Небоевые будни Шинсена

— ...А вы, Кондо-сан, будете Одзи-саном, как отец-командир, — убеждал Окита. — Вот увидите, Хиджиката-сан обрадуется такому поздравлению — он же любит всё европейское! — Хо-хо-хо, — не слишком уверенно сказал Кондо на пробу. — Вот видите! — обрадовался Окита. — Вы прямо-таки настоящий Одзи-сан! Вам бы оленей еще... — Лошадей добывать и прицеплять им рога не буду, — отказался Кондо. — И Тоши уговаривать не буду. — Ну, — рассудительно сказал Окита, немедленно представив с рогами фукучо и благоразумно отказавшись от этой идеи, потому как, хотя рогов от рождения у они-фукучо и не было, нрав был... как у рожденного они, — всегда можно взять, к примеру, Тодо, Хараду и Накагуру — и представить, что это олени. Сайто не берем — волки Санта-Клаусу, то есть Одзи-сану вроде бы не полагаются, потому как волк — отрицательный персонаж. Сайто ничуть, надо сказать, не огорчился, зато просветил потенциальных «оленей», что им полагается молчать или мычать, потому как ревут олени только по осени. Накагура начал в уме составлять кляузу на имя Мацудайры-даймё, но Кондо, подумав, от оленей отказался — все равно сани достать негде. … — Ну меч-то оставьте! — уговаривал Окита. — Лучше вон мешок с подарками возьмите, где это видано, чтоб Сёгацу-сан или Одзи-сан с оружием ходили! Да, цвет обязателен, Одзи-сан носит красное! Ну... конечно, Хиджикате-сан красное идет больше, но вам тоже к лицу... почти... Харада-кун, будешь смеяться — и я найду-таки для тебя рога! Кондо-сан, какой-то вы... недостаточно упитанный для Одзи-сана, давайте подложим чего-нибудь под хаори? Понял, молчу. При виде Кондо в красном костюме (и все-таки с мечом за повязанным поверх красного костюма белым оби) и с накладной бородой Хиджиката почему-то не обрадовался, а схватился за меч, бросив кисть. А когда Кондо, откашлявшись, старательно произнес отрепетированное «хо-хо-хо!», Хиджиката явно едва не схватился за сердце, прервав движение на половине. Окита благоразумно спрятался за спину Кондо, справедливо полагая, что когда-нибудь терпение фукучо таки лопнет, и главному озорнику и зачинщику всех безобразий в Шинсене всерьёз влетит. — Знаете, Кондо-сан, это уже как-то чересчур, — упрекнул фукучо, подбирая кисть и с сожалением вырывая из тетради испорченный лист. — Что это такое на вас? — То есть тебе мундир чужеземный заморский вместо формы — можно, а мне костюм Санта-Клауса — нельзя? — возмутился Кондо. Хиджиката возвёл глаза к потолку, сказал с тяжёлым вздохом: — Вам, Кондо-сан, можно почти всё. В разумных пределах. Потому как вы — командир. — А вам, Хиджиката-сан? — с любопытством уточнил Соджи. — А мне, — невозмутимо ответствовал Хиджиката, и взгляд его был оч-чень выразительным, так что Окита украдкой потрогал почему-то горящие уши, — можно всё остальное. Как заместителю. Кто-то — то ли Харада, то ли Накагура — хрюкнул, и встрепенувшийся на руках Соджи Сайзо сердито оглядел окружающих, явно подозревая их в неумелом пародировании единственного и неповторимого свина.