В Понедельник в школе Билл встретился со всем Клубом неудачником сразу, удачно наткнувшись на них возле кабинета химии. Они о чём-то оживленно спорили на весь коридор. Точнее, слышно было только Ричи, но его голоса хватало, чтоб перекричать всех присутствующих в одной миле. Тут Беверли заметила Денбро, о чём и поспешила сообщить всем остальным.
- О, Билл, ты жив? – жизнерадостно поприветствовал друга Тозиер.
- Ричи, я п-поражаюсь твоей п-проницательности. – усмехнувшись, ответил тот. – О чём с-спорите?
Но едва кто-то успел открыть рот, как Балабол уже начал тараторить.
- Эдди… - он обвиняюще ткнул пальцем в Каспбрака. – хочет записаться на дополнительные занятия по химии. – на последнем слове он так скривился, будто съел лимон без сахара.
- И что? – недоуменно пожал плечами Билл, который хорошо относился ко всем предметам. – Пусть з-записывается. П-полезно ведь. Тебе т-тоже б не п-помешало.
Пока Ричи стоял с отвисшей от такой дерзости челюстью, Эдди поблагодарил Денбро за поддержку. Остальные согласились со словами Билла.
Беверли решила задать вопрос, который мучил её ещё со вчерашнего дня.
- Билл, что было, когда мы ушли? – потом она, вздохнув, виновато произнесла. – Я не знаю, что на нас тогда нашло. Мы не хотели тебя оставлять, но что-то как будто не давало остаться. Ты ведь тоже сразу ушел, да? – с надеждой спросила девушка.
Денбро решил не врать друзьям. Конечно, всю правду рассказывать он не собирался, по крайней мере, пока.
- Я… - он задумался. – Я не с-сразу у-ушел. Не смог. Кое-что не д-дало.
Он рассказал им всё, что узнал от Пеннивайза о Макромире и Черепахе.
- А что за ритуал? – с любопытством спросил Бен.
- Не з-знаю. Пеннивайз с-сказал, что н-нужно, чтоб б-было три у-участника и ж-желание у-участвовать.
- И нафига он тебе это рассказал? – Ричи смеялся. - Какой дебил согласился бы участвовать, не зная условий?
- Д-действительно. – Билл решил не говорить, какой «дебил» на это согласился.
- Ребята, - вмешалась Беверли. – Теперь у нас есть оружие. Надо попробовать ещё раз его убить.
- Нет. – неожиданно твёрдо вымолвил Денбро.
Все в удивлении уставились на него, а парень лихорадочно размышлял, стоит ли приоткрыть ещё завесу, так называемой,тайны.
- В о-общем, - Билл понял, что мучительно краснеет. – Мы не б-будем его у-убивать, и, к-короче… - он махнул рукой. – Не в-вынуждайте м-меня это г-говорить.
Теперь уже все в непонимании уставились на него, пока до Ричи не дошло.
- ТЫ СЕРЬЁЗНО?! – это был самый громкий вопль Тозиера чуть ли не за всю жизнь. Некоторые мигом заткнули уши.
Из кабинета выглянула учительница химии, но увидев Ричи, вернулась обратно.
Кажется, остальные неудачники тоже начали понимать. Пока Балабол временно потерял дар речи, в дело вступила Беверли.
- Билл, это очень неожиданно, конечно, – она пыталась подобрать слова. – Но я всегда тебя поддержу.
Парень с благодарностью смотрел на девушку, в которую когда-то был немного влюблён.
- Мы тоже поддержим. – неожиданно выкрикнул Эдди, рукой закрывая рот своему парню. Тот только сдавленно промычал: «Угу».
- Мне вообще, таки, на это всё пофиг. – сказал Стэн, потом значительно добавил: - Главное, таки, не еж свинину. Хотя бы при мне.
- Ок. – со смехом согласился Билл.
- Гомосексуальность – это всегда было нормально для истории. – с видом знатока проговорил Бен. – Конечно, в данном случае всё не так просто, но, думаю, если я не буду знать подробностей, то смогу это принять.
- С-спасибо, Бен. – искренне поблагодарил друга Денбро.
Майк обвёл глазами друзей и сказал:
- После того, что случилось на моих глазах в Субботу, меня уже ничем не удивишь.
Наконец, Эдди освободил рот Ричи, о чём все тут же пожалели.
- У вас уже что-то было? Тебе не было противно? Он тебя заставил? Ты его заставил? Мне нужны подробности!
- Эдди, п-пожалуйста, з-заткни его ещё р-раз. – устало произнёс Билл.
- Ладно-ладно, я молчу. – примирительно поднял руки Тозиер. – Все ж мы пидоры друг друга понимаем. Хотя я бы мог рассказать про нас с Эдди. Вот слушайте…
Но не успел он больше и слова вставить, как Каспбрак прошипел ему на ухо:
- Я тебе щас такое устрою, что ты будешь молить Пеннивайза тебя сожрать.– и влепил ему привычный подзатыльник.
В конце концов, все утихомирились и решили закрыть эту тему, хотя каждый мысленно не мог поверить в такой ход событий.
***
Вернувшись со школы и пообедав, Билл сел за уроки. Он старался сосредоточиться на них и не думать о клоуне, хотя больше всего желал сейчас наступления вечера. Они договорились списаться в 20:00. Денбро с раздражением подумал, что ведёт себя, как влюблённая девчонка, хотя их разговоры мало напоминали любовную переписку. Вчера вечером они спорили о питании Пеннивайза. Билл утверждал, что тот прекрасно мог бы обходиться плотью животных, но монстр был с ним в корне не согласен. В итоге, всё чуть ли не дошло до скоропостижного разрыва, а клоун пообещал в случаи чего сожрать Денбро первым, как прощальный подарок. Но уже сегодня утром они, более-менее, помирились и сошлись на том, что позже ещё раз обсудят эту тему.
В дверь комнаты парня неожиданно постучали, и раздался приглушенный голос матери:
- Сынок, привезли то, что ты просил.
Билл поспешил встать и открыть дверь.
- Уже? – приятно удивился он.
- Да. Хотя я несколько удивлена твоим желанием, но раз ты так хочешь.
В тот же миг в комнату вошли для молодых парня в рабочей форме. В руках они держали большое зеркало, которое начали закреплять на пустом месте на стене. Вскоре они закончили работу, и мать пошла расплачиваться с ними.
На лице Билла сверкнула довольная ухмылка.Теперь он не будет так ограничен по времени. Конечно, такое общение не заменит личную встречу, но уже хоть что-то.
***
В конце концов, наступило желанное время. Оно застало парня за рисованием. Он так увлёкся, что чуть не пропустил нужный момент, но вовремя бросил взгляд на запотевшее зеркало с надписью: «Вечерка, Малыш Билли».
Денбро улыбнулся, но тут же вспомнил, что собирался кое-что высказать клоуну сегодня.
«Ну, здравствуй. У меня к тебе есть вопрос».
«А когда их у тебя нет?»
«Не язви. Лучше ответь: с хера ли это я теперь нормально пою?»
«Ты ещё и недоволен? И что, только заметил? Так. Стоп. То есть, ты знал, что поешь отвратно?»
«Ну да. А ты лишил меня отличного орудия для пыток».
«А пытать ты собрался, конечно же, меня?»
«Ага».
«Далеко пойдешь, малец».
«Ещё бы. Чем занят?»
«Сижу в блаженной тишине. Ну, немного Билливайз орёт».
«Только не говори мне, что ты убил Черепаху и теперь пытаешь утку».
«Малыш Билли, поверь, я бы при всём желании не смог убить эту стерву. Она проиграла мне ещё одно желание, и я попросил её заткнуться хотя бы на денёк».
«На что спорили?»
«Эээ… Ну, это личное».
«Так, Пеннивайз, я тебе покажу личное! Говори!»
«Какие мы грозные в 16 лет. Ладно, она была уверена, что я не продержусь и дня здесь, сам, надеюсь, понимаешь, почему. Теперь показывает мне таблички».
«И что же, интересно, на последней?».
«Последняя, судя по всему, адресована тебе, потому что на ней: РИТУАЛ. Ща покажу ей: ЗАТКНИСЬ».
«Когда ты мне расскажешь его суть, кстати?»
«Встретимся в Среду, тогда и расскажу».
«Ну ладно. Вот, кстати, как это происходит сейчас? Ты тоже стоишь перед зеркалом?».
«Нет. Я мысленно воспроизвожу буквы. Для этого мне достаточно маленького зеркальца».
«То есть, я один мучаюсь?»
«Ну, мы можем это прекратить».
«Нет. Я уже, можно сказать, привык».
«Кстати, я тебя ни отчего не отвлекаю?»
«Да нет. Я просто рисовал».
«Ммм, и что же ты рисовал? Или кого?»
«Кого-то. С рыжими волосами».
«Неужели, свою рыжую подружку?»
«Какой ты догадливый».
«Ну, если рисуешь ты, так же, как и раньше пел, то, боюсь, она будет не в восторге».
«Кое-кто напрашивается на очередную ссору. А рисую я, между прочим, неплохо. Даже, может быть, подарю тебе этот рисунок».
«Твоей рыжей подружки?»
«Да, моей рыжей подружки».
«Буду ждать».
«Жди, иначе брошу эту работу и пойду рисовать Майкла Джексона».
«Всегда мечтал подрочить на этого нигера».
«Только попробуй!».
«Ммм, малыш Билли, а не пора ли дать руке отдохнуть?»
«Своей дай отдохнуть, если ты понимаешь, о чём я. Хотя ты прав. Ладно, до утра?»
«Да, спокойной ночи, малыш Билли».
Когда последняя надпись исчезла, Билл, улыбнувшись, подошёл к столу, на котором лежал его незаконченный рисунок. Он взял его в руки и пристально вглядывался в гримированное лицо с кроваво-красным носом и золотисто-желтыми глазами. Подобно языкам пламени, голову на портрете обрамляли рыжие волосы.
