До бесконечности и дальше

Когда мы подъезжали к особняку Бенсон, каждый из нас уже четко знал, что и когда делать. И все же я спросила: — Тебе точно все ясно? — Да, сеньорита Луна, предельно ясно, — терпеливо ответил он. — Вы сами-то уверены, что справитесь? — Справлюсь, — кивнула я. — Сейчас самое главное — вытащить оттуда твою дочь. С остальным позже разберемся. — Спасибо Вам! Амира — мой единственный ребенок. Мое сокровище. И я уверен, что Маттео сможет понять, почему я Вас похитил, когда у него самого будут дети. Я вздохнула. Дети. Вряд ли мой возлюбленный хотел, вообще, становиться отцом. Возможно, именно поэтому он так следил за контрацепцией. А вот я с каждым днем все отчетливее понимала, что нашла человека, с которым хотела бы создать семью. Но семью полноценную. А это подразумевало не только свадьбу и любовь до гроба. Нет. Я, действительно, мечтала иметь от возлюбленного детей. Мечтала просыпаться по ночам, менять подгузники, кормить грудью. Не знаю, почему, но мне казалось, что я стану хорошей мамой. Но был ли готов Маттео к обязанностям отца? К ответственности? Мы ведь никогда даже не говорили на эту тему. Да и рано еще нам было становиться родителями. Кроме того, мне сейчас было банально не до этого. Самое главное — выбраться отсюда живой. — Заклей мне рот обратно, — приказала я. — Зачем? — опешил Франко. — Чтобы нас не заподозрили в сговоре, — отозвалась я. — Или ты думаешь, они решат, что мы всю дорогу обсуждали, какой ты плохой? Кивнув, шофер остановился на пару секунд и надежно приклеил к моим губам еще кусок скотча. Я снова оказалась в таком положении, когда не могла ни протестовать, ни возмущаться. Но теперь, по крайней мере, знала, что могла доверять тому, кто меня вез. Итак, мы въехали за открытые ворота и припарковались возле крыльца. Навстречу вышел сурового вида мужчина лет сорока двух, одетый во все черное. Франко, хорошо играя свою роль, выволок меня из машины, пока я изо всех сил сопротивлялась. — Скажите сеньоре Бенсон, — обратился водитель к человеку, который нас встретил, — что я поймал девчонку. Пусть вернет мою дочь. Тот кивнул и с невозмутимым лицом прошел внутрь. В целях конспирации мы с Франко продолжали меряться силами. Я сопротивлялась, а он меня держал. Вдруг Шерон или кому-то из ее подчиненных вздумается посмотреть в окно. И вот, этот же мужчина вернулся, кивком приказав Франко идти за ним. Меня поволокли наверх, на второй этаж, а я тайком оглядывалась. Особняк семьи Бенсон теперь едва угадывался. Почти все внутри было сломано, свалено или разрушено. Посуда и одежда валялись где попало. Вокруг в беспорядке были разбросаны спальные мешки. А еще, похоже, кому-то очень нравилось рвать книги. Страницы и фрагменты обложек покрывали пол. Нас привели в комнату, которая, насколько я помнила, была спальней Шерон. Это, пожалуй, было единственным помещением, которое еще можно было узнать. Почти все сохранило первозданный вид. За исключением только кучи бумаг на столе и нескольких стульев вокруг него. Сама же бывшая хозяйка состояния семьи Бенсон сидела во главе его, устроившись в кожаном кресле. Когда мы вошли, она подняла глаза от какого-то плана и внимательно посмотрела на меня. Что ж, вот мы и встретились. Я перестала сопротивляться и с гордостью встретила этот ледяной взгляд. Было ли мне страшно? Да, конечно, было. В такой ситуации испугался бы кто угодно. Если, конечно, этот человек не был психом. Вот и я тоже здорово испугалась. Но разница в том, что нужно было уметь свой страх прятать подальше. Вот и я тоже задвинула его в дальний уголок мозга и гордо вскинула голову. Черта с два! Эта ведьма увидит не перепуганную девочку, а вполне уверенную в себе молодую женщину. В конце концов, я являлась последней наследницей важнейшего рода в Аргентине и должна была соответствовать. Правда, когда тетка подошла и сорвала скотч с моего рта, я не сдержала крика боли, но быстро взяла себя в руки. — Ах, Луна! — приторно сладким голосом пропела Шерон. — Моя дражайшая племянница! Что же ты не навещала тетушку столько времени? Может быть, я соскучилась. Я хмыкнула. Вот, как, поиграть хочет. Ну, тогда пусть пеняет на себя. — Ах, дорогая тетушка! — под стать ей ответила я. — Нижайше прошу меня извинить. У меня совершенно не было времени для визитов. Кроме того, Вы, видимо, запамятовали оставить мне данные о своем местонахождении. — Ах, прошу прощения! Видимо, старческий склероз! Так чем же ты была занята, дорогая племянница? Тратила деньги, которые год назад были моими? — Ну, что Вы, тетушка! У меня не было времени даже на это! Я весь год принимала Ваши подарки. Кстати, мой парень высоко их оценил и даже показал крестному отцу, шефу полиции. — О, припоминаю! Кажется, это он гонялся за мной много месяцев. Видимо, хотел пригласить на чай, старый проказник! Я предпочла промолчать — вряд ли Шерон полагалось знать, что Марио уже поехал за разрешением на ее арест. А эта особа продолжала лить мед изо рта: — Впрочем, к чаепитиям я равнодушна. Тебе ли, дорогая племянница, не знать? А если ты подпишешь одну пустяковую бумажку, то мне и не нужно будет на них ходить. — Неужели? — фыркнула я. — Думаю, эта самая «пустяковая бумажка» называется не иначе, как «отказ от наследства в пользу Шерон Бенсон». Я права? — Ну, что ты, дражайшая племянница! Конечно, нет. Тем более, после твоей смерти все автоматически перейдет ко мне. Но ты подпишешь кое-какое письмо, а после этого мирно подожжешь саму себя в сарае. — Что еще за письмо? — опешила я. — Письмо, в котором ты признаешься, что сама подстраивала все покушения на себя и своего парня, чтобы отомстить мне. А теперь тебя замучила совесть, и ты решила свести счеты с жизнью. Я охнула от такой наглости. Эта старая грымза ждала, что я сама подпишу себе смертный приговор?! Ну, знаете ли! — Никто тебе не поверит! — выкрикнула я. — Может быть, — радостно потирала руки Шерон. — Но доказательств ни у кого нет и не будет. Никто не видел меня на месте преступлений, улики против тебя будут налицо, а всех свидетелей я устраню. И ты подпишешь документ, я заставлю. — Сеньора Бенсон, — вмешался Франко. — Прошу, верните мне дочь и дайте нам уйти. Это — все, что мне нужно. Шерон осмотрела его с ног до головы и обратилась к тому мужчине, который нас встретил: — Приведи сюда малявку. А мою племянницу отведи вниз. Она смерила меня взглядом ядовитой змеи и добавила: — Ей нужно подумать над своим решением. Верно, дорогая?