Дом на углу наискосок

После невиданного доселе проявления дружелюбия, когда Тайлер приготовил для Джоша завтрак и поговорил с ним с полчаса или около того, он снова пропал. Это странное поведение неимоверно бесило и — одновременно — подстегивало! Нет, будь на месте Тайлера какая-нибудь девчонка, Дан только посмеялся бы над попытками напустить на себя загадочность, чтобы подольше удержать его внимание. Но Тайлер не пытался! Тайлер просто так жил, и каждая его встреча с Даном выглядела как огромное одолжение последнему. В нем не было ни одной черты из тех, что привлекали Дана в людях; если всех, кто окружал Дана в его жизни, можно было назвать «люди-праздник», то Тайлер заслуживал уникальное звание «человек-будни». Больше того, из всей дней недели, отмеченных в календаре черным, он смахивал на понедельник. Кто любит понедельники? Только тот, у кого в этот день начинается отпуск. Вообще у Дана — как, вроде бы, и у Тайлера, — был непрерывный отпуск, но если первый слонялся по дому и зависал перед телевизором или на вечеринках, то второй явно был чем-то занят. Но рассказывать о себе Т.Д. явно не хотел и от вопросов о себе увиливал. Первые дни после того, как Тайлер оттолкнул его, предложив занять избыточное свободное время чем-то более полезным, Джош убеждал себя, что бегать ни за кем он не будет и навязываться тоже не собирается. У него своя компания, у Тайлера своя. Правда, какая компания может быть у этого бледного, как поганка, парня со странной, половинчатой, мимикой, он не мог и представить. Скорее всего, выдуманная, но что Джошу за дело? В эти осенние дни у него было занятие поважнее — мать, позвонив очередной раз, пообещала приехать к нему и, он, окрыленный, взялся отмывать дом и расчищать сад — в той степени, на которую был способен. Горничная из Дана, который до своего вынужденного переезда чашки за собой не вымыл, была так себе, но он старался! Он вытирал пыль с мебели и мыл полы, стряхивал покрывала и отчищал пятна с ковра в гостиной, на котором оставались следы всех гулянок, что проходили в доме. Он замахнулся было на чистку духовки, вдохновившись рекламой, но после получаса опрыскивания закопченных внутренностей металлического шкафа и двух испорченных губок Джош решил, что насчет духовки он погорячился. С микроволновкой, впрочем, была та же беда — вроде несколько месяцев подряд он совал в нее нормальные продукты, а внутри агрегата почему-то обнаружились противные липкие пятна коричневого цвета, будто кто-то грел там карамельный портер. На этот раз он не стал верить рекламе, обещавшей быстрое удаление пятен легким движением руки, а вооружился тряпками, средствами для мытья посуды и банкой того самого портера — чтобы выдержать эту мученическую муку. Через два часа, когда руки зудели и чесались, а пятен не слишком убавилось, в отличие от пива, закончившегося слишком быстро, Джош был готов вновь пойти на поклон к чучелу, овладевшему искусством вести дом, чтобы тот помог хотя бы советом, а лучше участием, но что-то подсказывало, что эта идея не слишком удачная. Тайлера могло просто не оказаться дома, или он откажется выйти к нему, или бабка из дома на смежном участке опять примет его за гангстера. Оставь тот хотя бы свой номер телефона — уже было бы проще, но заветные цифры тоже входили в разряд тайн, тогда как Джош, например, написал свой. Только все одно Джозеф ему не звонил. Решив отдохнуть от роли Золушки, он щелкнул чайником, и вновь принялся изучать книгу телефонов и адресов. Теперь он знал фамилию Тайлера и изучал страницу с буквой Д гораздо тщательнее, чем в первый раз. Номер некоего Т. Джозефа обнаружился между номерами гомеопата М. Джейсона и В. Дональд без указания рода занятий. Этот Т. Джозеф мог быть кем угодно: поверенным, мастером по ремонту телевизоров или священником местного прихода, а мог быть и тем самым странным парнем, которому бабка с какого-то перепугу доверила запасные ключи. Так ничего и не решив, Джош взял телефон и набрал номер, весь превратившись в слух. Номер, судя по длине, был городским, и Тайлер не узнает, кто звонит, даже если у него стоит определитель. Гудки шли и шли, и Джош, не отличавшийся особым терпением, хотел сбросить звонок и вернуться к своему кухонному чистилищу, но тут Тайлер, наконец, ответил. Его голос был хриплым, будто звонок разбудил его. Дан услышал его тихое «Алло», повторившееся несколько раз, затем спокойное «вас не слышно, перезвоните, пожалуйста» и отмер, когда в ухо ударили короткие гудки. Он положил телефон на стол и понял, что у него дрожат руки, будто он не по телефону позвонил, а за девчонками в раздевалке у бассейна подглядывал. Тайлер слишком, ненормально сильно занимал его мысли. Джош говорил себе, что этот интерес — от недостатка обычного человеческого общения и вынужденной смены образа жизни, но объяснить, почему по утрам ему снится Тайлер, а не фигуристая Мэри Лу, которую Джош видел на своем диване очень откровенно одетой — или раздетой? — он ничем объяснить не мог. Ему все сильнее хотелось узнать, какой он под своим балахоном и джинсами как минимум на размер больше. Хотя джинсы, наверное, как раз были в размер, но такого уебищного фасона, который Дан в жизни бы на себя не надел. «Это просто любопытство, и ничего, кроме любопытства», — твердил себе Дан, продолжая сражаться с микроволновкой, которую проще было заменить, чем отмыть, будь у него на это деньги. Он ведь не собирался прожить тут вечность, что ему какие-то странные соседи, ни с одним из которых он еще не наладил отношений даже на уровне обычного «Доброе утро». Что ему странный Тайлер, чертов Тайлер, который, походу, считал ниже своего достоинства разговаривать с Даном. Заезженные мысли крутились, как барабан в стиральной машине на холостом ходу, забирая энергию, но ни на йоту не помогая отвлечься.

***

Наконец он счел, что сделанного на сегодня довольно, из россыпи пятен осталось одно или два, остальные он оттер. О холодильнике и заляпанной жиром стенке у плиты — следы готовки Мэри Лу — он подумает завтра. Он только-только растянулся на диване, устроив подушку под головой именно так, как было надо, и в ворота постучали. Открывать не хотелось. Не открывать было нельзя. Его могли навестить гости из полиции или не к ночи помянутой социальной службы, которые вполне могли поставить его на учет по совокупности прегрешений. Хорошо еще, он был совершеннолетним, иначе бы самый первый привод мог закончиться тем, что прямиком из клетки его бы передали отцу, который всем видам вразумления предпочитал телесные наказания. Очень херовый способ — это Дан может заявить, как эксперт. В ворота постучали еще раз, и ему пришлось оторвать себя от дивана. Сунув ноги в тапки, он дохромал до двери, открыл ее и спустился по ступенькам. За воротами, заложив руки в карманы, стоял Тайлер — по-прежнему в черном, только теперь к толстовке и джинсам добавилась черная же куртка. — Чего ты хотел, Джош? — хрипловато спросил он, не делая попыток войти во двор. — Я? Это ты приперся вообще-то, — попытался возмутиться тот. — Ну да. Скажешь, не ты звонил днем? Тайлеру, видимо, было тяжело стоять, потому что он оперся одной рукой на столбик ворот и устало выдохнул. — Не я, — отпирался Дан. — Окей. Покажешь тогда историю звонков в мобильном? Ну, чтобы доказать, что это звонил не ты. И я сразу уйду, идет? Отдышавшись, Тайлер выпрямился и вновь смотрел на него ничего не выражающими глазами. Дан был готов орать: «Я не хочу, чтобы ты уходил», но все, что ему оставалось — угрюмо молчать. Молчание было равнозначно признанию, потому Тайлер, понимая, что не дождется ответа, тихо поинтересовался: — Зачем ты преследуешь меня? Зачем ты пишешь мне, зачем звонишь? Знаешь, так поступают только в пятом классе, и если у тебя отставание в социальном развитии, я ничем не могу помочь. Если ты так развлекаешься, то лучше бы тебе найти другую игрушку, которой понравится то, что ты творишь. — А тебе, выходит, не нравится? — Нет. Я тебе сразу сказал, что мне не нравится то, как ты живешь. Но что тебе мое мнение? Тебе не обязательно поступать так, чтобы я это одобрил. Мне, знаешь ли, на тебя наплевать. Прекращай, Джош. Я не люблю ролевые игры в сталкера и его жертву. Джош, выслушавший пространные высказывания Тайлера с мрачной миной на лице, нашел в себе силы открыть рот: — Слушай, Тайлер, мне кажется, я извинился — еще тогда. Да, блять, я не самый лучший сосед, но я не преследую тебя или что-то в этом роде. Было бы за кем гоняться, знаешь, — он с деланой брезгливостью посмотрел на бледного Тайлера с опухшим красным носом и красными же веками — видимо, тот и правда простыл, — я хотел попросить совет. Но если ты надел на себя корону, то куда уж мне до тебя! — У тебя есть интернет, чел. Это как миллион Тайлеров, поверь. А еще есть что-то вроде автоботов, с ними можно поговорить, и тебе не придется терпеть мое общество, от которого тебя аж передергивает. — А может, я сам решу, с кем мне говорить? — Легко! Только в следующий раз это может быть офицер полиции, который задержит тебя за преследования. Тайлер с усилием оторвался от ворот, на которые опирался, посмотрел на Дана воспаленными глазами, и двинулся вниз. Похоже, разговор вымотал его, потому что он шел, хватаясь за штакетник. Джош как был, без куртки, сбежал во двор, перелез через забор, схватил Тайлера за плечо и прижал ладонь к его лбу. — Ты, жертва ума и холодного воздуха, какого черта поперся выяснять со мной отношения, когда весь горишь? — он развернул Тайлера и подтолкнул его по направлению к своему дому, — твоя соседка натравит на меня полицию, если увидит тебя таким. — Почему на тебя-то? — сипел тот. — Потому что со всеми остальными соседями ты дружишь. И только я один — как прыщ на заднице. Джош завел Тайлера в дом, скептически посмотрел на него и поинтересовался: — Сможешь подняться по лестнице или будешь делить со мной диван? — Я заразный, — Тайлер уже не сипел, шептал. — Зараза к заразе не липнет, — отмахнулся Дан, — значит, будешь в гостиной, там телик есть. Несмотря на отнекивания, он устроил Джозефа вполне сносно. Притащил к дивану табурет, сделал ему чай, куда накромсал половину лимона, заставил выпить, а после, заметив, что Тайлер начал засыпать, ушел в кухню — сражаться с холодильником. План сражения заключался в том, что он с укоризной смотрел на эмалированную дверцу, ожидая, что пятна от пальцев, устыдившись, исчезнут сами собой, но мерзавки были на удивление толстокожи и всем своим видом намекали, что без тряпки тут не обойтись. Низкое урчание холодильника разбил невнятный шепот. Джош было дернулся, потом вспомнил, что он дома не один, и подошел к арке, ведущей в гостиную. Тайлер полусидел на диване, опираясь спиной на подушки, и пальцем манил его к себе. Когда Дан подошел ближе, тот прошелестел: — Можешь сходить ко мне домой за телефоном? Он может быть в кухне или в спальне. Ключи в куртке. — Ты что, вышел из дома без телефона? — поразился Дан, — да как можно, чел? Не взять с собой мобилу это все равно как выйти из дома без штанов. — Так получилось, — Тайлер явно не был настроен вдаваться в подробности, — пожалуйста, принеси. Или помоги мне дойти до дома. — Нет, из меня плохой поводырь. Где лежит твоя страховка? — В куртке, — уголки губ Тайлер поползли вверх. — Я еще поговорю с тобой о твоей безответственности, — пообещал Дан, вытащил из куртки Джозефа ключи. Чудом избежав встреч с соседями, он дошел до дома Тайлера, нашел телефон и вернулся назад. Тайлер не спал, а беспокойно ворочался и выглядел еще хуже, чем двадцать минут назад, когда Джош оставил его. Он попытался ухватиться за телефон — видимо, хотел позвонить кому-то или написать, но Дан очередной раз измерил ему температуру самым примитивным способом и отдернул руку, сделав вид, что обжегся. Не давая Джозефу сказать и слова, он рванул к его куртке, выгреб ворох документов из внутреннего кармана, нашел карточку страховки и позвонил по указанному на ней номеру. Приветливая медсестра, задав вопросы о температуре и общем состоянии Тайлера Джозефа, записала его на прием в ближайшем медицинском офисе, и Джош, записав адрес и имя врача, стащил куртку с вешалки и понес ее к дивану — помочь Тайлеру одеться. Тот, услышав, что сейчас им придется ехать к врачу, скривился и попытался отказаться, но Джош был непреклонен. Натянув на себя свитер, и подождав, пока Джозеф сползает в ванную, он протянул ему куртку и ехидно заметил: — Я нашел твой телефон в ванной, между прочим. Смотрел порнушку и дрочил? Тайлер огрызнулся: — О тебе мечтал. От перемещений по дому ему вновь стало худо, и он был вынужден опираться на руку Дана, пока они шли к воротам, когда к дому подъехало такси, и в коридорах медицинского центра. Медсестра на ресепшене, оценив состояние Тайлера, велела ему надеть на лицо одноразовую маску и предложила подождать приема в отдельной комнате. Тот понуро кивнул и поплелся по указателям. Его колотило, и Джош отчего-то знал, что это не от температуры. — Ты врачей, что ли, боишься? Тебя просто посмотрят, — с жаром уговаривал он нахохлившегося Тая, — это не больно и не страшно. Тайлер что-то обиженно мычал в ответ, изо всех сил стараясь сидеть прямо, но их не было, и он то и дело падал на Джоша, пока тот не притянул его к себе, придерживая за плечо. — Сиди уж, вот выздоровеешь и продолжим лаяться, а пока что у нас типа перемирие. — Утешил. Тайлер закрыл глаза и прижался к Дану. Его знобило и горячая рука была именно тем, чем нужно. Прием он перенес как в тумане, и медсестра пригласила в кабинет Дана, чтобы повторить все инструкции ему. Тайлер на все вопросы и предложения только кивал, чуть не сбежал, когда у него брали кровь, и под конец подавал признаки жизнедеятельности исключительно дыханием и помаргиванием.

***

Вернув Джозефа к себе домой и уложив его на том же диване, велев раздеться и укрыться одеялом, Джош побежал в аптеку, отмахнувшись от хриплого «я тебе отдам». Когда он вернулся домой, Тайлер уже спал. Джинсы были сложены на табурете, сам Тай был с головой укрыт одеялом, откуда высовывалась только горячая кисть. Джош устроил себе наблюдательный пункт на кухне — до ночи еще было время, и ложиться спать так скоро он не планировал. Отсюда было хорошо видно и слышно Тайлера, реши он позвать Джоша, да и холодильник по-прежнему намекал на тактильный контакт. До вечера Джош оттер дверцу, поклявшись отныне прикасаться к ней только в полотняных перчатках — типа тех, что в старых фильмах носят дворецкие, оттер несколько кафельных плиток рядом с плитой и упал на стул, решив, что заработал перерыв. Насладиться бездельем ему не дала мать. Она позвонила, чтобы сообщить — планы изменились и в ближайшие выходные она не приедет. — Но День благодарения мы обязательно встретим вместе, милый, — торопливо пообещала она, — отец уже не так сердится на тебя и, думаю, вскоре ты сможешь вернуться домой. — Да мне и тут нормально, — промямлил Джош, — тихо, никто не мешает, я сижу тут с книжками. — Это прекрасная новость, милый. Мы еще поговорим об этом. Мать торопливо попрощалась и Джош, расстроившийся из-за этих недоговорок, решил залить горе. Алкоголь исключался — у него на руках был больной, который не очень хорошо соображал, и хотя бы один в этом доме должен был сохранять ясность ума, оставался кофе. Варить его Джош не умел, точнее не любил мыть плиту и турку, уничтожая следы неудачных экспериментов, потому, потыркавшись по шкафам, достал банку растворимого какао и сахар. В этот момент настойчиво зудевшая мысль наконец-то оформилась в слова, и Джош замер, потрясенный осознанием. Почему Тайлер, уверяя, что не знает, где находится дом, в котором живет Дан, одновременно с тем знал, где что лежит и вполне уверенно рассуждал о том, какие комнаты есть в доме. К тому же у него были ключи. Вроде как. Джош не видел ничего похожего на свои ключи в гостиной дома Джозефа, но мало ли где тот мог их хранить? Ему захотелось немедленно разбудить Тайлера и потребовать объяснить эту логическую несостыковку. Будить никого не пришлось. Тайлер проснулся и привстал, опираясь на локти. Джош налил ему воды, дождался, пока тот выпьет, и в лоб выпалил интересующий его вопрос. Тайлер поморщился. Он явно не хотел отвечать, но Дан настаивал, и тому пришлось сдаться. — У меня… некоторые проблемы с запоминанием информации. Я не запоминаю адреса и номера телефонов, дни рождения и все такое. Да, списки покупок я тоже пишу, даже если мне надо купить только хлеб. Но если я пройду по какой-то дороге хоть раз, я смогу повторить маршрут снова. — Ты прямо как Джипиэс! — воскликнул Дан. — Ага, только поломанный. Альма знала, и когда рассказывала, как найти ее дом, сказала, что это дом на углу наискосок. Это запомнить гораздо проще, чем Уэйн-стрит, 32А. Я знал, что у нее есть внук, но ты не спешил там показываться, да и фамилии у вас разные… — Тайлер устало выдохнул, рассказ утомил его. — А свой адрес? Его ты тоже не помнишь? — уточнил Джош, — если тебе станет плохо на улице, как ты объяснишь, где живешь? Предложишь взять компас и считать повороты? — На этот случай у меня на одежде пришит ярлык, — Тайлер замучено улыбнулся, — парамедики при осмотре ищут такие. — Покажешь? Ну, просто хочу знать, как выглядит, вдруг мне тоже нужна такая штука. — Джош сел на корточки рядом с диваном и уставился на Тайлера во все глаза. Тот покраснел, но сдвинул одеяло ниже, расстегнул молнию на толстовке и, отвернув край, показал белый лоскут с вышитыми черными буквами именем, фамилией и адресом. Джош обошел диван и наклонился над Тайлером, чтобы лучше разглядеть — не ярлык, а его тело под толстовкой. Ничего особо откровенного он не узнал — грудь Тайлера была закрыта мешковатой футболкой, когда-то черной, а теперь вылинявшей. Поводив пальцем по буквам, Джош отодвинулся назад и проехал носом по волосам Тайлера. Не упуская случая поддеть его лишний раз, он мурлыкнул Таю в ухо: — Твои волосы так приятно пахнут. — Это шампунь. — Тайлер сполз вниз и постарался отодвинуться насколько возможно. Дан, сделав вид, что ничего не было, принес ему вечерние лекарства и стакан воды, велел, если станет плохо, звонить ему — номер он вбил, пока ждал Тайлера в больнице, пожелал доброй ночи и ушел.