***
Гарри шагнул в ворота, внутри распирало от счастья. Дом. Он дома. Широко улыбаясь, Гарри смотрел на покрытое зеленью поместье, хотелось обернуться гиппогрифом и облететь тут всё. Он бросил сумку на землю, раскинул руки и… — Хозяин Гарри вернулся! — радостно завопил появившийся Шит. Бэлли возник рядом с Гарри, с обожанием глядя на него. В огромных, круглых глазах обоих домовиков стояли слёзы. — Шит, Бэлли, как я рад вас видеть! Тащите метлу! Хочу облететь тут всё. Бэлли унёс сумку и мгновенно вернулся с метлой. Гарри оседлал метлу и, вопя от восторга, поднялся в небо. Он сделал круг над лужайками перед домом, пролетел над прудом и свернул к теплицам. Неподалёку мощно захлопали крылья, и Гарри увидел бело-золотой силуэт Инеус. Она издала громкие приветственные крики и полетела рядом. Гарри сцепил ноги вокруг метловища, раскинул в стороны руки и, подставив лицо солнцу и ветру, летел, ликуя всем своим существом. Он пролетел над огородами, полями и садами, глядя на все счастливыми глазами. А ведь есть еще лес, пастбища, скотный и птичий двор. Столько всего и всё его! Верная Инеус летела рядом, махая огромными крыльями и что-то клекоча. Гарри с улыбкой посмотрел на неё. Удивительно осознавать, что кроме друзей, есть те, кто его ждёт и скучает — его странная семья: портреты, эльфы и гиппогриф. Он погрустнел и направил метлу к дому. — Гарри! — воскликнула Юфимия, увидевшая его первой. — Вернулся! Как же ты вырос, дорогой! Ну-ка дай на тебя посмотреть. Красавец! К ней присоединился Флимонт: — Наш дорогой внук вернулся. Возмужал, что и говорить — жених. Гарри криво улыбнулся. — Гарри, сынок, — раздалось с противоположной стены. — Папа? — обернулся Гарри, с удивлением замечая портреты отца и мамы. — Кто перевесил ваши картины? — Эльфы, естественно, — хохотнул Джеймс. — Но почему? — Нам здесь удобнее, надоело бегать в чужие рамы, тебя же месяцами дома нет, чего нам в спальне самим сидеть? — Может, повесить пустую картину, чтобы вы с мамой могли ко мне приходить. — Гарри, мы всегда с тобой можем пообщаться в гостиной или столовой, ты же все равно в спальню только ночевать приходишь, — успокоил его Джеймс. — Ну если вам так удобней, — пожал плечами Гарри и посмотрел на пустую раму рядом с отцом: — А где Сириус? — Пошёл дядюшку навестить. — Гарри, расскажи, милый, как тебе учится? — окликнула его Юфимия. — Как ты закончил первый курс? — Ещё не закончил, я всего на несколько дней — у нас ещё будет неделя полевого лагеря. Па, а что он собой представляет? — У нас его не было, сынок, шла война, и нас готовили по ускоренному курсу. Ну и ладно, разберётся на месте, а впереди было несколько дней отдыха и день рождения Драко. — Хозяин Гарри, — робко обратился Шит, подождавший, пока Гарри плотно пообедает. Гарри перевёл на него ленивый взгляд, раздумывая, пойти ему ещё полетать, или поваляться на сочной травке, или впихнуть в себя ещё несколько ароматных крупных клубничин, или навестить Драко. Но они только утром виделись в Академии, да и Драко наверняка соскучился по родителям и хочет спокойно пообщаться с ними в семейном кругу. — Хозяин Гарри, Шит заготовил джем, и конфитюр, и желе, и мармелад. А сыров собралось столько, что некуда девать. — Как? А вы разве не относите продукты в магазин мистера Фирса? — Шит относит, и Бэлли относит, но апельсины плодоносят круглый год, Шит готовит апельсиновые джемы и конфитюры, и… Гарри прервал его, понимая, что тот опять начнёт все перечислять: — Я понял, Шит. Ты уже заготовил с избытком и не знаешь, что с этим всем делать. — И Бэлли готовил тоже, — преданно уставился на него возникший рядом с Шитом Бэлли. — У хозяина полная теплица клубники, а будет ещё малина и крыжовник. И апельсины плодоносят… — Круглый год, — закончил за него Гарри. — Я подниму старые договоры и подумаю, что можно сделать. «Посоветуюсь с мистером Малфоем», вот и повод наведаться в Малфой-мэнор. — А ну-ка, Шит или Бэлли, кто из вас знает, где договоры лежат? Принесите мне, — Гарри совершенно не помнил, где эти важные документы могут быть, вроде он их кинул в своей комнате, но сегодня они ему на глаза не попали. Раньше было проще — у Гарри из имущества имелся один сундук, там всё своё добро он и хранил. — Бэлли знает! Бэлли принесёт! — Шит тоже знает! Но Бэлли уже исчез и через мгновение вернулся со стопкой пергаментов. — Молодец, Бэлли, — похвалил Гарри и добавил, глядя на насупленного Шита и с трудом удерживаясь от смеха: — Шит тоже молодец. Тут перед Гарри появился серебристый Патронус-терьер и голосом Рона сообщил: — Гарри, ждём тебя сегодня в «Норе» на ужин. Шит всплеснул руками и запричитал: — Хозяин уйдёт, хозяина не будет на ужине! — Меня больше интересует, когда Рон научился передавать с Патронусом сообщения, — пробормотал Гарри. — Шит не знает! — воскликнул Шит, выкручивая себе уши. — Вот буду в «Норе» и узнаю, — фыркнул Гарри.***
Гарри аппарировал к «Норе», толкнул калитку и вошёл во двор. В недоумении захлопав глазами, он оглянулся по сторонам, решив, что промахнулся при аппарации. Но тут распахнулась дверь дома, и на крыльцо вышел Рон, обрадованно закричавший: — Гарри! Гарри пошёл к нему, разглядывая обновлённый дом. Всё-таки это была «Нора», те же пять каминных труб и четыре этажа, но дом больше не выглядел неустойчивым, словно, единственное, что его удерживает от падения — магия. Добротный дом с красной черепичной крышей твёрдо стоял на земле и больше не казался слепленным из отдельных пристроенных в разных местах комнат. — Как тебе «Нора»? — гордо приосанился Рон. — Здорово! — заулыбался Гарри. — Но как? Рон довольно хмыкнул: — Всё благодаря тебе. — Мне? — изумился Гарри. — Рон, вы чего застряли? — из двери выглянула Гермиона. Они торопливо зашли в дом, и Гарри тут же попал в объятия миссис Уизли. — Гарри, дорогой, рада тебя видеть! Она крепко обняла его, и Гарри понял, что действительно сильно вырос за этот год — миссис Уизли уже и до плеча ему не доставала. — Здравствуй, Гарри, — мистер Уизли поднялся с кресла и пожал Гарри руку. — У вас так всё изменилось, — Гарри рассматривал гостиную, которая стала значительно просторней и светлей. Миссис Уизли улыбнулась и протянула книгу с яркой обложкой, на которой задорно улыбалась она сама, держащая в одной руке поварёшку, а в другой — волшебную палочку. — Её напечатали? — воскликнул Гарри и перелистнул несколько страниц, на каждой нарисованная Молли Уизли красочно что-то готовила. — Да, Гарри, напечатали. Спасибо тебе, дорогой, за идею и за Теодора, он хороший мальчик и прекрасный художник. Представляешь, издательство само оплатило книгу, так что Билл и Джордж решили деньги, которые хотели вложить в книгу, потратить на ремонт «Норы». Я за книгу получила очень приличную сумму, Билл договорился с гоблинами, и вот! — миссис Уизли обвела руками комнату. Гарри протянул ей книгу, но она покачала головой: — Это тебе, дорогой. Он перевернул книжку и прочитал на задней обложке: «Иллюстрации Теодора Нотта».***
Гарри никак не мог понять, что с ним происходит. Он примерил уже третью (третью!) мантию. В конце концов, это же просто день рождения друга! Скромный домашний праздник. Будь это день рождения Рона, да даже его собственный, Гарри напялил бы первую попавшуюся под руку мантию, но сейчас… Ему почему-то хотелось выглядеть так, чтобы Драко было приятно на него взглянуть. Какая чушь! Гарри что, Лаванда Браун? — На свидание собираешься, сынок? — понимающе улыбнулся с портрета Джеймс. — Что? А, нет, на день рождения к другу. К Драко. Отец заговорщически переглянулся с мамой. Та тоже сияла лукавой улыбкой. — Что? — взвился Гарри. — Драко — просто друг! Рассердившись, сам не зная на что, Гарри подхватил приготовленный подарок и вылетел из комнаты, прервав свои выматывающие размышления по поводу подходящего наряда. Мантия винно-красного цвета, та самая, что Гарри купил под Рождество, и тщательно отчищенная Шитом от мучных пятен, оставленных объятиями миссис Уизли, кажется, вполне устроила взыскательные очи сиятельного лорда Малфоя-младшего. Он расцвёл, увидев Гарри, и тут же, усилием воли нацепив скучающую маску, процедил: — Опаздываешь, Поттер! Все уже собрались. Гарри вручил ему свёрток, шепнув: «При всех не разворачивай!». Малфой поднял брови, но послушно уменьшил свёрток заклинанием и положил во внутренний карман. Из-за спины Драко настороженно выглянул Мистер Бин. — Привет, Мистер Бин! — заулыбался Гарри, присев на корточки и почесав джарви за ушком. — Неужели я больше не Задница Тролля и не Мошонка Кентавра? — Однажды в студёную зимнюю пору Кентавр причиндалом прилипнул к забору. Уж он и лягался, уж он и метался — Чуть без причиндалов совсем не остался! Целитель, несите же с зельем фиалы! А неча такие иметь причиндалы! — продекламировал Мистер Бин, недобро поглядывая на гостя. Драко вспыхнул очаровательным румянцем, а Гарри весело расхохотался. — Мама заставила отца обучить Мистера Бина декламированию поэтических шедевров, — сообщил Драко. Гарри прыснул, представив Люциуса, распинающегося перед вредоносным зверьком-матерщинником в попытках приобщить того к прекрасному. — Гарри! — по дорожке, ведущей к месту аппарации, спешила Нарцисса, похожая в своей нежно-сиреневой мантии на саму весну. — Мы очень ждали тебя, дорогой! Скорее идём в сад, эльфы накрыли стол среди розовых кустов. — Добрый день, леди Нарцисса! Рад видеть Вас, — Гарри утонул в нежных объятиях, совершенно не похожих на крепкие материнские объятия миссис Уизли, более деликатных, но от этого не менее сердечных. Он подумал, что в этот раз на его многострадальной мантии вместо мучных и масляных пятен останется запах роз и, возможно, цветочная пыльца. И мука, и аромат роз на его мантии свидетельствовали о любви к нему двух женщин-матерей, и осознание этого наполнило сердце теплом. Среди розовых кустов, как и сказала миссис Малфой, был накрыт праздничный стол. Атмосфера напоминала скорее семейный пикник, чем торжественный приём, что весьма порадовало Гарри. Люциус поднялся ему навстречу и пожал руку с присущей ему лёгкой надменностью, однако, глаза его смеялись. Сейчас он был так похож просто на счастливого отца, гордящегося своим взрослым, красивым, умным сыном… Гарри показалось, что он подсматривает за чем-то интимным, не предназначенным для чужих глаз, и поспешно отвёл взгляд. — Поттер, собственной персоной! — приветствовал Гарри Блейз Забини. — Здравствуй, Гарри, — тихо проговорила Астория, едва не прячась за спиной своего кавалера. — Привет, Гарри! — по-свойски кивнул Грег. — Блейз, Грег! — пожал протянутые руки Гарри. — Добрый день, Астория, — слегка поклонился он девушке, подавляя образ кудрявой овечки, не к месту всплывший в голове. — Драко настоял на том, чтобы были только самые близкие друзья, — объяснила Нарцисса. — Уж как мы с отцом ни уговаривали… Грегори, милый, ты, наверное, скучаешь по Селесте? Хотел бы видеть её здесь? — Ничего страшного, леди Нарцисса, — загудел Грег, краснея, как майская роза, — Селеста пригласила меня во Францию погостить. Вот закончится наша практика в Академии, и я тут же отправлюсь. — Как романтично! — восхитилась Нарцисса. — Я так рада за Вас! Хотелось бы мне так же порадоваться и за Драко. — Мама! — вспыхнул Драко. У Гарри кольнуло в груди. Вероятно, Нарцисса и Люциус хотели бы видеть не Грега, а Драко счастливо женатым на Селесте, или Камилле, или на ком там ещё… — А вот и мы! — раздался визгливый голос. — Драко, дорогой, с днём рождения! — по дорожке к празднующим величаво плыла Пэнси Паркинсон в ядовито-розовой мантии, под руку с… э-э. кто это был? Гарри вгляделся. Точно! Грэхем Монтегю. Один из бывших капитанов слизеринской команды по квиддичу. Туповатый, неотёсанный громила. — О, Пэнси, дорогая, ты с другом, какой сюрприз! — заулыбалась Нарцисса. — Добро пожаловать, Грэхем! Ты не бывал у нас с тех пор, как тебе было семь. — Да, миссис Малфой, — наклонил голову Монтегю и галантно поцеловал руку хозяйки дома. — Матушка и отец передают Вам наилучшие пожелания. Грэхем по очереди поприветствовал всех присутствующих и, дойдя до Гарри, комично округлил глаза: — Гарри Поттер! Маленький непобедимый ловец Гриффиндора! Гарри, на удивление, не испытал никаких особенно неприятных эмоций при виде Монтегю, и вскоре тот уже втянул его в непринуждённый разговор о квиддиче. Пользуясь тем, что Монтегю отвлёкся и отвлёк Поттера, Драко оттащил Пэнси в сторону и яростно зашипел: — Какого лысого боггарта ты притащила сюда этого мордоворота, Пэнс? — А что такого? — надула губы та. — Он теперь мой парень. Я же не виновата, что вы все отвергли меня — ты, Грег, даже милашка Блейзи… — Блейз?! — изумился Драко. — Ты и с ним… — Ничего у меня с ним не было, — надулась Пэнси. — Он предпочёл мне эту невзрачную моль, — Пэнси злобно покосилась на Асторию, затем, переведя взгляд на разливающегося соловьём Монтегю, довольно разулыбалась: — Зато теперь я с Грэхемом. Он не какой-то там малолетка вроде вас. — (Драко фыркнул) — Кстати, Драко, ты теперь, как я погляжу, с Поттером, а? Рита Скитер душу дементорам продаст за эту новость. — Пэнс, не смей! — ужаснулся Драко. — Ничего… ничего у меня нет с Поттером. Мы… мы с ним просто друзья! Пэнси скептически ухмыльнулась. — Пэнси, — взмолился Драко, чувствуя себя неимоверно жалким, — ради Салазара… — Ну, разве что ради Салазара, — протянула Пэнси. — Ладно, живи, пупсик Драко. Пока… Она многозначительно пошевелила бровями и, демонстративно виляя бёдрами, пошла к Монтегю. Драко был готов вцепиться себе в волосы. — Как я могу усталость превозмочь, Когда лишен я благости покоя? Тревоги дня не облегчает ночь, А ночь, как день, томит меня тоскою. И день и ночь — враги между собой — Как будто подают друг другу руки. Тружусь я днем, отвергнутый судьбой, А по ночам не сплю, грустя в разлуке. Чтобы к себе расположить рассвет, Я сравнивал с тобою день погожий И смуглой ночи посылал привет, Сказав, что звезды на тебя похожи. Но все трудней мой следующий день, И все темней грядущей ночи тень,* — с чувством продекламировал невесть откуда материализовавшийся Мистер Бин. Все обернулись и, смеясь, принялись аплодировать. — Ой, Мистер Бин, привет, милашка! — заворковала Астория, присаживаясь на корточки и протягивая руки. Мистер Бин, довольный произведённым эффектом, милостиво позволил потискать себя и умиротворённо заурчал.***
Гарри провёл чудесный день, играя в квиддич с Драко, Грегом, Блейзом, Монтегю и Малфоем-старшим, слушая вдохновенные рассказы Нарциссы о новых растениях в её оранжерее, смеясь над всё новыми выходками неугомонного Мистера Бина. Несколько раз он ловил себя на том, что неприлично долго пялится на Драко, однажды даже чуть не пропустил снитч, залюбовавшись его разрумянившимся от свежего воздуха лицом. (Вот позору было бы!). Хотелось смотреть на Драко постоянно — смеющегося над шутками друзей, смущающегося от рассказов матери о своих детских проделках, хмурящегося в ответ на философские умствования отца, наслаждающегося ягодными пирожными… Гарри одёргивал себя, напоминал себе, что всё это совсем, совсем не укладывается в рамки дружбы, а ведь именно дружбы хочет от него Малфой, верно? Заболтавшись с прилипчивым Монтегю о концепции любительского квиддича, Гарри сразу и не заметил, как Драко куда-то исчез. Гарри прямо-таки почувствовал какой-то зуд, словно на шестом курсе, когда ему всё время, вынь да положь, было необходимо видеть точку с именем «Драко Малфой». Воспользовавшись тем, что Пэнси засунула в болтливый рот Монтегю изрядный кусок шоколадного торта, Гарри выскользнул из-за стола и заторопился в глубину сада. Внезапно он услышал голоса, принадлежащие Драко и Блейзу. Парни стояли за огромным толстым деревом эфиопской смоковницы, явно чувствующей себя в саду Малфой-мэнора вольготнее, чем на исторической родине. Гарри хотел было уже обнаружить своё присутствие, как вдруг услышал своё имя. — Так что у тебя с Поттером, Драко? — требовательно выспрашивал Блейз. Гарри застыл. — Я твой друг, мне-то ты можешь сказать. В конце концов, я же не слепой и вижу ваши переглядки. — Какие, драккл тебя побери, переглядки, Блейз, что ты несёшь? — злобно выплюнул Драко. — Поттер — мой друг, ясно тебе? И хватит разговоров на эту тему, иначе, клянусь Салазаром, Блейз, я перестану считать другом тебя самого! — Окей, как скажешь, мой принц, — усмехнулся Блейз. Гарри почему-то расхотелось обнаруживать себя, и он уныло поплёлся назад к гостям. «Просто друг!» — ныло сердце. Тем не менее, как только Драко вернулся, всё ещё немного взбудораженный неприятным разговором, Гарри нацепил бодрую улыбку и заговорщически шепнул: — Не хочешь открыть мой подарок? Подарок от лучшего друга. — Хочу, — Драко посмотрел на него очень странным взглядом. — Пойдём в мою комнату. Воспользовавшись тем, что уже стемнело, и все отправились смотреть фейерверк, мальчишки поднялись в комнату Драко. — Кстати, — сказал Драко, улыбаясь, — Гермиона и Рон тоже прислали мне подарки. Мама Рона испекла свой фирменный пирог, а Гермиона — ну, она в своём репертуаре! — Драко продемонстрировал богато иллюстрированную книгу «Секреты зельеваров Австралии и Новой Зеландии». — Возможно, на свой следующий день рождения я рискну пригласить их. Мне всё ещё не по себе из-за того, что им пришлось пережить здесь, в мэноре. Особенно Грейнджер! — Ты откроешь мой подарок? — тихо спросил Гарри, отчаянно желая стереть появившиеся на лице Драко печаль и вину. — Да, разумеется, — оживился тот. — Посмотрим, что там. Надеюсь, это не очередное перо в стиле старины Локхарта? — Ты никогда не забудешь мне это перо, да? — Не надейся, Поттер! Драко извлёк из кармана свёрток, увеличил его заклинанием до первоначальных размеров и развернул упаковку. — Часы?! — изумлённо воскликнул он. Часы, которые Гарри купил для Драко, были похожи на те, что висели на кухне в Норе, и показывали, где находится каждый член семьи Уизли в данный момент. Только эти часы можно было носить на руке или на шее, на цепочке. — Я уже нанёс на циферблат несколько пунктов: нашу Академию, Малфой-мэнор, моё поместье и даже Хогвартс, остальное добавишь сам, — стал объяснять Гарри. — И я взял на себя смелость внести своё имя в список тех, чьё место пребывания ты сможешь узнать, глядя на циферблат. Ты же добавишь, кого хочешь — маму, отца, Блейза, ну и, наверное, когда-нибудь, имя своего любимого человека. — Любимого человека? — Драко вновь одарил Гарри странным, не поддающимся расшифровке взглядом. — Хорошо, Поттер, я понял. Я обязательно помещу на одной из стрелок имя своего любимого человека! — И… вот ещё, — сбивчиво заговорил Гарри. Разговор о неизвестном любимом человеке заставлял его нервничать и даже немного злиться, — помнишь, на прошлое Рождество вы подарили мне пару сквозных зеркал, чтобы я всегда мог связаться с важным для меня человеком? Так вот, Малфой. Драко. Я хочу, чтобы второе зеркало было у тебя. — У меня? — распахнул глаза Драко. — У тебя. С днём рождения, Малфой!***
Ровно в девять утра раздались хлопки аппарации, и на плацу появились курсанты первого курса в полном составе. Сэвидж холодно оглядел их: — Все готовы? Беритесь за верёвку, это порт-ключ. Они перенеслись на расчищенную площадку в лесу, по краям которой стояли две палатки, возле одной под тентом располагалась полевая кухня. Из другой вышел Праудфут, встал, заложив руки за спину, и сказал: — Приветствую! Вы проведёте в лагере неделю в условиях, приближённых к реальным. Всякое случается в работе аврора, вы вполне можете оказаться где-то в безлюдной местности со сломанной волшебной палочкой. Нет, палочки мы вам ломать не будем и даже не заберём. — Но это не значит, что вы можете ими пользоваться, — вставил Сэвидж и вытянул мешочек, из которого достал блестящие кольца. — Подходите по одному, — он остро взглянул на курсантов и криво усмехнулся, — эти артефакты мы зафиксируем на ваших палочках и, если вы воспользуетесь магией не ради спасения жизни, а именно поэтому мы вам оставляем палочки, а ради облегчения заданий, мы об этом узнаем, и зачёт по практике вам получить станет намного сложнее. Праудфут ловко надевал кольца, и Гарри подумал, что не будь его здесь, вряд ли кто-то доверил бы свою волшебную палочку Сэвиджу. — Ваша палатка, располагайтесь, — сказал Праудфут, когда закончил с кольцами, — мы будем в другой. Готовите парами по очереди, — он показал в сторону полевой кухни. — Стройсь! — скомандовал Сэвидж. — На первый-второй рассчитайсь! Вот именно такими парами вы будете дежурить на кухне. Гарри обречённо вздохнул — его напарником оказался Майкл Корнер. — А если не умеешь готовить? — робко спросил Джон Чэмберс. — Сэр. — Будете ходить голодными, — хладнокровно ответил Сэвидж. — Оставьте в палатке вещи и выходите. Пять минут, время пошло. Палатка внутри представляла собой одну большую комнату со стоявшими в ней двухъярусными кроватями, с одной стороны которых спинкой служил узкий шкаф. В палатке были душевая на четыре кабинки и туалет. Грэг сразу занял нижнюю койку у стены, Драко пожал плечами и кинул сумку на верхнюю. Гарри и Рон устроились на соседней кровати. Рон плюхнулся на нижнюю и слегка попружинил. — Годится, — буркнул он, вставая. Все потянулись на выход. — Ваша задача, — оповестил Сэвидж, — пройти по верёвочному мосту, найти спрятанное. Каждый может взять только один и вернуться. — Что именно найти, сэр? — Ричи Кут хмуро озвучил возникший у всех вопрос. — Не могу сказать, ведь, став аврорами, вы не всегда будете знать, какие улики вам искать, — в голосе Сэвиджа явно слышалась издёвка. — Сегодня дежурят по кухне курсанты Томас и Уизли, завтра — Поттер и Корнер. Всё. Время! Все начали растерянно осматриваться. — А где верёвочный мост, сэр? — недоумевая, спросил Грег. — Может, мне вас за ручку по нему провести? Ребята разбрелись по лесу вокруг лагеря. — Пойти неизвестно куда, принести непонятно что, — бурчал Рон, осматриваясь в поисках верёвочного моста. — А нам с Дином ещё обед готовить. Дин, ты умеешь готовить? Дин пожал плечами: — Могу разогреть готовое или полуфабрикаты приготовить. — Какие ещё полу… чего? — подозрительно уставился на него Рон. Дин отмахнулся: — Справимся. — Сейчас бы пригодилось заклинание компаса, — сказал Гарри, вспоминая лабиринт на четвёртом курсе, — а то как бы тут не заблудиться. — У меня есть компас, — сообщил Дин и показал маггловские часы с крошечным компасом внутри. — Ну хоть что-то, — проворчал Гарри. — А как им пользоваться? — заинтересовался Рон. В стороне раздался крик Сьюзен Боунс: — Кажется, я нашла! Все побежали к ней. — Смотрите! — Сьюзен показала вверх. Там, очень высоко между деревьями были натянуты две верёвки, одна выше другой. Драко отошёл в сторону и увидел, что от второго дерева тоже тянутся верёвки к третьему, а от того ещё дальше. Сейчас бы пролететь весь мост на метле! — Ой, — прошептала побледневшая Мораг МакДугал, оказавшаяся рядом с Гарри, — я, наверное, не смогу. — Не бойся, — тихо сказал Гарри, — что-нибудь придумаем.***
Оказалось, Ричи Кут прекрасно лазит по деревьям, он белкой вскарабкался по стволу и первым опробовал верёвки. Расстояние между деревьями было не слишком большим, к тому же можно хвататься за ветки, но когда Ричи, взявшись за верхнюю верёвку, ступил на нижнюю, они начали раскачиваться, и чем дальше, тем больше. Ричи с трудом, но перебрался на следующее дерево. — Мда, — произнёс Драко, — интересно, далеко ли тянется мост, а то, если так добираться, мы и к вечеру не справимся. — Раньше справимся, — твёрдо сказал Гарри, — Рону ещё обед готовить. Девчонкам пришлось помогать, нет, те не просили о помощи, но, в конце концов, мужчины они или нет. И плевать, что девочки — будущие авроры. Гарри придумал сцепку из ремней — ремень перекидывался через верхнюю верёвку, протягивался через пряжку и зацеплялся за ремень на поясе. Так было намного безопаснее. После перехода отцепляли нижнюю часть ремня и, дергая за верёвку, отправляли его к следующему. Поначалу так двигались почти все, потом парням быстро надоело, да и привыкать начали, даже Сьюзен с Аланис последние отрезки прошли сами, только Мораг до последнего закреплялась дополнительным ремнём. Спуск не прошёл даром — почти у всех были расцарапаны лица и руки, а Джеку Слоуперу веткой чуть не выбило глаз — через всё лицо проходила красная полоса. Первые спустившиеся вовсю разыскивали спрятанные «сокровища». Ещё б знать, что они собой представляют. — Ой! — воскликнула Сьюзен, влезшая рукой в крапиву. — Может, там? — устало предположил Майкл, показывая пологий холмик. — Среди тех двух пней темное углубление. Дин поднялся первым и, опираясь рукой на пень, заглянул за него. В тот же миг из пня выметнулись длинные колючие побеги, один из которых ударил Дина по голове, другой оплёл руку. Дин заорал от неожиданности и вскочил. Рон подбежал быстрее всех и схватился за побег, который пытался обернуться вокруг шеи Дина. — Боггартов цапень! — крикнул Рон, удерживая побег. — А у нас ни защитных перчаток, ни очков, — констатировал Драко, хватая другой побег. Гарри, как когда-то на шестом курсе, завязал узлом пару побегов, но тут ожил соседний пень, и пришлось отбиваться уже от его побегов. Помогли подбежавшие Майкл и Грег. — Огурцы мы вытаскивать не будем, — сказал Рон, вытирая пот. — Не будем, — задумчиво повторил Драко, всматриваясь в смыкающееся отверстие в пне. — Держите побеги крепче, — велел он и полез рукой внутрь. — Есть! — он держал белый гладкий камень, размером с кулак. — Теперь ты, Гарри. Гарри, с сомнением посмотрел на камень, но в отверстие залез и камень вытащил, точно такой, как у Драко. Круглый и гладкий, он с трудом влез в карман. Гарри перехватил у Рона извивающиеся побеги: — Давай, Рон. Рон, Дин, Грег и Майкл тоже вытащили такие камни. Гарри позвал остальных. — А возвращаться тоже по верёвкам? — спросила Сьюзен. — Сэвидж не давал такого указания, — ответил Гарри. Назад шли, ориентируясь по верёвочному мосту. — А нам ещё готовить, — вздохнул Рон. — Мне кажется, будет правильным, если мы все станем помогать дежурным, — сказала Сьюзен. — Вот как сейчас — мы помогали друг другу и быстро справились. — Я могу овощи почистить, — сообщил Рон, на каникулах ему постоянно приходилось этим заниматься. — Сначала душ, — произнёс Драко. — Девушки вперёд! — предложил Ричи Кут. — Нет уж, — сказала Аланис, выбирая из косы засохшие веточки, — парни первые, а мы потом спокойно, без спешки помоемся.***
В лагере сдали камни довольному Праудфуту и пошли мыться. Девчонки остались осмотреть кухню. — Я готовить не умею, — призналась Сьюзен. — Молодец! — расхохоталась Аланис. — Развела парней. — Так до нас, может, и очередь бы не дошла — их четырнадцать, мы тут на семь дней, разве что помогали бы, так я и не отказываюсь. Всем хотелось смыть грязь и пыль побыстрей. Пользуясь отсутствием девчонок, раздевались прямо в комнате, кидая грязную форму на пол. Рона с Дином пустили первыми, остальные шли по жребию. Вышедшие из душа удивлённо наблюдали так и валяющуюся на полу одежду. — Это что, мы и одежду сами стирать должны? — озадаченно спросил Грег. — Похоже на то, — хмыкнул Драко. — У кого царапины, синяки — подходите. — У тебя ранозаживляющее зелье есть? Откуда? — удивился Уэйн Хопкинс. Драко закатил глаза: — Сварил, пока ты в душе был. Вот мое зелье, — он показал кучку вымытых листьев подорожника. — Когда ты успел? — улыбнулся Гарри. — Когда «сокровище», спрятанное Сэвиджем, искал. После обеда курсанты получили двухчасовой отдых, и Сэвидж вызвал их на построение и физподготовку. Бесконечные прыжки, приседания, отжимания. Вечером не успели блаженно вытянуться на своих койках, как заголосил Рон, отправившийся в туалет. Он выскочил оттуда, как ошпаренный, вопя: — Что это? Что? Гарри подбежал к другу и уставился на непонятный небольшой темный овал на его ноге. — Это клещ, — глубокомысленно сообщил Дин. — Что за клещ? Я не могу его снять! — Кровососущий. — Крово… что? Он что, вампир? Как его убрать? — Насосётся и сам отвалится, — спокойно сказал Дин. Рон приобрёл нежно-зелёный цвет и, казалось, сейчас свалится в обморок. — Есть нитки? — спросил Дин. Нитки нашлись у Мораг. Дин сделал петельку и закрепил её на клеще у основания кожи Рона, затем плавными и лёгкими движениями нити начал тянуть клеща вверх, слегка его раскачивая. — Ну вот и всё, — он показал болтающегося в петельке кровососа, — держи. Надо бы продезинфицировать место укуса. — Чем? — убито спросил Рон. Драко вышел из палатки, но вскоре вернулся с пучком чистотела. Он выдавил сок на ранку и ободряюще похлопал Рона по плечу. — Рон, — тихо сказал Гарри, когда все разбрелись по своим местам, — ты так не переживал, когда тебя дракончик Хагрида укусил. — Но он же не остался у меня в теле жить, — передёрнулся Рон. Гарри забрался на верхнюю койку и лёг лицом к Драко. — Вот и закончился первый день, — улыбнулся тот. — Спокойной ночи, Гарри. — Спокойной ночи, Драко. Гарри смотрел на чуть белеющее в темноте лицо Драко и улыбался, пока не заснул.***
Вернувшись с летней практики, Гарри первым делом решил реабилитироваться в глазах малыша Тедди и поклялся себе отныне делать всё, чтобы стать хорошим крёстным. Он немного боялся первой встречи, так как никогда не имел дела с маленькими детьми. Единственный маленький ребёнок, с которым Гарри когда-либо контактировал в своей жизни, была дочка Билла и Флёр Мари-Виктуар. Её рисунок — угрожающе шевелящие многочисленными конечностями глазастые головоноги, висел у Гарри в гостиной. Дед с бабкой тоскливо и недвусмысленно вздыхали, глядя на него и рассуждая о том, как будет прекрасно, когда вся стена окажется увешанной такими очаровательными каляками. Все опасения Гарри относительно того, что он не сможет найти общий язык с крестником, тут же развеялись, стоило двухлетнему Тедди радостно завизжать при виде гостя. Гарри присел на корточки, и жизнерадостный малыш крепко обнял его, мгновенно меняя цвет своих волосиков на чёрный. — Привет, Тедди! — поздоровался с крестником Гарри. Тедди внимательно вгляделся в лицо Гарри, и на его лобике тут же зазмеился шрам-молния, точь-в-точь, как у крёстного. Не остановившись на достигнутом, Тедди напыжился, и вокруг его глаз появились тёмные круги, словно у панды. Малыш озадаченно застыл, дотронулся до очков Гарри, до своего лица, и его нижняя губа предательски задрожала. — У тебя не получится их сымитировать, милый, — засмеялась Андромеда, ласково потрепав внука по волосам, — очки — не часть тела Гарри! Они снимаются. — Точно! — подтвердил Гарри, снимая очки и демонстрируя их малышу. Тот, мгновенно успокоившись, заинтересовался необычным аксессуаром, недолго думая, водрузил очки на нос и разочарованно поведал: — Ничего не видно! — Отдай крёстному очки, дорогой, — велела Андромеда. — И покажи-ка нам гиппогрифа, которого Гарри прислал тебе на Рождество! Тедди радостно умчался в свою комнату и вскоре вернулся с большим игрушечным гиппогрифом на руках, толкая перед собой коляску, полную маленьких «птенцов». — Ого! — восхитился Гарри. — А откуда взялись эти малыши? Помнится, я подарил тебе только одного гиппогрифа? — Детки! — сообщил донельзя гордый Тедди. — Янваль, февлаль, малт, аплель, май, июнь. — Это гиппогриф-календарь для малышей, разве ты не знал? — объяснила Андромеда. — Нет, — удивился Гарри. — Мне просто понравился этот гиппогриф! — Раз в месяц он откладывает яйцо, из которого вылупляется малыш. Каждого птенца зовут так же, как и месяц, в котором он появился на свет. Таким образом, ребёнок сможет без труда, играючи, запомнить названия месяцев года. Тут большой гиппогриф захлопал крыльями и громко заклекотал. Лежавшее в коляске яйцо, которое Гарри поначалу не заметил, пошло трещинами, и вскоре, к восторгу Тедди, из него выкарабкался очередной детёныш гиппогрифа. Мокрый птенец строго посмотрел на присутствующих и чётко произнёс: «Июль!» — Июль, июль! — захлопал в ладоши Тедди. Договорившись с Андромедой, Гарри решил проводить с крестником по полдня каждый вторник и четверг. Однако уже в третью встречу он почувствовал, что, несмотря на всю любовь и радость, которые щедро дарил ему общительный, забавный и ласковый малыш, ему чего-то отчаянно не хватает. Словно в тщательно собранной, красивой мозаике недостаёт какого-то важного фрагмента. — Гарри, — спросила Андромеда, когда в их третью встречу они пили чай, с трудом уложив неугомонного Тедди на дневной сон, — я слышала, что ты дружишь с моим племянником Драко. «Вот оно! — осенило Гарри. — Драко. Вот кого мне не хватает!» — Отчего бы тебе не взять его в следующий раз с собой? Он близкий родственник Тедди, и я хотела бы, чтобы у моего внука были тёплые отношения с родными, даже если мои собственные отношения с сестрой пока на стадии дипломатических. — Э-э, хорошо, — поспешно согласился Гарри, — конечно, миссис Тонкс! — Гарри, — нахмурилась та, — я же просила называть меня Андромедой! — Конечно, Андромеда! Драко, вопреки опасениям Гарри, не стал ломаться и быстро согласился в следующий раз пойти к Тедди вместе, наставительно проворчав, что проследит за тем, чтобы Гарри не избаловал ребёнка. Увидев Драко, Тедди в безмолвном восхищении уставился на его белую шевелюру, моментально сменив цвет своих волос на точно такой же. Затем, переведя взгляд на Гарри, виновато сморщился, снова становясь брюнетом. Не удержавшись, тут же опять превратился в блондина, и так несколько раз, пока не остановился на варианте «зебра», щеголяя чёрными и белыми прядями. Гарри был рад тому, что малыш больше не порывается стать «пандой» и не украшает свой лобик шрамом. Драко внёс в еженедельные встречи с Тедди толику занудства и упорядоченности. Он ворчал, что Гарри позволяет крестнику есть слишком много мороженого у Фортескью, и постоянно вытирал салфетками измазанную счастливую детскую мордашку. Он кудахтал, как наседка, когда Гарри купил Тедди детскую метлу, не позволяя малышу отрываться от земли выше, чем на два дюйма, и наложив на метлу кучу дополнительных защитных заклинаний. Он настойчиво поддержал Гермиону в стремлении завалить Тедди развивающими книжками, как магическими, так и маггловскими. Он мог часами играть с малышом в детские волшебные шахматы, зачарованные таким образом, чтобы белые фигуры, изображающие светлых магов, всегда одерживали победу над чёрными, символизирующими, соответственно, тёмных. В конце каждой сыгранной партии белые от души дубасили чёрных. Само собой, Драко всегда играл за чёрных и добросовестно озвучивал предсмертные вопли поверженных злодеев под восторженные визги Тедди. В один из таких чудесных моментов, наблюдая за хохочущими двумя своими близкими людьми — большим и маленьким, Гарри поймал себя на мысли, что идея обзавестись наследником больше не вызывает у него чувства экзистенциального ужаса. С одним НО. При наличии рядом ответственного, в меру занудного, дотошного, изобретательного, красивого (ой, это, кажется, совсем из другой оперы!) Драко.***
Драко и Гарри сидели на берегу озерка в поместье Поттеров. Ленивый июльский день был в самом разгаре. Одуряюще пахло цветами. Это был один из тех дней, когда вдруг чётко осознаёшь: у тебя впереди целая жизнь, в которой возможно всё, и хочется или заорать во всё горло, или полететь, или обнять того, кто рядом, или всё это сразу. — Драко, я тут подумал… — глаза Гарри сияли, как звёзды из треклятого стихотворения Мистера Бина, да ещё это «Драко» его голосом… В последнее время Драко едва сдерживался, чтобы не плюнуть на всё и не броситься целовать несносного Поттера — такого по-летнему расслабленного, загорелого, солнечного. В очередной раз взяв себя в руки (слизеринец он или кто?), Драко подпустил в голос тщательно выверенную порцию своего фирменного яда: — Ты подумал. Звучит, как оксюморон. — Оксю… Что? — озадаченно уставился на него Поттер. — Оксюморон, Поттер! Сочетание несочетаемого. Горячий снег, солёный сахар, Поттер подумал. — Ах ты ж… — Поттер вовсе не обиделся, а весело расхохотался, сведя на нет все старания Драко по обузданию поцелуйных желаний. — Ну так вот, остряк, слушай. Я подумал о наших с тобой анимагических формах. Официально для Аврората мы с тобой две змеи, иронично, да? Неофициально, в тайне даже от Министерства, ты сможешь использовать в работе форму лиса. И вот, когда я думал, в каком обличье я мог бы бегать с тобой за компанию, мне пришло в голову вот это. Не успел Драко что-либо прокомментировать или задать уточняющий вопрос, как перед ним уже весело прыгал молодой чёрный лабрадор. Он ласково заглядывал изумлённому Драко в глаза и заливисто лаял, приседая на передние лапы, приглашая поиграть. Драко не успел опомниться, как и сам обернулся лисом и включился в игру. Они добрых десять минут носились по поместью, распугивая птиц, а затем лабрадор догнал лиса, повалил на землю и принялся игриво покусывать. Внезапно рядом с ними раздался хлопок. — Хозяин Гарри, — пропищал материализовавшийся Бэлли, — к вам пришли Ваши друзья мистер Уизли и мисс Грейнджер! Они ожидают Вас в гостиной. Перевоплощение в людей застало мальчишек в донельзя игривой позе — взлохмаченный, раскрасневшийся Драко лежал, прижатый к земле, а над ним нависал Гарри, только что увлечённо покусывавший его шею и плечо. Они посмотрели друг на друга шальными глазами. — Уф, круто! — потряс головой Поттер, всё ещё напоминающий озорного лабрадора. — Было весело, да? Пойдём, Малфой! — он протянул руку Драко, тщетно пытающемуся выровнять дыхание и отчаянно мечтающему, чтобы лицо вернулось к первоначальному цвету прежде, чем они доберутся до гостиной. — Но главная идея не в этом, — доверительно шепнул Поттер, пока они шли к дому. — Главное — у нас будет ещё одна аниформа, только для нас двоих! Все старания Драко вернуть лицу первоначальный оттенок аристократичной бледности пошли прахом. Сердце неистово заколотилось у горла. — Точнее, — продолжал Поттер, — у меня-то она уже есть. Гиппогриф. Как насчёт того, чтобы и тебе стать кем-то, кто умеет летать? Тогда мы с тобой могли бы летать здесь и над твоим мэнором не только на мётлах. Драко скосил глаза на воодушевлённого Поттера. Сейчас он был так переполнен своей юной любовью, своим хрупким звенящим счастьем, что мог бы стать для Поттера кем угодно, даже грёбаным фениксом, возрождающимся всякий раз, когда Поттер вот так смотрит на него, и сгорающим дотла, когда он называет его «другом». — Пегас! — осенило Драко. — Я мог бы стать пегасом! А что? Они тоже кони, как гиппогрифы, и тоже летают. В голове Гарри ещё мелькали образы лежащего под ним, прижатого к земле, тяжело дышащего Драко — глаза блестят, губы приоткрыты… Боже, Гарри чувствовал, как тяжелеет в штанах при одной мысли об этом! Он надеялся, что ему удалось достаточно успокоиться, когда они с Драко вошли в гостиную. На лицах Рона и Гермионы промелькнули одинаково странные «всё с вами ясно!» выражения, но Гарри от души понадеялся, что это ему почудилось. — Гермиона, Рон, привет! — Гарри, — сразу приступила к делу Гермиона, — зная твою безалаберность и склонность к прокрастинации… — На лицах Гарри и Рона застыло одинаковое озадаченное выражение. Драко весело хмыкнул. — Склонность к постоянному откладыванию дел на потом! — нетерпеливо закатила глаза Гермиона. — Так вот, зная это, я уже сделала заказ у мадам Розмерты. Я зарезервировала столики в «Трёх мётлах» на вечер тридцать первого июля. Но! Уж прости, сов с приглашениями ты должен разослать сам! — Спасибо, Гермиона, что бы я без тебя делал! — тепло улыбнулся Гарри своей подруге. — Что делал, что делал… Просил бы меня! — проворчал Драко. — Думаешь, Грейнджер всю жизнь будет тебя нянчить?