***
— Эй, парни, вы не уснули? — окликнул их Джеймс. Гарри открыл глаза и ухмыльнулся. — Пап, давай про заклинание, а то я так и не представил зверя, каким хотел бы стать. — Понимаете, друзья, мы с Сириусом довольно быстро определились со своим животным, и использовали заклинание Ипорио, чтобы посмотреть, насколько нам будет комфортно в выбранных телах. О, это заклинание Драко знал отлично! Именно с помощью Хоритус Ипорио лже-Моуди превратил его в хорька, и меньше всего ему хотелось испытать его снова. Он насупился и бросил взгляд исподлобья на Гарри, тот смотрел в ответ веселыми зелеными глазами. Драко недовольно фыркнул, и Гарри рассмеялся. — Да ладно тебе дуться, Драко! Обещаю не превращать тебя в хорька. — Весело тебе, Поттер! А мне было не до веселья, когда этот чокнутый превратил меня и бросал об пол с высоты своего роста. — О чем ты, Драко? — внимательно посмотрел на него Джеймс и серьезно спросил: — Кто тебя превратил и почему бросал об пол? — Давняя история, которую мне неприятно вспоминать, — пробубнил Драко, — и в шкуре хорька мне совсем не понравилось. — Что ты помнишь, ты и минуты в ней не побыл! — Мне хватило! — Драко, давай хоть попробуем, — предложил Гарри. — Поттер, это заклинание высшей трансфигурации, невозможно без тренировки взять и превратить тебя в оленя. Вдруг у меня выйдет рогатая табуретка, и что тогда делать, МакГонагалл вызывать? — А почему оленя? — заинтересовался Джеймс. — По аналогии, — пояснил Драко, — если у Поттера Патронус олень, то и аниформа, скорее всего тоже олень, хоть он сам и сопротивляется. — Гарри, твой Патронус — олень? — с радостным изумлением спросил Джеймс. — Да, папа, как и твой, — улыбнулся Гарри. Джеймс с гордостью посмотрел на него, а потом перевел взгляд на Малфоя: — Драко, а как у тебя вообще с трансфигурацией? — Уже неплохо. Я ее несколько подзапустил на шестом курсе, но летом наверстал. — Отлично! Можно долго разбираться в формулах превращения, а можно сосредоточить свою магию, направить ее и представить конечный результат. Все зависит от вашей силы и воображения, кстати, в чарах и ЗОТИ так же. Движения палочки довольно просты, повторяйте за мной… — Па, — перебил его Гарри, — а на ком вы тренировались? Что-то не верится, что на четвертом курсе вы с Сириусом сразу превратили друг друга в животных. — Гарри, вокруг Хогвартса полно живности. Да на грядках Хагрида знаешь, какие отменные слизни водились, он от них все равно избавлялся, так что нам было на ком потренироваться, — пояснил Джеймс. Остаток дня они тренировались в Ариетес Ипорио на кроликах, которых притащил Бэлли, и когда заклинание стало получаться безукоризненно, Драко, гнусно ухмыляясь, спросил: — Ну что, Поттер, готов стать оленем? — Готов попробовать стать оленем, если только эта аниформа не останется моей навсегда, — Гарри требовательно посмотрел на портрет отца. — Гарри, малыш, чем тебе не нравится олень? Это замечательное, сильное, благородное животное. — Согласен, папа, просто это не мое животное, — мягко ответил Гарри, — но свой Патронус я очень люблю. Я не против превратиться в оленя, чтобы почувствовать, каково это — быть животным. — Гарри, поверь мне, это прекрасно! — воскликнул Джеймс. — И у тебя все получится. Ничего не получилось. У Драко так и не вышло применить заклинание Ариетес Ипорио на Гарри. — Мальчики, не расстраивайтесь, — сказал Джеймс, — все равно с помощью этого заклинания невозможно стать анимагом. Оно нужно, чтобы вы освоились в животной ипостаси, поняли, нужно ли это вам, хотите ли вы на самом деле стать анимагами. — Но с кроликами получалось! — возмутился Драко, обиженный, что так и не удалось превратить Поттера в оленя. — Люди не кролики. Драко, ты не виноват, Гарри сам непроизвольно своим сознанием, своей магией препятствовал превращению. — Малфой, а давай я тебя в оленя превращу, — с энтузиазмом предложил Гарри. Драко испуганно округлил глаза: — Я еще не готов, Поттер! — Драко, — вклинился Джеймс, — нет ничего страшного в том, что ты еще не готов. Ты все равно можешь тренироваться вместе с Гарри и сам решишь, когда или если ты захочешь стать анимагом. Поймите, что хотя я говорю, ищите своего внутреннего зверя, на самом деле в вас, безусловно, нет никакого зверя. У анимага животное это он сам. В какой бы ипостаси маг ни был: в человеческой или животной, это всегда сам маг, один. Нет никакой двойственности, как у оборотней. Оборотень заражается, получает своего зверя через укус. Он не контролирует его и не отвечает за последствия в отличие от анимага. Поэтому, когда вы ищете внутреннего зверя, то вы не найдете конкретное животное, скорее нечто размытое, приближенное, ваша внутренняя суть, ваши желания выливаются в какой-то образ. Если вы любите летать и хотите, чтобы ваше животное тоже летало, то вполне можете превратиться в птицу. — Или насекомое, — буркнул Гарри, вспомнив Риту Скитер. Гарри очень хотел летать, но боялся стать беззащитной птицей. А вдруг он в колибри превратится? Да Малфой со смеху умрет! А Драко сразу подумал про полярную сову. Вот как чувствовал! У него есть все шансы стать совой Поттера. Кошмар! — Или насекомое, — согласился с улыбкой Джеймс. — Поэтому сосредоточьтесь, найдите свой примерный образ, почувствуйте силу своего желания обратиться и направьте на него всю свою магию. Гарри закрыл глаза и снова попытался заглянуть внутрь себя, что напомнило ему уроки окклюменции наоборот, там нужно было освободить свое сознание, очистить от всех мыслей, здесь — в мешанине мыслей и чувств выискать одно. Да, хотелось в животной форме летать, но не в виде маленькой беззащитной птички, а стать сильным, могучим… Кем? Он не знал. Возможно, орлом. Гарри представил, как он взмахивает огромными крыльями, ощущая легкость полета и ветер в лицо. И вдруг он действительно увидел внутри себя маленький белый огонек и потянулся к нему. Огонек все разрастался и разрастался, пока не залил белым светом сознание. Не осталось ничего, ни мыслей, ни переживаний, неожиданно стало легко-легко и захотелось взмахнуть крыльями и взмыть вверх, в небо. Он почувствовал, как его тело меняется, растягивается, но не неприятно, как при аппарации, а плавно перетекает, словно теплый воск. Откуда-то издали он услышал крики: — Поттер! Поттер! — Гарри! Знакомые голоса. Кричали Малфой и отец. Гарри открыл глаза и повернулся, не понимая, чего они всполошились и раскричались. Что могло случиться за несколько минут? — Поттер, прекрати вертеться! — завопил Малфой, одновременно с которым взволнованно выкрикнул Джеймс: — Молодец, Гарри! Только осторожней! Что «осторожней»? Гарри ничего не понимал, еще и обзор странно изменился. Очки, у него, что ли, упали? Он поднес руку к лицу, в результате чего едва не упал. — Поттер, да стой ты спокойно! А он что делает? Гарри удивленно повернулся к Малфою, но тот отскочил в сторону, крикнув Джеймсу: — Велите домовику принести зеркало, а то он так и будет крутиться, пока все тут не разнесет. Джеймс исчез ненадолго из портрета. Через минуту-другую в комнате появились Шит и Бэлли, держа в руках огромное зеркало. Они с опаской косились на хозяина. Гарри вскинул голову и отшатнулся, увидев в гостиной нечто большое, черное и незнакомое. — О, Мерлин, Поттер, это ты! Не дергайся, стой спокойно и смотри в зеркало. Ты стал гребаным анимагом! Радуйся. Гарри изумленно поворачивал голову к зеркалу то одним глазом, то другим, хотя обзор и так получался запредельным — ему казалось, что он все видит не только впереди, но и за спиной. Крылья. Большие блестящие черные крылья с легкой бордовой искрой. Он что, все-таки превратился в огромного орла? Гарри переступил с ноги на ногу, сзади что-то взметнулось, и он покосился назад, с удивлением увидев лошадиный круп с длиннющим хвостом. А это еще что?***
— Гиппогриф! Гиппогриф?! Волшебник не может превращаться в магическое существо! — возмущенно возопил Драко. — Это один из непреложных законов трансфигурации, точнее одно из пяти принципиальных исключений к закону Гэмпа. Еду нельзя создать из ничего, животное нельзя превратить в человека, а маг не может превращаться в магическое существо! Все с тобой не слава Мерлину, Поттер! Гарри, переступая с лапы на лапу, склонив голову, величественно смотрел на него блестящим круглым зеленым глазом. — Я что, теперь тебе кланяться должен? — захихикал Драко. Гарри яростно забил крыльями и заклекотал. — Эй-эй, потише, — Драко подвинулся ближе к двери, а Джеймс, до этого изумленно взирающий на сына, расхохотался. — Ну, Гарри, ну, молодец! — гордо сказал он. — Теперь попробуйте выйти во двор. Тебе нужно тренироваться ходить на четырех ногах, а это не просто, по себе помню. А у тебя еще и крылья. Гарри, пошатываясь, двинулся к двери, которую предварительно распахнул Драко. Лапы заплетались, копыта цокали по натертому трудолюбивым Шитом полу. — Крылья прижми, что ты их растопырил! Гарри приблизил голову с огромным острым клювом к лицу Драко, тот побледнел и сглотнул. — Эй, Поттер, — пролепетал он, — это я, Драко. Гарри моргнул и важно, насколько можно идти важно на подгибающихся ногах, проследовал дальше. Они вышли во двор, и вскоре послышалось хлопанье крыльев, и к ним спланировала Инеус, с которой Гарри все-таки познакомил Драко пару дней назад, когда показывал теплицы, возле которых находился ее загончик. Она с недоверием смотрела на незнакомого гиппогрифа, появившегося на ее территории. — Это Гарри, — сразу же сказал Драко и низко склонился, когда Инеус перевела на него взгляд, — он превратился в гиппогрифа. Сам не верю. Эй, Поттер, похоже, Инеус не доверяет тебе, давай возвращайся. Гарри недоуменно посмотрел на него. — Узнаю Поттера, — закатил глаза Драко. Рядом тихо клекотала и била крыльями Инеус. Гарри закрыл глаза и представил себя человеком, его анимагическая форма словно стала плавиться, уменьшаться и перетекать в другую. — Уф, — выдохнул Гарри и поднялся с колен, на которые упал во время превращения. — Здорово! — посмотрел он на Драко и засиял улыбкой. — Ты видел, Драко? Это потрясающе! — он подскочил к Драко, обнял его и приподнял. Драко прикрыл глаза, но тут же распахнул их и толкнул Поттера в плечи: — Отпусти, придурок, пока не уронил. Лучше покатаешь, когда вновь превратишься в гиппогрифа. — Гиппогриф, Драко! Я даже не мечтал о таком! — Гарри довольно прижмурился и засмеялся. — Это так здорово! — он открыл глаза и посмотрел на Инеус: — Привет, Инеус, не узнала меня? — он поклонился и, когда Инеус тоже склонилась перед ним, протянул к ней руку, она подсунула под его ладонь голову. Гарри погладил ее шелковые перья. — Ну что, Инеус, если я снова стану гиппогрифом, поможешь мне научиться летать? — Поттер, может, хватит для первого раза? Ты еще толком ходить не научился. — Все я научился! Теперь все свободное время Гарри проводил в анимагической форме, забросив зельеварение, а Инеус его учила летать. Глядя, как они дружно спланировали во двор, синхронно затормозив, распахнув крылья, Драко сказал: — Вы так мило смотритесь вдвоем, просто парочка. Гарри, вернув себе человеческую форму, выхватил у Драко свою мантию, скрутил ее жгутом и принялся лупить его, приговаривая: — Парочка? Я тебе покажу парочку! Драко с хохотом удрал от него.***
— Драко, я же вижу, что ты все давно понял и готов превратиться, в чем дело? Ты не хочешь это делать при мне? Но кто-то же должен тебя поддержать и помочь, — уговаривал Гарри. — Ну не знаю, Поттер, а если я превращусь… — он замолчал, глядя в сторону. — В хорька? — спросил Гарри. Драко возмущенно посмотрел на него, а Джеймс, до того молча взирающий на них с портрета, вмешался: — А чем плох хорек? Маленький, юркий, красивый, благородный хищник. Мне всегда нравились хорьки. Драко перевел на него возмущенный взгляд, Гарри бессердечно расхохотался. — А если, — тихо спросил Драко, подойдя ближе к Джеймсу, — я превращусь во флоббер-червя? Гарри, навостривший уши, зашелся в новом приступе смеха. — Сам же сказал, что нельзя превратиться в магическое животное, — с трудом выдавил Гарри между приступами смеха. Драко яростно развернулся, кончики его ушей заалели. — Поттер, придурок! — Драко, ты совершенно точно не превратишься во флоббер-червя, — успокоил его Джеймс. — Почему ты так уверен? А если в обычного червя или что-то подобное? — Чем больше ты переживаешь и сомневаешься, тем сложнее обернуться, — строго сказал Джеймс. — Ты готов, Драко, сосредоточься и начинай, у тебя получится. — Я не хочу при Поттере, — прошептал он. — Гарри, выйди, — велел Джеймс, еле удерживаясь от улыбки. — Сейчас, — Гарри сложил руки на груди, — а вдруг что-то пойдет не так? — Тогда мы тебя позовем. Гарри затаился под дверью, с интересом прислушиваясь к происходящему в гостиной. Сам он уже несколько дней как стал анимагом, а Малфой, который горячо поддерживал его в этом, как только коснулось его самого, пошел на попятный. Каникулы заканчивались, и завтра уже они отправятся в Хогвартс, значит, либо сегодня Малфой попробует превратиться, либо придется ждать лета, потому что Гарри сомневался, что тот рискнет заниматься анимагией в школе. Сквозь дверь он слышал уговаривающий голос отца и невнятное бормотание Драко, потом наступила тишина, и Гарри забеспокоился, распахнул дверь и влетел в гостиную, слыша за спиной одобрительный возглас отца: — Молодец, Драко, у тебя получилось! Гарри подскочил к самому прелестнейшему животному из когда-либо виденных и подхватил его на руки. Если бы он был девчонкой, то точно не удержался бы от восторженных визгов. Он не сомневался, что даже тетя Петунья не смогла бы устоять перед очарованием полярного лиса. Гарри зарылся лицом в белоснежный пушистый мех и чмокнул его в миленький носик. Лис взвизгнул, возмущенно посмотрел на него серыми глазами и уперся в грудь передними лапками. Гарри снова чмокнул недовольную, но такую хорошенькую мордашку, и радостно засмеялся. Лис потяжелел в его руках и плавно перетек в человеческую форму. И теперь уже негодующий покрасневший Драко упирался руками в грудь Гарри, он оттолкнул его и прошипел: — Какого боггарта, Поттер! Я тебе что, игрушка? Гарри, который так и не понял, что он только что сделал, ответил, довольно улыбаясь: — Драко — ты прелесть! Превратись назад! — Сейчас! — недовольно фыркнул Драко. — Кем я стал, котом, что ли? — Нет, точно не кот, но ты такой белый и пушистый, так и хочется погладить. Я бы себе завел такого домашнего питомца. — Придурок! Скажи, чтобы зеркало принесли. Гарри вызвал Шита и велел принести зеркало, пока Драко, закрыв глаза и сосредоточившись, превращался в белоснежного лиса. Превратившись, Драко скептически изучил себя в зеркале, оглядывая со всех сторон, потом обернулся в человека и горестно взвыл: — Ну почему как Поттер, так гиппогриф, а как я, так всего лишь забавный меховой воротник? Где справедливость?! Гарри расхохотался, а Джеймс успокаивающе произнес: — Драко, ты должен гордиться, что сумел стать анимагом, да и зверь у тебя отличный — быстрый и ловкий хищник. — Ага, охотник на мышей, — уныло посетовал Драко, — я стал гребаной лисицей. — У тебя нет причин для печали, — твердо сказал Джеймс.***
Вечером после ужина в Малфой-мэноре Драко признался родителям, что стал анимагом. — О мой Мерлин! — воскликнула Нарцисса. — В кого ты превращаешься, Драко? Покажи нам скорее. Драко, гордо улыбаясь, хоть он и не был доволен своей аниформой, все равно гордился, что стал анимагом, вышел на середину комнаты, замер, сосредоточиваясь, миг, и на его месте белый лис. Нарцисса захлопала в ладоши и подбежала к нему. — Драко, как прекрасен твой зверь! Она запустила пальцы в его густую шубку и принялась наглаживать, приговаривая: — Кто тут самый красивый, самый пушистый, самый прелестный? Наш Драко! Драко обернулся человеком и недовольно посмотрел на мать: — Ма, что ты меня тискаешь? Я тебе не книзл! — Молодец, сынок, горжусь тобой, — произнес Люциус дрогнувшим голосом, и Гарри показалось, что в его глазах блестят слезы. — Драко, но как?.. Когда ты успел? Кто научил тебя? — засыпала вопросами Нарцисса. — Это высшая трансфигурация! В школе анимагию изучают обзорно. — Я и сам не ожидал, — признался Драко. — Учил нас отец Гарри, точнее, его портрет. — Когда вы успели? — всплеснула руками Нарцисса. — Неужели за несколько дней можно стать анимагом? Гарри, и ты тоже? Гарри улыбнулся и пожал плечами — он не горел желанием рассказывать о своей животной ипостаси. Драко посмотрел на него, подняв брови, и повернулся к матери, отвлекая ее внимание на себя: — Ма, уже довольно поздно, а нам нужно собрать вещи, чтобы утром успеть на Хогвартс-экспресс. — Да, конечно, дорогие мои, — согласилась Нарцисса, — идите собираться и отдыхать. Когда Гарри с Драко пошли к дверям, Люциус озабоченно сказал: — Драко, тебе обязательно нужно зарегистрироваться в Министерстве магии. — Да, пап, я знаю, но пока о том, что я анимаг, знают только Поттер и вы, так что я еще успею, — отозвался Драко. Они поднялись по лестнице на второй этаж, и Гарри тихо сказал: — На самом деле нам не нужно на Хогвартс-экспресс. — Как? Но портал был одноразовый. — Завтра после обеда мы вернемся вашим камином в кабинет МакГонагалл. Драко радостно улыбнулся: — Отличная новость! Меньше всего мне хотелось с утра пораньше добираться в Лондон, потом целый день колыхаться в поезде до Хогсмида, а оттуда тащиться на каретах в школу. Кто только придумал такой дурацкий путь?! — У нас есть завтра свободных полдня, мне нужно будет аппарировать домой, но к обеду я вернусь. Драко покосился на него и обиженно поджал губы. Поттер не позвал его с собой! Чем он там собирается заниматься? А Гарри назавтра запланировал два дела: одно — сюрприз для отца, а второе — защита поместья. После долгих размышлений он принял решение не привлекать ни МакГонагалл, ни Флитвика — чем меньше людей будут знать, где находится его дом, тем лучше. В прошлом году благодаря Гермионе он неплохо поднаторел в заклинаниях, призванных защищать нужную местность и объекты на ней. Он обязательно посоветуется с родственниками и привлечет к защите домовиков, но справится сам без посторонних магов.***
На следующее утро сразу после завтрака Гарри отправился в Хэмпшир в дом Альфарда Блэка. Альфард искренне обрадовался, увидев его: — Приветствую, Гарри, рад тебя видеть. — Здравствуйте, мистер Блэк, — улыбнулся Гарри и посмотрел на противоположную стену, но оба портрета Сириуса пустовали. — Я хотел вас попросить, если вы не против, можно я возьму картину Сириуса с магическим полотном и отнесу ее в свой дом? Он же сможет путешествовать между своими портретами? — обеспокоенно уточнил Гарри. — Не уверен, так как Сириус не возродился в своем портрете, и у нас только его нарисованная копия, — ответил Альфард. — Ты хочешь забрать Сириуса? — Нет, нет, я хотел отнести его к моему отцу. Они были лучшими друзьями и скучают друг по другу. Думаю, они оба были бы рады повидаться. Сириус мог бы ходить между своими портретами, общаться то с вами, то с моим отцом, — пояснил Гарри. — Я уже так стар, что больше сплю, чем общаюсь, Гарри, — грустно улыбнулся Альфард, — Сириусу скучно со мной, так что, конечно, ты можешь взять один из его портретов и отнести в свой дом. Да и как я тебе могу запретить? И лучше, чтобы Сириус находился в тот момент в картине. — Спасибо. — Тебе спасибо, Гарри, я рад, что дом не остался разваливаться от старости, что ты вступил в наследство. — И я рад. Альфард кивнул и зычно кликнул: — Сириус, балбес, иди сюда! — Дядюшка, что вам не спится? — на картине с мебелью появился ухмыляющийся Сириус. — Джеймс! А, это ты Гарри… Привет. Решил нас навестить? — Привет, Сириус, — улыбнулся Гарри. — Перейди в картину с магическим полотном. — Зачем это? — подозрительно уставился на него Сириус. — Мы с тобой пойдем в гости ко мне домой, а чтобы ты мог возвращаться к дяде Альфарду, здесь останется твой второй портрет. Сириус неуверенно посмотрел на Гарри. — Ты что, — поднял брови Гарри, — боишься? — Я?! — прорычал Сириус и сразу перешел в картину с магическим полотном. Гарри был уверен, что сомнение в храбрости моментально подействует на Сириуса — больше всего на свете тот ненавидел, когда его называли трусом. Гарри улыбнулся и вызвал Бэлли. — Хозяин? — домовик удивленно огляделся по сторонам. — Бэлли, сними этот портрет и отнеси его домой, я тоже скоро приду. Домовик исчез с портретом Сириуса, а Гарри подошел к Альфарду Блэку: — До свидания, мистер Блэк, я скажу Сириусу, чтобы он проведал вас, заодно и узнаем, может ли он перемещаться между портретами. — До свидания, Гарри. Ты очень достойный молодой человек. — Спасибо. Гарри аппарировал в поместье Поттеров; нужно было разместить портрет Сириуса и заняться обновлением защиты. Когда он шагал по расчищенной от снега дорожке к дому, то жалел, что не увидел встречу лучших друзей. Он зашел в холл, удивляясь тишине, там находился прислоненный к стене портрет Сириуса и Бэлли, пристально следивший за ним. — Где все? — В кухне, — ответил Бэлли. — Позови моего отца, Бэлли. — Сию минуту, хозяин. Бэлли исчез, а Сириус, сложив на груди руки, недовольно уставился на Гарри. Вскоре в своей раме появился запыхавшийся Джеймс: — Гарри, малыш, у нас такая радость — Инеус снесла яйцо! — Ух ты, вот это новость! А у меня для тебя тоже есть сюрприз, — Гарри показал рукой на портрет Сириуса, который настороженно и неверяще прислушивался к голосу Джеймса. — Сириус? Мерлин, Сириус! — завопил Джеймс и перескочил в портрет Сириуса. Гарри радостно наблюдал, как друзья, не видевшиеся столько лет, обнимаются и хлопают друг друга по плечам. — Здорово, Бродяга! — Привет, Сохатый. Сириус и Джеймс говорили одновременно, что-то спрашивали, восклицали, хватали друг друга за руки и плечи. У Гарри ком встал в горле и к глазам подступили слезы. Пока им точно ни до кого нет дела, он потом напомнит Сириусу навестить дядю Альфарда, а сейчас нужно заняться защитой поместья. Но сначала Гарри направился на кухню узнать про яйцо. Флимонт и Юфимия находились в большой картине, которую Гарри велел повесить на кухне, допрашивали Шита и пытались увидеть в заднее окно загон Инеус. — Бабушка, дедушка, здравствуйте. — Гарри, дорогой, здравствуй. Ты слышал новость? Наша Инеус снесла яйцо! — воскликнул Флимонт. — Да, папа сказал мне. А что теперь, дедушка? Инеус нужен особый уход или корм? — озабоченно спросил Гарри, решив в Хогвартсе хорошенько расспросить Хагрида, уж он-то наверняка знает, как ухаживать за яйцом гиппогрифа. — Не волнуйся, Гарри, Инеус сама обо всем позаботится. Уже хорошо, что она снесла яйцо в своем загоне, а не где-нибудь в лесу, где мы и знать бы ничего не знали. На воле гиппогрифы живут в горах и устраивают гнездо из камней, так что никакого особого ухода не надо. Только представь, Гарри, у нас будет детеныш гиппогрифа! — Ты так радуешься, словно Инеус твоя дочка и должна родить тебе внука, — покачала головой Юфимия, посмотрев на мужа с любовью. — Дедушка, а что с защитой поместья? Мистер Малфой сказал, что ее нужно обновить. Я смогу это сделать сам? — Ты хозяин, дорогой Гарри, у тебя все получится, — посерьезнел Флимонт, — но на всякий случай возьми с собой Бэлли и Шита, пусть проверят старую защиту на слабые места и добавят свои охранные заклинания.***
Гарри возвращался в Хогвартс с неожиданным информационным багажом — за время каникул у Малфоев он узнал о магическом мире больше, чем за все каникулы в Норе у Уизли. Драко он пропустил в камин первым, потому что хотел поговорить с МакГонагалл. Когда зеленое пламя полыхнуло и унесло Драко в Хогвартс, он повернулся к провожающим их Нарциссе и Люциусу и сказал: — Спасибо большое за приглашение, я у вас провел чудесные каникулы. — Гарри… — растрогалась Нарцисса и притянула его к себе, обнимая и целуя в щеку, — ты не представляешь, как мы рады, что ты согласился остаться. Обязательно приезжай еще, двери нашего дома всегда открыты для тебя. Гарри мягко высвободился из ее объятий и повернулся к Люциусу: — Мистер Малфой, спасибо за помощь. — Тебе спасибо, Гарри. Гарри протянул руку, и Люциус, неверяще глядя, пожал ее. Когда Гарри вышел из камина в кабинете МакГонагалл, Драко там уже не было. — Добрый день, Гарри, — сказала Минерва, улыбаясь одним уголком губ. — Как каникулы? — Здравствуйте профессор. Каникулы отлично. Я хотел кое-что предложить. — Вот как. Слушаю тебя. — Профессор, почему наш курс обделили квиддичем? — Но… — растерялась МакГонагалл, — ох, даже не знаю, что и сказать… Такое решение было принято общим педагогическим составом, чтобы дать вам спокойно доучиться. — Но седьмой курс же играет, — возразил Гарри. — И что же ты предлагаешь? — Создать сборную команду всего нашего курса и выставить ее в игру с остальными командами. — То есть в команде будут игроки с разных факультетов? — Да, заодно мы всем покажем, что студенты независимо от факультета могут и должны дружить, как всегда хотела Распределяющая шляпа. И профессор Дамблдор, — Гарри поднял глаза на его портрет, Дамблдор тихо улыбался и кивал. — Гарри прав, Минерва, думаю, вы должны разрешить им создать команду. — Задал ты задачу, Гарри, — после продолжительного молчания сказала МакГонагалл. — Ты понимаешь, что игры идут уже полгода и вам придется наверстывать, то есть играть в два раза чаще. А у вас и команды нет еще. Или ты уже обсудил это с другими студентами? — Нет. — А как же ТРИТОНы? — Ну-ну, Минерва, позволь ребятам хоть немного расслабиться и получить удовольствие, ведь на их курсе собрались лучшие игроки за последние восемь лет. — Хорошо, Гарри, я обсужу твою идею с другими преподавателями и сообщу наше решение, если оно будет положительным, во время ужина. Можешь идти, чемодан оставь, я скажу, чтобы домовики доставили его в твою спальню. — Спасибо, профессор, — сказал, улыбаясь до самых ушей, Гарри, он не сомневался в положительном ответе, учитывая, что Дамблдор, которого безмерно уважала МакГонагалл, на его стороне.***
В комнате Гарри завалился на кровать и не заметил, как заснул. Дверь оставалась открытой, так как в гриффиндорской башне он был один и хотел услышать, когда начнут прибывать студенты. Так и получилось, его разбудил шум в гостиной, он скатился с кровати и вышел на лестницу, а увидев Рона, быстро сбежал к нему. — Гарри! — заорал Рон, заметив его, и кинулся в его сторону. — Гарри, — уже тише сказал он, — Гермионы не было в поезде. С ней точно что-то случилось, — упавшим голосом прибавил он. — Рон, без паники, — с беспокойством глядя на него, сказал Гарри, — она могла просто опоздать. — Гарри, думай о ком говоришь, чтобы Гермиона и опоздала! Она самый обязательный человек. Она даже сову не прислала! — убито завершил Рон и вцепился в свои волосы. — Спокойно, дружище. — Нам нужно к МакГонагалл, — решил Рон. — Эм-м, хорошо, если она не появится до ужина, то пойдем к МакГонагалл, — согласился Гарри. — Вон ваша Гермиона, — мимо прошла Джинни, зацепив плечом Гарри. Рон и Гарри моментально повернулись к проходу в гостиную, сияющая Гермиона помахала им рукой: — Привет, мальчики! А я на поезд опоздала. — Гермиона! — бросился к ней Рон. — Скучал по мне? — улыбнулась Гермиона и обняла его, добавив: — Гарри, иди к нам. Гарри подошел, обнимая одновременно ее и Рона. — Ох, как я по вам скучала, — тихо сказала Гермиона, утыкаясь лицом в грудь Рона и сжимая руку Гарри. — Так что случилось? — спросил Рон, когда они переоделись к ужину и пошли в Большой зал. — Мы должны были прилететь вчера, но из-за снежного бурана отменили рейс, — пояснила Гермиона. — Просидели с родителями всю ночь в аэропорту, только сегодня утром вылетели, но на Хогвартс-экспресс я уже опоздала, так что побыла с родителями дома, а потом камином из «Дырявого котла» отправилась в Хогсмид, но там меня задержала мадам Розмерта, и я еле-еле успела на последнюю карету с фестралами. — Привет, Гарри! — с сияющей улыбкой обратился к нему пятикурсник Деннис Криви. Его старший брат Колин погиб в Битве за Хогвартс, и Гарри считал, что Деннис его должен ненавидеть, но нет, его отношение совсем не изменилось. — Привет, Деннис, — улыбнулся в ответ Гарри. — Как каникулы, Гарри? — Отлично, Деннис. — Поклонники не дремлют, Гарри? — ухмыльнулся Рон, когда Деннис с друзьями прошли мимо. — Ой, что я вам расскажу! — таинственно понизил голос Рон. — Мне папа на Рождество рассказал. Вы помните банковскую ячейку Беллатрикс Лестрейндж? — Странно было бы, если бы мы ее забыли, Рон, — посмотрела на него Гермиона. — Так вот, — Рон еще сильнее понизил голос и оглянулся, — она не оставила ни завещания, ни дарственной, никто из Лестрейнджей, если кто и остался в живых, на наследство не претендовал, а Министерству магии очень нужны деньги, чтобы восстановить все то, что порушили Волдеморт с Пожирателями смерти. Остались только родственники с ее стороны. Вот министр и заслал начальника Финансового отдела к Андромеде Тонкс, чтобы она приняла наследство и отдала его Министерству. Какую-то часть ей бы дали, но в основном все ушло бы Министерству. Но ничего не получилось! — страшным шепотом закончил Рон. — Не получилось? Это потому, что она изгнана из рода? — задумчиво уточнила Гермиона. — Да, — уважительно посмотрел на нее Рон. — А помните, Сириус тоже говорил, что его изгнали, но он смог унаследовать дом на Гриммаулд-плэйс, — сказала Гермиона. — Мать его выжгла с гобелена и сказала, что изгнала, но, наверное, на самом деле этого не сделала, иначе он не смог бы получить дом Блэков, — предположил Гарри. — Думаю, ты прав, — согласилась Гермиона. — Так вот, тогда Министерство предложило вступить в наследство Нарциссе Малфой, — продолжил Рон. — И у нее получилось, — заключила Гермиона. — Да! И она ничего не стала себе оставлять — все отдала на благотворительные нужды Министерству магии, представляете? Рядом прошла компания слизеринцев с Драко Малфоем в центре. — Привет, Поттер, — сказал Драко, чуть приостановившись, потом перевел взгляд холодных серых глаз на Рона и Гермиону: — Уизли, Грейджер. И пошел дальше. Гойл, проходя мимо, слабо улыбнулся Гарри и махнул рукой. Рон стоял с вытаращенными глазами и открытым ртом, тыча пальцем то в сторону ушедших слизеринцев, то в Гарри. Гермиона тоже пораженно смотрела на Гарри.