***
Что же, жизнь Олега и правда стала идти своим чередом. В сентябре начинался тур, поэтому днём мужчина был занят метаниями по городу: то решал вопросы, связанные с вышеупомянутым туром, то c участием в репетициях старой-новой группы. По вечерам же, когда сил ни на что не оставалась, Савченко сидел в баре с друзьями или играл в игрушки дома на диване. Думать о чём-то, помимо музыкальной деятельности не было особо ни времени, ни желания. Вечером третьего дня после всей истории Олег лежал в ванной с абсолютно пустой головой. Ни одна мысль не пролетала по сухой пустыне сознания. Ему нравилось это ощущение — оно было нужным и приятным в конце насыщенного дня. Взгляд блуждал по ванной, ни за что не цепляясь, но в глаза резко бросилось что-то блестящее на полу. Что-то лежало рядом с раковиной. Вместе с всплеском воды мужчина переместился на другой конец ванной и приподнялся на краю. Перегнувшись туловищем через бортик, рукой он дотянулся до пары серёжек, что забыла незваная гостья. Глубокий вдох-выдох помог побороть приступ раздражения. Надоедливая принцесса всё никак не хотела покидать жизнь рэпера. Он повертел серьги в руках. Белое золото и сапфиры — красиво, изящно, со вкусом. Дорогой подарок. По крайней мере, он думал, что это подарок. Молодые девушки редко сами себе покупают драгоценности. Кто их подарил? Родители, молодой человек, может, жених? Олег съехал по спинке ванной и полностью погрузился в воду, чтобы избавиться от лишних нервирующих и ненужных мыслей. Меньше, чем через тридцать секунд он вынырнул. Мужчина понял, что так просто от Рапунцель не избавишься, и нужно ехать в больницу и возвращать находку. Главное, чтобы его никто не узнал.***
В одиннадцать утра Олег уже сидел в палате, в которую его проводила добродушная медсестра — худая женщина лет сорока пяти. Она спросила, не является ли Олег родственником или другом девушки, на что получила отрицательный ответ и объяснение: это он — тот мужчина, что привёз пациентку сюда. — Тогда я должна записать Ваши данные для следователя, — сказала медсестра. — Не делайте этого, — настойчиво проговорил Олег, — род моей деятельности требует анонимности в подобных ситуациях. — Что же это у Вас за род деятельности такой? — вопрос априори был риторическим, рэпер ответа на него давать не собирался, и медработница это прекрасно понимала, — но я выполню Вашу просьбу. Бедная девочка сказала, что Вы ей очень помогли. И, исходя из ее рассказов о случившемся, Ваш поступок удостоен уважения. Олег благодарно кивнул в ответ и зашёл в палату. Женщина указала на кровать у окна, но Рапунцель там не было. Медсестра заметила вопрошающий взгляд Олега и поспешила сказать: — Девушке только сегодня разрешили ходить. Она не самый покорный больной, поэтому и раньше передвигалась, но только по палате, а сейчас вышла на улицу. — Когда вернётся? — Ушла минут двадцать назад. Скоро должна вернуться. — Ладно, я подожду. Сестра покинула палату, а Савченко сел на пустующую соседнюю кровать. Он вдруг понял, что ничего не принёс больной. Чертыхнулся про себя: «Ну как я, блять, мог о таком забыть?» В мужчине проснулось чувство вины. Он пытался его подавить доводами вроде: «Я дал ей немало денег, отвёз в больницу, вообще, приехал сюда снова, чтобы вернуть ёбаные серьги. Я ничего больше не должен» — и это ненадолго сработало. В палате было ещё три женщины категории «за тридцать». Все они с неприкрытым любопытством рассматривали мужчину. Он чувствовал взгляды и радовался, что женщины такого возраста не являются его целевой аудиторей, даже позволил себе снять солнцезащитные очки. Прошло еще десять минут с прихода Олега, а Рапунцель никак не хотела возвращаться. Посетитель нетерпеливо поглядывал на дорогие часы на своей руке. Он решил, что просто оставит серьги на тумбочке и избежит неловкости от того, что пришёл с пустыми руками. Но стоило ему принять решение уйти, как дверь в палату отворилась, и принцесса с большим пакетом и шоколадкой в руке прошла и села на свою кровать. — Привет, Рапунцель. — Здравствуйте. Не ожидала увидеть Вас снова. — Девушка была очень удивлена визиту Олега. — Поверь, я тоже не ожидал, что снова тебя увижу. Как самочувствие? Что-нибудь вспомнила? — Нет, но рана заживает хорошо. Послушайте, не сочтите за хамство, но зачем Вы пришли? — Олег усмехнулся. — Решила сразу к делу? Ну, окей, я и сам не прочь, — он засунул руку в карман, извлёк оттуда кошелек, из которого достал серьги, — вот, Рапунцель, ты оставила их в моей ванной, — девушка восхищённо ахнула. — Я про них и забыла совсем. Спасибо, что вернули, — принцесса забрала серьги из раскрытой ладони Олега и положила в прикроватную тумбу. — Зачем спрятала? На твоих маленьких ушах они бы смотрелись гораздо красивее, — с улыбкой сказал мужчина. — Да, но разве не странно будет выглядеть то, что девушка без денег и имени, лёжа в больничке, внезапно обрела золотые… постойте, что Вы только что сказали? — Спросил, зачем ты их спрятала. — Нет-нет, второе предложение! Повторите ещё раз, пожалуйста. Олег настороженно повторил то, что сказал ранее. Девушка зажмурилась и прикрыла уши руками. — Эй-эй, ты чего? Все нормально? «Может, она рехнулась на почве отсутствия воспоминаний?» — подумал мужчина. Но девушка уже распахнула свои тёмные глаза и удивлённо смотрела на Олега. — Ты виновата без вины, тем только, что волку хочется скушать твои нежные соски и твои маленькие уши, — прошептала Рапунцель, наклонившись ближе к Олегу. — Это Вы! Мне всегда очень нравилось, как солист произносит слово «уши» в песне. И это Вы — Олег ЛСП. Вот, почему голос показался таким знакомым. Я тогда списала это на неконтролируемое желание мозга придумать хоть какую-то знакомую нить. Но я Ваш голос узнала, хоть и не вспомнила сразу, — восторженно тараторила девушка, глядя Олегу прямо в глаза. Мужчина не сразу нашёл, что сказать; как воспринять эту ситуацию. За десять секунд он испытал удивление, возмущение и злость. Привычно, он остановился на последнем. — Блять! Ты никому не скажешь об этом, поняла? — гневно уточнил Олег, грубо схватив девушку за запястье, — а если скажешь, то я перестану быть таким добрым! Женщинам в палате не было видно, что происходит между мужчиной и девушкой, но они заметили, что молодые люди стали шептаться и слишком близко придвинулись друг к другу. Рапунцель стало очень обидно. Продолжая смотреть Олегу в глаза, она с вызовом произнесла: — Я ничего не сказала о Вас следователю. Мне хватило ума сообразить, что Вы молча ушли потому, что не хотите светиться в подобных ситуациях. Я никому ничего не сказала о Вас, кроме того, что Вы очень помогли. И думаете, теперь я возьму, да начну трепаться о том, что оказалась в одежде проститутки в квартире Олега ЛСП, где меня хотели отыметь два мужика? Чтобы все знали, какой контингент бывает у Вас на вечеринках? И дело даже не в Вас. У меня тоже есть или была жизнь, и для меня эта история не менее неприятная, чем для Вас. Только Вы сейчас уедете домой и забудете обо всём, а я останусь жить в ней. Мне не станет легче от того, что Вы окажетесь известным рэпером или актёром, или ещё черт знает, кем. Я не вспомнила, как зовут моих родителей, и где я живу, от того, что Вы оказались Олегом из ЛСП, — девушка замолчала на несколько секунд, а потом спокойнее и как-то грустно добавила, — хорошие же Вам люди на жизненном пути попадались, если на добро отвечали злом. Я чувствую, что так поступать не могу. Олег отпустил руку девушки и успокоился. Её слова звучали убедительно, но он не поверил ей полностью. Принцесса могла только сейчас гореть этим праведным гневом. Просто в ответ на его «оскорбительное» предположение. А потом, как и многие женщины, которых он раньше встречал, такие же «праведницы», она может всем сказать, кто тот мужчина, что помог ей, и ему придется помогать постоянно. Или наоборот, сказать, что он бросил её, бедную, одну в этом жестоком мире. Его станут осуждать… Стоп. А ему ли не похуй, что там подумают? Или лучше: с каких это пор ему не похуй? Широкая известность вносит свои коррективы в размер похуизма, приходится думать об имидже. С другой стороны, кто может ей поверить, если она даже собственного имени не помнит? — Ладно, прости, погорячился. Не хотел тебя обидеть. Ты будешь хорошей девочкой и оставишь меня в секрете? — уже гораздо мягче спросил Олег. — Не говорите со мной в таком тоне, словно я и впрямь маленькая глупая девочка, — огрызнулась Рапунцель, — обещаю, что оставлю это втайне, при одном условии. — А говорила, что добрая и бескорыстная, — разочаровано буркнул мужчина, — сколько ты хочешь? — Мне не деньги нужны, — загадочно улыбнулась принцесса, — просто скажите это ещё разок. — Что, блять, сказать? — Савченко поглядел на многозначительную улыбку девушки несколько секунд, прежде чем во взгляде Олега мелькнуло понимание, — не скажу. — Ну, скажите, пожалуйста, Вам же не трудно, — умоляюще произнесла девушка, скорчив грустное личико. — Нет, принцесса, не скажу. — Тогда я всем про Вас расскажу! — Не расскажешь, с тобой уже всё ясно. — А вот и расскажу! — вторила ему девушка. — Если расскажешь, — Олег сделал паузу и наклонился к уху принцессы, ее шею обожгло горячее дыхание мужчины, и сердце, кажется, застучало быстрее, — если расскажешь, то волку придется скушать твои нежные соски и твои маленькие уши, — девушка возбуждённо выдохнула. Лицо мужчины находилось настолько близко, что он слышал её участившееся дыхание, видел, как покраснели её щеки и расширились зрачки, — Рапунцель, а ты не так проста, как кажется. — Вовсе нет, я простая. Но нужно хоть как-то получать удовольствие в таком положении. — Куда тебя отправят, когда рана зарастёт? — Олег сменил тему. Принцесса заметно погрустнела после этого вопроса, но, чтобы не выглядеть жалко, с улыбкой ответила: — В психиатрию, двумя этажами выше. Настоящих психов там, конечно, нет, но скучать точно не буду. Олег заметил эту почти удачную попытку скрыть страх и опасения за шуткой и беззаботной натянутой улыбкой. А Рапунцель поняла, что он всё-всё заметил и понял по изменившемуся взгляду, и перестала улыбаться. А чего стараться? — Не надо, не смотрите так. Меня тошнит от всей этой жалости. Я не жалкая, я не беззащитная. Лучше раздражайтесь и злитесь снова, чем всё это. — Как скажете, Ваше Величество, — пошутил Олег, — я зайду к тебе завтра, а сейчас мне нужно идти. — Не говорите так, я ведь и правда буду ждать, — как-то по-детски трогательно и откровенно сказала девушка. Это вызвало у Олега лёгкую улыбку и приятное ощущение в груди. Конечно, женщины уже не раз говорили, что будут его ждать, но так открыто и доверительно — впервые. — До свидания, принцесса. Мужчина ушёл, оставив девушку в палате наедине с недоумевающими соседками, сконфуженную и растерянную. Он и сам испытывал то же самое, потому что не знал, просто не понимал, зачем вообще обещал, что придет.