***
— Очуметь! Я не ожидал, что ты додумаешься растереть веревку о железный стул! — не трогаясь с места, восторженно воскликнул блондин, смотря на Чона, который выглядел, мягко сказать, не очень, — как тебе это в голову пришло? Юноша хрипло усмехнулся, держась за кровоточащий нос: — В фильме видел. — Я просто поражен, да ты создан для опасной работы! — Хён, — слабым голосом проговорил Чонгук, тяжело дыша. — А, что такое? — настраивая радио, как ни в чем не бывало, веселым тоном переспросил Сокджин, смотря на него. — Я сейчас подохну прямо здесь. — А, понял, едем!***
В комнате стоит приятный запах ароматических свечей и сандальных масел, которые Джин так любит привозить домой ради запаха. На небольшом журнальном столике остывший чай и только что заваренный рамен. Легкие постанывания и жалобные писки портят такую романтичную атмосферу, однако добавляют ей немного семейного уюта. — Тихо, не дергайся, больнее будет. Сокджин сосредоточенно обрабатывал ваткой с перекисью водорода раны и ссадины Чонгука, проходясь по лбу, бровям, носу и губам, которые все были разбиты в кровь. Юноша же в свою очередь жмурился, вздрагивал, вцепившись пальчиками в рубашку своего старшего друга и чуть ли не плакал. — Боже это больнее самих ударов, ад! — Не преувеличивай, Куки, осталось чуть-чуть, — мягко проговорил Джин, убирая последние кровавые места с лица маленького отчаянного мальчика и отстранился, осматривая все: — В принципе, все не так плохо, только у тебя большая ссадина на губе и лбу. Ты уверен, что нос не сломали? — Да, с ним все в порядке, он даже практически не болит. У того громилы удар сильный, но не поставленный, — Чонгук хрипло посмеялся, чем развеселил и блондина, который вдруг поддался вперед и приобнял брюнета, поглаживая по голове. Чонгук немного опешил, однако обнял его в ответ, прикрыв глаза и сцепляя пальчики на широкой спине Джина. — Я реально за тебя испугался, — тихим голосом проговорил Ким, вздыхая, — странно слышать такие сопливые вещи от взрослого мужчины, да? — Да нет, не особо, да ты и не ведешь себя как взрослый, — усмехнувшись, сказал Чонгук и почувствовал себя в особенной безопасности сейчас. Джин тепло улыбнулся и кивнул, ничего не отвечая на это и лишь немного сильнее стиснув Гука в своих объятиях. Он видел в нем нечто среднее между сыном и младшим братом, которого хочется защищать от всего на свете, но в то же время учить защищаться самому. Чтобы потом смотреть издалека как когда-то ничего не умевший мальчик уже разносит кабины всем вокруг. Не романтично? Да, пожалуй, но именно это всплывает в искренних мыслях блондина, когда он думает о Чонгуке. Вдруг телефон юноши энергично завибрировал. Парень даже нахмурился, пытаясь вспомнить для чего он мог поставить будильник в это время. Но взяв смартфон в руку, Чон буквально засиял от счастья, даже протерев глаза пару раз. — Я не умер? — Чего? Нет, вроде, если мы оба не сдохли. — Чимин! — воскликнул Гук и в ту же самую секунду взял звонок, восторженно вздыхая в трубку, — ало? Чимин? — Привет, малыш, как твои дела? — мягкий голос рыжего успокаивал так, будто успокоительные и Чонгук в какой-то момент почувствовал такое наслаждение и радость. Почувствовал, будто вернулся. — У меня…у меня все хорошо, а ты как? Что с тобой? — голос Чона дрожал, но только лишь потому, что он был безумно счастлив. - Столько всего произошло, не представляешь, нам срочно надо увидеться. Ты очень далеко? Сколько займет дорога обратно? — Я… я на окраине города, — неуверенно кинув взгляд на Джина, сказал Чон, но выдохнул, увидев одобрительный кивок. — Так ты не уехал? Впрочем, это совсем не важно. Собирай вещи и не забудь припудрить личико, у тебя скоро свидание. Сердце застучало в тысячу раз быстрее, казалось. — Какое…свидание? Чимин, ты звучишь бодро, тебе…лучше? — парень не знал куда себя деть, столько эмоций нахлынуло вокруг и мимические мышцы то и дело двигались, заставляя Чонгука вздрагивать от боли в ссадинах. — Это долгая история, поэтому я хочу встретиться с тобой. Мы собираемся прямо сегодня вытащить Юнги из тюрьмы. Чон аж не сдержал вздоха, прикрыв рот рукой, смотря в одну точку, чувствуя, как руки начинают дрожать от волнения. — Но…как? И, подожди, мы? Чимин смущенно улыбнулся, глянув на рядом стоящего Намджуна, который очень пристально рассматривал почетные грамоты в холле криминалистического отделения центрального района. — Да, у меня появился новый приятель и он очень сильно помог мне не только в расследовании, но и… Блин, Чонгук, отстань, это не важно! Главное то, что ты нам нужен. Поправлю, ты нужен как сюрприз для Юнги по выходу из тюрьмы. Чонгук даже радостно подскочил, но, почувствовал колющую боль в пораженном боку, уселся обратно, словив на себе веселый и заинтересованный взгляд Джина. — Подожди, а я не нужен вам как прокурор? — Нет, мы все сделали, не поверишь, это было трудно, но я впервые участвовал в таком. Намджун, мой новый приятель, полицейский, и он нашел абсолютно все камеры видеонаблюдения в доме у Тэхёна, в участке, где он работал. К сожалению, не получилось раздобыть записи с улицы, чтобы сразу выдвинуть обвинение Хосоку, но мы над этим работаем. — Стоп! — прервал его Чон, испуганно хлопнув глазами, — вы знаете…? — Да, — вздохнул Чимин, прокрутив в руках сложенную вдвое бумажечку, — мы нашли дневник Тэхена, в котором последней записью было то, что в доме Хосока он обнаружил коллекцию голубых бабочек. — Боже, хорошо, я понял, я буду о-очень скоро! — с каким-то практически восторженным криком, проговорил Чонгук, узнав место встречи, положив трубку и схватив Джина за плечи. — Ой мама родная. — Хён, мы прямо сейчас едем в Сеул. Сокджин улыбнулся: — Конечно едем, я сам только что хотел тебе это предложить. Чонгук впервые за последнее время чувствовал себя настолько счастливым. Он энергично собирал вещи, даже не задумываясь ни разу о больных конечностях. Он прыгал, словно кролик, по этой крутой лестницы маленькой многоэтажки с квартиркой Джина. В машине разговаривал так буйно и ярко, казалось, будто внутри этого подавленного жизнью юноши загорелась новая жизнь. И Сокджин видел это и больше всего на свете хотел сделать так, чтобы яркая улыбка сверкала на лице этого мальчика как можно чаще. Они ехали не так далеко, но успели обсудить огромное количество тем, начиная от неловких школьных ситуаций, оканчивая тем, как Чонгук с Юнги познакомились. На этот моменте юноша то и дело краснел, потуплял взгляд, мялся, трепетал и так восторженно говорил, описывая, на первый взгляд какого-то обиженного жизнью старика. Но для Гука он был самым прекрасным человеком в мире и это чувствовалось в каждом слове, в каждом вдохе и стуке пальцев друг о друга. Джин даже когда на дорогу смотрел, видел, насколько ярко Чонгук улыбается.***
Приехав в Сеул, самым же первым делом они добрались до места встречи с Чимином. Чонгук буквально налетел на маленького рыжего парня, который чуть не задохнулся в объятиях этого любвеобильного скучающего ребенка. Пак и правда выглядел лучше, не совсем так ярко и солнечно, как раньше, но стал более похож вообще на живого человека. На щёчках появился какой-никакой румянец, сам юноша набрал немного веса, да и смотреть на него стало снова куда приятнее, чем прежде. Чонгук радостно протянул руку Намджуну, так энергично пожимая ее, что полицейский с серебристыми волосами чуть не потерял свои очки: — Здравствуйте, я Ким Намджун. — Я Чон Чонгук, — радостно ответил парень, — а это мой близкий друг Ким Сокджин. Юноша показал на стоящего сзади высокого блондина, который, в свою очередь, показал знак «пис». — Алоха, можете называть меня просто красавчик, — но, получив удар в бок локтем от Гука, все же добавил, — ладно, Джин. Чонгук был настолько радостным и счастливым, что казалось, будто его только выпустили из долгого заточения в клетке на волю. — Итак, мы с Намджуном, как я уже говорил, добыли все камеры наблюдения не только из дома Тэхена, но и из дома Юнги, — на этом моменте Чимин слегка вздохнул, облокотившись на стол в своем кабинете, который был просто полон всяких бумаг и распечаток, — враг оказался умен, поэтому стер записи с камер в день, когда Юнги подсунули коллекцию бабочек дома. Чонгук внимательно слушал, скрипнув зубами. — Но мы умнее! — воскликнул рыжий и повернул монитор компьютера ко всем присутствующим, — Намджун нашел камеры на заднем дворе, которая захватила открытое окно в кабинет Юнги, где отлично видно, как какой-то курьер в кепке раскладывает картины в ящиках. Джин восторженно выдохнул: — Йааа, а вы уверены, что Чонгук прокурор, а не Чимин? — но снова получив в ребро локтем Гука, он добавил, — ладно, молчу. Что дальше, командир? Чимин радостно ухмыльнулся, снова пытаясь сосредоточиться на информации, как его подхватывает Намджун: — К тому же. Мы перерыли все старые дела, связанные с этими убийствами, перепроверили все экспертизы и отпечаток пальцев, вещества под ногтями или крови Мин Юнги ни на одном из тел нет. Так же у нас есть свидетель, соседка, которая видела, как в дом к Тэхену в эту ужасную ночь заходил кто-то. Она не видела лица, но хорошо запомнила крупное плечистое телосложение, ну, вот, как Сокджин. Блондин аж встрепенулся: — Вы че, это не я! — Да я для сравнения, — даже не скупившись на улыбку, ответил Джун, продолжая, — мы показали ей фоторобот Юнги в полный рост, и она точно не опознала его фигуру. Что бы она не сказала, версии свидетелей для иска закон. Чонгук все это время смотрел на Чимина. Он видел, что рыжему пока еще сложно говорить об этом, но он справляется куда лучше, чем раньше. Это грело душу еще сильнее. Все должно быть хорошо. Все налаживается. — В общем, подводя итоге, я скажу, что Юнги мы вытащим, но насчет иска против Хосока я совсем не уверен. — Оставьте это на меня, — гордо протянул Сокджин, сложив руки на груди, — давайте сосредоточимся на первой цели. Джун недоверчиво посмотрел на него, однако все же согласился, кивая.***
Все прошло просто великолепно. Судье даже сказать нечего было в тот момент, когда знакомый адвокат заключенного тараторил все найденные улики. Юнги выпустили досрочно, но поставили на учёт, что пока не разрешало ему вернуться на свой рабочий пост. Мужчина даже не подозревал о том, что где-то снаружи ведется борьба за его свободу, потому что в этой одиночной камере из четырех стен и одной решетки он вообще забыл, что такое жизнь и кто такие люди. Где-то в глубине души он хранил внутри себя частичку того сладкого шоколадного образа, но все размывалось и разбивалось о стены реалий. Но вдруг тюремные работники, ставшие для Мина таким привычным зрелищем, молча открыли камеру, провожая его в комнатку для встреч. Юнги недоуменно осматривался, однако ничего не спрашивал, мало ли какую еще работу придумали. Но оказавшись в светлом просторном помещении, увидев перед собой Чонгука, Чимина и каких-то неизвестных мужчин он на секунду опешил. Это что, сон? Что происходит в его голове? Он совсем с ума сошел в этой чёртовой тюрьме? По спине прошелся холодный пот, когда Чон сделал шаг вперед. Мин выглядел как испуганный котенок, которого только что вытащили из колодца спустя пару дней заточения. — Привет, Юнги-я, — мягко проговорил Гук, радостно улыбаясь. — Что?..Ты? — Все хорошо, теперь все будет хорошо. Тебя выпускают, слышишь? — тихо говорил Чон, чувствуя, как к глазам накатывают слезы от такого эмоционального перенапряжения. — То есть.? — Д-Да, Юнги, я здесь, и я снова могу обнять тебя. В этот момент Мин просто не выдержал, делая пару быстрых и стремительных шагов навстречу Чонгуку, обхватывая его шею сцепленными наручниками руками и всматриваясь в глаза. Юноша в свою очередь даже на грустные разговоры времени тратить не стал. Чон поддался вперед, накрывая губы Юнги своими и чувствуя, как же он сильно скучал по этим потресканным родным мягким… Смакуя, не останавливался, слегка налегая, требовательно, стараясь вытянуть из Мина все, что он чувствовал все эти дни без него. — Прости, прости меня, — шептал Чонгук, отстранившись немного. — Господи, да к черту, я убью тебя если ты сейчас же не продолжишь, — выпалил мужчина в ответ, на что Гук лишь усмехнулся, снова завлекая Юнги в протяжный такой нужный обоим долгожданный поцелуй. Чимин, коротко выдохнув и даже почувствовав, как щечки от такого зрелища начали гореть, развернулся и начал толкать двух высоких залипнувших амбалов к двери. — Так-так, не будем портить свидание… — Ну подожди, а что дальше-то будет? — воскликнул Джин, цепляясь за дверь и вытягивая шею, чтобы продолжить смотреть. Пак злобно толкнул его в грудь: — Так, а ну свалил быстро, пошли отсюда. Вдоволь насладившись друг другом, умотанные будто бега в несколько километров, Юнги и Чонгук, не отходя друг от друга не на шаг, смотрели в глаза, видели космос, звезды и всю вселенную друг в друге. Мин не выдержал, утыкаясь носом юноше в плечо и тихо выдыхая. — Боже, где ты был так долго… — Ты такой нежный сейчас, Юнги-я, — коварно усмехнувшись, проговорил Чон, улыбаясь во всю ширь, чувствуя, как мышцы начинают даже болеть от этого. — Тебе повезло, что я не могу ударить тебя, — шикнул мужчина, укусив того за плечо. — Я люблю тебя и очень сильно скучал, — вдруг выпалил Гук, покраснев от этих слов еще сильнее. Казалось, будто он признается в первый раз и это непередаваемые чувства, словно узел внизу живота. — И я тоже…я тоже люблю тебя, — хрипло ответил Юнги, вздрогнув. Юноша вдруг поднял голову, чувствуя, как его плечо начинает слегка намокать. Чонгук вдруг вздохнул, пропустив в голове невозможную, но единственно верную мысль. — Юнги ты…плачешь? — Отвали, — раздраженно, дрожащим голосом ответил мужчина, — просто в глаз ты, придурок, попал. В этот момент Чонгук так ярко засмеялся, прижимая Мина к себе еще сильнее, целуя его в шею, не переставая улыбаться и чувствовать, как счастье переполняет изнутри. Неужели все-таки все близится к счастливому концу?