До бесконечности и дальше

Однако прежде, чем я успела осмыслить слова бывшей подруги, в комнату влетел взмыленный Симон. — Что ты здесь делаешь?! — заорал он на Нину. Та подпрыгнула от неожиданности, соскочила с кровати и ринулась к противоположной стене. Симон посмотрел на мое потрясенное лицо, а затем — на мою бывшую подругу. Я почти видела, как крутятся шестеренки в его голове, сопоставляя факты. Помолчав с полминуты, парень подошел к Нине и обратился к ней непривычно мягко: — Тише, тише. Ты, главное, не волнуйся. Идем со мной. Все будет хорошо. Он говорил с моей бывшей подругой, как с умалишенной, словно та вдруг потеряла рассудок. А я все не могла понять, что происходит. Маттео жив?! Но ведь Симон сказал… Нет, человек не может врать о таких вещах! Ни у кого не хватит совести назвать живого человека мертвым. И все же внутри у меня против моей воли стала зарождаться хрупкая искорка надежды. Господи, неужели мой парень может быть жив? Неужели еще не все потерянно? Верить ли Нине? И кому из этих, двоих, вообще, можно было верить? Никому, если уж на то пошло. Оба, в свое время, предали меня. Но с какой стати моя бывшая подруга оказалась против Симона? Что, во имя всего святого, с ними происходит? А парень вдруг схватил Нину в охапку и поволок в коридор. Та сопротивлялась, пиналась, но посмотрела на меня абсолютно здоровым взглядом, крикнув напоследок: — Маттео жив, Луна! И ты нужна ему! Постарайся выбраться отсюда! Я… Но тут Симон догадался зажать моей бывшей подруге рот рукой. Только было поздно. Я уже услышала все, что было нужно, и это многое объясняло. Из коридора еще долго доносились вопли Нины, только я уже не слушала. В голове постепенно складывался пазл. Вот, значит, как! Мой бывший лучший друг меня обманул. Господи, да как так можно?! Неужели для этого человека нет совсем ничего святого?! А, неважно. О предательстве Симона я подумаю позже. Главное — Маттео жив. Так вот, что означали мои сны! Все это время любимый звал меня к себе. Значит, он, действительно, жив? Его сердце еще бьется? Неужели мне по-прежнему есть, ради кого дышать?! Хотя, с другой стороны, Нине тоже не во всем можно было верить. По сути, я не должна была доверять ни ей, ни Симону. Они, оба, лгали мне и пытались разлучить с Маттео. Нет, я должна была получить четкие доказательства того, что мой парень жив. Мне нужно было его увидеть. Но для этого придется как-то отсюда выбраться. Вряд ли Симон и приемные родители намеревались отпустить меня так просто. Тут только я заметила дверь, которую мой бывший друг не успел запереть, потому что тащил Нину. Вот же он — шанс, которого, скорее всего, больше не представится! Я должна была попытаться им воспользоваться. Ради Маттео. Ради нас с ним. Ради нашей любви. Пошатываясь от недостатка сил, я с трудом поднялась и побрела к выходу. Перед глазами все плыло, ноги не держали, мышцы не слушались. Впервые, за последнее время, я жалела, что отказывалась от еды. Каким-то образом мне все же удалось выбраться в коридор. Так. Если меня не подводили уши, Симон потащил Нину по лестнице для прислуги. Значит, и мои приемные родители, скорее всего, были там. То есть, мне бежать нужно было по парадной лестнице, причем, как можно тише. Сейчас попробуем… — Ну, и куда ты собралась?! — прозвучал за моей спиной холодный голос. Я резко обернулась и замерла. Возле лестницы для прислуги стоял Мигель Валенте. И все. Мне конец. Испуганная, я начала неуверенно отступать, но приемный отец быстро сгреб меня в охапку, отнес обратно, в комнату, и швырнул на кровать. — Отпусти меня! — закричала я, порываясь подняться. — Мне нужно к Маттео! — На могилу что ли?! — хмыкнул мужчина, который меня вырастил. — Луна, мне жаль, но твой парень погиб. Он мертв! — Ты лжешь! — орала я. — Вы все лжете! Нина мне все рассказала, понятно?! — У твоей подруги от горя произошло помутнение рассудка, — заявил Мигель Валенте. — Она сама не понимает, что говорит. Маттео мертв. Пуля пробила ему сердце. Он умер мгновенно. Я затихла, не зная, чему верить. Вдруг Нина, действительно, сошла с ума, и мой парень все же умер? Вот так, мгновенно и… Стоп! Мгновенно?! Да ведь Симон сказал, что он умер по дороге в больницу! Ах, ну, теперь все стало на свои места! Значит, вот так, да?! Мои приемные родители и бывший друг решили заживо похоронить Маттео, чтобы нас разлучить! Ну, уж дудки! Они еще не знают, какая Луна Валенте в гневе! Я сложила руки на груди, скривила губы в холодной усмешке и заметила: — Какие же вы, трое, жалкие! Даже не додумались согласовать общую историю! Интриганы из вас такие же, как из меня — японский летчик. Теперь я точно знаю, что Маттео жив. Мигель Валенте помолчал несколько секунд, а затем, выскочил из комнаты и запер дверь. Но теперь внутри меня зажегся свет надежды. Я отчаянно верила в то, что мой парень все еще жив, и была готова свести землю с небом ради встречи с ним. Эта надежда словно компенсировала упадок сил, и я, забыв о головокружении, начала метаться по комнате, в поисках способа выбраться отсюда. Но, впрочем, спустя минут десять, я остановилась и снова села на кровать. Если уж на то пошло, в первый раз моя попытка успехом не увенчалась. Почему это должно произойти сейчас? Я сто раз тогда обыскала всю комнату, и с тех пор ничего не изменилось. Даже окно — и то застеклили. Но я не собиралась сдаваться. Нужно было просто придумать план, разработать грамотную стратегию бегства. Время ведь позволяло. Однако прежде, чем я начала напрягать мозг, ключ в замке снова повернулся. Я вскочила на ноги и сжала кулаки, готовая, если потребуется, драться врукопашную. Никто не станет между мною и Маттео! Никогда! Дверь распахнулась, и в комнату вошли все трое — мои приемные родители и Симон. На их лицах без труда читалось прямо-таки ослиное упрямство. — Итак, Луна, — заявил мой бывший лучший друг, — вижу, ты оказалась умнее, чем мы думали. — Да неужели? — хмыкнула я. — А может, это вы — идиоты, которые даже не удосужились научиться лгать в унисон? — Может, и так, — согласилась Моника Валенте. — Хотя, здесь виноват твой отец, который попался на такой ерунде. — Почему это — я?! — возмутился тот. — Если уж на то пошло, мы все хороши! — А из-за кого Луна обо всем догадалась, Мигель? — фыркнул Симон. — Да неужели?! — не унимался мой приемный отец. — А кто, вообще, придумал весь этот план?! И кто разболтал все Нине, которая явилась и спутала нам все карты! — Никто никому ничего не разбалтывал! — огрызнулся Симон. — Я просто убедил всех в «Джем энд Роллер», что Маттео отправился к праотцам, дабы никого не удивило наше исчезновение! Откуда эта маленькая дрянь узнала правду, я без понятия. — Ладно, это уже неважно, — положила Моника перебранке конец. — Луна, вероятно, ждет объяснений, почему мы ее обманули. — Поразительная сообразительность, — пробурчала я. — Может, объясните, почему хотели разлучить меня с Маттео?! — Ради твоего же блага, — развел руками мой приемный отец. — Да неужели?! — закричала я, лихорадочно пытаясь нащупать что-нибудь тяжелое. — Значит, это ради моего блага вы держите меня взаперти?! Ради моего блага обманули меня и позволили рыдать все это время?! Ну-ну! И что же еще вы сделаете ради моего блага?! — Луна, ты не понимаешь! — воскликнул Мигель Валенте. — Парням вроде твоего Маттео только и нужно, что залезть девочке в трусики, переспать с ней и бросить! — Он уже не раз побывал у меня в трусиках, но все было хорошо, пока вы не влезли! — рявкнула я. Все трое остолбенели. Ох, похоже, перебор! Не стоило кричать о таких вещах. Просто выходка приемных родителей и бывшего лучшего друга так меня разозлила, что правда сама сорвалась с языка. — Что ж, — первой обрела дар речи Моника. — Все это уже неважно. Завтра утром мы улетаем в Мексику. И, если тебя придется тащить в самолет силой, поверь, мы это сделаем. Тут уж я сама опешила. В Мексику?! Да какого черта?! — Так вот, в чем заключался ваш план! — воскликнула я. — Сказать мне, что мой парень погиб, а потом увезти из Аргентины, чтобы мы с ним случайно не встретились?! — Так, — вдруг заявил Симон. — Дело обстоит хуже, чем я думал. Моника, Мигель, оставьте нас.