Daily Kanryo: Невошедшее

Это просто работа. Не хуже других. Эти слова ганнер себе повторял раз за разом. Когда встал спозаранку, от волнения ничего не съев; когда прибыл на Равнину Ветров, по весьма нестабильной драконьей тропе; когда явился в штаб Мурима на холме, оставляя за собой широкую просеку в высокой траве, тяжелой от утренней росы. И наконец, он повторил эту мантру себе ещё раз, лёжа в траве и ёжась в тонком лазурном плаще. Ночь неохотно отдавала свои владения - первые лучи солнца пока только окрасили багрянцем заснеженные пики Белых Гор. В самой долине ещё кипела ночная жизнь - огромный луговой пес, похрюкивая от удовольствия, валяется в траве, пара архелонов колдует над фиалками, встревоженно жужжа, разлетаются гигантские мотыльки на пути медведя, топающего в свою берлогу. Хотелось так же - забыть обо всем, лечь в траву, закрыть глаза, и не думать ни о чем. Но лежится куда удобнее, и отдыхается приятнее, когда чувствуешь под одеждой приятную тяжесть монет. У Осами же в последние несколько недель под сердцем была изумительная легкость, что ничуть не радовало. А в итоге - он торчит здесь, в качестве наемника, купленного Альянсом Мурим с потрохами. Лежит, как дурак, целясь в долину из ружья, и ждёт сигн... Звук ревущего горна прорезал долину, и ночное зверьё заметалось, прячась кто куда. Мимо протопал луговой пес, верещащий от ужаса, и Осами его не винил - сам чуть не отстрелил себе пару пальцев. "Вот показушники. Неймётся же им с утра пораньше" - подумал Осами, наблюдая за ровным полумесяцем воинов Альянса, спускающихся в долину. На противоположной стороне появились фигурки в красном, явно занимая оборонительную позицию - ветер донёс отрывистые команды низенькой шэнки, готовящей лучников к залпу. Ганнер припал к ружью, ощутив, как к горлу подкатила желчь - с ним всегда так бывало перед дракой. Ветер сильный. Расстояние большое. Надо ждать. Еле слышно свистнули луки, и несколько лазурных фигурок опрокинулось навзничь, словно марионетки, которым перерезали нити; атакующий строй сломался, но движение вперед муримцы продолжили. Отрывистый крик. Луки подымаются. Ветер исчез. Осами приник глазом к окуляру прицела, щекой ощущая прохладу ружья. "Совсем молоденькая, лет 15, не больше. Ну, тут уж как ветер решит." Выстрел. Шэнка падает вбок, хватаясь за бедро. Команды нет, момент упущен - беспорядочные выстрелы хончоновцев уже не могут остановить Альянс. Муримцы врубились в лучников, как нож в масло. Невесело хмыкнув, Осами закинул ружье на спину и зашагал вперед. С такой далекой, но безопасной позиции ни за что не попасть, куда целишься. Здесь, даже недалеко от места битвы, было ощущение, что ничего и не происходит. Ни криков, ни ударов, ни лязга оружия. Ганнер устроился за деревом, перезаряжая ружьё. Тем временем, противоположный край долины набух красным - культ Хончон даже выпустил клыкастых вепрей. Теперь уже драпал альянс Мурим. Как бы ни хотелось оставить всех этих клоунов, с их распрями, и прикорнуть под этим деревом - увы. Как ни странно, если корчить из себя безгреховного Хранителя, очень скоро окажешься с голым задом на улице. "Поправочка!" - заметил про себя Осами - "я хоть и на улице, но одежда еще при мне." Но легче от этих мыслей не стало, поэтому юноша приник к окуляру, выбирая жертву. Стрелять по бегущим - то еще удовольствие, поэтому предпочтительнее было искать стоящие цели. А вот, как по заказу - огромный верзила в бело-голубых одеждах, с секирой тащит раненого напарника, прикрываясь щитом. За ним по пятам, неспешно следуют двое в красном - парень в маске, помахивающий клинком; линка с кроличьими ушами, готовящая вереницу огненных снарядов. Прохлада приклада у щеки. Окуляр давит на глазницу. Надо ждать. Линка делает огненный залп, и щит вдребезги. Мечник рвется вперед, но ван ловит его удар на секиру, ловко обезоруживая. Меч блеснул на утренних лучах, золотящих траву, со звоном взмывая ввысь. Линка готовит ледяной шип, но Осами уже нацелился ей в плечо, проклиная свою миролюбивость. А потом весь мир взорвался. *** Когда звон в ушах спал до приемлемого, Осами шевельнулся и сплюнул землю. Вокруг дымилась и горела трава. Ганнер, пошатываясь, встал на ноги, сделал несколько пьяных шагов вперёд, к источнику дыма и жара. Никого вокруг не было - либо раскидало, либо оглушило. Раскалённый золотистый камень, свалившийся с неба, медленно остывал, шипя и плавя землю вокруг себя. "Камень. С неба. Упал." И чуть позднее, пришло осознание. "Я богат." Ганнер сообразил за доли секунды - нарвать травы, набить ею лазурный плащ, и осторожно закатить ногами камень в него. Держась за рукава плаща, Осами поволок свою добычу с поля боя. "Подите к демонам, с вашей гордостью, склоками, мстительностью и кровожадностью. А ещё..." Ничто так хорошо не обрывает мысли, как холодный клинок у горла. - Гх. Что... - Камень. Холодный женский голос не был приказным, гневным, или торжествующим. Он просто возник из воздуха, около уха парня. Осами понял, что ему позволено сделать только одно движение. Руки разжались, и камень глухо стукнул по земле. Затем, он шевельнулся и пополз обратно, в сторону лагеря Хончона, влекомый невидимой рукой. Осами потёр легкий надрез на шее, и от облегчения опустился на колени, размышляя, кричать ему от досады, или от радости. "В любом случае, лучше живой неудачник, нежели богатый мертвец". На секунду родилась дурная мысль о преследовании, которая была тут же отметена - в битве с ассасином получится сделать максимум один выстрел. И что-то подсказывало, что он в цель не попадёт. Ганнер вздохнул, осматриваясь по сторонам в поисках своего ружья, как вдруг трава разошлась, и раздался дикий рёв - ван в голубых одеждах в два прыжка настиг ползущий камень и ударил кулаком наотмашь в пустоту. За доли секунды у юноши сложилась в мозгу короткая эпитафия: "Тут лежит здоровяк, наудачу бьющий по невидимому врагу". Однако раздался глухой удар, вскрик, и худая женская фигурка в красных одеждах отлетела к ногам Осами, как тряпичная кукла. Ван ухмыльнулся и утёр кровь со лба, неспешно шагая к девушке. - Ты как, малец? В порядке? - вопрос был задан таким будничным тоном, будто они вдвоём сидели где-нибудь в гильдии поваров и чистили овощи для супа, и Осами внезапно порезал палец. - Ну... не каждый день меня так опасно пытаются брить, - ганнер натянул улыбку на лицо, пытаясь попасть в тон. Это не вышло, голос сорвался на фальцет. Товарищ по оружию подошёл и протянул руку, помогая Осами встать. - Кха, смешно. Кха, кха, - усмехнулся ван, повернувшись и сев на корточки перед лунным камнем, источающим целую струю дыма в лазурное, чистое небо - кха, вот и золотишко нам пополам будет. Осами промолчал, рассматривая поверженную ассасинку. Та всё ещё дышала, но грудная клетка была явно повреждена - её одежда набухала красным, подчёркивая одеяния Хончона. Затуманенные серебристые глаза девушки скосились на парня, безо всякого выражения. Ван, сидящий рядом, закашлялся ещё сильнее, удивлённо стуча себя кулаком. - Кх, кх... кончай её по-быстрому, и потопа... - не договорив, ван рухнул в траву как срубленное дерево, судорожно подёргивая конечностями. Мозг Осами пронзила догадка. Яд. Подул холодный ветер, видимо, прорвавшийся сквозь горы из Снежной степи. Мирно качнулись цветы, где-то на краю слуха пели птицы, но в висках Осами застучала кровь. Первой мыслью была месть. "Красной девке - смерть. Хватаю мужика, камень, и выбираюсь из этой задницы к своим". Уже нацелившись трофейным кинжалом в горло ассасинке, ганнер замер, тяжело дыша, на мгновение снова вспомнив прохладу стали у своей шеи. "А она меня не убила. Хотя это было легче, чем моргнуть". Второй мыслью стала трусость. "Да и какие, к чёрту, мои? Я наёмник. Хватаю её, камень и тащу к красным. Конечно, не заплатят, но и не убьют. И долг отдам." Осами взвалил ассасинку на плечо, игнорируя её тихие стоны - даже в такой ситуации она не желала сдаваться, до крови закусывая губы и сдерживая крик. Ван, шумно дыша, беспомощно наблюдал, как ганнер берётся рукой за рукава плаща, начинающего тлеть. Затем, муримовец молча уткнулся в землю лбом и затих. Ганнер замер, начав колебаться. Вспомнилось и то, как ван отбил камень, и не присвоил его себе, а предложил разделить поровну. Честный человек. Дикий, прямой, но такие на войне гибнут первыми. Третьей мыслью стало отчаяние. - - Идите вы к чёрту, оба! - прохрипел ганнер, шагнув к лежащему вану, - сами друг друга калечите на уродской войне, вот и получайте! "К демонам всех. Беру камень и сваливаю". Сбросив с себя девушку, Осами вцепился в дымящуюся добычу, потащив уже её на руках, баюкая, как маленького ребенка. Солнце почти встало, и отряды Мурима и Хончона заполонили восток и запад долины соответственно, готовясь к решающему бою. Главное - покинуть поле боя, пока не началась резня. Шаг. "Вот и отлично. Заработал на год вперёд." Шаг. Сталь у горла. Шаг! "Ты как, малец? В порядке?". Крепость поданной руки, ощущение поддержки. Шаг... Мир взрывается, горит трава. Ещё... шаг. Камень неудержимо тянет вниз, обдавая лицо жаром. Всё тяжелее. Тяжелее. Тяжелее. Надо... шагать. *** Он шёл легко и свободно. Так, словно не тащил двух человек за одежды - лазурную и алую. Впереди уже стали виднеться стены Селения Благодати, и Осами уселся прямо на землю, вытирая холодный пот, заливавший лицо. Повернулся назад, нахмурился - на секунду почудилось, что уловил где-то там золотой отблеск, средь травы и цветов. Наверное, показалось.