До бесконечности и дальше

Надо сказать, наличие библиотеки в доме, где стеллажи с книгами попадались буквально на каждом шагу, с самого начала показалось мне странным. Но, войдя в эту уютную комнату, я поняла, в чем дело. Да, все стены были сплошь заставлены шкафами, буквально до отказа забитыми книгами. Исключение составляло только пространство для двери и расстояние около двух метров под окном, слева от входа, куда с трудом оказался втиснут мягкий сиреневый диванчик. Скорее всего, изначально все книги стояли здесь, но со временем их число все возрастало, и места элементарно перестало хватать. Кроме того, библиотека явно использовалась еще и в качестве комнаты отдыха. Потому что посредине этого довольно большого помещения стоял еще один кожаный диван, несколько кресел и куча самой разной техники: домашний кинотеатр, стереосистема, игровая приставка — все, что душе угодно. — Ничего себе! — воскликнула я. — Маттео, наверное, проводит здесь много времени. — Вообще, да, — призналась Антонелла. — Но всю эту ерунду он включает только тогда, когда в гости приходят Гастон, Рамиро или еще кто-то из друзей. А так, он предпочитает просто сидеть здесь. Говорит, что здесь витает спокойствие. Да уж, здесь я не могла не согласиться с любимым. В библиотеке оказалось настолько уютно, что мне и уходить отсюда не хотелось. Мой парень знает толк в уюте! — Я даже со временем научилась различать, думает ли он о хорошем или о плохом, — продолжала экономка. Раньше для этого мне нужно было спрашивать его. А теперь я вижу, что у него в душе происходит, просто входя сюда. У Маттео есть два привычных кресла. С этими словами, она подошла к тому, что было ближе всех к дивану, большое и мягкое свиду. — Вот сюда он садится, когда у него все хорошо, — пояснила женщина. — Откидывается на спинку, запрокидывает голову, прикрывает глаза и, кажется, даже дремлет. Я подошла и осторожно погладила мягкую тканевую обивку и поймала себя на мысли, что хотела бы коротать вечера в этом кресле на коленях у Маттео. И так всегда. А экономка дома тем временем подошла к другому креслу, свиду более жесткому, и пояснила: — А сюда твой парень усаживается, когда грустит. Причем, в той же позе. Разве что, руки его то сжимаются в кулаки, то разжимаются и безвольно падают. У меня даже не возникло желания дотрагиваться до этого кресла. Уж очень оно выглядело… депрессивным. Я только молчаливо поклялась себе, что больше никогда не позволю возлюбленному в него сесть. Никогда! — Итак, колокольчик у тебя при себе? — подытожила Антонелла. Я кивнула. — Тогда звони, если что-то понадобиться, — кивнула экономка. — Тебя услышат. Вся техника настроена, пульты лежат на журнальном столике. Читай, слушай музыку, смотри фильмы — делай все, что душе угодно. Маттео сказал, что дом в твоем распоряжении. И еще, кухарка просила узнать, чего ты хочешь на обед. — Э-э — смутилась я. — А что, обычно, едят Маттео и его отец? — Зависит от ситуации, — пожала плечами Антонелла. — Как насчет сырного крем-супа? А на второе, скажем, стейк? — Будет здорово, — облегченно вздохнула я. — Признаться, терпеть не могу отдавать приказы. — Привыкай, — улыбнулась женщина. — Ведь Анхелло и Маттео хотят предложить тебе, вообще, переехать сюда. — Что? — опешила я. Переехать? Совсем? Бог мой, неужели она серьезно?! Да если мой парень и его отец, действительно, мне это предложат, я буду на седьмом небе! Наверное, так спокойно, как здесь, мне не будет уже нигде. Если я останусь, это будет счастьем. И потом, все время быть рядом с возлюбленным — что может быть прекраснее? — Ты права, вам рано об этом думать, — смутилась Антонелла, приняв мое удивление за возмущение. — Маттео просто очень любит тебя, боится потерять и хочет связать вас всеми возможными способами. Но, если ты против… — Вовсе нет, — торопливо покачала головой я. — Совсем не против. И, если у Анхелло нет возражений… Я тоже люблю Маттео и хочу всегда быть рядом с ним. — То есть, если он тебе предложит, ты согласишься? — удивилась женщина. — Ну, сначала все-таки уточню, не против ли другие домочадцы и, особенно Анхелло. — Я тебе и так скажу, что никто не против, — поспешно заметила экономка. — Анхелло говорит, что в доме станет еще больше любви и света, если ты сюда переедешь. Так согласишься? Я кивнула. — Ура! — воскликнула Антонелла. — Наконец-то мои мужчины будет по-настоящему счастливы! — А раньше были несчастны? — Ну, Маттео по определению не может быть счастлив, когда тебя нет рядом. А счастье Анхелло целиком зависит от счастья сына. Он редко об этом говорит, но я-то знаю, что мальчик для него — все. — Это очевидно, — кивнула я. Еще раз тепло улыбнувшись мне, Антонелла вышла. Побродив минут двадцать вдоль стеллажей, я все же выбрала книгу Жуль Верна «Двадцать тысяч лье под водой», села на диван возле окна и погрузилась в чтение. Вообще-то книги никогда не входили в круг моих первейших интересов, но, когда весь дом ими уставлен, не прочитать хотя бы несколько штук казалось мне чистой воды невежеством. А может, я просто заразилась от Нины. Как бы то ни было, приключенческая история меня увлекла. Я читала и не могла остановиться до тех пор, пока в дверь не постучали. — Войдите! — крикнула я, отложив книгу. Это оказалась Николетта. Остановившись на пороге, девушка произнесла: — Обед готов, сеньорита Луна. Прошу в столовую. Я только тогда заметила, что просидела за книгой почти четыре часа и проголодалась, поэтому встала и прошла со служанкой обратно, в столовую, где все уже было накрыто. Обед, как и завтрак, оказался очень вкусным. Я наелась, но вдруг почувствовала странную боль под ребрами. Может, это из-за того, что желудок отвык от нормальной еды? Ладно, пройдет. Поблагодарив слуг, я вернулась в библиотеку. Только теперь дискомфорт мешал нормально сидеть, и я прилегла на диван. Читать в таком положении было неудобно, поэтому пришлось просто свернуться и подождать, пока боль утихнет. Она не была особенно сильной, но лишала возможности что-то делать. Наконец, минут через двадцать мне стало лучше. Я сумела сесть и снова взяться за книгу. Но прочитать мне удалось всего три страницы, потому что из прихожей отчетливо донесся голос Маттео. Уж этот звук способен оторвать меня от чего угодно. Я вскочила и, не обращая внимания на вновь возникшую боль, бегом выскочила в коридор. Да уж, теперь мне понятен смысл фразы «лететь на крыльях любви»! Мой парень, действительно, стоял в прихожей и говорил с Антонеллой. Я почти весь день не видела любимого, поэтому бесцеремонно прервала диалог и повисла у парня на шее. Тот со смехом обнял меня в ответ, поцеловал в щеку и тихо сказал: — Привет, Девочка-Доставка! — Привет, Клубничный Мальчик! — ответила я, возвращая поцелуй. — Что-то ты сегодня задержался, — заметила Антонелла. — Я уже начала волноваться. — Были кое-какие дела, — отмахнулся тот. — Не сочти за труд, вели приготовить что-нибудь поесть. Антонелла кивнула и ушла, оставив нас наедине. Вот только у меня возникло ощущение, что мой парень специально спровадил экономку, потому что немедленно звонко чмокнул меня в губы. Хотя, какая разница? Я ведь не против. Но прежде, чем меня совсем унесет в омут любви, нужно кое-что выяснить. Я отстранила голову и мягко спросила: — Что же это за дела, которые вынудили тебя задержаться? Маттео свободной рукой вкатил в гостиную большой чемодан и пояснил: — Ну, я подумал, что ты еще не готова идти в особняк, поэтому сходил туда сам. Забрал твои вещи и заодно проверил Альфредо. Выглядит хорошо. Правда, не разговаривает с Моникой и Мигелем. Зато со мной разговорился — будь здоров. Я пообещал, что приведу тебя, когда ты будешь готова войти в этот дом. Нежность пронзила мое сердце. Какой же он у меня молодец! Все понял без слов, избавил меня от необходимости возвращаться в этот дом! Теперь я уже сама подарила Маттео благодарный сладкий поцелуй в губы. На этот раз, мы его продлили. Внутри у меня все потеплело, кровь вспенилась, пульс участился, дыхание сбилось, в ноги задрожали. Как бы я хотела, чтобы мы зашли дальше! Но, увы, Маттео вдруг отстранился, заглянул мне в глаза и прошептал: — Сейчас мне нужно перекусить. А потом я — весь твой.