Мефодий Буслаев и тайна саркофага

Кошка Вонифатия прыгнула ей на колени и громко заурчала. Дафна рассеяно провела ладонью по жесткой рыжей шерсти, потрепала между ушей. — Ты Марфу лучше не трожь, — проворчал старик, принеся чашку с чаем и поставив ее на стол перед Дафной. — Она диковатая, может поцарапать, а то и до крови укусить. — Видели бы вы моего кота... Вонифатий потоптался рядом и все же сел. — Дашенька, что-то случилось? На тебе лица нет. Дафна покачала головой. Не пересказывать же ему то, что случилось в храме. Вместо этого она спросила: — Ар... Андрей давно ушел? — Где-то через час после тебя, — с готовностью ответил старик. — Злой, правда, был. Вы поссорились? Дафна снова покачала головой, но уточнение Вонифатия ее встревожило. Она вспомнила, что ушла, даже не попрощавшись и не оставив записки. Более того, боясь потревожить чутко спящего Арея, она наиграла пару нот из усыпляющей маголодии, чтобы продлить его сон. Неужели он разозлился на нее из-за этого? Или из-за чего-то еще? Дафна смутилась, снова прокручивая в голове события прошлой ночи: как они поцеловались в первый раз, как он раздевал и ласкал ее, как он был осторожен, зная, что она ни с кем до него ничего такого не делала... Вчера ей казалось, что все было хорошо, но, может быть, она сделала что-то не то? Вздохнув, Дафна закусила губу. Что бы там ни случилось прошлой ночью, это была не самая большая проблема. Понимая, что Вонифатий смотрит на нее, она отозвалась: — Все в порядке, — и, боясь, что старик снова спросит ее об Арее, поспешно спросила: — А почему вы до сих пор живете здесь? Почему не уедете? — Так куда ж я денусь? Кто меня отпустит? — он искренне удивился вопросу. — А если бы вы могли уехать, вы бы уехали? С нами, например? Дафне было ужасно жаль старика, ведь он и так потерял свой эйдос. Что с ним будет, когда пробудится Ктулху? Вонифатий задумался, достал пачку сигарет, посмотрел на Дафну и снова спрятал. — А куда мне ехать, Дашенька? Я ведь говорил, что сирота. У меня никого не было, кроме Кати... Ты видишь, сколько мне лет... Куда мне ехать? Здесь Катюшкина могилка, здесь дом, где мы вместе жили, кошка наша с ней, — его голос заметно дрогнул. Дафна сглотнула ком в горле. — Но ведь Слаг’рах’го угрожал вам той ночью. Вы его не боитесь? — А что он может мне сделать такого страшного? Ну, покричит, поругается, значится, да и уйдет. Если бы хотел убить меня, сделал бы это уже давно. Мы с ним даже не всегда на ножах бываем, иногда с ним можно и договориться. Разговор с Вонифатием вогнал Дафну в еще большее уныние. Посидев еще немного со стариком, она извинилась и поднялась к себе. Невольно мысли Дафны вернулись к Мефодию. О его убийстве она и думать не хотела. Как ему вообще могло прийти в голову, что она, его хранитель, светлый страж, сможет его убить? Улегшись на диван, где в первые ночи спал Арей, она уставилась в потолок и прижала к себе плед. Тот все еще немного пах Ареем, и это немного успокаивало. Дафна снова прокрутила в голове разговор с Мефодием. То, чем он стал, пугало ее, но в то же время ей было его жаль, она переживала, боялась за него... Но это не было любовью. А что тогда было? Были ли любовью чувства к Арею? Когда пробудились чувства к нему, она не особо сомневалась и совершенно не сопротивлялась. Совсем по-другому она себя вела, когда поняла, что влюбляется в Мефа, она тогда очень долго отказывалась принимать это. Но все же они были вместе несколько лет, что-то же было между ними! Дафна вспомнила дневник, где Меф задавался вопросом, любила бы она его без крыльев. Неужели их связывали только они? — Как глупо, как глупо, — пробормотала она, закрывая лицо руками. — Мир стоит на краю гибели, а я сижу и думаю о том, кого же я люблю и кто любит меня... Она могла думать о другом. Но не желала. Не желала еще раз вспоминать кошмарный храм, мертвенное свечение и безумного Мефодия, который с надеждой во взгляде умолял убить его. Она расскажет об этом Арею, но после постарается вырвать это воспоминание из сердца. А пока она лучше подумает о горячих руках мечника и обещаниях, которые ей давал тогда еще наследник мрака. Пока она лучше подумает о том, почему она больше не любит своего подопечного и как оказалась в постели того, кого считала врагом. Все, что угодно, лишь бы поскорее забыть храм Ктулху. Она и сама не заметила, как задремала. Сказались бессонная ночь и волнения. Когда она проснулась от легкого прикосновения к плечу, спальню заливал багровый свет. — Просто спящая красавица, — проворчал Арей, присаживаясь на кровать. Он смотрел на нее странным и долгим взглядом, полным нежности. Как тогда на складе... Как ночью. Сердце Дафны заколотилось, когда она вспомнила все, что было, и кровь прилила к щекам. Как ей следовало вести себя теперь? Может быть, нужно обнять его и поцеловать? — Вам все... удалось? — промямлила она, окончательно растерявшись. — Все прошло успешно? Я не была уверена, что у меня вышло отвлечь их внимание... Я боялась, что они пошли за вами. От Дафны не укрылось то, как перекосилось лицо Арея. Что она сделала не так? — Все в порядке. Я встречал рыбоголовых в поселке, но они меня не тронули, — сухо сказал он. — Я отправил послание в Эдем, напрямую Троилу, чтобы было быстрее. Надеюсь, мое письмо достаточно убедительно, чтобы он прислал хотя бы десяток златокрылых. В том, что черная дюжина откликнется на мой зов, я не сомневаюсь, но все же им нужно больше времени, чтобы сюда добраться. Он помолчал и добавил: — Как прошло с Мефодием? Судя по тому, что ты одна, вытащить его не удалось. Проглотив ком в горле, Дафна ответила: — Он просил убить себя... Кратко она пересказала все, что случилось в храме, упустив лишь последние слова Мефодия о том, что он знает о ней и Арее. Ей было неловко говорить об этом, когда барон мрака сверлил ее непроницаемым и строгим взглядом. — Сентиментальный идиот, — неожиданно прорычал Арей. — Хватило же ума! Он хоть думал о том, что если бы ты убила его, то не вышла бы живой? Он должен был позвать меня! — Он учился у самого сентиментального стража тьмы, — Дафна вымученно улыбнулась. Некоторое время они молчали. Дафна крутила в пальцах неведомо откуда взявшуюся резинку для волос. — Я за вас волновалась... — выдавила девушка наконец, стараясь не смотреть на Арея. — Я тоже волновался за тебя, дуреха! Если еще раз усыпишь меня своей дудочкой, я тебя свяжу и выпорю. И, возможно, тебе это даже понравится. Арей сгреб ее в охапку и прижал к себе. Дафна смутилась и позволила себя обнять, а потом, опомнившись, фыркнула: — А вы попробуйте успеть. Мои маголодии быстрее. — А если еще раз «выкнешь», засуну кляп, — подумав, добавил Арей, прежде чем поцеловать ее. Дафна с радостью откликнулась на его поцелуй, руки, будто зажив своей жизнью, полезли к Арею под свитер, гладя горячую и мускулистую спину. Внизу живота приятно защекотало, и девушка зажмурилась, когда барон мрака принялся возиться с пуговицей на ее джинсах. — Никогда бы не подумал, что ты такая ненасытная, — жарко прошептал он ей на ухо. — Ты меня совсем плохо знаешь... В этот раз все вышло намного быстрее. Жуткие воспоминания о храме словно растравливали ее изнутри, заставляя взять от нынешней ночи как можно больше. Дафна выгибалась под прикосновениями Арея, бесстыдно ахала, кусала губы и впивалась ногтями в его спину, не особо осознавая, что делает. Она не узнавала саму себя, но ей было все равно... Уже лежа в объятьях Арея и водя кончиком пальца по шраму на его груди, Дафна снова вспомнила о последних словах Мефодия и неохотно сказала: — Меф знает о нас... Как думаешь, откуда? — Ктулху нашептал? — Арей дремал, уткнувшись носом ей в плечо. — А если мрак узнает? Что тогда будет? Что, если... тебя будут искать, что, если накажут? — Дафна, ты думаешь, мраку сейчас, после новостей о Мефодии и Ктулху, до меня? Давай подумаем об этом завтра. С самого утра было решено ждать златокрылых на площади перед храмом. Арей не мог дать никаких ориентиров, кроме него. Как назло, на площади было довольно людно. «Или рыбно?» — подумала Дафна с нервным смешком. У кофейни собрались несколько женщин. Какой-то старик читал газету, заняв лавку Слаг’рах’го. Двое бледных пучеглазых детей гоняли грязный мяч в переулке, едва не свалившись под ноги Арею. — Что мы будем делать? — прошептала она. — Если мы будем просто торчать здесь, это будет подозрительно. — Отчего же? У нас не может быть романтического свидания? — весело отозвался Арей, лихо подмигивая. Сначала они сделали несколько кругов вокруг храма и площади. Арей по-старомодному предложил Дафне локоть, а вторую руку заложил за поясницу. Когда женщины у кофейни уже начали на них коситься, барон мрака, к огромному возмущению Дафны, сорвал с клумбы несколько петуний и вручил ей этот импровизированный букет. Следующим пунктом была сама кофейня. Женщины невольно расступились, когда он завел ее в пахнущую рыбой комнатушку и властно потребовал у сутулого юноши «два мокаччино и круассан». Золотые глаза хозяина кофейни стали еще больше, но он без возражений удалился. Только после этого Дафна позволила себе расхохотаться и смеялась так долго, что заболел живот. Арей же изобразил оскорбленное достоинство: — У меня впервые за столько столетий выдалось свидание. Не вижу ничего смешного. Вместо круассана юноша принес рулет с маком, а вместо мокаччино — кофе, щедро посыпанный корицей. Но Дафна этого даже не заметила. Она была рада забыть о том, что происходит, хоть на пару часов, пока они играли в свидание... А играли ли? — Это наше первое свидание, — сказала она, задумчиво улыбаясь. — Кто бы мне сказал год назад... — Я тут ни при чем. Ты сама меня соблазнила, — заявил Арей. — Ешь рулет давай, а то ты не завтракала. — Кусок в горло не лез, — веселое настроение Дафны быстро испарилось. — Как подумаю о том, что будет, когда прилетят златокрылые... Они убьют Мефодия?.. — Подумай о том, что будет, если они его не убьют. Дафна укусила рулет и отпила кофе, совсем не чувствуя вкуса. — Я должна была пересилить себя там... — Не думай об этом, — жестко сказал Арей. — Ешь, и пойдем на площадь. Они заняли свободную лавку. Дафне не хотелось разговаривать, она лишь положила голову на плечо Арею и уставилась на кусочек океана между домами. — Так-так, сладкая парочка заняла мою лавочку. Слаг’рах’го, скаля острые зубы, вырос откуда-то с торца храма. Под мышкой он держал свою книгу, обернутую в газету. Вразвалочку, пришаркивая, он подошел к ним и снял шляпу. — Я вам не помешал, надеюсь? Такая досада, выйти погреться на солнышке и увидеть, что негде присесть... Неожиданно что-то блеснуло. Небо засверкало, будто начищенное зеркало, разбрасывая солнечные зайчики. Сердце Дафны ёкнуло. Златокрылые были здесь? Она поспешно отстранилась от Арея и обратилась к мэру, стараясь отвлечь его внимание: — А вы обычно сидите здесь? Честное слово, мы не знали. Мы пойдем, наверное, прогуляемся к океану, да, Арей? — Океан нынче прекрасен, — ухмылка Слаг’рах’го стала еще шире. — Очень спокойный. Но к вечеру будет буря. Жабры всегда ноют перед бурей. Вспышки стали ярче. Два десятка сияющих крылатых силуэтов кружили над храмом. Сердце Дафны вновь радостно ёкнуло, но потом провалилось в пятки. Неужели это конец? Двадцать златокрылых с легкостью справятся с Мефодием, особенно если он не станет сопротивляться. Быть может, они проявят милосердие и попробуют его спасти? Возглавляющий отряд высокий златокрылый с бледным и благородным лицом первым опустился на брусчатку, осматриваясь. Приятные черты перекосила гримаса отвращения при взгляде на храм и ничуть не меньшая — при взгляде на Слаг’рах’го. Дафна в ужасе оглянулась и поняла, что жители не собираются никуда уходить и выглядят не удивленными или напуганными, а скорее недоброжелательными. — Отступница Дафна... Страж мрака Арей... — кивком он поприветствовал их обоих. Краем глаза Дафна заметила, что Слаг’рах’го разглядывает златокрылых с таким видом, будто это были какие-то забавные зверушки. — Троил счел твое послание важным и не требующим отлагательств. Меня зовут Фенгюс. Мой взвод златокрылых считается в Эдеме одним из лучших. — Рад, что Троил прислушался к моим словам, — Арей поднялся и протянул руку Фенгюсу. — У нас общий враг, и нам лучше отложить былые распри. Фенгюс осторожно пожал его ладонь, обернулся к Слаг’рах’го и, брезгливо кривясь, сказал: — Я требую, чтобы вы выдали Мефодия Буслаева. Он должен быть отконвоирован в Эдем. Дафна сжала кулаки. Предчувствие беды стало еще сильнее. Почему Слаг’рах’го так спокоен? — Уважаемые господа даже не представятся? — Слаг’рах’го вежливо улыбнулся и заложил руки за спину. Не дождавшись ответа, он продолжил. — Что ж, воля ваша. Мефодий в храме. Я вас не задерживаю. Фенгюс яростно раздул ноздри. — Это ловушка? — пошел шепоток по рядам златокрылых. — Или он издевается? — Мы сравняем это место с землей, — угрожающе сказал Фенгюс. Вместо ответа Слаг’рах’го пожал плечами. — Я думаю, если вы вежливо попросите, он сам к вам выйдет. — Фенгюс... — начал Арей, решив вмешаться. В тот же момент произошли сразу несколько вещей. Командир златокрылых осел на землю, как куль с мукой. Слаг’рах’го брезгливо бросил тонкий загнутый кинжал, отряхнул руки от крови и сдернул с его шеи золотые крылья. Арей сжал плечо Дафны, указывая ей на храм. Она увидела, что огромные тяжелые двери медленно отворяются сами собой. Остальные златокрылые взмыли в воздух, доставая флейты... Храм исторгнул из своей темной зловонной утробы Мефодия. Дафна не сразу узнала его. Рыбоголовые обрядили его в черные, украшенные жемчугом церемониальные одежды. На светлых, тщательно причесанных волосах блестел серебряный обруч. У самой шеи балахон скрепляла пряжка. Руки он держал сложенными за спиной на манер Слаг’рах’го. Мефодий медленно поднял голову, глядя на златокрылых. Кое-кто из них уже начал наигрывать первые ноты защитной маголодии. Взмах левой руки. Златокрылые рухнули на брусчатку, словно их ударили тяжелейшим гигантским молотом. Дафна в ужасе смотрела на распластавшиеся тела и изломанные крылья. Арей сгреб ее едва ли не в охапку, волоча прочь с площади, но Дафна успела увидеть, как Мефодий протянул правую руку, сжимая ее в кулак и проворачивая. Во все стороны брызнула алая кровь. Горожане на площади, как зачарованные, потянулись к Мефодию. Над брусчаткой потекла медленная и размеренная песня, слов которой Дафна не понимала. Слаг’рах’го утробно выкрикнул, вздымая руки: — Пх’нглуи мглв’нафх Ктулху Р’льех вгах’нагл фхтагн! На солнце ярко блеснули крохотные золотые крылышки.