Глава 5
12 марта 2018 г. в 23:23
Я сошла с ума.
А как по-другому объяснить тот факт, что ко мне сквозь стену залетел странный красный мужчина? Я так и замерла с телефоном в одной руке, четырьмя учебниками во второй и наушниками в зубах. Упс-с.
— Я Вижен, — представился он абсолютно спокойным тоном. — А ты, должно быть, Вероника.
Нет, блин, Локи. Кто еще мог быть в комнате, которую, уверена, заранее выделили дочери Старка на «пока», как сказала Пеппер. Я открыла рот, и наушники выпали, мягко приземлившись на белый ковер.
— Да, конечно, Вероника, — я покачала головой в подтверждение, словно он мог засомневаться в моих словах. Впрочем, уверена, спрашивал он только для галочки, чтобы вообще с чего-то начать.
— Вероника… — задумчиво повторил Вижен. — Вероника Старк. Неплохо звучит.
Нет. Ни капельки.
— Я предпочитаю Ардмор. Вероника Ардмор.
Да какие там предпочтения — я Вероника Ардмор и никаких других вариантов быть попросту не могло.
— Что ж, приятно познакомиться, Вероника Ардмор, — так же спокойно продолжил красноголовый, скользя изучающим взглядом по моей хиленькой фигурке.
— Ага, — глупо кивнула я, забыв обо всех правилах приличия. Великий Сатана, я разучилась общаться с людьми, а ведь это второй человек, которого я вообще здесь увидела. Если андроида вообще можно было считать человеком. Правда, по его взгляду создалось впечатление, что он хотел меня разобрать и посмотреть, из чего я сделана. Будто где-то внутри у меня должен стоять логотип Старк Индастриз.
А вот с самим «папочкой» я до сих пор не познакомилась. Я так поняла, что это вообще не обязательно? В этом доме мы сможем с ним даже не пересекаться вплоть до моего совершеннолетия. А потом я свинчу отсюда. Неплохие перспективы.
— Раз уж я тут, то сообщу, что ужин сегодня в семь вечера. Обычно мы ужинаем все вместе, — сказал Вижен и скрылся из моего вида. Снова через стену. Минуту я смотрела в стену, а потом мне на секунду захотелось завизжать, как маленькой истеричке. Я его до этого только по телевизору видела, а тут он передо мной на расстоянии двух шагов стоял. Правда, стоило вспомнить, по какой причине он здесь стоял, и все веселье ветром сдуло.
Значит, на ужине я и увижу Энтони Старка собственной персоной. При условии, конечно, что найду, где здесь столовая. Эх, не думала, что когда-нибудь такое скажу, но мне не помешала бы нянька, которая ходила бы со мной и объясняла, что здесь и как устроено. Этакий маленький экскурсовод.
И хотя в младенчестве я много времени провела с няньками, в осознанном возрасте я с ними никогда не сидела. Из круглосуточного детского сада меня даже на выходные забирали не так уж и часто, поэтому необходимости в няне не было. Когда я пошла в школу, мама состояла в отношениях с человеком, который любил детей, в том числе меня. Поэтому оставаться одной мне тогда не требовалось. Потом мама на время своих отъездов договаривалась с соседкой, чтобы та иногда приходила и присматривала за мной. Самостоятельности я научилась рано. На каникулы мама старалась сплавить меня в Заковию к бабушке и дедушке. Почему она никогда не нанимала няню за мной присмотреть, мне не известно.
Решив не заморачиваться на эту тему, я продолжила разбирать вещи. Предоставленная мне комната в стиле хай-тек была просторной и очень светлой. Бежевые и кремовые оттенки были везде. Ну, хоть не розовые, иначе я не выдержала бы. Письменный стол, шкаф, кровать. Я обернулась вокруг своей оси. Все так стерильно. Конечно, это не какая-то специальная комната, это просто гостевая, куда селили неожиданно объявившихся на пороге гостей. Поэтому она казалось какой-то чересчур пустой и стерильной, как в больнице. Здесь было только самое необходимое.
Я пыталась сделать комнату чуть более уютной, но это было бесполезно. Я перерыла все декоративные вещи и разные безделушки, которые валялись в коробках, но в итоге, кроме ужасного беспорядка, ничего не добилась.
Позже ко мне еще кое-кто пожаловал. Открыв дверь комнаты, я обнаружила Хэппи Хогана. Я не до конца понимала, кем он работал у Старка, но он казался добрым. Помня о провале с Виженом, я постаралась придать лицу наиболее приветливое выражение. Но судя по взгляду Хэппи, получилось не очень. Ладно, потом перед зеркалом потренируюсь.
— Здравствуйте, — сказала я, надеясь исправить ситуацию. Мне нужны были друзья в этом доме. Я не смогу нормально прожить здесь два года, если буду держаться особняком со всеми.
— Привет, я Хэппи, — представился он, словно в этом была нужда. Ребят, вас по телевизору целыми днями крутили, я просто физически не могла вас не знать.
— Я Вероника, — еще одна мисс Очевидность. Они будто не знаю, как зовут «якобы» дочь их босса. — Проходите, — сказала я, отходя от прохода. Он же не Вижен; сквозь стены он проходит только за счет дверей.
— Как обустроилась? — спросил он, осматривая мною созданный бардак в комнате. Я пожала плечами, не зная, что ответить. Черт, а до этого считала себя коммуникативным человеком. Хэппи вновь посмотрел на меня, и его взгляд показался мне отдаленно знакомым. Я неловко улыбнулась и чуть склонила голову, надеясь, что выгляжу дружелюбно.
— Эм, я еще ничего особо не разложила, — сказала я в оправдание. Хэппи переводил взгляд с одной вещи на другую, «незаметно» смотря на меня. Меня осенила догадка. Конечно, точно так же на меня смотрел Вижен. Они словно искали что-то во мне. Ах, ну, да, что это я. Конечно, они обязаны были проверить: вдруг вместо породистой собачки им дворняжку подсовывали.
Я посмотрела на часы и ужаснулась. Семь часов, а значит, ужин. Ой, как же мне не хотелось никуда идти. Что-то мне подсказывало, что мне не отвертеться. Я не могла прятаться вечно. Нет, могла, конечно, при большом желании, но для начала надо было узнать, от кого конкретно прятаться.
— Хэппи, ты ужинаешь со всеми? — спросила я, надеясь, что он отведет меня в столовую.
— Да, но вообще-то мне скоро ехать, — ответил Хэппи, вставая со стула и поправляя пиджак.
— Жаль, — пробормотала я, — я даже не запомнила, где здесь столовая.
— Ладно, так уж и быть, поужинаю тут, — согласился Хэппи, и я облегченно вздохнула. На самом деле проблема была даже не в столовой, а в том, что мне было неловко идти ужинать с людьми, которых я не знаю. Так у меня будет хоть какая-то поддержка со стороны Хэппи, как единственного знакомого человека.
В столовую я шла за Хэппи, точнее бежала, потому что успеть за его большими шагами невозможно. Но я старалась запомнить дорогу, чтобы в будущем не заблудиться. Мало ли.
Могу с точностью сказать, что, если бы не Хэппи, я бы стояла у дверей столовой минут десять, не решаясь войти. И в итоге выглядела бы еще большей дурой, опоздав на те самые десять минут. Но со мной был Хэппи. Я не могла позволить ему войти, а потом самой стоять под дверью. К тому же входить куда-то со знакомым проще, чем одной. Я надеялась за ним спрятаться, чтобы никто не обратил на меня внимание. Но стоило мне зайти в столовую, все мысли из головы вылетели.
За столом сидело четыре человека, с тремя из которых я уже встретилась. Четвертым был известный Железный патриот, ныне — Джеймс Роудс. Он меня не знал, но я видела его в новостях. Стол был большим, на дюжину мест, но одно место было свободным — место во главе стола. Что-то мне подсказывало, что это место Тони. Его не было.
Я сидела рядом с Хэппи, напротив сидел Джеймс Роудс. Честно говоря, было ужасно неловко и, простите мой французский, стремно. Так неловко я себя еще никогда не чувствовала, вся моя язвительность и саркастичность исчезли, оставив место трусости и страху. И главное — все внимания было приковано ко мне, и это мне очень не нравилось. Я любила внимание людей только тогда, когда специально его привлекала, на сцене, например, перед большой аудиторией, когда заинтересованная в тебе публика — это результат твоих усилий. Мне не нравилось, когда на меня обращали внимание в обычной обстановке. Как можно было спокойно есть, если ты знал, что за каждым твоим движением наблюдали?
До середины ужина я ковырялась вилкой в еде, со страхом ожидая прихода Старка. Во второй половине ужина я начала еще больше нервничать. Небольшое облегчение от отсутствия Старка сменилось недовольством. Ему, я так поняла, вообще плевать было, что у него дочь там появилась? Не то чтобы я ждала фейерверков и танцев в мою честь, но мне казалось, что наше знакомство — это все-таки необходимая деталь для нашего дальнейшего сосуществования. Это я-то его уже по телевизору миллион раз видела, а он меня вообще не знал. Поняв, что ничего больше, кроме неловкости, я от этого ужина не получу, я встала и тихо ушла, не забыв поблагодарить.
Я медленно шла по коридору и пыталась здраво рассуждать, но рассуждать здраво с моим нездоровым мозгом было сложно. Я была уверена, что Старк просто испугался. Испугался собственного ребенка. Конечно, это не очередная награда, чтобы он радовался. Мое существование — это доказательство его несостоятельности и отсутствия у него ответственности, по крайней мере, доказательство, что семнадцать лет назад это было именно так. Нести ответственность за свои поступки не так просто, как просто было спать со всеми подряд пару десятков лет назад. Конечно, кто тут не испугался бы.
Меня это, несомненно, злило, но еще больше расстраивало. Ничего сложного в том, чтобы выйти и хотя бы посмотреть, как выглядела твоя дочь, не было, но он даже это не захотел сделать. И больше всего добивало то, что это было слишком сильно похоже на отношение мамы ко мне. Смириться с тем, что одному из твоих родителей плевать на тебя, было легко, но с тем, что обоим родителям ты оказалась не нужна, — сложнее. Конечно, об этом я знала и до этого момента, но раньше это меня особо не касалось. А теперь мне приходилось чувствовать себя футбольным мячом, который пинали от ворот к воротам, но ни там, ни там он не был нужен. Я не знала, где мое место.
В комнату идти не хотелось. Я несколько раз прошлась из одного коридора в другой, содрогаясь от каждого шороха, боясь встретить кого-нибудь, вышла на улицу, немного прошлась по территории и решила вернуться назад. На часах было почти девять. В это время в доме никто не спал и все занимались делами, но из-за такого большого дома и маленького количества проживающих в нем было ощущение, что в доме пусто. Я тихо ступала кедами по полу, но каждый мой шаг отдавался эхом в коридоре. Где-то слышалась возня, отдаленные звуки работы.
Мне стало совсем тоскливо и грустно. Как бы я не пыталась держаться, делать вид, что все хорошо, надо было признать правду — всё очень хреново. В этом большом доме я вдруг показалась себе такой никчемной и никому не нужной. Если маме я хоть в какой-то степени была дорога, потому что она шестнадцать лет за мной смотрела, то здесь до меня точно никому дела не было. Здесь я была чем-то лишним, словно какое-то барахло, которое никому не нужно было, но его оставили, чисто поностальгировать. Было бы лучше, если меня попросту не было бы, если бы я умерла тогда на выставке, под завалами вместе с мамой, если бы не вышла из комы, если бы просто рассыпалась в воздухе пеплом. На глаза стали наворачиваться слезы. Кажется, я слишком драматизировала и, несомненно, накручивала себя. Все-таки в одиночестве находиться было тяжело, сразу начинала слишком много думать о прошлом, а посему жалеть себя. Надо бы завязывать.
Сморгнув слезы и приняв самый непобедимый вид, я открыла дверь комнаты и растерянно застыла на пороге. Около стола стоял сам Тони Старк и держал в руках мой графический планшет, и, как я могла судить, он рассматривал мои последние рисунки, которые были сохранены в памяти. Не к месту я отметила, что в жизни Старк почти такой же, как и в телевизоре. Он был действительно увлечен, потому что на мое появление не обратил никакого внимания. Неужто ему рисунки понравились? Кстати, какого черта?..
— Между прочим, трогать чужое без спроса нехорошо, — достаточно громко сказала я, и Старк поднял на меня взгляд. — Здрасте.
Получилось не очень вежливо, да и как-то недоброжелательно, но было уже поздно что-то менять. Изначально надо было другой тон брать. Но что поделать, привычка сначала делать, потом думать у меня прочно закрепилась.
— Ужин закончился два часа назад, где ты ходила? — вместо приветствия спросил Старк, складывая руки на груди. Он, наверное, был недоволен, что я ему «замечание» по поводу планшета сделала. Конечно, ему казалось, что он мог все только потому, что он Старк.
— Дышала свежим воздухом, — ответила я, так и застыв на пороге комнаты. — Разве нельзя было? Здесь какой-то комендантский час?
— Нет, — Тони почему-то нашел это смешным и усмехнулся. — Впрочем, тебя он не остановил, да?
— Это еще почему? — нахмурила брови я. С чего бы это претензии к моему поведению еще до того, как я успела что-то натворить?
— Разве не ты сбежала из больницы, никого не предупредив, и заставила людей по всему городу за тобой ездить? — его тон показался мне недовольным. Но это я стерпела, меня больше напрягал оценивающий взгляд Старка. Точно мы на конкурсе породистых котов, а он в жюри, причем мне там первое место не светило. Впрочем, и второе, и третье тоже.
Но что точно стало понятно — моим поведением явно недовольны. Замечательное начало, претензии и какие-то рамки еще до знакомства. Черт, словно и не переезжала. Мне резко захотелось, чтобы все прекратилось, просто закончилось. Я уже больше ничего не ждала ни от этого человека, ни от происходящего в целом.
— Что-то еще? — я не вытерпела этого взгляда. Никогда не любила, чтобы меня оценивали. Как девушку, как ученицу, как дочь. Всегда я оказывалась где-то на уровне плинтуса.
— Ничего, — грубо бросил Старк, но я никак не отреагировала. Кажется, он все-таки оказался недоволен представленным экземпляром дочери. Что ж, простите, но по официальным данным это единственный. Самой мало верилось.
Хотелось вскипеть, сказать, что все шло не так, что это неправильное начало, но нет. Именно так все и шло. Разве я представляла это как-то по-другому? Нет, все изначально мне виделось именно таким, так к чему это недовольство?
— У тебя есть вопросы? — я не сразу поняла, что он обратился ко мне. Но нет, смотрел на меня. Вопросы? Куча. Но вряд ли у кого-нибудь найдутся на них ответы. Впрочем, стоило узнать хоть что-то о моем ближайшем будущем.
— Я всегда буду жить тут? — мне казалось, что-то такое говорила Пеппер.
— Нет, — спокойно ответил Старк, но все еще недовольно. — Здесь нельзя жить. В Манхеттене уже достраивается мой дом, в который мы вскоре переедем. Это все?
— Нет, — я успокоилась и была готова рассуждать здраво, а не апатично. Мне и правда надо было многое узнать относительно моей будущей жизни, которая находилась в руках этого человека. — Эм, как мне тебя называть? Энтони, Тони, мистер Старк, Старк? Может Ваше Величество?
— Я не настолько заносчив, — произнес Старк, немного ухмыльнувшись.
— Несомненно, — усмехнулась я. Судя по его биографии, распространенной в интернете, заносчивость — его второе имя. Но, в принципе, не мне судить, сама этим грешна.
— Тони, называй меня Тони, — объявил он, начиная двигаться ближе к выходу. Но я с порога не ушла. Нет, у меня были еще вопросы.
— Моя машина, — бросила я, — мне надо как-то добираться до школы.
— Тебя будет возить Хэппи, — спокойно ответил Тони, и я вскинула брови от шока. Меня будут возить? Я что маленькая? Чтобы меня, человека, который за рулем с пеленок, возил водитель, пока мои права пылились на полке?
— Но Хэппи не водитель, — возразила я, хотя даже примерно не представляла, кем здесь работал Хэппи. Он то ли телохранитель, то ли просто друг. Как разобраться, кто кем являлся, если все поголовно ходили в одинаковых черных костюмах с одинаково угрюмыми лицами?
— Без разницы.
— Да, но… — растерянно пробормотала я, все-таки отойдя с порога на середину комнаты. — Мне нужна машина. Я способна и сама добираться до школы.
— Верю, но возить тебя все равно будет Хэппи, — четко выговорив каждое слово, сказал Тони. — В чем проблема?
— Проблема? — я не могла собрать мысли воедино и четко сформулировать просьбу. — Просто можно мне мою машину? Я хочу сама ездить за рулем.
— Нет! — жестко ответил Старк. — Завтра тебя будет ждать Хэппи. Все.
Тони вышел, почему-то хлопнув дверью. Я с силой пнула кровать. Замечательно. Меня захватила злость вперемешку с разочарованием. Машина — это мое все, я столько сил и времени в нее вложила, и расставаться точно не собиралась. Что Старк вообще о себе возомнил? Кто дал ему право решать что-то за меня? Пропадал неизвестно где, а теперь, спустя шестнадцать лет, строил из себя папашу. Он мне никто и не мог мне приказывать. То, что он приходился мне биологическим отцом, не давало ему право распоряжаться мной, как вещью. Я не обязана была беспрекословно ему подчиняться.
Черт, как же легко было вывести меня из себя, просто забрав машину.
Телефон противно запиликал. Я состроила недовольную гримасу, но подошла и взяла его со стола. Писала Мина, сообщившая мне, что узнала мое расписание и прислала его прилежащей картинкой. Я посмотрела на фото и протяжно вздохнула — в школу не хотелось.
Я вспомнила, что прервала разбор вещей для разговора с Хэппи, и осмотрела комнату. Коробки были полуразобраны, все валялись на полу, чемодан был открыт, но с одеждой внутри, а в комнате стояло всего несколько моих вещей. Я усилием воли встала и продолжила незавершенное занятие.
В стене я обнаружила еще одну дверь, за которой оказалась небольшая душевая. Это хорошо — стоять в очереди в душ утром выше моих сил. Вещи отправились прямиком в шкаф-купе. Обычно я все аккуратно разбирала, вешала вещи по порядку, то есть юбки с юбками, платья к платьям и так все вещи. Но Тони сказал, что мы еще переедем отсюда, а значит, не было смысла заморачиваться с такими деталями. Потом я разобрала коробку с канцелярией, разложив все на письменный стол.
Я кое-как справилась с остальными вещами и убрала коробки в шкаф на верхнюю полку, надеясь не забыть их выкинуть. Несмотря на то, что я разложила все так, чтобы было удобнее собираться для переезда, комната все равно стала уютнее. Я удовлетворенно вздохнула и завалилась в кровать. Было бы неплохо выспаться. Я перевернулась на бок и закрыла глаза. Сонливость не отпускала меня, и вскоре я провалилась в сон.
***
Прежде, чем открыть глаза, я почувствовала, что мое тело ужасно ныло. Я лежала в неудобном положении, к тому же в одежде и на неразобранной кровати. На часах было ровно шесть. Удачненько я так проснулась, хотя можно было и позже. Но отсюда до школы ощутимо дольше, чем от моего дома, поэтому выезжать придется раньше. Хотя чего это я? Мне же в няньки Хэппи записали, а значит, что это его проблема — рассчитать, за сколько мы доедем до школы.
На завтрак идти даже не собиралась. Я в принципе редко завтракала, да и лишний раз пересекаться со всеми жильцами этого дома мне не хотелось. Решение, отсидеться в комнате до отъезда, было принято быстро и без лишних раздумий. Я долго стояла под душем и даже успела красиво уложить волосы. Нацепила на себя черные джинсы, невысокие сапожки и свободную белую кофту. Возможно, будет холодновато, но я потерплю. К тому же я закрыла все оставшиеся синяки.
Я пропадала на просторах инстаграма, когда в комнату постучали. Решив, что это Хэппи меня потерял и пришел поторопить, я резво вскочила со стула и открыла дверь. Но на пороге вместо добродушного Хэппи стояла грозная миссис Поттс. И за какие грехи мне это? Ах, да, мне было известно, за какие.
— Почему не на завтраке? — спросила она без лишних приветствий. А где же «Доброе утро», миссис Поттс? Как же хваленые правила приличия?
— Я привыкла не завтракать.
— Прости, но у нас принято собираться каждое утро все вместе и завтракать. Тебя это тоже касается, — миссис Поттс окинула меня взглядом, видимо, проверяя, готова ли я, и продолжила. — Сегодня ты уже не успеешь позавтракать, поэтому можешь спускаться. Внизу тебя ждет Хэппи.
Я кивнула и мигом рванула обратно в комнату за рюкзаком. Немного поразмыслив, я аккуратно положила рядом с учебниками ноутбук, взяла ключи и спустилась вниз.
Хэппи ждал меня в машине. В, мать его, Майбахе. Серьезно? Мои одноклассники явно не потеряют из виду такую машину. Я вообще-то не планировала рассказывать всей школе, кому приходилась родственницей. У меня хватило мозгов, чтобы понять, что не стоило трепаться о таком родстве, Старку это было невыгодно. Удивительно, что он меня еще не попросил, не разглашать эту информацию. Видимо, надеялся, что его отпрыск сам додумается. Додумалась. В общем, лишние сплетни не нужны были ни мне, ни Старку. Тогда, какого, простите мой французский, хера, Хэппи решил ехать на Майбахе?
Я решила не возмущаться по этому поводу, чтобы лишний раз не портить отношения с людьми, с которыми мне теперь жить придется. Поэтому тихо сев в машину, я тут же уткнулась в телефон. Наткнувшись на несколько публикаций от моих бывших одноклассников и старой школы, я поняла, как соскучилась по некоторым людям. А вот они по мне вряд ли.
— Во сколько у тебя заканчиваются уроки?
Я чуть на месте не подпрыгнула. Хэппи застал меня врасплох. Это ж надо было так задуматься, чтобы испугаться обычного вопроса. Все, долбанулась девочка.
— В три… — я помедлила и посмотрела в телефон, где было напечатано расписание. У меня было шесть уроков, но на вторую половину дня у меня были другие планы.
— Ровно? — переспросил Хэппи, так и не дождавшись от меня продолжения.
— Нет, — более уверенно ответила я, убирая телефон. — В три тридцать. Хэппи, останови чуть раньше, до поворота к школе.
— Но это далеко от центральных ворот, — возразил Хэппи. Я только закатила глаза и закинула лямку портфеля на плечо. Несомненно, за эти пару сотен метров со мной чего только не могло случиться! Черт, я же не пятилетний ребенок, чтобы следить за действительно каждым моим шагом.
— Хэппи, поверь, я могу дойти до ворот по тротуару, всего лишь завернуть за угол, — начала давить я. Не многие взрослые могли долго терпеть нытье детей, даже таких взрослых, как я. — Что тебе стоит, а?
— Вероника, я должен довезти тебя до самой школы и проследить, чтобы ты в нее вошла. Это мои обязанности, — протолдычил он, немного сбавляя скорость. — Я не могу нарушать приказы.
— Хэппи, а ты вообще кто? — решилась спросить я, не желая сдаваться. — Нянька или как? Может, ты мне еще и соску принесешь.
— Я не нянька, Вероника, — на удивление спокойно отозвался Хэппи. — Но если надо будет, то я и соску тебе притащу. Но я надеялся, что к шестнадцати годам ты научилась обходиться без нее.
Уделал, так уделал.
— Ну, Хэппи, пожалуйста, — капитулировала я. — Зачем лишний раз перед одноклассниками палиться, а? Я похожа на двоечницу или хулиганку, которая с уроков может сбежать? — я театрально похлопала ресницами.
— Вообще-то я просматривал твое личное дело из прошлой школы, — усмехнулся Хэппи, а я разочарованно фыркнула. Эх, состроить прилежную ученицу не получилось. С поведением у меня всегда были нелады, а учителя меня принципиально невзлюбили за мою чрезмерную наглость и попытки отстаивать свое мнение. И даже несмотря на неплохие оценки, отзывы на меня всегда были плохие.
— Хэппи, пожалуйста, поверь мне, я не сбегу, — уверенно сказала я, ведь и правда не собиралась сейчас убегать. Не сейчас. Для уверенности я повторила. — Доверься мне, я не подведу.
— Хорошо, но никому. И от машины до школы чтобы за минуту добежала, ясно? — Хэппи нахмурил брови и пригрозил мне пальцем. Вышло до ужаса смешно. И при чем здесь «быстро добежала»? Какая разница, за сколько я дойду до школы.
— Ясно, ясно, — машина начала тормозить и остановилась перед пешеходным переходом. Я, бросив тихое «пока», вышла из машины и чуть ли не вприпрыжку отправилась к вратам школы.
Но когда я оказалась за ограждением, настроение резко упало. Я словно оказалась отрезана от личных проблем и полностью очутилась во власти школьного мира. Вот и проблемы с учебой прибыли. Я пропустила пять чертовых недель школы. Это больше месяца! Учителя меня загрузят дополнительными заданиями и проектами. У меня было очень мало оценок и много пропусков. В общем, я по уши в дерьме.
— Привет, Ронни! — на меня налетела Мина. Это при том, что я даже в школу не зашла. Она обняла меня, буквально на несколько секунд, а после отскочила, как от огня. Помнила, что я не любила обниматься. Мина странная, но от ее присутствия я вдруг почувствовала легкое чувство облегчения. Словно, все было как прежде.
— Привет, Мина, — я продолжила идти, направляясь к шкафчикам. — Как дела?
— Нормально, — радостно сказала Мина. Складывалось ощущение, что она что-то хотела мне сообщить. Она прямо светилась от распиравшей ее гордости и радости. — А почему ты так рано?
— Рано?
Я глянула время на телефоне и поняла, что да, рано. Обычно я опаздывала на урок или вообще приходила ко второму, чтобы поспать подольше. Мина обычно долго меня ждала, но за пять минут до урока уходила, чтобы самой не опоздать. Но Хэппи, конечно, рассчитал, чтобы я приехала вовремя, да еще и время на подготовку осталось.
— Мина, я сейчас собираюсь в администрацию. Пойдешь со мной?
— Да, конечно, а зачем? — Мина согласилась сразу, не раздумывая, а не опоздает ли она на свой урок. Да, в этом и странность. Это похоже не на дружбу, а на подчинение какое-то.
— Я хочу убрать из расписания биологию и записаться на что-нибудь другое, — ответила я, не вдаваясь в подробности.
— Зачем? — вновь удивилась Мина, еле поспевая за мной. Она уже взяла нужные учебники и цепко схватилась за них руками, чтобы не уронить.
— Я пропустила месяц, Мина. Месяц! — для убедительности я подняла палец вверх. — Меня учителя нагрузят по полной. Я слишком плохо разбираюсь в биологии, чтобы догнать остальных. Даже с выполненными заданиями в интернете. Мне надо выбрать дополнительным предметом что-нибудь, с чем у меня не будет проблем.
— А разрешат ли тебе изменить предмет в конце первого триместра?
— Если там все еще сидит мистер Коуп, то легко, — усмехнулась я и заметила, что мы уже подошли к кабинету. — Мина, подожди меня здесь. И подержи кофту, если не сложно.
Я быстро сняла кофту и передала ее Мине, оставшись в одной обтягивающей черной майке. Она обеспечивала меня положительным результатом. Подмигнув Мине, я скрылась за дверью администрации.
В офисе было пусто, сидел только мистер Коуп или просто Эммет — двадцатитрехлетний молодой парнишка, непонятно как оказавшийся в школе. Его существование здесь сильно помогало всем ученицам старшей школы, даже самым невзрачным. Эммет имел среднестатистическую внешность и большие проблемы с противоположным полом, которые заключались в отсутствии каких-либо отношений с девушками. Все это знали и все знали, как этим пользоваться.
Я старалась идти тихо, чтобы он не сразу заметил мое появление.
— Эммет?
Парень вздрогнул и вытаращил на меня глаза. Застигнуть его врасплох — уже половина успеха. Быстрая и неожиданная смена серого скучного кабинета на молодую привлекательную девушку имела сильное влияние на психику парня.
— О, — он в легком замешательстве глотнул воздуха и постарался отвести взгляд от выреза на майке. — Здравствуй, Вероника. Чем могу помочь?
Было немного неловко — ему. Я-то знала, как включить обаяние и сексуальность на полную катушку, благо было в кого. Как оказалось, оба моих родителя в этом преуспели. Впрочем, это было и необязательно, Эммет терялся в присутствии любой живой девушки. Но так было веселее. Я наклонилась вперед и встретилась с ним взглядом. Пристально всмотрелась в его карие глаза и изогнула губы в улыбке. Он уже был в смятении. Его взгляд бегал от моих глаз к вырезу на майке и обратно.
— Я надеялась, что ты поможешь мне с моим расписанием, — сказала я мягким томным голосом, специально отработанным для таких случаев. Мой обычный голос зачастую был слишком низким.
— Конечно, Вероника. Чем помочь? — он ко всем ученикам обращался по имени.
— Я бы хотела узнать, могу ли я перейти с моего курса биологии на какой-нибудь другой курс. Например, французский язык?
— У тебя проблемы с учителем? — спросил Эммет, немного хмурясь. — Проблемы из-за отработок за пропуски?
— Нет, никаких проблем, — я наклонилась чуть ниже и улыбнулась, словно рассказывала ему какую-то тайну. — Просто я поняла, что биология не мой предмет. Поэтому хотелось бы сменить, пока есть время.
— Да, понимаю, — он поджал губы, видимо, раздумывая и прикидывая. Судя по его лицу, что-то было не так. — Честно говоря, класс французского языка полностью забит. Это популярный язык для изучения, после испанского. Но ты туда уже ходишь.
— Пожалуйста, Эммет, — я сделала мой голос настолько вкрадчивым и пленительным, насколько это возможно в данной ситуации. — Неужели нет ни единого местечка для меня? Биология не может быть единственной, должна быть какая-то альтернатива.
Я состроила грустные глаза и закусила губу. Мне показалось, что это уже слишком откровенные попытки его использовать, но сам Эммет ничего не заподозрил. Впрочем, тем, что он девственник в третьем поколении, активно пользовались все девчонки школы. И пока он так этого и не понял, наверное, потому, что переставал соображать, стоило только в кабинет зайти девушке.
Эммет посмотрел что-то на компьютере, порылся в бумажках и выдал вердикт:
— На этих уроках есть возможность посещать курсы журналистики или греческого языка. Хотя подожди… — Эммет вгляделся в монитор и быстро перебегал глазами со строки на строку. — Вероника, биология у тебя идет как дополнительный специализированный предмет, хотя ты уже ходишь на специализированный курс информатики. Ты можешь просто отказаться от биологии, потому что она является лишним предметом.
— Разве? — мне казалось, что биология нужна, чтобы у меня как раз и было нужное количество предметов. — Я что-то не помню.
— Да, точно.
— Вот и прекрасно! — обрадовалась я и растеряла все свое обаяние. Эммет дал мне заявление для отказа от курса, я его подписала и отдала обратно. За новым расписание он сказал прийти после урока, а сегодня жить по старому, все равно биологии сегодня не было.
— Спасибо, Эммет. Я тебе очень благодарна, — я хотела сказать это так же вкрадчиво, как и раньше, но была слишком радостной для этого. Вылетев на крыльях удовлетворения из кабинета, я столкнулась с Миной. Ах, да, она же меня ждала. Я забрала кофту и побыстрее натянула ее на себя.
— Мина, мне повезло. Я отказалась от биологии, при этом не получив никакого предмета взамен, — поделилась я, направляясь к кабинету алгебры. — Ужасно хорошая новость. Меня и так нагрузят из-за пропусков. Зададут кучу проектов, заданий, которые мы уже делали. В общем, дерьмо.
— Как раз хотела тебе сказать, — влезла Мина, все еще светясь от радости. — Я знаю, что пропускать столько уроков неприятно. И потом много зададут, поэтому специально в это время записывала для тебя все конспекты, задания и проекты, которые мы уже делали. Так что можешь их сразу сдать и отработать почти половину пропусков. Я по всем общим предметам сделала, кроме биологии, там все в интернете было. Круто?
У меня, кажется, челюсть отвалилась. Мина все это время готовилась на двоих? Мне показалось, что она не особо парилась по поводу меня, потому что она не звонила мне. Но оказалась, что она потратила столько времени, чтобы потом мне не пришлось напрягать свои мозги, при том, что я ее даже не просила.
— Мина, спасибо, — я не знала, что говорить в таком случае. Отказываться я точно не стану, не в моих интересах. Я просто ее обняла. Хоть и не люблю, но для Мины это, думаю, много значило.
— Пошли, — засмеялась она. — А-то опоздаем.
Я впервые видела, чтобы она так искренне смеялась.
Уроки шли медленно и скучно. Никто особо не расспрашивал о том, что тогда случилось и с кем я теперь жила. А когда кто-то делал попытку со мной об этом заговорить или высказать соболезнования, я это пресекала. Мне не так просто было делать вид, что все прекрасно, и сохранять самообладание, и было страшно, что какой-нибудь слишком личный вопрос мог случайно выбить меня из колеи.
С учителями было еще проще, они только давали проекты и удивлялись, когда я приносила уже выполненные за месяц задания и конспекты. Они хвалили, а я нагло врала, что занималась в больнице. Ага, делать мне нечего было. В итоге мне всего лишь дали пару проектов и сказали активно заниматься на уроках, чтобы получить больше оценок. И все мои переживания за учебы ушли. Огромное спасибо Мине.
И только один человек весь день меня сторонился и избегал, что не было видно невооруженным взглядом, но я-то была во всеоружии. Никто не обращал на это никакого внимания, кроме меня. Еще бы. Не каждый удостоился внимания самого Человека-Паука. Всем он, правда, представлялся Питером Паркером. Я предполагала, что он знал, чьей дочерью я оказалась, поэтому и сторонился меня. Как конкретно это было связано? Да черт его знает. Может быть, он боялся, что я могла случайно узнать его секрет, он ведь до сих пор «стажировался» у Старка.
Уроки закончились в два сорок пять. За сорок пять минут до приезда Хэппи, как я думала. Поэтому представьте мое удивление, когда я увидела его машину у дороги. Она стояла чуть ближе, чем утром, поэтому Хэппи видел ворота школы. Но зачем он приехал так рано? Какие они сложные. Или я тупая.
В школе было только два нормальных выхода, и они оба просматривались с того места, где был Хэппи. На пожарных выходах меня бы запалили камеры, и потом могли бы возникнуть вопросы, какого черта я там делала. Был еще черный выход, но он не всегда был открыт, поэтому шла к нему я с надеждой на чудо. И что удивительно — чудо совершилось. Дверь была открыта, и я беспрепятственно покинула здание школы. А дальше все пошло легче и быстрее, потому что было привычно: зашла в метро, доехала до нужной станции и дошла до дома. Честно говоря, я не предполагала вернуться домой так рано. Только ведь вчера уехала.
Я несколько минут в нерешительности стояла перед многоэтажкой, но так и не смогла перебороть себя. Не в этот раз, не в этот день, потом. Я медленно побрела по парковке в поиске своей машинки. На часах уже было три двадцать. Через десять минут я должна буду выйти и сесть в машину к Хэппи, который отвезет меня домой. Ах, нет, не должна буду, а должна была бы. Возвращаться к школе никто не собирался. Наконец-то моя машина была найдена и все проблема на пару минут вылетели из головы. Я не стала тянуть время и, быстро справившись с дверью, запрыгнула в салон автомобиля.
Ох, как же я скучала! Было немного странно, что это относилось к машине. Но кто сказал, что я не странная? На панели я обнаружила зеленый стикер, которого точно не было в последний раз. Я оторвала его и посмотрела, что было написано. Еще не разобрав буквы, только увидев почерк, на глазах появились слезы. Это писала мама.
Вероника, не забудь про День рождения Йена. Хочу устроить ему сюрприз. У меня грандиозные планы.
И не будь такой врединой. Йен хочет помочь нам и найти общий язык с тобой :)
Грандиозные планы… Эх, мама, у тебя были большие планы на эту жизнь, которая так быстро оборвалась. Я бы еще поразмышляла о жизни, возможно даже поплакала, но меня отвлекла трель телефона. Номер не определился, но догадаться, кто это, было не сложно. Три часа сорок минут, Хэппи понял, что я не просто задерживалась. Ох, и влетит же мне после всего этого. Удивляться, откуда у него мой номер, не стоило. Я сбросила звонок и быстро набрала сообщение: «Я занята, дополнительно занимаюсь, до дома доберусь сама». А теперь надо было валить. Оставаться там было небезопасно.
Я завела машину и выехала на дорогу. Хотелось проехаться с ветерком, пока, к моему удивлению, держалась хорошая погода. Солнце в середине ноября не часто радовало своим видом. Добравшись до какой-то кафешки с бесплатным вай-фаем, я выбралась из машины и уселась за столик в помещении. На улице все-таки было прохладно для моей одежды, надо одеваться потеплее. Не настолько все-таки хорошая погода.
Я открыла ноутбук и приготовилась залипнуть в нем на ближайшие часа два. Мина сильно помогла мне с уроками, но помочь с программированием и прочими похожими предметами она не могла. Это были мои специализированные курсы, которые она не посещала. Поэтому отрабатывать пропуски мне пришлось самой. Для начала надо создать несколько простеньких программ по уже заданному шаблону и с уже заданными функциями. Странно, что они полную программу не дали и не попросили просто самой перепечатать, настолько все было просто. Причем, как мне было известно, на слишком простую программу занятий жаловались почти все, кто ходил на этот курс. Все-таки дети-то в школе не глупые. Но именно этим скучным занятием я убивала время в кафе.
***
— Мисс, еще чашку чая?
— А? — я оторвалась от ноутбука и посмотрела на место, откуда доносился звук. Рядом со столиком стоял официант. Ах, да, я уже заказала шесть чашек чая. Многовато для двух часов. Я должна учиться, а не чаек пить.
— Может счет? — спросил официант.
— Да, счет, пожалуйста, — я отвернулась и вновь всмотрелась в экран. Буквально на секунду опустила глаза в нижний правый угол монитора и ужаснулась. Семь вечера. Я тут почти четыре часа. Ужас! Я быстро оплатила счет, убрала ноутбук и пулей вылетела из кафе. Когда я вышла на улицу, грохотал холодный дождь. А вот и погода ноября. Мгновение я стояла на ступенях, обхватив себя за плечи, и наблюдала, как дыхание вырывается изо рта клубами пара. Холодно.
Я быстрым шагом дошла до машины, прикрывая лицо, чтобы мои идеальные стрелки, на которые я угробила часть утра, не поплыли, превратив меня в панду. Сев в машину, я первым делом убедилась, что стрелки держались. Я завела двигатель, выехала со своего места на парковке и включила MP3-плеер. Салон машины заполнила одиннадцатая соната Моцарта.
Чем ближе я подъезжала к дому, тем более идиотской мне казалась идея побега после школы. В любом случае, я написала им, что занята. Что еще надо? Я же не в тюрьме. Кто сказал, что после школы я хотела ехать домой, а не гулять с друзьями? А может, мне надо было с подругой у нее проект сделать! Кто им давал право распоряжаться моей жизнью за пределами этого дома? Личная жизнь на то и личная, что она только моя.
Чем больше таких отговорок я находила, тем спокойнее мне становилось. Теперь я знала, что буду говорить, если вдруг меня спросят. Хотя в идеале я планировала тихо пробежать до комнаты и не выходить до утра. Насколько я помнила, Пеппер говорила, что «комендантский час» начинался в десять. Тогда какого я вообще переживала? До десяти было больше двух часов.
В гараж я заехала абсолютно спокойно, но это меня не удивило, больше расстроило и заставило нервничать. Если никто не пытался меня остановить или проверить, что за машина, то все были предупреждены. Это значило только одно — они знали, где я была, и знали, что машина была у меня. И что-то подсказывало, что завтра ее у меня уже не будет.
До комнаты я чуть ли не на цыпочках шла, к тому же пытаясь не грязнить пол мокрыми ботинками. Я и так была немного сырой. Завтра надо бы надеть куртку, погода вновь вернулась в привычное русло. Словно меня дожидалась.
Я была безумно счастлива, потому что вплоть до комнаты никого не встретила. Хорошо, знаете, жить в огроменной базе ЩИТа. В принципе, в таком ритме можно и до совершеннолетия прожить, а потом по плану — валить. А потом забуду этот ненужный кусок своей жизни. И все-таки хорошо, что никого не встретила.
Черт! Волосы зацепились за лямку рюкзака, и я старательно пыталась их оттуда вытащить. Один из самых незначительных минусов длинных волос. А для того, чтобы каждый день себе заплетать что-то красивое, у меня руки не из того места росли. Я аккуратно поправила лямку и открыла дверь.
— И где тебя носило?
В середине комнаты, грозно сверкая глазами, возвышалась миссис Поттс. То, что они не оставили мой «побег» без внимания — ожидаемо, то, что пришла именно Пеппер — нет. За все свои поступки приходилось платить, в этот раз, видимо, машиной. Я выдохнула и морально приготовилась к вполне обоснованным претензиям.
— А эту дверь можно как-то на ключ закрывать? — не очень вежливо спросила я. — А то проходной двор какой-то.
— Где ты была? — четко выделяя каждое слово, спросила Пеппер.
— Я занималась уроками. За два месяца, знаете ли, много долгов в школе поднакопилось. Приходится разгребать, причем в ускоренном режиме, — я положила портфель на стул, но дальше в комнату не прошла. Обувь была мокрой, а мыть потом комнату мне не хотелось.
— Тебя не было в школе! — уверенно заявила Пеппер, сохраняя абсолютное спокойствие. Она возвышалась надо мной, строгая и красивая, в идеальной одежде и с идеально уложенными волосами. И с претензиями ко мне. Мне вспомнилась мама. Такая же во всем идеальная и недовольная мной. Меня пробила жуть.
— Да, не было. Я была в кафе, неподалеку. Там тишина и спокойствие. И чай, — устало пробормотала я, теряя даже желание язвить. — Я послала Хэппи сообщение, что буду занята.
— А то, что ты забрала машину, тоже входит в задание для школы? — все так же строго продолжала Пеппер. Я молчала, не представляя, что можно ответить. — Вероника, ты теперь живешь в этом доме и, если не хочешь наживать неприятности, тебе придется слушаться. Каждое утро Хэппи будет отвозить тебя в школу, а после сразу же забирать оттуда. Никаких лишних передвижений без него ты не должна совершать.
— Но у меня секции гимнастики… — вяло пыталась возразить я, честно говоря, уже представляя, как валяюсь в кровати и сплю. Этого мне хотелось больше всего.
— Хэппи будет отвозить тебя, куда пожелаешь, — перебила Пеппер и подошла ко мне. — Ключи от машины.
Вот главное отличие здешнего режима от моего привычного — тотальный контроль. Мама никогда не пыталась ограничивать мою свободу, она со смирением терпела некоторые мои загоны, а в основном, просто не обращала внимания. Здесь, вопреки наплевательскому отношению, меня с усилием пытались вогнать в рамки. Это уж точно никуда не годилось.
— А личная жизнь у меня будет? Там в кино ходить, с подругой прогуляться, — спросила я, даже не дернувшись за ключами. — Или мне вечно под конвоем ходить?
— До кинотеатра тебя Хэппи подвезет, а гулять в такую погоду вредно, — не задумываясь, ответила Пеппер. Стало ясно, что аргументированных причин мне не видать. Впрочем, учитывая мое поведение, было вполне понятно, почему Пеппер даже не старалась объяснить.
— Но почему? Что мне мешает самой добраться до кинотеатра? Да и дождь я, знаете ли, люблю, — я надеялась получить как можно больше ответов. Тем более то, что Хэппи, который явно был не последним человеком у Старка, стал моей персональной нянькой, было более чем странно. На кой черт, скажите мне?
— Решение на счет Хэппи принимал Тони, а его решения обжалованию не подлежат. А теперь ключи.
— Нет, — твердо, но спокойно сказала я. — Ключи не отдам. Здесь же и так прекрасная система охраны, без вашего ведома я и шага за пределы дома не сделаю, что уж говорить об отъезде на машине. Меня ведь и в гараж не пустят, разве не так?
Пеппер несколько минут пристально всматривалась в меня, наверное, пытаясь понять, насколько была серьезна моя шизофрения. Видимо, не найдя внешних признаков, она посмотрела мне в глаза.
— А зачем тебе ключи, если нет никакого шанса добраться до машины? — вот черт. Зачем задавать такие логичные вопросы, ответить на которые я не могу? Только не тупи, Ардмор, только не тупи.
— Потому что это моя машина. Где бы она ни стояла, она моя. И ключи будут у меня.
Ступила. Умница, так держать.
Видимо, убедившись, что я точно чокнутая, Пеппер не стала возражать и покинула комнату, напоследок сказав:
— Таких выходок повториться не должно. Я надеюсь на твое благоразумие.
Как только дверь за ней закрылась, я обессилено опустилась на стул рядом с портфелем. Жизнь — дерьмо. А я-то думала, что больница — тюрьма. А, нет! Вот она — настоящая тюрьма, причем строгого режима. Видимо, придется вновь найти себе побольше хобби, чтобы как можно меньше времени проводить здесь, и больше — за пределами этого дома.
Я нервно хихикнула. Вот я и возвращаюсь к детству. Искала множество увлечений, чтобы меньше времени проводить в месте, которое мне не нравилось. Как иронично, учитывая, что сейчас это фактически мой новый дом. Мне захотелось рассмеяться. Все, кажется, нервы сдавали.