До бесконечности и дальше

Следующие несколько дней прошли в некотором напряжении. Конечно, теперь, когда стало известно имя заказчицы, все должно было упроститься. Должно было. Но нет. Ведь оставалась одна проблема. Ни я, ни кто-либо другой понятия не имели, где искать мою тетушку. С наемниками она встречалась на нейтральной территории, ни с кем из старых знакомых на связь не выходила, ее банковские счета давно были под арестом. Женщина, вместе с Реем, как будто просто испарилась. Конечно, оставался небольшой шанс, что их местонахождение известно Амбар или дедушке. Но я не могла дозвониться ни одной, ни второму, и, честно говоря, вовсе не хотела идти в особняк Бенсон. Особенно, сейчас, когда Маттео в таком состоянии. Дома он по-прежнему боялся отпускать меня от себя дальше, чем на десять метров, а спали мы, переплетясь руками и ногами. В школу меня отвозил водитель парня, забирая в конце дня. Понятно, что ни о каком посещении «Джем энд Роллер» не могло быть и речи. Но я понимала эти меры безопасности. Семья Бальсано и так рисковала, оставляя меня под своей крышей и чинить им препятствия было бы черной неблагодарностью. Мой переезд в комнату возлюбленного произошел как-то сам собой, с чем Анхелло довольно легко смирился. И, тем не менее, на очередное светское мероприятие отец моего парня собирался взять с собой очередную однодневку, фотомодель. — Нет, ну, он издевается! — констатировал Маттео, когда, сообщив нам об этом, тот вышел из комнаты. — Причем, и над нами, и над самой Антонеллой! Мой парень уже сидел, опершись на гору подушек, которых я набросала в изголовье кровати, а сама просто села рядом. Прошло уже четыре дня с момента нападения, поэтому голос итальянца уже звучал куда более уверенно. Каждый день приезжала медсестра, чтобы поменять повязку, но сегодня ее уже должны были снять. — Наберись терпения, — посоветовала я любимому, в ответ на его восклицание. — Может, Анхелло куда сложнее перестать притворяться, как ты думаешь. — Ничего подобного, — возразил Маттео. — Сложно именно притворяться и постоянно жить в обмане. А сорвать маску и явить миру себя, настоящего, — очень даже легко, если есть достойный стимул. Я это знаю не понаслышке. Мне стразу стало понятно, о чем он говорит. Ему тоже пришлось сбрасывать маску Короля Катка, которая скрывала сущность моего парня на протяжении многих лет. И, если уж на то пошло, тот, действительно, на удивление легко от нее избавился, потому что полюбил меня. Со мной он стал настоящим, когда понял, что мне нужен не Король Катка, а искренний Маттео Бальсано. Потом я уже помогла ему открыться всем остальным. Вот только с Анхелло дело почему-то обстояло совсем иначе. Перестать притворяться ему не помогала даже любовь. Хотя, может, дело именно в этом? — Конечно, знаешь, — заметила я. — Но мне кажется, здесь дело еще и в том, что сама Антонелла не настаивает на переменах. — Думаешь, она не хочет замуж? — удивился мой парень. — Может, и хочет, — возразила я. — Просто не настаивает, чтобы не казаться… там, не знаю… меркантильной. — Да, возможно, — согласился Маттео. — Но суть от этого не меняется. Если мой отец слишком труслив, чтобы признать свою настоящую любовь, я буду промывать ему мозг, пока он этого не сделает. Антонелла — единственная мама, которую я видел в жизни. И теперь, узнав об их романе с отцом, я не дам ей дальше оставаться на должности простой прислуги. Мне было вполне понятно стремление любимого. Он просто желал лучшей участи для женщины, которая его вырастила. Тем не менее, это не было делом одного-двух дней. Пока же нам следовало озаботиться более насущными проблемами. Когда через неделю Маттео, наконец, позволили выходить из дома, я все-таки решила сходить в особняк. Что ни говори, а невозможность дозвониться до дедушки меня сильно нервировала. В голову лезли жуткие мысли, и я понимала, что успокоюсь лишь тогда, когда увижу его. — Любовь моя, ты уверена, что готова туда вернуться? — заботливо спросил мой парень, когда я сообщила ему о своем намерении. — После всего произошедшего… — Мне вовсе не хочется возвращаться в этот дом, — пояснила я. — И вряд ли когда-нибудь захочется. Но, если мы хотим поговорить с моим дедушкой, придется туда заглянуть. Да и я начинаю за него волноваться. Разумеется, Маттео меня понял и всю дорогу держал за руку, давая почувствовать свою поддержку. Вот и ненавистный дом. Честное слово, раньше я его любила, но тот ужас, который устроили приемные родители, теперь заставлял меня желать оказаться отсюда как можно дальше. Ключи все еще были со мной, поэтому я открыла калитку, и мы с возлюбленным прошли во двор. Но, уже перед парадным входом, телефон моего парня вдруг зазвонил. — О, черт! — выругался он, взглянув на экран. — Что случилось? — занервничала я. — Это Андреа, сестра моего погибшего друга, — пояснил Маттео. — Обычно, мы переписываемся, и, если она звонит, значит, что-то не так. Ладно, перезвоню ей позже. Он собирался, было, отклонить вызов, но я жестом остановила любимого и сказала: — Не нужно. Поговори с ней. Я сама пойду к дедушке. — Луна… — запротестовал Маттео. — Все будет хорошо, — заявила я. — Просто поверь. Мне пришлось призвать на помощь всю свою силу воли, чтобы не выдать внутреннего страха. Но я не могла позволить своему парню выбирать между мною и девочкой, которая стала ему почти сестрой. Это неправильно. На несколько мгновений он заколебался, но, в итоге, чувство долга перевесило. Мой возлюбленный сказал: — Будь осторожна. Оставь дверь открытой и, если что, крикни. Я кивнула и распахнула дверь. Маттео чуть отошел, чтобы поговорить с Андреа. Не без внутренней дрожи, я прошла в гостиную и — вот ужас! — тут же наткнулась на приемных родителей. Они вальяжно развалились на диване, но одновременно подпрыгнули, увидев меня. Что-то не так. Где Амбар и дедушка? Почему они позволили этим двоим вот так расслабиться? — Ого, какой сюрприз! — с издевкой фыркнул Мигель Валенте. — Сама Соль Бенсон пожаловала! — Луна, где ты была?! — сердито спросила его жена. — А это — не ваше дело, — отрезала я. — Мне нужен дедушка. И встаньте. Персоналу не позволено здесь сидеть. — Твой дедушка уже неделю, как отдыхает у своего давнего друга в Эквадоре, — хмыкнула моя приемная мать. — Уехал, чтобы, как он выразился, не оставаться с нами наедине. — Наедине? — опешила я. — А как же Амбар? — Укатила на соревнования со своей командой роллеров, — заявил Мигель, поднимаясь. — Забыл, как она называется. — «Красные Акулы», — на автомате пояснила я и попятилась к выходу. Если ни дедушки, ни Амбар нет дома, то мне нужно скорее отсюда выбираться. Сейчас приемные родители вызывают у меня лишь вязкий липкий страх, и общаться с ними — удовольствие ниже среднего. Я круто развернулась и выскочила из дома, но на пороге замерла, оцепенев от ужаса. Причем, было даже непонятно, почему. На первый взгляд, все было нормально — Маттео заканчивал разговор по телефону. Но мое сердце как будто заранее почувствовало нависшую беду, поэтому последующие события виделись мною словно в замедленном воспроизведении. Вот, мой парень убирает телефон, замечает меня и порывается побежать навстречу. Но тут — БАХ! — пуля попадает ему в грудь. Доля секунды — и смысл моей жизни падает на землю, истекая кровью. Нет! Господи, нет! Ведь этого просто не может быть! Я бросилась, было, к любимому, но кто-то схватил меня сзади. Я начала сопротивляться и кричать. Тем не менее, меня быстро оттащили назад. Оттащили, увеличив расстояние между мною и Маттео. Словно из ниоткуда, накатила тьма. Нет-нет! Я должна быть с ним! Должна помочь ему, спасти! Но темнота поглотила меня полностью, и последнее, что я услышала прежде, чем сознание покинуло мое тело, — крик приемной матери: — Тащи ее наверх, Мигель! Я вызову «неотложку»! А потом все. Мрак.