До бесконечности и дальше

Сознание возвращалось медленно и весьма болезненно. Сначала ослепительный солнечный свет резанул глаза. Немного привыкнув, я попыталась приподнять голову, но тут же со стоном опустилась обратно, на подушку, ощутив острую боль в затылке. Стараясь не двигаться, я со страхом огляделась. Это была моя комната в особняке Бенсон. Вот только выглядела она не так, как раньше. Распахнутый шкаф зиял пустыми вешалками, все вещи со стола и полок тоже пропали. Я как будто здесь больше не жила… Стоп! Конечно, не жила! Я переехала в дом Бальсано после того, как в этой самой комнате мои же приемные родители устроили мне экзекуцию! Тогда что я здесь делала? И тут только в памяти всплыли последние события. Разговор с четой Валенте. Страх. Бегство. Маттео. Выстрел. Не помня себя от ужаса, я вскочила. От резкого движения перед глазами все поплыло, затылок резануло новой болью, а пол ушел из-под ног. Попытка рвануться к выходу привела к тому, что я упала на пол, едва снова не потеряв сознание. Но отключаться было нельзя. Нет, только не сейчас! Не тогда, когда моему любимому плохо. Надо было что-то делать. Куда-то бежать. Кого-то искать. Кому-то звонить. С трудом поднявшись, я все же добралась до двери и повернула ручку. Заперто. Что за черт?! Кому понадобилось запирать меня в моей же комнате?! Я попробовала еще раз — бесполезно. — Эй! — закричала я, не узнав свой голос. — Откройте! Никакого ответа. Несколько минут я пыталась открыть дверь, тянула ручку, била по дереву руками и ногами, кричала, что было сил. Но потом силы оставили меня, и я тихо сползла на пол. Бесполезно. Кто-то запер дверь снаружи и выпускать меня явно не собирался. Что же делать? Тут, озаренная новой мыслью, я начала рыться в карманах. Стоп! А где мой телефон? У меня его не оказалось. Может, он выпал, когда меня сюда несли? Или приемный отец его куда-то положил? Нет, я должна была найти мобильный! Нужно было позвонить Маттео и выяснить, что с ним, а потом попросить меня выпустить. Однако несколько часов спустя, мне пришлось смириться с неизбежным и принять три простых факта. Во-первых, я оказалась наглухо запертой в этой комнате. Во-вторых, мой телефон бесследно пропал. И, в-третьих, окно тоже оказалось под замком. Я понимала, что прыгать с третьего этажа все равно — величайшая глупость. Но, отчаявшись, попыталась прибегнуть даже к этому. В конце концов, я снова забарабанила в дверь. Может, меня и не услышат, но ведь нужно было хотя бы попытаться привлечь внимание. — Выпустите меня! — орала я. — На помощь! Кто-нибудь! Но все было тщетно. До тех пор, пока мне в голову не пришла, возможно, самая дикая мысль в истории человечества. Это, конечно, было глупо и, чего греха таить, граничило с суицидальными наклонностями. Тем не менее, если это поможет мне выбраться и узнать, наконец, где мой парень, я готова и не на такое. Итак, последнее предупреждение. — Откройте эту чертову дверь! — закричала я из последних сил. — Не то я возьму стул, разобью им окно и выпрыгну! Я не шучу! По-прежнему тишина. Ну, ладно, пусть пеняют на себя. Не колеблясь ни секунды, я схватила стул, на котором сидела, когда занималась за столом, подошла к окну и с размаху ударила в окно. Грянул грохот, посыпался дождь осколков. Один сильно резанул по моей руке, которой я едва успела закрыть лицо. Еще несколько штук запуталось у меня в волосах. Как по команде, в двери щелкнул замок, и она распахнулась. На пороге стоял Симон. Хм. Ну, не могу сказать, что сильно удивлена. После всего, что мне стало известно о бывшем друге, я могла ожидать от него любых подлостей. Так что я не удивилась. Нет. Я впала в ярость. Ах, вот, чьи это проделки! Да какого черта?! — Ты! — завопила я и, перехватив стул поудобнее, изо всех сил швырнула ее в эту проклятую мексиканскую рожу. К сожалению, Симон успел пригнуться, а предмет мебели, с оглушительным грохотом, приземлился где-то в коридоре. Ах, так! Рефлексы, значит, а порядке?! Ну, вот, сейчас я это и проверю! Не успел мой бывший друг выпрямиться, как в него полетела настольная лампа. Мексиканец отпрыгнул в сторону и закричал: — Эй, тише, Луна! Угомонись! Я… — Ты считаешь это забавным, не так ли?! — орала я, подыскивая глазами следующий предмет, который можно было бы использовать в качестве снаряда. — Запереть меня в собственной комнате, чтобы я не могла выяснить, что с Маттео?! Только это бесполезно! Какие бы преграды ни стояли между нами, я все равно его найду! Даже если придется продать душу дьяволу! Ты… — Успокойся, Луна, а то, не ровен час, пар из ушей повалит, — с легкой улыбкой замахал руками Симон. Ах, у него еще и шутить наглости хватает! Ну, сейчас ему эти подколки выйдут боком! Швырнуть в бывшего лучшего друга весь прикроватный столик у меня, к сожалению, не хватило бы сил, поэтому я выдвинула полностью выдвижной ящик и использовала, как снаряд. Проклятье! Он опять успел уклониться! — Что за выходки?! — закричал парень, выпрямляясь. — Ты этой штукой могла меня и насмерть зашибить! — Какая жалость, что ты увернулся! — огрызнулась я и, сумев-таки поднять столик, швырнула его в мексиканца. Тот отпрыгнул в последнюю секунду и заорал: — Совсем с ума сошла?! Дура ненормальная, тебя в клетке держать надо! — Что ты, собственно, и делаешь! — рявкнула я, пытаясь выдернуть ящик теперь уже из комода. И вот тут Симон, похоже, решил, что следующего броска может не пережить, поэтому подскочил ко мне, прижал к стене, удерживая мои руки над головой. — Пусти! — завопила я. — Немедленно! — С удовольствием, как только ты меня выслушаешь! — отрезал мой бывший лучший друг. — Я, между прочим, принес тебе вести о Маттео и вовсе не рассчитывал на то, что в меня начнут швыряться предметами мебели! Услышав имя возлюбленного, я тут же перестала сопротивляться и тихо спросила: — Так в него, действительно, стреляли? Симон кивнул, и глаза его выразили нечто вроде… сочувствия. Нет-нет-нет! Маттео жив, я это знаю! Он не может уйти так просто! Не может! — Ты… ты меня отпустишь? — поинтересовалась я у мексиканца. — Я нужна ему сейчас! Нужна больше, чем когда-либо! — Луна… Симон произнес мое имя так, словно собирался сообщить о самом ужасном. Нет! Я в это не верю! Маттео просто не мог меня оставить! Он жив, я знаю! Если бы случилось страшное, мое сердце бы это почувствовало, правда? Нет, мой парень так легко не сдастся! — Пожалуйста, Симон! — умоляла я дрожащим голосом. — Я должна быть с ним! Прошу, отпусти меня! Тот посмотрел с таким состраданием, что сердце мое замерло. Нет, нет, пожалуйста! Однако парень лишь сказал: — Луна, Маттео даже до больницы не довезли. Он умер.