Венец творения

Придя домой, я, первым делом, освободил карманы куртки от вещей, кинув их в стиральную машину, при этом рубашка, которая наполовину свешивалась из кармана, выглядела так, словно ее рукавами я полы мыл. Впрочем, это было недалеко от истины, и как я ее не потерял по дороге? Затем принял горячий душ, согреваясь, еще и голову горячим полотенцем обмотал, а ноги пропарил перед сном, ну и вина со специями выпил, спасаясь от простуды. Как ни странно, течка меня больше не беспокоила. Зад немного зудел, но скорее от всего пережитого, а не от желания повторить. Хотя, должен признать, жаловаться мне было не на что, удовольствие до сих пор гуляло по телу, будоража кровь. Ложась спать, я какое-то время думал, что не усну, очень уж бурный вечер выдался, но стоило голове коснуться подушки, как я уплыл в царство Морфея. Проснулся утром я резко, с мыслью: почему он не опознал меня по запаху? А если даже и не опознал сразу, то что ему помешает вынюхать меня сегодня? В общем, о спокойном утре можно забыть. Я так волновался и переживал, до последнего решая: идти на работу или нет. Может, сказаться больным? Несколько минут я серьезно рассматривал этот вариант, но потом решил, все же идти на работу. Вдруг пронесет… Поднимаясь по ступенькам, я чувствовал, как дрожат мои колени. Страшно было, чего уж скрывать. Мимо хмурой охраны на входе прошел затаив дыхание, но никто меня не окликнул и не остановил. В нашем кабинете уже сидел Кирилл, что-то бурча себе под нос. Поздоровавшись, я сел на свое место и потер ладонями лицо, стараясь собраться с мыслями. Долго раскачиваться мне не дали. Через пять минут пришел запыхавшийся Семен Карлович и сообщил, что Олег заболел, так что сегодня придется ударно потрудиться. Большому количеству работы я даже обрадовался, не будет времени забивать голову дурными мыслями и страхами, однако через час Семен Карлович окликнул меня: - Станислав, не в службу, а в дружбу, отнеси вот эти документы на четвертый этаж и передай секретарю Георгия Александровича. - Кого? – поднял я голову, пытаясь сообразить о чем идет речь. - Документы генеральному передать нужно, через секретаря, - медленно и внятно проговорил начальник. – Что с тобой, Слава? Заболел? - Да как-то… голова болит, - нашелся я. – Давайте, отнесу. Идти не хотелось просто страшно, но найти достойный повод, чтобы не ходить, я не смог. На четвертый этаж заходил словно на минное поле, а уж в приемную входил с осторожностью, как в клетку с тигром. В приемной, на мое счастье, никого не оказалось. Я положил документы на стол и уже собрался выходить, когда услышал через приоткрытую дверь голоса. Распознав в одном из них Савелия, я невольно замер, прислушиваясь. - Я же после той контузии запахов не чую, поэтому… Эх, да что там говорить, - голос Савелия был полон горечи. – Камеры до сих пор не работают, Леонид обещал побыстрее, но... Как мне его искать? - Это серьезно, - генеральный некоторое время помолчал. – Ты вот что, течка не один день длится, пробегись по этажам и составь списки тех, кого сегодня нет на работе, среди них и будет твой. Да что я тебя учу… Кто из нас начальник охраны? Дальше слушать я не стал, быстро и тихо покинув приемную. Все, что мне надо было, я услышал. Во-первых, Савелий меня не почуял, поскольку у него что-то с нюхом. Во-вторых, что-то случилось с видеокамерами. Это меня обрадовало, значит, меня не раскрыли и вряд ли раскроют. А еще хорошо, что я все же явился на работу, иначе попал бы в список Савелия для проверки. Назад в кабинет я вернулся в приподнятом настроении и до обеда быстро выполнил свою часть работы. Даже чуть раньше закончил и радостно поспешил в столовую, а то ни вчера вечером, ни сегодня утром аппетита не было, теперь же есть хотелось страшно. На радостях я прихватил двойную порцию вареников с картошкой, еще взял блинчики с творогом, парочку сладких слоеных пирожков и чай. Постоял над отбивной, размышляя взять или нет, но потом отказался, решив, что это будет уже слишком. Не успел я разделаться и с половиной своего обеда, как ко мне за столик подсел Миша. Он поздоровался, поставил на стол тарелку с куриной отбивной и гречневой кашей, воровато оглянулся и, придвинувшись чуть ближе ко мне, зашептал: - Ты слышал, какой кипиш в компании? Шпиона ловят. - Откуда знаешь? – я недоумевал, как моя вчерашняя течка могла породить такие слухи. Оказалось, что я о себе был слишком высокого мнения, речь шла совсем не обо мне. - Знаю. Все еще вчера началось. Мужики из охраны поймали на компе какой-то очень хитрый вирус. И вместо того, чтобы доложить выше по инстанции, они решили проявить инициативу и почистить комп. В результате, вирус пошел «гулять», вырубил свет во всем здании, и система внутренней связи тоже накрылась. Слышал бы ты, как Савелий орал на своих за этот вирус. А сегодня привели парня, который с этим вирусом должен разобраться. Я его по кабинетам водил с самого утра, когда вас еще не было. И, между прочим, он - омега. Зовут Леонидом. Так вот, он уже нашел, откуда этот вирус загрузили во внутреннюю систему. Так просто он к нам попасть не смог бы, антивирусники у нас крутые, штучной работы, так хакер, который это все затеял, разбил вирус на четыре части и запустил его с четырех разных компов, вот антивирусник его и пропустил. Один из компов, кстати, твой. Как только последняя часть вируса попала в систему, он собрался воедино и пошел работать, прежде всего, завалив охрану. Вчера вечером, перед самым окончанием рабочего дня, он застопорил видеокамеры. Тогда наши доблестные охранники и решили проявить себя. Нашли вирус и запустили антивирусник, чтобы его прибить, а там какая-то мудреная система противодействия стояла, очень крутая, вот отсюда все и покатилось. Леонид сказал, что только чудом вся система не накрылась, хотя должна была. Он сейчас на втором этаже работает. Хотя нет, вот он, - Миша схватил меня за руку, кивая на дверь. В двери вошел невысокий, но довольно симпатичный омега в желтом свитере, темных брюках и изящных ботиночках на невысоком каблуке. Его светло-каштановые волосы были собраны в низкий хвостик, что очень ему шло. Окинув взглядом столовую, он задержал на мне взгляд, а потом вдруг улыбнулся и кивнул. В первое мгновение я подумал, что это он с Мишей поздоровался, но, когда омега подошел к нашему столику, он обратился именно ко мне. - Надеюсь, Савелий тебе не слишком выговаривал? Эти ревнивые альфы - просто ужас. - Э-э… - я ненадолго завис, пытаясь понять, о чем он говорит, а потом вспомнил, где я слышал этот голос. В парке. В кафе. Тот омега с ребенком - муж генерального! – Э-м, нет, все нормально, спасибо, - пробормотал я, лишь бы что-то ответить. Миша тут же забыл о своем обеде и принялся терзать меня вопросами о том, где и когда мы познакомились, а Леонид пошел к раздаточному столу, чтобы, получив тарелку с блинчиками, вернуться обратно к нам. И все бы ничего, я вполне понимаю его желание поесть в компании знакомых людей, но, когда он занял свободный стул, рядом, словно из воздуха, возник Савелий. Подняв на него взгляд, я поперхнулся чаем, потому что лицо альфы было очень уж… выразительным. Переносица выделялась синюшно-лиловым оттенком, нечто подобное украшало оба глаза – это явно были последствия моего удара в переносицу. Скорее всего, я ему ее сломал, иначе зона кровоизлияния не была бы такой обширной. М-да, не повезло. Теперь он меня точно прибьет. А уж какими злыми были его глаза – я вам передать не могу. Кошмар! - Ты опять… - зарычал было на меня Савелий, но омега обернулся и несильно, но очень убедительно, стукнул его кулаком в живот. - Не смей. Мы просто разговариваем, и я сам к ним подошел, поскольку никого больше тут не знаю. Ты же не захотел со мной идти, а Георгию некогда. - Я не отказывался идти, - Савелий тут же сменил гнев на милость, но злобный взгляд на меня все же метнул. И чего он меня так… не любит? – Я сказал, что приду попозже, поскольку был немного занят. - Ну вот, пришел и молодец. Садись с нами, - омега указал на последний незанятый стул, а я понял, что нужно уходить, и как можно скорее, иначе весь мой обед в присутствии Савелия запросится наружу. Мне с самого начала было неловко в его обществе, а после вчерашнего и подавно. Допив в два глотка чай, я быстро собрал свои тарелки и поспешил убраться из столовой, отговорившись делами. Савелий, кстати, заглянул к нам после обеда, узнал, что Олег заболел, что-то там хмыкнул под нос и тут же ушел. Все то время, что он простоял в кабинете, я ощущал на себе его холодный взгляд, но смотреть, насколько я прав, не рискнул, так и просидел, не отрывая взгляда от бумаг в своих руках. Вздумай кто-нибудь спросить меня, о чем там говорилось, я бы не ответил. А тут еще некстати вспомнилось, что одна из частей вируса, по словам Миши, попала во внутреннюю систему через мой комп, что никак не могло прибавить мне баллов в глазах начальника охраны. В голову закралась мысль, что неприятности начались именно с моим появлением, вот меня-то в них и могут обвинить. Тут мне совсем поплохело. Захотелось сразу выпить или удавиться, чтобы не мучиться, поскольку, если мне такое могло прийти на ум, то уж Савелию и подавно. В общем, день был кое-как прожит и даже без особых нареканий, хотя оставшуюся его часть я ерзал, как на иголках, за каждым шумом и разговорами в коридоре слыша шаги идущей по мою душу охраны. Из-за этого ночью едва смог уснуть, в результате, утром едва поднялся, сонный и уставший, и только потом сообразил, что это был субботний день и на работу мне идти не надо. Выругался, послав всех далеко и надолго, и лег спать дальше. Выходные так и пролетели в полусонном состоянии, я просыпался только чтобы поесть или сходить в туалет, а потом вновь засыпал, так что в понедельник явился на работу в своем обычном режиме, решив: пока обвинение не предъявлено – нечего и волноваться. В обеденный перерыв я вновь обедал вместе с Мишей, от которого узнал последние новости. Оказывается, Леонид работал все выходные, но все же вычислил и вычистил зловредный вирус из внутренней системы фирмы. Теперь все системы работали как надо, чем генеральный был очень доволен. Зато некоторые сотрудники получили на личные электронные адреса странные письма. Кому-то угрожали, кого-то шантажировали, а кто-то получил странный текст из бессмысленного набора слов и цифр. Лично я ничего такого не получал, так что не придал этой информации никакого значения. Как оказалось позже – зря. Следующие три недели прошли достаточно гладко. Савелий, боевое ранение которого прошло на второй день, не оставив и следа, по-прежнему зло на меня поглядывал, Миша рассказывал последние новости, а фирма работала в нормальном режиме, вот только в бассейн я после того ни разу не сходил. Опасался нарваться на неприятности. Четвертая неделя ознаменовалась подготовкой к новогодним каникулам. Все сотрудники фирмы должны были отдыхать восемь дней, а в свете выданной премии это настолько обрадовало народ, что толком уже никто не работал. Все желающие встретить Новый Год в праздничной обстановке приглашались в загородный пансионат, примыкающий к охотничьим угодьям, но я никогда не был любителем подобных развлечений, а посему собирался провести праздничную ночь дома. Правда, Миша уговорил меня прийти на организованный на работе корпоратив тридцатого числа, но и там я надолго не задержался. А чего там было сидеть? Пить я не любитель, ну разве что немного вина за компанию, да тут еще и генеральный с Савелием как-то странно на меня поглядывали. Я случайно поймал на себе их взгляды, от которых стало не по себе. Я даже испугался, что моя тайна раскрыта, но тут же успокоил себя: если бы они узнали обо мне, то не смотрели бы, а уже взяли в оборот, ну, а уж из компании точно поперли бы. В общем, тридцатого числа в двадцать два ноль-ноль я был уже дома и готовился лечь спать, когда в мою дверь позвонили. Что помешало мне благоразумно спросить «кто там?» я не знаю, видимо, все же вина нужно было пить меньше. Стоило мне распахнуть дверь, сонно зевая, как я получил удар в солнечное сплетение, отбросивший меня на стену в коридоре. Пока я пытался восстановить дыхание, пока собирался с мыслями в ушибленной о стену голове, в квартиру вошли трое: Савелий и два амбала-охранника из фирмы. - Я тебе говорил не трогать чужих омег? – присев на корточки рядом со мной, Савелий схватил меня за волосы, заставляя запрокинуть голову. От боли я зашипел и схватил его за запястье, пытаясь отвести руку от своей головы, но наши силы явно были не равны. Она, рука в смысле, даже не дрогнула под моим напором, зато кулак еще сильнее сжался, грозя оставить меня без скальпа. – Говорил?! - Говорил, - прошипел я, с трудом сдерживая матерные выражения. – Пусти. Я никого не трогал. - Писать письма с похабными предложениями и угрозами – это, значит, не трогал? Ты совсем страх потерял? – Савелий рванул меня за волосы, заставляя встать. Я и не знал, что это может быть так больно. - Я никому не писал никаких писем, - с трудом сдержав слезы боли, я поднялся. - Ах, не писал? А кто тогда писал? Впрочем, меня это уже не интересует, - Савелий отпустил мои волосы и толкнул меня к сопровождающим его амбалам. – Грузите его. Вздумает пикнуть, заткните рот. Теперь Георгий сам разберется с ним. Не понял по-хорошему, поймет в круге, только вот жить после этого уже не сможет. Меня тут же скрутили, заломив руки за спину, и поволокли прочь, не обращая внимания на то, что кроме пижамы и носков на мне ничего не было надето, даже тапочек, а на улице, между прочим, был мороз почти десять градусов, и лежал снег!