Лорд Волдеморт и вечная тьма

Что тем временем Северус? Не будем рассказывать о том, как тяжко было ему выносить беседы с Волдемортом: Темный маг мог простить дерзость Поттеру, сделав скидку на возраст и на то, что убить его значило лишить себя частицы души, но зельевар не раз оставался лежать на полу, приходя в себя после Круцио, а Волдеморт выходил от него за порог с шуршавшей впереди него по коридору Нагайной. Завидев страшную процессию, все стремились очистить его путь — что в Министерстве, что в Хогвартсе, который он посещал изредка, чтобы увидеться со Снейпом и проверить, как воплощаются в жизнь его идеи. И впрямь, приготовление зелья отняло у Северуса во много раз более времени, чем он рассчитывал первоначально. Одни ингредиенты оказывались поддельными и отказывались действовать согласно рецепту, другие были неизготовимы, собрать третьи выливалось в опасное путешествие с сотней препятствий. Песок из-под лап Египетского Сфинкса оказался собранным не в том месте, собрать пыльцу с крылышек корнуоллских пикси было сложнее, чем ухватить удачу за хвост, поскольку вредные создания вырывались, кусались, царапались — или со вредным смехом отряхивали её куда угодно, только не в котел и не в специально приготовленную баночку. Как вплести в сложную смесь крик банши, Северус не представлял вообще. Усесться с котлом на ирландских болотах и ждать удачи? Болотную ведьму-призрака поймать оказалось сложнее, чем вывернуться наизнанку. Получилось это у Северуса лишь тогда, когда он смог найти в Лютном переулке специальный ларец для переноски привидений и призвал на помощь нескольких дементоров, которые своим присутствием смогли растревожить ведьму и выгнать её с уютного болотца. Следующим этапом было пламя дракона. Хорошо, можно прищемить зверю хвост в нужный момент, чтобы тот заревел от боли и изверг пламя. Но вот загвоздка: огромнейшую тварь не затащишь в лабораторию. И где, наконец, шанс, что тот не спалит всё дотла? Для последнего из огромных шипохвостых драконов, жившего в австрийских Альпах под присмотром местных драконоборцев, соорудили временную клетку, чтобы тот не кинулся на зельевара в нужный момент, и Северус начал действо. На исходе третьего дня третьего месяца, едва солнце коснулось своим краем горизонта, он встал к раскладному походному столу под легким тентом, зажег спиртовку, поставил над ней длинную пробирку на подставке и взглянул на разложенные ровными рядами ингредиенты. Здесь была пыльца луноцвета, пыль с усиков скарабея, нефритовый песок, слюна рогатой жабы и много других, и лишь Мерлин ведает, каких трудов стоило их собрать и сохранить. Перво-наперво в пробирку была добавлена простая вода из родника, затем пыльца с крыльев стремительно вырвавшегося из своей клетки пикси, затем пепел феникса... Действо шло размеренно, и движения Северуса были точны и быстры, ибо зелье надлежало закончить к тому моменту, как солнце полностью скроется за горизонтом. Один за другим частички ингредиентов с кончика ножа отправлялись в пробирки и взбалтывались. Пришел черед крика банши; открылся деревянный ларец, и бледно-зеленая тень вылетела прочь, исторгая безумный визг, а вслед за ним проснулся сидевший в клетке огромный дракон. Он заворочался тяжело, потревоженный визгом банши, недовольно взмахнул хвостом, раздробив скалу за собой, открыл пасть, и извергнутое им пламя могло сравниться с огненным водопадом, изливающимся с высот. Северус нагнулся, набросив на себя капюшон мантии с огнезащитными чарами, и приносил мольбы Мерлину, чтобы только пробирка и подставка не расплавились от жара. Прошло сорок секунд; медлить было нельзя. Дракон над головой громко ревел, затем тяжело взмахнул крыльями и оторвался от земли, улетая. Громыхнула где-то далеко вывернутая им из скалы и порядком оплавленная клетка. Распрямившись обратно и бросив взгляд, Северус выдохнул. От тента не оставалось следа, спиртовка погасла (впрочем, она и не была дальше нужна), но пробирка оставалась на прежнем месте, державшаяся чудом на почти полностью расплавленной подставке, а вот зелье пламя не затронуло, будто растворившись в нем сотней огненных искр, опадавших постепенно на его дно. Волшебное чувство триумфа, чувство того, что все усилия не были напрасны, охватило Снейпа. Он устало выдохнул, снял пробирку со спиртовки, посмотрел зелье на просвет — оно переливалось золотом с бирюзой, и лишь изредка проскальзывали в нём огненные искры, частицы пламени дракона. Зелье Истинного Света Всех Вещей было готово. Он заплатил драконоборцам несколько галеонов, уже через минуту трансгрессировал назад в Хогвартс, и в тот день шестикурсники на промежуточной контрольной впервые в жизни могли увидеть злобного профессора Зельеварения улыбающимся, почти счастливым. А к Волдеморту в это время добиралась отправленная им сова с холодным кратким уведомлением о том, что искомое зелье готово. Ведомая одним лишь птицам известным инстинктом, она не стала залетать в Мэнор, а направилась сразу в Министерство, где залетела на последний этаж под своды высокого кабинета, покружила над столом и сбросила на него говорящее письмо. Пискнула громко и недовольно, не дождавшись благодарности, и улетела обратно. Волдеморт, сидевший за столом, услышал и писк совы, и прошуршавшее письмо, но так и не смог нашарить его на столе среди других бумаг и приказов, оставшихся здесь после прежнего обитателя кабинета, заместителя Министра Магии по проблемам взаимодействия с маглами. Осталось только раздраженно прошипеть себе под нос ругательство на змеином языке. Хлопнула за спиной дверь, послышались шаги и он нервно обернулся. — Кто это? — Я, Гарри. Волдеморт вздохнул с облегчением. Не то что бы он боялся случайного нападения, но письмо хотелось скрыть от чужих глаз. — Не узнал тебя по шагам. — Вы же сами меня позвали. — Думал, вдруг ты откажешься? — Да? И что? Ваши люди следят за особняком. Полный сквер чёрных плащей ваших соратников, которые тщательно докладывают вам всё, что я делаю, так что вы совершенно зря изображаете удивление. — Утихомирься, сядь. Ты под домашним арестом. Рассказать тебе, что это означает? То же самое, что и тюрьма, с той разницей, что ты отбываешь свой срок, сидя дома. Естественно, за тобой будут следить! — Но я не могу выйти даже в банк или в магазин! — Арест это или нет, в конце концов? Строго говоря, Гарри так утомился этим вынужденным заключением и обществом эльфа Кикимера, что приглашение Волдеморта принял практически с благодарностью, понимая, что это его единственный шанс покинуть стены особняка. — Вы обещали мне помочь с поступлением в Аврорат. Так что я пришел только лишь за этим. — Не надейся, что я просто приведу к ним тебя за ручку и скажу: "Вот Гарри Поттер, примите его в ряды, перспективный парень! Чуть не убил меня пару раз!". Скорее, попробую показать несколько приемов и заклинаний, которыми пользуются маги-преступники, и научу тебя обороняться от них. Может, даже продолжу заниматься с тобой легилеменцией и окклюменцией, что так и не удалось сделать профессору Снейпу. — У меня почти получилось выудить у него пару воспоминаний! — Да, он говорил мне, что ты заглянул в омут памяти. И долго жаловался на то, какой ты, хм, неумный. — Он меня ненавидит. — Скорее, ему больно. Думаю, он всегда вспоминает твою мать, Лили, когда смотрит на тебя. Представляет, что ты бы мог быть его сыном... Гарри с сомнением покосился на Волдеморта, но тот выглядел серьезным. Слышать это было странно, ведь ему не приходило раньше на ум взглянуть на ситуацию глазами строгого профессора. Волдеморт поднялся, отодвинув кресло, и встал. — Пойдем в соседний зал: там больше места для дуэли и других экспериментов. И меньше шансов на то, чтобы разрушить что-то. Он вышел медленно, держа перед собой протянутую руку: боялся не попасть в дверной проем. — Давайте, я помогу, — и Гарри взял его под локоть. — Вы бы носили трость, честное слово. — Обычно мне помогает змея, но сейчас я отправил её с поручением, так что снова беспомощный, как котёнок. У тебя снова отличный шанс затащить меня в тёмный угол, придушить и умереть самому, если всё ещё страдаешь от депрессии. — Нет, спасибо. Я всё ещё живу надеждой на то, что смогу повлиять на ход событий и предотвратить чьи-то страдания. "Ах, тебе кажется, что ты имеешь на меня большое влияние, мой мальчик? — подумалось Волдеморту. — Посмотрим, кто кого". — Что ж, закрой за нами двери в зал и встань напротив. Я покажу тебе истинное мастерство легилеменции, и впоследствии ты всегда сможешь попрекать Северуса топорной работой, а не он тебя. Легилеменс! Взмах палочкой — и Гарри почувствовал его присутствие в своей голове, тяжелое, холодное ощущение, словно туда вползла змея, скользящая мимо мыслей и желаний. Что она выберет целью своей охоты? Волдеморт осматривался среди чужих образов, текущих непрерывной длиной лентой. Что он к нему чувствует? Что он думает насчет предложенного места рядом с собой? Хочет служить ему или замыслил убить? Не было ответа. При том, что Поттер вовсе не прятался от него. Наконец Тёмный Лорд с трудом оторвался от созерцания, словно выплывая на поверхность из глубокого омута памяти, и посоветовал: — Не стой, как истукан. Защищайся! Северус учил тебя, как закрывать мысли? "Окклюменс" — он говорил тебе? — Да, говорил. Видимо, вас я боюсь сильнее, чем его. А может, я ненавижу его, поэтому и закрывал мысли лучше. А вас... Вас я не ненавижу. Хотя и должен. "А что чувствуешь?" — хотелось спросить ему, однако он так и не решился. — Давай попробуем снова. — Нет, не надо. Давайте лучше вы поучите меня оборонным заклинаниям. Они аврору пригождаются чаще, чем защита от чтения мыслей. — Ну что ж. Знаком с "Протего максима"? — Знаю, что "Протего" — заклинание, создающее щит. Защитные чары, в общем. — Практически то же самое, но на большей площади. Хорошо. А "Депульсо" применял? — Нет. Что это? — Отталкивающее твоего противника. Выучи заодно "Аресто моментум", чтобы смягчить падение, и попробуем применить на практике. Так, смотри: "Депульсо" выполняют с резким взмахом сверху вниз, и ты должен сконцентрироваться на том, кого хочешь оттолкнуть, чтобы попасть точно в цель. Попытаемся? — Да, но как? — Ты нападаешь, я защищаюсь. — Как вы хотите попасть в меня? Вы же не сможете даже увидеть, откуда я бегу. — Умоляю, слух позволяет мне угадать направление с точностью до сантиметра. — Ну, тогда давайте. Гарри отошел на десяток шагов и разбежался, собираясь напасть на Волдеморта. Это было правдоподобнее и любопытнее, чем биться со Снейпом или другим профессором, с которыми осознаешь, что схватка ненастоящая и несерьезная, — возможно, именно это стало причиной того, что он не успел затормозить, когда понял, что Волдеморт всё-таки промахнулся. Он сбил его с ног, налетев, и даже не успел выкрикнуть заклинание, смягчающее падение. Волдеморт упал первым, а он — сверху на него. Лица оказались в миллиметре, тела — вплотную, и он впервые с удивлением ощутил дыхание Волдеморта и увидел, как тот облизывает разбитую при ударе губу. Язык на конце был слегка раздвоенным, как у змей — длинный, темно-розовый. — Что с вами? Очень больно? — Оставь. Я попробую встать. Он отошел послушно, наблюдая, как тот распластался на полу, как гигантская летучая мышь. Так же неловко, как мог бы нетопырь, Волдеморт пытался встать, — но упал снова, сжавшись. Тихо зашипел — зубы сжались, сдерживая стон. — Простите. Обопритесь на меня, я попробую вас поднять. — Это моя вина. Не стоило и браться. Отлежусь, пройдет. Но Гарри подхватил его силой, оторвав от пола, и заставил постепенно встать, и Волдеморт, вынужденный обнять его, понял, как тот вырос: уже не мальчик-школьник, а взрослый юноша, сильный и крепкий. — Ты вырос. Я-то помню тебя ещё мальчиком. А сейчас чуть ли не с меня ростом. Наверное, и выглядишь по-другому теперь? Гарри смутился. — Рон сильнее вырос. Он уже точно с вас ростом. Но вас легко тащить, вы сильно похудели, пока болеете. С тренировки они вернулись уставшие; Гарри запыхался, и, донеся Волдеморта до кресла, упал в свое, стараясь отдышаться. На столе среди сотен белых листков лежало письмо, запечатанное красным сургучом: "Лорду Волдеморту. Лично". Он узнал почерк Снейпа. — Вам письмо пришло. — Прекрасно, что напомнил. От кого оно? — Почерк профессора Снейпа, если не ошибаюсь. — Отлично. Прочитай мне его сам, будь добр. — Там точно ничего личного? — Там всего лишь очередная просьба подождать ещё пару недель или выслать ещё золотых, я уверен. Так что... Но едва Гарри коснулся письма, как вдруг оно взмыло в воздух и начало вещать недружелюбным хрипловатым голосом профессора Снейпа: "Мой Лорд, извещаю вас о том, что Зелье Истинного Света Всех Вещей готово. По вашей просьбе я могу к вам явиться или же испытать действие зелья вначале на себе. Сообщите о принятом вами решении той же совой". Гарри вздрогнул от неожиданности — слишком привык к тому, что тем же тоном профессор отчитывал его обычно за испорченные рецепты или плохо написанное сочинение. — О, Мерлин. Сова здесь? Она всё ещё ждет? Гарри огляделся по сторонам: в комнате её не было, но за окном, на выступе лепнины, украшавшей стены Министерства, сидела крупная серая сова и пожирала неспешно, раздирая на кусочки, небольшую бурую мышку. На Гарри она взглянула недовольно и ухнула, поторапливая с решением. — Сейчас напишем, — пообещал ей Гарри и вернулся к столу. — Да, ждёт от вас ответа. — Напиши за меня, будь добр. — Погодите секунду, я отыщу ручку и клочок бумаги. К счастью, на столе были и перо, и чернила, и нарезанный мелкими квадратами пергамент из обороток. — Готов? Диктую. "Северус, кретин, приезжай немедленно". Восклицательный знак. Подпись: ЛВ. И "Немедленно" подчеркни два раза. Готово? Наложи заклятье исчезновения чернил через шесть часов. Гарри улыбнулся. Писать такое Снейпу самостоятельно он мечтал не раз, а сейчас оскорблял его по просьбе другого человека — но всё же это было забавно. Ещё забавнее было бы увидеть выражение лица Снейпа, когда тот увидит, что послание писал ненавистный ему Поттер, но этому, увы, суждено было остаться за кадром. Он свернул пергамент в аккуратную маленькую трубку, завязал обрывком шпагата и надежно примотал к лапке совы — та улетела, напоследок в знак презрения почистив клюв об его ладонь. — Ну что ж, ждём. — Что это за зелье? Если не секрет, конечно. — Какие могут быть секреты от моего спасителя? — Не издевайтесь, я не хотел врезаться в вас так сильно. — Это зелье позволит мне видеть не сами вещи, а свет их душ, их мысли и их чувства. Если верить Северусу, полноцветное зрение, естественно, не вернется, и вещи, лишенные души, видеть я не буду, а очертания их останутся бледными тенями. Сказать сложно: последний раз его изготовляли тысячу лет назад, а рецепт очень сложен. Завтра узнаем точно, когда Северус явится ко мне. — Что будете делать потом? — О, перво-наперво устрою собрание своего Ордена, чтобы узнать, правда ли там все такие преступники и подлецы, как ты расписываешь мне тут. Ну, приходи и ты, проверим. — Звучит многообещающе. — Я вышлю приглашение, и тебя проводят. И Волдеморт снова коснулся его руки, будто желая пожать её. Гарри вышел и трансгрессировал назад, на Площадь Гриммо, в свою пустую спальню: усталый, узнавший много нового, много чем встревоженный и на многое надеющийся. Что сделает Волдеморт с ним завтра, когда узнает планы его убить? Всё, что можно, он мог посмотреть во время легилеменции, но сеанс был недолог, а теперь он рассмотрит детально, как же сильно Гарри боялся его, как сильно хотел узнать от него побольше, и как хотел видеть его вновь, чтобы испытать ощущение риска и преодоления. Вспомнился его язык, облизывавший тонкие губы и то, как встревоженно он дышал, пытаясь выбраться. Ощущение прикосновения к ожившему ужасу и одновременно ощущения пробуждения чувств — вот что это было.