До бесконечности и дальше

Я продолжила смывать косметику, старательно делая вид, будто ничего не изменилось, а в комнате сразу стало как-то пусто. Собираясь в душ, я подумала о Гастоне. Интересно, зачем он так поздно явился? Может, что-то случилось? Что-то, связанное с опасностью, которая над нами нависла? Хотя, нет. В этом случае, он бы и меня позвал. А вдруг наш общий друг не пожелал меня пугать, поэтому решил все обсудить наедине с Маттео? Возможно, я так отвлеклась на свои мысли и опасения, что у меня сбилась механика. А может, сделали свое дело не до конца стертые воспоминания о том кошмаре, что я пережила в особняке Бенсон. Короче, став под душ, вместо теплой я случайно включила холодную воду. Ледяные струи окатили обнаженное тело, и я закричала, не в силах сдержать панику. Она поглотила меня с головой, заставив сжаться в комок у дальней стены. Мгновение, и перед глазами, как наяву, стоит безумное лицо Симона, который таким образом требовал от меня подчинения. У меня началась истерика. Нет-нет-нет! Только не снова! Второй раз этого кошмара мне не вынести! Мои вопли, вперемешку с рыданиями, разносились, наверное, по всему дому. Но это бесполезно. Как и в прошлый раз, никто не придет на помощь. Мне оставалось только выбираться самостоятельно из этой холодной тюрьмы. Продолжая кричать и плакать, я била по стенам, в тщетной попытке выбраться. И тут неожиданно поток воды прекратился. О, нет! Я знала, что это значит! Сейчас Симон начнет меня лапать! Нет! Он до меня не дотронется! Ни он, ни кто-либо другой, кроме Маттео! — Не прикасайся ко мне! — орала я. — Не смей меня трогать! — Луна, Луна! — услышала я вдруг совершенно другой, родной и любимый голос. — Прошу тебя, не бойся! Я не причиню тебе вреда! Ни за что на свете! Только помогу выбраться отсюда, хорошо? Я всегда могла отличить голос Маттео от тысяч других. Мне даже казалось, что, если запоет весь мир, я смогу выделить из этого многоголосья именно его. Узнала я голос любимого и сейчас, поэтому тут же перестала кричать и в шоке замерла. Ради всего святого, что он здесь делал?! Ведь его не было в особняке, когда это все происходило! Неужели во второй раз он все же пришел, поколотил Симона и спас меня?! Заботливые руки осторожно подхватили мое тело и куда-то понесли. Лишь очутившись за пределами ванной комнаты, я открыла глаза. Ох! Это был не особняк Бенсон! Я по-прежнему находилась в доме Бальсано, рядом с возлюбленным. Тогда что это сейчас было?! Мне удалось все вспомнить только через несколько секунд. Боже, ну, что я за идиотка?! Сама включила не ту воду, закатила истерику и перепугала, наверное, весь дом! Во всяком случае, судя по бешенным глазам любимого, его — точно. Еще и с Гастоном не дала поговорить! Дура ненормальная! А мой парень осторожно положил меня на кровать и заботливо завернул мое дрожащее тельце в одеяло. Стало чуть теплее. Но именно в эту секунду мне хотелось тепла совсем иного рода, поэтому я выдохнула: — Обними меня! Поняв, что мне нужно, Маттео быстро сел на кровать и посадил меня себе на колени, поглаживая, утешая и прижимая к себе. Паника моя прекратилась, но слезы упорно не желали останавливаться. — Ш-ш! — ласково шептал мой парень. — Не бойся! Ты в безопасности! Никто тебя не тронет, любимая! Никогда! Все позади, малышка! Все позади! Все хорошо! Ты больше никогда не останешься одна! Наконец, мало-помалу, слезы высохли, но дрожь по-прежнему сотрясала мое тело. Не от холода, а от пережитого потрясения. И я вдруг поняла, что не смогу жить нормально до тех пор, пока все не расскажу Маттео. Мы должны были избавиться от призраков прошлого, которые нас преследовали. Да-да, именно нас. И как только я раньше не могла понять, что все происходящее со мной каким-то образом влияло и на моего возлюбленного?! Он не спрашивал меня о случившемся, потому что уважал мои границы и боялся ненароком сделать хуже. Но мое молчание его убивало. Я видела это по боли в каждом слове, по состраданию в каждом прикосновении. Нет, нужно было все честно ему рассказать. Да и мне, может быть, станет легче, если весь этот ужас я не буду держать в себе, а выплесну наружу. — Я… я должна тебе рассказать, — начала я неуверенно. — Если тебя это пугает, можешь ничего не говорить, — заботливо предупредил Маттео. — Я не хочу, чтобы ты что-то делала против воли. Не нужно идти на жертвы ради меня. — Знаю, — согласилась я. — Но так нужно? — Ты уверена? — не унимался мой парень. Я кивнула. Но прежде, чем дать мне заговорить, итальянец крикнул: — Антонелла, зайди, я тебя вижу! Любовница Анхелло послушно шагнула внутрь с весьма озабоченным лицом. — Во-первых, подслушивать нехорошо, — заявил ее воспитанник. — Ты сама меня к этому приучала. А во-вторых, не сочти за труд, принеси горячего чаю. Луне еще холодно. И добавь туда чего-нибудь успокаивающего. — Да, хорошо, — кивнула женщина. — Только, если вы собрались обсуждать пережитый Луной кошмар, держитесь поближе к ванной. Когда я начала расспрашивать ее об этом сразу после возвращения, ей стало плохо. — Минутку! — вскинулся Маттео. — Ты ее расспрашивала?! Сразу после возвращения?! Да ты в своем уме?! — Ну, я же не думала, что все настолько серьез… — Ты не думала об этом, когда ее, наверняка, до жути испуганную, привезли в дом?! Ну, знаешь ли! В общем, иди, сделай чай. И к Луне больше не приближайся! С виноватым видом, Антонелла удалилась. А у меня потеплело в груди. Он так обо мне заботился, так защищал! Мой герой, мой рыцарь на белом коне! Самый родной, самый лучший, самый любимый! И все же ссора с Антонеллой могла послужить очередным яблоком раздора между отцом и сыном, поэтому я заметила: — Ты не должен был так с ней говорить. Она ведь просто… — Она просто на тебя давила, любовь моя. А за это я кого угодно в порошок сотру. — Боюсь представить, что ты с Симоном сделаешь, когда узнаешь, как он надо мной издевался, — заметила я. Глаза моего парня гневно сверкнули, и я прямо-таки видела, как ему хотелось узнать подробности. Но, справившись с собой, он ласково спросил: — Любимая, пожалуйста, постарайся рассказать подробнее. Если будет страшно, просто подай знак, и мы тут же закроем эту тему, хорошо? Так что с тобой делал Симон? Я вздохнула, обхватила парня за шею и все-таки начала рассказ…