Моя омега.

      Ясная погода освещала улицы города. Радостные гримасы светились повсюду. Хотелось блевать им прямо в лица. От каждого веселого крика или смеха рвота подступала все ближе к горлу и вот, кажется, что, прямо сейчас, все выйдет наружу. С презрением рассматривая эти счастливые рожи Бакуго думал о том дне. О том дне, когда он потерял Мидорию раз и навсегда.       Все было как в тумане. Дождливый день, грустные люди и множество разочарованных лиц делали этот день ярче для него. Смотря на жалких, по его мнению, людей он с гордо поднятой головой шел по пути в класс. Наблюдая за "горем" людей, что их планы полностью разрушены, было как ни как кстати. Приятный привкус отчаяния и горя застрял во рту Бакуго. Все шло очень хорошо, пока он не увидел его. На зло задев плечом Мидорию Бакуго обернулся. Он уже хотел начать кричать и обвинять бедную омегу, что тот не видит куда прет, но резкий запах альфы ударил в нос. Глаза расширились. Осознание того, что Деку кто-то пометил вбилось в голову альфы. Его Деку. Пометил другой альфа.       Забыв о том, что через пару минут начнется урок, Бакуго погрузился в себя. Тщательно внюхиваясь в запах омеги он не замечал ничего. Ни того, как Мидория беспокойно крутится возле него, ни того, как Киришима трясет его за плечо. Мир полностью разрушился вокруг альфы. Кто знает, что случилось, если бы не прозвенел звонок. Придя в себя парень заметил обеспокоенный взгляд омеги на себе. Киришима смотрел ему прямо в глаза. Вопросы о состояние здоровья посыпались на него. Но не дав четкого ответа, Бакуго цокнув пошел в сторону класса.       Весь урок наблюдая за дождливой погодой он ощущал сзади себя запах альфы. Это было непривычно. Вечно замкнутый и вкусно пахнущий омега вдруг резко начал пахнуть альфой. Неужели у него кто-то есть? Я опоздал? Он уже любит кого-то другого?       Странные, для Бакуго, вопросы лезли в его голову. Просидев в раздумьях весь учебный день он даже не заметил как закончился урок. Хорошо что Киришима был рядом, и помог вернуться ему в нормальное состояние.       Стоя около входа Бакуго попрощался с омегой. Они бы пошли домой вместе, но Киришима решил не откладывать свои задуманные дела на потом. Напоследок он крикнул, чтобы тот вечером, ближе к восьми, был в своей комнате. Бакуго было интересно что задумал этот омега, но он даже не задумывался об этом. Ему хотелось поскорее узнать кто же появился у Мидории.       Повернув, в противоположную сторону от дома, Кацуки поплелся вдаль. Не обращая внимание на дождь и промокшую напрочь одежду, он шел дальше. Думая о своем, он не понимал что сейчас он чувствует.       Знакомый запах заставил его остановиться. Мидория очень близко подошел к нему. Прищурившись Бакуго повернул свою голову в сторону омеги. Задав вопрос он с нетерпением ждал ответа. Ему хотелось узнать все. Все что от него скрывает этот давно полюбившийся омега.

Самый главный вопрос который весь день мучал его крутился в голове.

Кто он? Кто это сделал с тобой? Кто забрал тебя у меня? . .

      Дерзость омеги просто поражала, впервые в жизни он дал отпор ему. Эмоции уже было невозможно сдерживать. Переходя на крики и удары, которые предназначены исключительно только этой омеги, только больше раздражали его.       Он так и не получил ответа. А далее. все было как в тумане, дождь полностью заложил уши. А глаза, расплывчато все видели. Нет, он не плакал. Альфы не должны плакать. Особенно перед омегой. Для него, для омеги, Кацуки должен быть сильным, а не тряпкой. Он не плачет. Просто разочарование того, что, Мидория только его, расплылись в глазах.       Треск льда заставил его опомниться. Заставил вспомнить что он вообще существует, дать понять что он делает. Треск в ушах заставил остановиться его. Осознание того, что он сейчас делает, дошло до него слишком поздно.       Звук разбитого стекла усиливался в ушах. Ему хотелось закрыть уши и постараться любыми силами перестать слышать это. Закрывая уши руками он изо всех сил сжимал свои волосы. Чуть ли не вырывая их. Звук усиливался, а Мидория все дальше и дальше уходил от него… — Запомни, двумордый, Деку будет моим! — слезы потекли по щекам. Звук стекла в ушах более менее утих.       Крича все громче вслед идущему Тодороки, с Мидорией на руках, он все меньше ощущал боли в ушах и в голове.

А ведь это помогало.

      Схватившись за волосы Бакуго упал на пол и начал кричать. Выкидывая все ненужные эмоции и мысли наружу он кричал все громче. Громче и громче.       На крики Бакуго прибежали люди, которые находились неподалеку. Увидев в каком состоянии сейчас находится альфа, они решились ему помочь, но все, что у них вышло, это получить множество разных ранений от его причуды.       Обжигая всех и вся Катсуки поднялся на ноги и закричав свою любимую фразу спокойно пошел в сторону дома.       Дождь подавлял все его эмоции. Слезы перемешивались с дождем. В голове крутилось только одно. Только осознание того, насколько он идиот. Деку его точно не простит за это. И слова Тодороки. Он ведь не шутит. Завтра будет веселый денек.

***

      Яркое солнце освещало пустую палату. Полная тишина во всей комнате заставляла задуматься о жизни. Только короткие и часто повторяющиеся пики от устройства наполняли комнату хоть каким-то звуком. Весь в бинтах и окутанный проводами устройств, Мидория лежал на кровати. Он не подавал никаких признаков жизни.       Медленно поглаживая руку Мидории Тодороки сидел рядом с ним. Разглядывая своего возлюбленного у него в груди что-то очень сильно болело. Весь этот ужас произошел по его вине. Только Тодороки виноват во всем этом. Мысли о мести окутали голову. Сжимая все сильнее и сильнее руку Изуку он думал о Бакуго. Он думал о человеке, который заслужил смерти за свой поступок, о том, кто должен быть наказан за содеянное. Быстро вставая со стула, которое стояло возле кровати, он поцеловал Мидорию в лоб: — Не бойся, Изуку, я сделаю все, чтобы он больше к тебе и пальцем не дотронулся. — поглаживая щеку он дополнил, — Прошу тебя, приди в себя, поскорее, вернись ко мне.

***

      Спокойно идя в сторону общежития, Бакуго разглядывал давно известную местность. Присматриваясь и запоминая, уже изученные на зубок, места он шел вперед. Смотря на счастливые лица учеников и прочих людей он думал о том самом дне. Уже прошло около двух недель с того самого дня. С того самого обещания Тодороки. Бакуго знал что в ближайшие дни он поплатится за содеянное, но с каждым днем он понимал, что с ним ничего не случится. "Двумордый бы не стал так долго ждать" — Кацуки пытался себя успокоить, тем самым вводя себя в сомнения о том, что Шото не сделает ничего плохого.       Уже дойдя до дверей общежития Бакуго обернулся. Блеск чего-то невиданного привлек его внимание. Всматриваясь в то место, сила любопытства взяла над ним вверх. Опасаясь чего-то Катсуки медленно шагал в сторону того самого места. Уже дойдя до поворота он обернулся, он понимал, что сейчас случится что-то плохое, но не став ждать он пошел дальше.       Лучи солнца осветляли местность среди деревьев. Дивный холодок пробежал по телу. Шагая дальше становилось холоднее. Холод полностью окутал тело парня. Увидев вдалеке знакомый силуэт альфа остановился. Попятившись назад он оперся об ледяную стену. Поняв, что перед ним стоит Тодороки он сглотнул. Вот и настал тот самый момент мести.       Глыба льда полетела в сторону Бакуго. Еле успев увернуться от удара он получил глубокую рану в плечо. Скрючившись от боли парень упал на землю. Подняв взгляд он заметил перед собой Шото. От него шел сильный холод, который заставлял дрожать. Пытаясь встать Кацуки получил сильный удар в живот. Изо рта потекла кровь. Сидя на коленях он начал откашливаться все сильнее зажимая порез на руке. Еще один удар прилетел ему в голову. Отлетев, он ударился головой об стену льда. По виску потек ручей крови. "Нет причин сопротивляться, я заслужил это" — мысленно для себя говорил Кацуки. — "Лучше пусть меня убьют, чем я буду мучиться от душевной боли." — закончив эту фразу альфа упал на землю ожидая новых ударов.       Игнор Бакуго выбешивал Тодороки еще сильнее. Подходя к нему альфа с каждым разом ударял того сильнее предыдущего. Увидев, что тот не собирается сопротивляться, Шото подойдя к нему сел рядом. Хватая за локон волос он поднял голову Кацуки. Рассматривая его Шото заметил, что на лице было полное безразличие. Только боль заставляла его зажмуриваться. Вся злоба и гнев на этот бренный мир куда-то пропала с его лица. Все лицемерие и гордость больше не светилась на его физиономии. — Извинись. — выплюнул из себя Тодороки. Переведя взгляд на Шото Бакуго усмехнулся. — Иначе что? Убьешь? — Кацуки начал смеяться, — Ну давай, все равно не вижу смысла жить. Зная что Мидория никогда не станет моим. — Хуже. Я сделаю то, чего ты точно не ожидаешь.       Глаза Бакуго расширились. Он знал, знал что Тодороки способен на многое. И до него дошло, только сейчас он понял, что ему одной смертью не отделаться. Слезы начали течь из глаз. Захлебываясь ими он с трудом смотрел на Шото. — Прости, прости меня, пожалуйста. — Уже выпрашивая прощения Кацуки уткнулся лицом в землю, — Я не знаю что на меня нашло. — ударяя себя по голове и вырывая все возможное он давился собственными слезами, — Этого. Этого больше не повторится. — Бакуго поднял взгляд, — Я больше никогда не подойду к Мидории.       Вставая с места Тодороки с жалостью смотрел на данную картину. Кто же знал, что все закончится именно так. Кто же знал, что Кацуки умеет плакать. Кто же знал, что он чувствовал вину перед всем этим. — Какой же ты жалкий. —  Шото отвернувшись от Кацуки медленно поплелся вдаль, оставляя Бакуго наедине со своими мыслями.