавному стечению обстоятельств, когда король умирал, так или иначе у него был сын, достигший совершеннолетия или же почти достигший. В последнем случае иногда назначали регента из доверенных людей. Боромир, — я подняла глаза сына наместника. — Мне бы следовало извиниться…  — Ты права, — согласился гондорец. — Но только мне. Теперь я понимаю, как был не прав, назвав тебя волколаком.  — Извини, что обзывала тебя. Ты вовсе не заносчивый индюк. — Ты меня так называла?!  — Ну, может быть в мыслях…  — Ложитесь спать, — махнул рукой на нас Гимли. Мы все завозились, укладываясь. Спустя некоторое время я почувствовала рядом запах сладкой ежевики, а после меня обняли Мерри и Пиппин.       С утра мы все стали собираться в дорогу, а после пошли на причал. Галадримы снабдили нас провизией, а также вручили и верёвки, которые мы забыли. Владыка Келеборн отвёл Арагорна в сторону и они стали о чём-то перешёптываться, а после вернулись ко всем нам.       Каждому из нас даровали плащи с капюшонами, сделанные точно по мерке из легкой и теплой шелковистой ткани, которую ткут галадримы. Трудно было определить их цвет: в тени под деревьями они казались серыми, а в другом месте и при другом освещении меняли оттенки и становились то зелеными, как листва, то бурыми, как осеннее поле вечером, то серебристыми, как мерцающая под звездами речная вода. Ворот скреплялся у шеи застежкой, похожей на зеленый лист с серебряными прожилками. Они были легкими, в холод в них будет тепло, а в жару — прохладно.       После леди Галадриэль лично подарила нам различные подарки каждому. Арагорну Владычица подарила брошь в виде серебряного орла с распростёртыми крыльями и зелёным камнем, Боромиру она подарила золотой пояс; Мерри и Пиппин получили узкие серебряные пояса с золотыми пряжками в форме цветка; Леголасу достался лук, какими пользуются галадримы: больше и крепче лихолесских луков, с тетивой, сплетенной из волос эльфов. К нему был колчан, полный стрел. Сэм получил небольшую коробочку с благословенной землёй и семенем мэллрона; Гимли — три пряди волос Владчицы. — А это я дарую тебе, дитя Федерика и Риан, — подмигнула мне леди Галадриэль. Я отчётливо услышала, как брякнулась моя челюсть.       Окосевшей мне вручили кулон на серебристой цепочке. Сам кулон был сделан из прозрачного материала, но это было точно не стекло, а по форме был каплевидным. Часть, которая крепилась к цепочке, была искусно сделана и при желании можно было кулон разделить. Внутри что-то поблёскивало синим.   — Блуждающий огонёк, — ахнула я.   — Пускай он укажет тебе не один путь. Я вижу, ты идёшь куда-то, но куда — сама не знаешь. Твой путь тёмен, потому что ты идёшь с закрытыми глазами. Боль от потери всё ещё сильна, но оставь её в прошлом, открой глаза новому дню.       И после этих слов Владычица отошла к Фродо. А я так и стояла в полнейшем изумлении, пока Леголас настойчиво не отвёл меня к лёгким серебристым лодочкам и не усадил в одну из них.       Мы отдалялись, а в ответ слышалась прощальная песнь, слова которой я не понимала, но в душу она мне запала. Прикусив губу, я надела кулон.