Стертый

Его пронзительный крик, кажется, разлетелся по всему городу. Возле подъезда собралась целая толпа заинтересованных зевак. Только никто и не думал спасать или звать на помощь. Школьники подаставали свои телефоны и стали снимать все происходящее на камеры. Бабки сетовали на подростающую молодежь, а мамаши старались оттащить своих детишек подальше, чтобы их не задело, когда пацан все же решится прыгнуть. Макс перевел расплывчатый взгляд на размытое пятно толпы. У него появилась слабая надежда, что его спасут, нужно только попросить. — Пожалуйста, кто–нибудь вызовите скорую. Мне плохо. Мне больно. Я не хочу умирать. — Его слабый голос развеял ветер. Так, что даже, стоящий недалеко, Женя не смог его услышать. — Люди жестокие. — Со смешком подытожил он, после того, как кто–то крикнул: " Прыгай, давай. Че застыл?" Максим снова посмотрел на лицо своего мучителя и задался вопросом: " Почему все, кого он любил поступали с ним так жестоко? У него на лбу написано: " игрушка для идиотов"? Хотя, кто здесь еще идиот?" Макс опустил взгляд на "муравейник" и грустно улыбнулся. Женя прав. Люди жестокие. Если это не касается их или их близких. Сам Максим был для них никем. Не нужной сиротой, не с самой лучшей жизнью. Таких, как он тысячи. Подумаешь, одним меньше. Единственное, о чем он сейчас жалел — он не успел попрощаться с родителями, не сказал Руслану, что, не смотря ни на что, все еще его любит. Он больше не увидит его, не обнимет, не поцелует, не проснется рядом. — Максим! Стой там! — Эхом разнеслось по двору. Голос был знакомый, но Макс уже слабо соображал чудится это ему или реально? — Даже не думай прыгать, придурок! Мы сейчас поднимемся! — Второй голос он тоже знал. — Мальчик мой, держись! Кто–нибудь вызовите скорую! — Женский голос срывался на вой. — Мама тебя спасет! — Мама? Неужели они бросили свой бизнес, чтобы его спасти? Новый приступ боли резал изнутри и Максим издал протяжный крик и еще больше скрючился. Больно. Ужасно больно. Мама, избавь меня от этого. Защити. Макс потерял сознание и упал на самом краю. Подтолкни и он свалится. Он не узнал, как обстояли дела. Только слабо слышал, как на крышу ворвались несколько человек, как Женя пытался сбежать. Он чувствовал, как его подняли сильные руки и потащили вниз. Вой сирен издавался словно из тумана. Приглушенный, протяжный. Уши будто заложило ватой и Макс слабо слышал, как кто–то слезно просит его жить. Сознание понемногу покидало его тело, оставляя место одной боли. Он медленно тух в карете скорой помощи...