Он

Святославу наконец-то удалось сплавить Рамма домой, когда он в очередной раз пришел в больницу и увидел, что тот уже чуть не валится с ног. В этот раз он, на удивление Свята, согласился и ушел. Он практически всю неделю не выходил из палаты Никиты, винил себя во всем… Дурак. И Святу чисто по-человечески было жалко друга. Потому он постоянно пытался, видя его страдания, сплавить Влада домой. Но вот это удалось. Когда брюнет скрылся из палаты, а затем и из больницы, Свят прикрыл аккуратно дверь и сел рядом с Никитой, беря его за руку. Да, Киоссе был в этом состоянии уже неделю, что являлось не самым хорошим признаком, но до сих пор врачи лишь разводили руками. — Ники-Ники… — прошептал блондин, вздыхая. Он горячо переживал за этого мальчика, ведь только он смог пробудить в парне какие-то чувства после всего, что было в его жизни. После постоянных ссор с родителями, после драк в универе, после несчастной любви он пробудил в Святе такие нежные и хрупкие чувства. И как же тот был рад их почувствовать. Хоть и практически не показывал этого. И как же сейчас жалел об этом. Жалел, что уделял мало внимания, что игнорировал, а не был рядом. Нет, конечно, он помог ему восстановиться после аварии и все такое, но это не значит, что он показывал всю свою любовь. Это ровным счетом Ничего не значит! А сейчас… А если эта кома, если она заберет его?.. Если навсегда? Нет! Ни за что. Такого не случится, такого просто быть не может… Свят помотал головой, отгоняя эти мысли, и взял Киоссе за руку. Прижал ее к своим губам, а затем уткнулся лбом. — Не смей и ты предать меня, прошу… — Свят зажмурился. — я докажу тебе свою любовь. Я обещаю, я сделаю все, чтобы доказать свои чувства. Ты не представляешь, что сделал со мной. Не представляешь… Ты ведь ничего обо мне… практически ничего не знаешь. Черт… — он шмыгнул носом и смахнул наступающие слезы. — Ну вот, этого еще не хватало… Долбаный ребенок, что ты со мной сделал?.. Святослав поднял взгляд на этого, как он выразился «ребенка» и провел ладонью по его щеке. Ник был очень… очень-очень бледным, будто мертвец, волосы спадали вниз, обрамляя спокойное, умиротворенное лицо. Степанов прикусил губу и подсел ближе, рассматривая его, спустился рукой по шее Ника и закрыл глаза. — Твою мать, Киоссе, сукин ты сын, ну не могу я так! — он не выдержал и вскочил с места, ударяя в стену кулаком и сжимая зубы. — Зачем ты мучаешь меня?! Ну вот зачем?! Тебе нравится, когда я такой или что?! Голубоглазый опустился рядом с кроватью на пол и зажмурился, закрывая лицо руками. Больно. Слишком больно видеть его таким. Вдруг кто-то заглянул в палату. Свят поднял голову, не понимая, кто мог прийти сейчас? В дверях он увидел красивую женщину со светлыми волосами. Она несколько недоуменно посмотрела на него, но потом слабо улыбнулась. — - Здравствуйте, — Святослав вскочил с пола, растерянно глядя на незнакомку. — Здравствуй, — та зашла в палату и посмотрела на Никиту. — Мне сказали только два дня назад, и я вот, сразу как только смогла, прилетела. Меня Юлия зовут, я — мама этого оболтуса. А ты?.. Женщина говорила вроде так непринужденно, но когда взглянула на Ника, в ее голосе появилась дрожь. — Я… я его… друг я его… Свят… — блондин так растерялся, что даже не знал, как ответить на этот вопрос. Не знал, как мама Ника отнесется к высказыванию о их отношениях, поэтому решил промолчать об этом, но на лице женщины появилась еще большая улыбка, и одна обняла его. — Никита рассказывал о тебе, береги его… — Юлия села рядом с сыном на кровать и взяла его руку в свою. — Да вот пока не очень у меня это выходит… — блондин опустил глаза и поджал губы. — Ты не виноват в этом. Все будет хорошо, — она сжала руку своего сына, рассматривая его, а затем коснулась губами его лба, зачесывая рукой волосы назад, чтобы они не мешались — Надеюсь на это… — тихо вздохнул Святослав и вышел из палаты, давая им побыть наедине…