До бесконечности и дальше

Больше эту тему никто не поднимал. Ни тогда, когда мы поехали домой, ни даже в течение последующих дней. Но легче мне от этого не становилось. Я по-прежнему буквально через силу ходила в душ, а по ночам мне постоянно снились кошмары. Аппетит пропал. Хотя это было странно, учитывая, что, лежа в апатии, я почти ничего не ела. А сейчас… сейчас мне просто уже ничего не хотелось. Ничего, кроме того, чтобы Маттео скорее выписали из больницы. Со мной все будет в порядке лишь тогда, когда любимый вернется домой. Рядом с ним я перестану бояться всего. Да даже и сейчас, сидя у его постели в больнице, я невольно чувствовала себя под надежной защитой, хоть и понимала, что сейчас мой парень был беспомощен. Поэтому старалась как можно больше времени проводить именно в его палате. Но, несколько дней спустя, это немного усложнилось. Анхелло настоял, чтобы я вернулась в «Блейк». — Луна, ты должна учиться, — заявил он, когда мы вместе сидели у Маттео. — Из-за всей этой ситуации ты и так много пропустила. Тебе нужно сдать выпускные экзамены и получить хотя бы среднее образование. Я понимаю, ты — богатая наследница, и все такое. Но свидетельство о среднем образовании должно быть у каждого человека. — Анхелло, дело ведь вовсе не в наследстве семьи Бенсон, — возразила я. — Просто мне как-то… неспокойно оставлять Маттео. — Ну, он же не один, — подал голос Гастон. — Или ты не доверяешь нам с Нико?! Да-да, теперь нашего друга сменял именно парень Хим. Гастон оказался верен своему слову. Он буквально не отходил от Маттео, лишь изредка отлучаясь, чтобы поспать или принять душ. На это время его заменял Нико, которого Хим все же посвятила в ситуацию. Впрочем, никто и не возражал. В преданности смотрителя роллердрома не сомневался никто. — Нет, что ты, — торопливо заверила его я. — Доверяю, конечно. Просто мне самой с ним как-то спокойнее, и… — Нет, любовь моя, отец прав, — заявил Маттео. — Тебе нужно учиться. И потом, получение новых знаний поможет тебе отвлечься от проблем. Поверь мне. На том и порешили. Теперь я могла навещать возлюбленного только по вечерам и в выходные дни. Но, поскольку Анхелло все же подарил мне новый телефон, теперь мы могли хотя бы переписываться. А в «Блейк» меня отвозил и забирал семейный шофер Бальсано. Маттео настоял, что так будет безопаснее. Сам же парень шел на поправку. Врачи давали весьма благоприятные прогнозы. Ему разрешили сидеть, а позже — и потихоньку двигаться по палате. — А когда вы отпустите его домой? — поинтересовалась я у доктора Лоренцо как-то вечером. Лечащий врач Маттео был высоким мужчиной спортивного телосложения, но с проседью в темных волосах. На вид ему было слегка за сорок, но умные карие глаза смотрели ясно и пронизывали тебя насквозь, даже через стекла круглых очков в черной роговой оправе. Он был достаточно строг, но дело свое знал прекрасно. — Думаю, через пару недель сеньорита, — ответил он на мой вопрос. — Когда он начнет ходить без опоры, и я буду уверен, что рана при этом не разойдется. Собственно, он и оказался верен этому обещанию. Прошел почти месяц с момента выстрела прежде, чем доктор объявил, что мы можем забрать Маттео домой. Я запрыгала от радости, но тут же посерьезнела. Ради всего святого, что со мной было не так?! Мы с возлюбленным жили вместе, и мне хотя бы поэтому стоило быть более серьезной! В конце концов, если вдруг что-то произойдет, первой помощь должна буду оказать именно я. В связи с этим, у меня возникла идея. Оставив парня с отцом и Гастоном, я вывела врача в коридор и спросила: — Доктор, ему нужен какой-то особый уход? Постельный режим? Диета? Процедуры? Я все для него сделаю. — Нет-нет, сеньорита, — покачал головой тот. — Никакого постельного режима ему не нужно. То есть, конечно, я не рекомендую ему поднимать ничего тяжелого и не ходить слишком много. Но это — все. Насчет питания тоже нет ограничений. Пусть ест то, что и всегда. Единственное, о чем я Вас прошу, — приводить своего парня ко мне через день на перевязку. И, когда он будет ходить в душ, повязывайте ему поверх бинта полиэтилен. Я кивнула. В целом, через пару дней Вы сможете водить его на прогулки, постепенно увеличивая расстояние. А вот университет ему пока посещать не придется. По крайней мере, до конца месяца — точно. — А когда рана совсем затянется, Маттео сможет кататься на роликах? — спросила я. — Да, сможет, — кивнул врач. — Только не спешите с этим. И, опережая Ваш следующий вопрос, да, сейчас парень вполне способен заниматься сексом. Я залилась краской. Да уж, доктор Лоренцо только что озвучил то, что я не смогла произнести вслух. Мне, действительно, хотелось знать, могли ли мы с возлюбленным немного покувыркаться. Это казалось безумием, но мне отчаянно хотелось почувствовать, наконец, горячую твердость парня внутри себя. Мы почти месяц не были вместе. Наверное, правильно в книгах написано: потеряв девственность, понимаешь, что такое чувственное желание. — Откуда… — только и смогла смущенно выдавить я. — Ради всего святого, сеньорита, я же — не слепой! — возвел доктор глаза к потолку. — Достаточно просто заметить, как вы с моим пациентом друг на друга смотрите — и все сразу становится понятно. Я старательно изучала пол у себя под ногами. Вот, влипла! И что теперь этот врач обо мне подумает?! Что я — какая-то девушка легкого поведения, которую его пациент интересует лишь в качестве сексуального партнера?! Нет, нужно было срочно объяснить, что Маттео для меня — весь мир! — Вы не так поняли, доктор, — торопливо принялась оправдываться я. — На самом деле, мы очень любим друг друга. Просто… — Не нужно мне ничего пояснять, сеньорита, — оборвал меня тот. — Я уже пятнадцать лет работаю в этой клинике. Всякого насмотрелся. Я знаю, что Вы искренне любите моего пациента и переживаете за него. Просто в ваших отношениях секс играет довольно значимую роль. Впрочем, для такого возраста это нормально. — А Вы… — Нет, я не сказал сеньору Анхелло и не собираюсь. Пусть это останется частью врачебной тайны. Только, ради всего святого, если вы занимаетесь грубым или экстремальным сексом, лучше от него пока воздержаться. — Конечно! Мы и не… Вы понимаете… совсем недавно начали… то есть… Я в конец запуталась, но, наткнувшись на понимающий взгляд врача, только пробормотала: — Спасибо, доктор.