Наперегонки

Около двух наконец приходит письмо с портключом от Мораг. Отправляемся к ней с Марией Инессой. На этот раз обходится без наливки. - Быстро - это только к Лессу, Северус, - говорит Мораг, выслушав нас. - Но Лесс это не Ричард. И он знает, кто ты. - Кто я - это кто? – на секунду холодея от мысли, что Лесс может знать, что я шпион Альбуса. - Друг Ричарда и его сюзерен, бывший пожиратель. Лесс ненавидел Ричарда адской ненавистью. Он очень жестко ведет дела. Не используй оборотное, отвечай на вопросы максимально подробно и ни в коем случае не торгуйся – давай ту цену, которую он запросит. Если будешь торговаться, он из злости может вообще отказать, что бы ни стояло на кону. И тебе придется идти туда одному. Двоих он вас не примет. У него тренированная охрана, и в его логове блокировка аппарации и портключей любого рода. Ты не сможешь уйти по своей воле после того, как войдешь в дом. Палочки придется отдать все. Тебе свяжут руки. И могут обыскать… не самым учтивым способом. Лесс очень хорошо знает, что можно делать и что нельзя и когда можно и когда нельзя. За тебя сейчас вступиться некому. Ему известно, что ты был под Лордом и сдал соратников, а потом под Дамблдором, а положение директора сейчас ни для кого не секрет. Мораг в явной тревоге, и от этого мне тоже становится не по себе. - Я не смогу тебя выручить, Северус. Не там. Он живет в магической части Хэмпстеда, там вся улица и даже дома напротив принадлежат его сторонникам. Полиция туда не сунется никогда. Мои люди сражаться против людей Лесса не пойдут. По крайней мере, сейчас. Нас больше, но мы однозначно проиграем. Я бы хотела найти для тебя другой способ, Северус. Но я не смогу сделать это быстро. Вампиры… - Знаю, - подхватываю, - очень медленно выходят на связь. - Обычным путем да. У Ричарда были особые связи, которыми могли пользоваться только он и Лесс. Я дам вам портключи сюда. Возвращайся как только сможешь. В тупике Прядильщиков мы совещаемся. - Что мы можем ему предложить? - Прикрытие на рынке артефактов? Как глава рода, я могу приказать Фелиппе не трогать его, - говорит Мария Инесса. – Еще у нашей семьи есть дом, где слабеют любые связи. И даже волшебник с темной меткой может жить там вполне сносно. - Вот как? Что же, я рад за Игоря. И два предложения для торга лучше, чем ничего. А что, если Лесс действительно знает, кто я, и захочет доступа к Темному Лорду? Лорду можно будет сказать потом, что я спасал Эрнесто, чтобы войти в доверие к Вильярдо, это не проблема. Но вот дать Лессу и Лорду сойтись… Все ресурсы посредника, который научился у Ричарда всему… У Лорда и так в распоряжении слишком многое. - Северус, пожалуйста, не медли, - просит Мария Инесса. - Если что, у тебя на выбор, к кому обращаться, чтобы меня выручить, - говорю. – Возможно, Люциус сможет за меня что-то предложить. И возможно, даже захочет предложить. Просто аппарируй к Малфой-мэнору и пошли ему сову. До Лесса добираемся на «Ночном рыцаре». Двадцать минут в автобусе спокойными, конечно, не назовешь, и под конец меня мутит, хотя я считал себя человеком вполне закаленным. Мария Инесса тоже не в лучшем виде. И все же эти двадцать минут дают мне стратегию. Она очень рискованная, и я понимаю, что в случае промаха… Нет, промаха не будет. Я не могу его допустить. Переулок, в котором живет Лесс, впечатляет. Каждое из двух десятков трех- и четырехэтажных зданий из красного кирпича напоминает крепость. У некоторых есть круглые башни. У Лесса их по две по обеим сторонам. Это даже немного странно – такому устрашающему дому полагается иметь темные стены, но он смотрится нарядно. В просторном холле выясняется, что внутри дом в несколько раз больше, чем снаружи, и кажется, сильно выше. А еще, практически сразу - что у меня неприятности. Сначала все идет… стандартно. Меня встречают три мага в плащах с капюшонами, просят отдать палочки - я это делаю. Один, самый высокий из этой троицы, с шрамом на левой щеке, спрашивает мое имя и по какому поводу я хочу побеспокоить господина Лесса. Я называю себя, отмечая гаденькую усмешку на лице собеседника. Выслушав, он уходит наверх сквозь магический барьер на лестнице (вместе с моими палочками), двое остаются меня сторожить, так же гаденько переглядываясь. Пытаюсь зацепить их легиллименцией, но не получается. Возможно, у них у всех защитные артефакты. Надо будет поспрашивать Люциуса, что это за хрень. Если я, конечно, выберусь отсюда. Да ну, бред. Убить меня кишка тонка. Убить – да, но что они еще могут сделать? Наложить Обливиэйт, унизить обыском? Обливиэйт Альбус снимет, а обыск – сейчас перетерплю, потом найду способ отомстить. Когда тебя лапают, неприятно, конечно, но несмертельно. Сесть мне не предложили, охранники между тем развалились в креслах на расстоянии пары ярдов от меня каждый. Чуть поодаль от них на возвышении стоит золотой трон. Из-за его спинки торчат рукоятки двух скрещенных мечей. Стены увешаны маггловским оружием, головами и шкурами хищников и картинами из жизни охотников и боевых магов – на каких-то из них дерутся, на каких-то пьют. Одна стена закрыта бархатными шторами. Когда я поворачиваюсь в ту сторону, шторы разъезжаются, и за ними оказываются картины со сценами пыток и казней. Центральная, самая большая, картина – за отдельными шторами. Через несколько мгновений они тоже разъезжаются. На картине дюжина магов пускает по кругу юношу. Уроды. Звук от картин не слышен, но стоит мне отвернуться от этой, как до меня доносятся крики. Юноша плачет и молит о пощаде. Над ним смеются. Когда крики становятся совсем истошными, делаю два шага в сторону картины, надеясь хоть как-то ее заткнуть. И тут же утыкаюсь в барьер. Меня слегка ударяет током – что такое электричество, я знаю, спасибо. Охранники ржут. Судя по всему, они за пределами барьера. Значит, я в клетке. Я пытаюсь выдать едкий комментарий и понимаю, что на мне Силенцио. Все попытки прорвать его оказываются безрезультатными. А еще – я буквально чувствую, как из меня уходит сила. Вероятно, клетка выжирает магию. Кажется, то, что я задумал, может у меня не получиться в любом виде. И это очень нерадостное открытие. Какого драккла я не бросился в ноги Лорду? Наврал бы, например, что Эрнесто сочувствует нам. Что ненавидит свою семью и поэтому… Ага, так и помчался бы Лорд исполнять мою просьбу - искать вампиров. Как он там выразился? Исполнение моей просьбы дорого ему обошлось? А может быть, я полный идиот, что не отправился сразу к Люциусу? Люциус ведет дела со всем миром, неужели у него нет связей с вампирами? Ругаю себя, как будто руганью можно заглушить страх… А страшно мне очень. Вдруг они тут совсем безбашенные? Вдруг Лесс из ненависти к Ричарду не увидит берегов? Вдруг все произойдет слишком быстро, и я не успею ничего?.. И почему я, блядь, почему я просто не послал патронуса Альбусу, чтобы сказать, куда иду? Я вспоминаю, как мама сотворила патронус руками. Отвернувшись от охраны, пытаюсь сосредоточиться и сделать то же самое, и мне даже удается вызвать в ладонях серебристый дымок. Но не больше. И почти тут же из-за магического барьера выныривают еще четыре охранника и занимают ключевые точки в холле на расстоянии в три ярда от первых. Выглядит это плохо. Очень плохо. Конечно, они вооружены до зубов. Во-вторых – у них по две палочки. И я сомневаюсь, что они не знают, как управляться с двумя палочками одновременно. Я почти не могу поверить, что это не сон – так вляпаться. У меня не получается нащупать ни обычную магию, ни воду. Ничего. Дальше… Дальше мы снова ждем. Как я понимаю, скоро магии у меня совсем не останется. На это и рассчитано. Вот веселье-то. Через полчаса картина внезапно затихает, и по лестнице спускаются еще трое – низенький человечек, очень невзрачный, зато в почти маггловском костюме с платочком, торчащим из кармашка, и модными нынче сандаловыми духами от него несет за милю, и за ним двое абмалов с одинаковыми бородками. Эти без плащей, все в очень тонко выделанной драконьей коже, лица без всякого выражения, одним словом - привилегированная стража. - Пожалте вашу мантию, - крутанувшись на каблуках, говорит мне низенький. Взмахивает руками – будто дирижирует оркестром. Мантию я, разумеется, снимаю. Как бы не в моем положении сейчас возбухать. Что будет после этого, вот вопрос. После этого я решаю, что того, кто прикоснется ко мне, я убью первым. - Вы ведь не против, если мы вас получше обыщем? Потщательнее? Правда же? – с милой улыбкой спрашивает низенький. Наконец я вспоминаю его имя – Скотти. Ричард расстался с ним еще раньше, чем с Лессом. - Поднимите-ка ручки, - улыбается Скотти. Очень хочется ему рассказать про участь Рэнделла и Муна. Но даже попытка спросить, неужели они так глупы, чтобы не знать, что я в принципе никогда не действую один, а также недооценивать Альбуса Дамблдора, проваливается – я все еще под Силенцио. - Ах да, какая жалость, - говорит Скотти, заметив мои попытки. – Тебя сегодня лишили права голоса. В этот момент меня как раз начинают лапать. Сначала верх – это как раз терпимо, потом… потом связывают руки сзади и хватают за бедра. Кажется, я готов помянуть добрым словом Рэнделла. У меня темнеет в глазах от бешенства, когда мои брюки расстегивают, я делаю рывок. Но от захвата освободиться невозможно. Я уже даже не понимаю, только руками меня удерживают или магией. - Упс, замочек ослаб, - хихикает Скотти, когда мои брюки падают, а вслед за ними и трусы. Чьи-то пальцы разводят мои ягодицы. - В аврорате тебя так не обыскивали, нет? Вечно ты привилегированный, - надувает губки Скотти, щелкая меня по носу. Пальцы лезут… понятно куда. Очень настойчиво лезут. Сразу несколько. Тяжелая рука ложится мне на спину, нагибая меня. Уроды. Мерлин, какие уроды. Я кричу, прорывая Силенцио и снова пытаясь броситься на них, выпутаться, хотя прекрасно знаю, что ничего не получится. Конечно, меня снова затыкают. А пальцы еще дальше продвинулись. Убрались на миг и вернулись со смазкой. Суки. - Не нравится быть беспомощным? – Скотти наклоняется ко мне: в его лице веселая злость. – А думаешь, нам нравилось выполнять его идиотские приказы?! «Я-то тут причем?!» Я плюю в него. Ну просто что еще тут можно сделать? И, если у меня нет доступа к магии, и меня, что бы я ни делал, все равно изнасилуют, какая разница уже? Он бьет меня по лицу, и рука у него неожиданно тяжелая. Потом кто-то еще бьет под ребро, в живот. Я падаю. Получаю в грудь ногой. И еще раз. И в этот момент я чувствую чужую воду, дотягивающуюся до меня. «Держись! - говорит обладатель этой воды. – Только держись, пожалуйста!» И ее много, и ее никак нельзя сдержать. Она рвется ко мне сквозь все расстояние между нами, и я ее беру. «Да! Да! – радостно говорит человек на том конце. – Давай, бери все!» И я знаю, что я сделаю с этой водой. Неожиданно я обнаруживаю, что меня больше не бьют. Более того – все отступили от меня. На трон садится Лесс. Ричард мне его однажды показывал в воспоминании. Ничем не примечательный маг со слишком тонкими губами на вытянутом лице, залысины на голове. Меня ставят на колени. Одет Лесс в простую черную мантию с серебряной застежкой у горла. В руках у него тоже что-то черное, всматриваюсь - какое-то животное, свисающий крюком хвост. - Так-так-так, - растягивает слова Лесс. – Северус Снейп собственной персоной нас навестил. Польщен. Давно мечтал. А, так это все было спланировано. Ну замечательно, каждый получил, что хотел. Я чувствую эйфорию, вода наполняет меня. Лесс сощуривается: - Вот удивительно, ты даже с голой жопой смотришь так презрительно, как будто это ты собираешься ебать, а не тебя. Легко понять, что в тебе нашел этот сопляк. Но любая сказка заканчивается, знаешь ли. Он поглаживает животное, и оно издает сердитый рык, поворачивая ко мне морду с янтарно-желтыми глазами. Детеныш пантеры? - Вот видишь, Неффи со мной согласна. Но я ведь не чудовище, знаешь ли. - Он взмахивает палочкой. – Фините Инкантатем. Ты, кажется, пришел ко мне с просьбой. Изложи ее. Просьбу ему, блядь, изложить. Они меня насиловать собрались, а я его должен сейчас просить? Да я сейчас, если честно, сильно удивлен, что вообще не забыл, зачем пришел. Убью этого вампиреныша недоделанного. Если, конечно, выберусь отсюда. Точно убью. Собственными руками причем. - Ну же, - в голосе Лесса звучат сердитые нотки. Он отрывает руки от пантеры и воздевает их к потолку: - Тебе что, опять хочется ногой в живот? И я ей получаю. Только не в живот, а по яйцам. Корчусь на полу, конечно, искры из глаз. Лесс ржет, все остальные тоже. Пантера рычит. Блядь. И я еще думал, что это Поттер был уебан. - Ты не бойся, - доносится до меня голос Скотти, - мы тебя заобливиэйтим как поимеем. Качественно. Ни за что не вспомнишь. Очень будешь удивляться, почему жопка болит. И ротик. Интересно, это у них привычное развлечение или я особенный такой? Снова гогочут. Ну ничего. - Снейп, что ты там сказал? – спрашивает Лесс. Пытаюсь дотянуться до воды, я ее чувствую, но никак не могу сосредоточиться, и она словно ускользает из моих пальцев. Боль мешает. Надо выиграть время. - Родственника нужно найти, - выдавливаю. – Он отправился в «Красный перец». - Сколько лет твоему родственнику? Как зовут? - Двадцать восемь. Эрнесто Вильярдо Севера. - Испанец? – удивляется Лесс. – Давно отправился? - Вчера вечером. - Ну если вчера… - его рука тянется к пряжке ремня. – Отсоси мне. Отсоси мне, и я найду тебе твоего мальчика еще до заката. Если он живой, конечно. Мне в эту минуту, если честно, уже все равно, живой он или не живой. Но кажется, кажется, время я получил. - Отсоси мне, - продолжает Лесс напевно, - и я его найду. Не отсосешь – не найду. Все просто. Трахнуть мы тебя все равно трахнем: калечить не будем – мы же не звери какие-нибудь, но трахнем от души, скоро еще новая смена подойдет. Но я хочу, чтобы ты взял у меня по своей воле. Его болтовня позволяет мне сконцентрироваться. А потом, потом маги вокруг меня начинают падать. Лесса я недокрутил намеренно. Надо поговорить. - Что ты сделал? – спрашивает. Слова еле выговаривает, конечно. Губы посинели. Палочка из руки выпала. - Забрал у вас воду. Ты знаешь, - говорю ласково, - что тело человека на 60% состоит из воды, и потеря четверти воды для организма смертельна? - Я умру? - Ну я же не зверь какой-нибудь. Просто заобливиэйчу вас качественно. Если, конечно, ты сейчас сделаешь то, что мне надо. Заметь – даже не трахну. У меня, видишь ли, на мразь не встает. Призываю его палочку просто рукой. Бросаю очищающие – в заднице до сих пор сально. Да и крови на мне порядочно. Кажется, у кого-то были каблуки. Натягиваю трусы и брюки. Нахожу мантию. - Знаешь, - информирую, - я убил человека позавчера. И два часа пытал его Круциатусом. Тоже был любителем совать свой хуй куда не просят. - Неффи не убивай, - у него по щекам катятся слезы. – Пожалуйста. Она тебе ничего не сделала. - Я тоже тебе ничего не сделал, - подхожу к этому уроду, стаскиваю его с трона и даю мощную оплеуху. - Ты нас под себя забрал, - еле выговаривает. – Мы так не договаривались. - А ты, значит, авторитет потерял и решил вернуть? Мычит. Собираю все палочки, магические барьеры явно упали, хоть и непонятно почему. - Что ж ты такой самонадеянный? Ладно, они-то не знали, кто я такой, но ты-то же точно знал, что меня трогать нельзя! Поди еще и Феликс Фелицис пил? Мычит. - Жалко, что мне некогда с вами возиться, а то б заставил их тебя поиметь. И посмотрел бы. Красиво было бы. - Заставь, - плачет. – Только Неффи не трогай, пожалуйста. Хочешь, я тебе ботинки поцелую? - Кое-как встает на колени, хватает меня за мантию: - Хочешь, отсосу? Отцепляю его: - Будешь вести себя как паинька - не трону. А теперь рассказывай, как найти среди вампиров того, кто сходит за Эрнесто, и как отсюда выбраться, бесполезная ты тварь. Когда я выхожу из магического переулка, то усиленно пытаюсь найти ответ на один-единственный вопрос: как Ричард мог работать с таким мудаком?! А еще я в этот момент четко осознаю, что Ричард больше не прикрывает мою спину. Я один. Марии Инессы на месте не оказывается. Зато у себя дома я застаю и ее, и Альбуса. Оба кидаются ко мне, отталкивая друг друга: - Северус! А я-то как рад. Падаю в кресло. - Как ты? – восклицают на два голоса. - Ну, за исключением того, что меня чуть не выебал десяток магов без моего на то согласия, очень даже ничего. Пришлось возвращаться «Ночным рыцарем». Магии во мне почти нет. А так – я знаю, куда и когда нам идти. До восьми вечера все отдыхаем. А да, - стаскиваю с плеча полубессознательную зверушку, которую они упорно не замечают, - знакомьтесь, это Нефертити. Экспроприировал у бывшего владельца в наказание за недостойное поведение. Надо ей найти новый дом. А Империус я на молодчиков Лесса все же наложил, не сдержался. Сил у меня было немного, конечно, но вдруг? Неффи забирает Мария Инесса, хотя сама едва держится на ногах. Альбус предлагает проводить ее и зайти за ней вечером, но она отказывается. Тоже мне, заботник выискался. А самое главное – он, драккл его раздери, тоже все нужные контакты нашел. Совсем необязательно мне было в это гнездо уебков ходить. И всю эту хуйню терпеть. - Ну как ты на самом деле? – спрашивает, когда Мария Инесса дизаппарирует. - Как я? – смеюсь. – Если тебе пальцы насухую в жопу не засовывали от большого любопытства и не разъясняли обстоятельно, как тебя сейчас пустят по кругу, как я тебе объясню, как я?! Он бледнеет. Я хочу только одного – в душ. А нет, еще второго – спать. Когда я забираюсь под одеяло, хотя в спальне те же тридцать градусов, что и снаружи, он поднимается ко мне. - Северус, - спрашивает осторожно, - мог бы я лечь сейчас с тобой? - Решил мне довымотать душу? – интересуюсь и еще больше закутываюсь. – Ложись. Я ни за что ему в этом не признаюсь, но нет ничего, чего бы я хотел сейчас больше, чем этого. Ничего. Вспоминаю, что не вернулся к Мораг. Но на перемещение к ней меня бы сейчас не хватило. Плохо, когда нет совы. - Альбус, мне нужна сова, - бормочу. А потом я чувствую легкое касание чужой воды, той самой, что так выручила меня сегодня. Словно бы и она меня спрашивает, в порядке ли я. В порядке, отвечаю. И засыпаю. И на грани сна чувствую, как кто-то, то ли вода, то ли Альбус, гладит меня по волосам. Хорошо. По первому адресу нас доставляет Альбус. Двухэтажный каменный дом со ставнями прячется за каменным забором, увитым плющом. Справа, слева, напротив – современная улица маггловского района: огромные окна первых этажей исписаны хулиганами, между апельсиновыми деревьями, растущими из дырок в плитке, стоят машины. Альбус уверенно проходит сквозь кованую калитку. Нахожу вторую дверь. Видел я такие дома – в них, как правило, живут несколько семей магов. На двери кольцо. Стучу и черчу палочкой знак – прямую линию, пересекаемую полукругом. Открывает мне подтянутый красавец лет двадцати в коротком хитоне. На пышущем здоровьем лице легкая небритость. Никакой возможности заподозрить в нем вампира. Бросает на меня насмешливый взгляд черных очей, с явным знанием собственного превосходства. - Ключ есть? – с подозрением спрашивает, когда я говорю, что мне нужно «в мастерскую». А вот про ключ меня никто не предупреждал. Достаю из кармана серебряную ящерицу – не сработает ли. Эффект превосходит все ожидания. - Простите! – восклицает красавец, падая на колени и поспешно целуя край моей мантии. А вот это уже интересно. Быстро выбиваю нужный адрес и пароль, возвращаюсь к спутникам, Альбус извлекает нужную карту, уточняет координаты, и мы аппарируем. Через три похожих свидания мы оказываемся на улочке Задара, у домика с черепичной крышей, смутно белеющего в подступившей темноте. Дверь не открывают. Окна здесь большие, закрыты не ставнями, а рольставнями, и видно, что света за ними нет. - И что теперь? – спрашивает Мария Инесса после десяти минут напрасного стука. - А что теперь? – улыбается Альбус. В два счета распутывает входные чары и толкает дверь. Искомый друг вампиров спит на софе в обнимку с бутылкой. Да, конспирация у них ни к черту... Ведро воды со льдом равно напуганному магу. Ведро воды со льдом плюс антипохмельное равно бумажке с адресом – мне нравится этот трюк. На пятый раз мы наконец оказываемся там, где я больше всего хотел оказаться в этот вечер – в Сигишоаре. - Идиотизм! – восклицает Мария Инесса, узрев знакомый дом. - И так тоже бывает, - говорю. Никогда не думал, что буду так счастлив оказаться в вампирском гнезде. И когда Гвидо открывает нам, я чувствую себя так, словно все на своих местах. Легко склоняю голову, Гвидо делает так же в ответ. Ощущение такое, что нам не надо ничего объяснять, но Гвидо пропускает вслед за мной Марию Инессу, и заступает дорогу Альбусу. - Северус… - начинает было Альбус. - Подожди нас снаружи, - говорю спокойно. Мария Инесса вцепляется в мою руку. Мы идем через зал с пустыми гробами, затем спускаемся в мастерскую. Здесь произошли некоторые изменения – посередине стоят три обитых зеленым бархатом кресла, спинка одного чуть выше. Серебристо-зеленые гирлянды уже горят. И еще – теперь здесь тепло и сухо. «Я решил, что могу себе на старости лет позволить некоторые улучшения», - раздается в моей голове бархатисто насмешливое. Штефан выходит из-за каменной колонны. Его магия будто стала еще мощнее. Мне хочется преклонить колени. Мария Инесса вслед за мной делает то же самое. Но почти тотчас же она встает и садится в кресло – видимо, Штефан сказал ей что-то. Он подходит ко мне и берет пальцами за подбородок, мягко заставляя смотреть вверх. «Жив твой мальчик, - говорит. – И одним из нас он не стал. Удовольствие только получил. Попили немного крови, с кем не бывает. Получишь на руки на выходе». Его руки ложатся на мои плечи, понуждая встать. Я не успеваю задать вопрос. «Забавно. Я не видел его связи с тобой, теперь вижу. Я знал, что этого мальчика нужно оградить от последствий его глупости, но не знал, что он принадлежит тебе. Но доступ на территории вампиров для него теперь закрыт навсегда». Кажется, я первый раз за этот день по-настоящему выдыхаю. Пальцы Штефана касаются моих губ, гладят. Неважно, что мне за это придется заплатить. Штефан убирает пальцы. «Я не беру своих возлюбленных силой, Северус. И в благодарность тоже не беру, - предупреждает он следующий вопрос. - Придешь, когда захочешь. Если захочешь». Я порываюсь что-то сказать, но он снова прикладывает палец к моим губам запрещающим жестом. Потом обводит мои губы. Телу все еще противно от воспоминаний о сегодняшнем, но прикосновения Штефана будоражат кровь. «Искуситель», - говорит он тоном, от которого бегут мурашки по телу. И может быть, лучше, чтобы он меня взял, может, это поможет избавиться от мерзости… Мария Инесса внезапно встает, и, склонившись в прощальном поклоне, уходит. «Ты единственный, кто за всю мою не-жизнь поставил меня в тупик, Северус, - смеется Штефан. – Я не знаю, как лучше. И древние не спорят с демонами. – Он приближает свои губы к моим губам. – Останови меня».