До бесконечности и дальше

— Любимая, ты уверена, что не хочешь ничего менять? — в сотый раз спрашивал Маттео. — Одно твое слово — и все будет сделано, как ты велишь. — Знаю, — кивнула я. — Но меня, действительно, все устраивает. У твоего дяди был прекрасный вкус. Правда, все хорошо. Мы уже ехали домой, к Анхелло. Переезд был назначен на следующие выходные. В общем-то, я не лукавила, когда говорила, что мне все понравилось. Интерьер в доме был прекрасным, стиль радовал глаз, везде все блестело. Кроме того, в числе персонала не было ни одной молодой девушки, а это значило, что мне не придется ревновать. Всем женщинам было далеко за тридцать. Да и приняли меня эти люди нормально. Маттео сразу всем объявил, что я — его невеста и буду хозяйкой дома. Все в ответ послушно закивали и обращались ко мне с почтением. — Значит, сейчас мы едем домой? — спросила я, решив сменить тему. — Конечно, — отозвался мой парень. — Тебе еще нужно позвонить девочкам, узнать на завтра домашнее задание, а потом его выполнить. — А тебе нужно переписать у Гастона лекции, — не осталась в долгу я. — И это тоже, — признал тот. Впрочем, ни один из наших планов осуществить не удалось. Когда мы уже подъезжали к дому, в кармане у Маттео зазвонил телефон. — Алло? — отозвался он. — Да, это я. Серьезно? Замечательно! Скоро буду. Убрав гаджет в карман, он посмотрел на меня и тихо сказал: — Звонили из больницы. Симон очнулся. — Слава Богу! — вздохнула я. — Поехали к нему. — Луна, ты уверена? — осторожно поинтересовался мой возлюбленный. — Я могу и один съездить. Мне быстро стало понятно, что он имел в виду. Лицо Симона, как две капли воды, похожее на лицо брата-близнеца, который едва меня не изнасиловал. И именно поэтому я теперь боялась общаться с другом детства. Но сейчас нужно было проявить хотя бы элементарную вежливость и наступить на горло страху. — Нет, все хорошо, — покачала я головой. — Ничего со мной не случится. Поехали. Дав водителю соответствующие указания, Маттео притянул меня к себе и сказал: — Обязательно скажи, если в присутствии Симона станет не по себе. Мы тут же уйдем. — Хорошо-хорошо, — согласилась я, прекрасно, впрочем, зная, что не скажу, пока не задрожу от страха. — Я серьезно, — добавил мой парень. — Только скажи — и ты больше никогда его не увидишь. — Знаю, — ответила я. — Все будет хорошо, любимый. Честно. В конце концов, сейчас лицо Симона, скорее всего, здорово отличается от лица брата. Из-за синяков и шрамов. А уж этого я не испугаюсь. Не волнуйся. Когда мы приехали в больницу, я все же немного нервничала. Кто знает, вдруг меня все же пронзит страх при виде лица моего несостоявшегося насильник? Ведь Симон и Хуан были похожи до такой степени, что их путали даже близкие друзья. Тем не менее, я не привыкла отступать, поэтому смело переплела свои пальцы с Маттео, и мы вместе ступили внутрь. В приемной никого не было. Ясное дело, выходной день. Только медсестра — красивая блондинка лет двадцати шести — сортировала за стойкой какие-то бумаги. — Добрый день, сеньорина, — вежливо поприветствовал ее мой парень. Девушка подняла глаза и уставилась на нас с таким видом, словно ее оторвали от очень важного дела. — Мы — друзья одного из ваших пациентов, — пояснил Маттео. — Нам позвонили и сказали, что он пришел в себя. — Как его фамилия? — угрюмо поинтересовалась медсестра. — Альварес, сеньорина, — ответил Маттео. — Симон Альварес. Девушка вбила это в компьютер и заявила: — Все верно. Второй этаж, отделение травматологии, двести двенадцатая палата. Поблагодарив ее, мы прошли к мраморной лестнице. Не было смысла ждать лифт, чтобы подняться на один этаж. — Нужно будет поговорить с Леонардо, — заметил Маттео по дороге. — Может, он согласится перевезти Симона в свою клинику. — Зачем? — не поняла я. — Слишком уж здесь неприветливый персонал, — пояснил мой парень. — Ты видела, с каким лицом эта девица объяснила нам, куда идти? — Нам-то что за дело? — хмыкнула я. — Узнали, где Симон — и все дела. — Да, — согласился Маттео. — Но плохая психологическая обстановка в больнице угнетает пациентов и замедляет процесс выздоровления. Так часто говорит сам Леонардо. А наш мексиканец без того слишком много пережил, чтобы терпеть еще и грубый персонал. Я посмотрела на возлюбленного с удивлением и обожанием. Он ведь никогда особо не любил Симона, а сейчас так о нем заботился. Поразительно, как сильно мог измениться человек за такой короткий промежуток времени. И, надо сказать, такой Маттео нравился мне все больше. — Что? — спросил он, поймав мой взгляд. — Ничего, — смущенно ответила я, опустив глаза. Просто… я люблю тебя. Очень-очень! — Я тебя тоже люблю! — тихо ответил мой парень, крепче сжав мою руку. — Не боишься встречи с Симоном? — Не боюсь, — честно призналась я. — Ты же рядом. Я знаю, что вреда мне мой бывший друг сейчас не причинит при всем желании, а от всего остального меня защитит мой верный рыцарь. — Конечно, — заверил Маттео. — Всегда и от всего. Я никому не дам тебя в обиду. — Знаю. Поэтому чувствую себя в безопасности. Мы добрались до нужной палаты. Еще раз внимательно посмотрев на меня, мой возлюбленный все же распахнул дверь. Палата явно предназначалась для одного человека, потому что кровать была одна. Она стояла прямо напротив входа. По правой стене располагался диван для посетителей, а по левой — стоик и два стула. Сама палата была не больше девяти квадратных метров, с одним окном у изголовья кровати. А на этой самой кровати, собственно, и лежал Симон. Правда, сейчас его едва можно было узнать — лицо сплошь покрывали поживающие кровоподтеки, ссадины и синяки, а череп почти полностью закрывал тюрбан из бинтов. Я даже подумала, что мы ошиблись палатой, но, увидев нас, парень слабо воскликнул: — Ну, наконец-то! А я думал, когда же вы меня навестите!