До бесконечности и дальше

Мои приемные родители стояли и беседовали на кухне, когда я вошла в дом. — Луна! — охнула мама. — Ты ведь должна быть в «Блейк»! — И где твоя форма? — опешил папа. — Вот, такие вопросы и относятся отныне к разряду тех, которые вам задавать нельзя, — отрезала я. — Вы больше не имеете права вмешиваться в мою жизнь. — Но мы — твои родители! — возмутилась мама. — Приемные, прошу заметить, — заявила я. — Вы меня вырастили, и я благодарна вам. Но теперь я взрослая и сама буду распоряжаться своей жизнью. — Господи, чем ты можешь распоряжаться? — устало вздохнул папа. — Ты даже не можешь дать четких указаний насчет денег семьи Бенсон! — Ничего, я думаю, Пабло мне поможет, — отмахнулась я. — Процветание счетов в его же интересах. — Откуда… — начал, было, папа. — Да, да, я знаю имя поверенного своих настоящих родителей, — кивнула я. — И сегодня говорила с ним. Так он рассказал мне много интересного. Из чего я сделала вывод, что ты, папа, тоже — не бог весть, какой хозяин для моего наследства. Истратить почти триста пятьдесят тысяч долларов за два месяца — это нужно уметь. Мои приемные родители остолбенели. Они явно не ожидали от меня такой осведомленности. Ну, что ж, будут знать, как пускать на ветер деньги, к которым, собственно, никакого отношения не имеют. Воспользовались моей доверчивостью — так им и надо. — Даже не стану спрашивать, что вы на эти деньги покупали, — продолжила я. — Мне это неинтересно. Кстати, свои кредитные карточки можете выбросить — я их заблокировала. И новые вы теперь тоже не откроете, потому что все доверенности и разрешения, также аннулированы. Думаю, те триста пятьдесят тысяч — достаточная сумма для того, чтобы компенсировать вам все пятнадцать лет со мной. А теперь красивая жизнь закончена. — Луна, что ты такое говоришь?! — всплеснула руками мама. — Мы тебя вырастили! Неужели тебе было с нами плохо?! — Безусловно, не было, — согласилась я. — Но это вовсе не значит, что я позволю вам распоряжаться своей жизнью и выбирать, с кем мне общаться, а с кем — нет. — Так это все из-за твоего Маттео?! — охнул папа. — Ради него ты затеяла весь этот цирк?! — Ради себя! — отрезала я. — Если сейчас не поставить вас на место, то через пару лет вы насильно отдадите меня замуж за Симона! — Послушай, — мягко, словно к несмышленому ребенку, обратилась ко мне приемная мать. — В жизни бывают моменты, когда нужно забывать о любви и оставаться с тем, кто тебе подходит. Мы… — Вы, конечно, решили, что это Симон! — оборвала я ее. — Вот только меня забыли спросить. И почему, спрашивается, я должна забыть о своей любви к Маттео?! — Он тебя не достоин, Луна! — вмешался Мигель Валенте. — Симон рассказывал, как тот над тобой насме… — Симон! — взвизгнула я. — Да ваш Симон навешал вам лапши на уши, а вы и поверили! Я это уже говорила, но, похоже, вы не понимаете! — Луна, дорогая! — вздохнула Моника. — Ты любишь Маттео, и, конечно, всегда будешь его защищать. А Симон — лицо незаинтересованное, поэтому… — Незаинтересованное?! — изогнула бровь я. — Вот, у него как раз, в этой ситуации, интереса больше, чем у кого бы то ни было! Ему важно, чтобы я не общалась с Маттео, как вы не понимаете?! — Конечно, важно, — согласился мой приемный отец. — Твой друг любит тебя и желает только добра! — Как и мы! — добавила приемная мать. Я едва не застонала от бессилия. Вот, что ты будешь делать?! Симон так глубоко запустил когти, что все попытки вразумить родителей просто бесполезны. Я пыталась все сделать цивилизованно, без применения каких-то радикальных мер. Пыталась достучаться до совести этих двоих. Но все безнадежно. Хотя, что я с ними церемонюсь?! Хим разработала замечательный план. Если ему следовать, чета Валенте даже чихнуть при мне побоится! Мои друзья правы. Приемных родителей нужно поставить на место. Конечно, они меня вырастили, и все такое. Но я никому не позволю становиться между мною и Маттео. Никому. Даже им. Кроме того, эти двое обманывали меня два месяца, обогащаясь за счет моих родных родителей. Господи, как это мерзко! Они как будто… брали с этой семьи плату за те пятнадцать лет, что воспитывали меня. Но теперь все. Я с уверенностью мог сказать, что уже ничем им не обязана. Все. С меня достаточно этого цирка. — Так, — подытожила я. — Мне это надоело. Вернемся к финансовой стороне вопроса. Вы распоряжались деньгами, на которые не имеете никакого права. Вы тратили их налево и направо без моего разрешения. Я подписывала все бумаги, только потому, что доверяла вам. А вы это доверие предали. Приемные родители виновато потупились. Но почему-то я видела, что им вовсе не стыдно, и все это — просто хорошая актерская игра. Ни Моника, ни Мигель Валенте, раскаиваться в своем поступке явно не собирались. — Мы ведь — твои родители, — пробормотал папа. — Мы обязаны представлять твои интересы. — Вот именно! — воскликнула я. — Вы должны представлять мои интересы, но представляете почему-то лишь свои собственные. Это, во-первых. А во-вторых, я совершеннолетняя, могу сама их представлять! — Да что ты можешь? — насмешливо заметил мой приемный отец. — С самого начала, ты продемонстрировала полную неспособность и нежелание заниматься финансовыми делами семьи Бенсон. — И не забывай, Луна, — напомнила его супруга. — Тебе нужно учиться. Это должно быть для тебя первостепенно. — Вот именно, — подхватил папа. — Тебе следует быть мне благодарной. Я избавил тебя от огромной головной боли. — А заодно и от солидной части наследства, — отрезала я. — Значит, так дорогие мои. Я не собираюсь больше с вами дискутировать. Как бы то ни было, факт остается фактом: хозяйкой всего состояние семьи Бенсон являюсь я. Единолично. Поэтому предлагаю вам несколько вариантов на выбор. Первый: вы сегодня же возвращаетесь в Канкун, а… — Никуда мы не поедем! — в ужасе вскричала мама. — Ты еще не в том возрасте, когда тебя можно оставлять без присмотра! — А я и не буду без присмотра, — возразила я. — Здесь дедушка и куча прислуги. — Какая куча? — изогнул бровь папа. — Без нас здесь останутся только водитель, горничная и разнорабочий. — А тебе придется искать новых повара и управляющего, — добавила мама. — Ты на это не способна. -За себя говорите, — заявила я и подала знак людям, которые ждали в гостиной. — Фокус. Мои приемные родители озадаченно переглянулись. Тут из-за моей спины вышла высокая худая женщина лет под сорок. Угольно-черные волосы были собраны в хвост на затылке, серые глаза смотрели ясно и строго из-под очень густых ресниц. Между тонких бровей собралась галочка, а тонкие губы превращали даму в самую настоящую мегеру. Однако всякий, кто с ней говорил, по словам Гастона, знал, что более добродушной женщины в природе просто не существует. Внешность обманчива. — Знакомьтесь, — объявила я. — Это Констанция, новый повар. Женщина деловито кивнула и стала чуть в стороне, освобождая место для другого человека. В ту же секунду, вошел приземистый розовощекий мужчина лет сорока двух. Его поистине мальчишеское лицо светилось искренним энтузиазмом и любовью ко всему живому. Пиджак его обтягивал солидное брюшко, которое, впрочем, как сообщил ему тот же Гастон, не мешало ему прыгать по всему дому, как футбольный мяч, и контролировать персонал. В обычных случаях, этот мужчина был очень веселым и смешливым, но и требовать от сотрудников качественной работы тоже умел. Все его уважали, но побаивались. — А это — Густаво, новый управляющий, — представила мужчину я. Моника и Мигель Валенте оцепенели. Такой прыти они от меня точно не ожидали. — Луна, ты ведь это не серьезно! — воскликнул мой приемный отец. — Кто же о тебе позаботиться?! — добавила его жена. — Кто поговорит с тобой, выслушает… — Кто запретит мне общаться с Маттео, ты хочешь сказать, — отрезала я. — Никто, в этом вся прелесть. Итак, первый вариант: вы уезжаете в Канкун и забываете этот адрес. В качестве альтернативы, предлагаю второй вариант. Вы остаетесь здесь, но уже в качестве простого повара и простого управляющего. — Что?! — возмутился мой приемный отец. — Ты хочешь, чтобы мы работали на собственную дочь?! — Я предлагаю вам хоть какую-то работу. А в Канкуне вы рискуете остаться на улице. Решайте. Как видите, замена для вас нашлась легко. А если станете возмущаться, я ужесточу условия. — Куда жестче? — ответила Моника Валенте. — А вот, куда. Те деньги, которые вы потратили с кредитных карт, будет удерживаться с вашей зарплаты. А зная, сколько она составляет, могу сказать, что вам долго придется работать бесплатно. В общем, даю вам время подумать, до вечера. А сейчас я ухожу на роллердром. Хорошего дня.