***
Кевин, лежавший тут же, рядом, с надеждой смотрел на того, кто всегда находил правильные слова, мог успокоить, спасти. Только Злюка больше был ему не помощник. Было видно, что он не знает, что теперь делать, а если знает, то точно ничего не сможет исправить. Страх накатил на паренька, он не хотел погибать. Находясь рядом с Коргом и остальными, он, наконец, обрёл надежду на спасение, и гибнуть в трёх шагах от свободы не желал. Хеймдалль уловил его настроение, почувствовал он и безысходность, идущую от Локи, и решил действовать. Осторожно он положил руку на плечо бывшего Асгардского принца: — Ваше высочество, вы можете это остановить, — оранжевые глаза Хеймдалля смотрели прямо в измученную душу. Страж видел, что титул для Локи был пустым звуком, память принца была черна. Но не это было страшно. Страшно было то, что Локи даже не принимал возможности борьбы и сопротивления. В себя он не верил. Он посмотрел на странного воина и тихо ответил: — Вы ошиблись. Я не могу никому помочь, да и если честно сказать — уже и не хочу, — Локи тяжело сглотнул. — Что я вообще могу? — Много, мой принц. Вы можете очень много. Вы способны убивать и спасать жизни. Вы можете стереть с лица Иггдрасиля целый мир, а можете спасти. Вы можете быть жестоким и милосердным. Вы…. — Вы ошиблись, — тихо прервал Локи. — Просто приняли меня за кого-то другого. Да и чем я могу помочь-то? — он тяжело приподнялся на локтях и посмотрел на ноги с прикреплёнными дренажами. — Я буду вашими ногами, мой принц, — Хеймдалль подхватил Локи на руки. Прав был трикстер, когда сказал, что страж Радужного Моста во много раз превосходит по силе Одина. Ловко уворачиваясь от ударов мёртвых воинов, прячась от летящих ледяных копий Хель, петляя по коридорам хранилища, Всевидящий Страж бежал к шлему Сутура. Он слышал, как натужно, с перебоями, работало сердце некогда выносливого и холёного принца. Жар тела Локи казался невыносимым. Осторожно ступая по полу сокровищницы, Хеймдаль замедлился перед Тессарактом. — Возьми его, я вижу, что он ещё пригодится, — Локи коснулся синего куба, но не почувствовал ничего. Просто бережно отдал его Хеймдаллю. Тот потрогал его одной рукой, что-то сказал, и куб истаял в воздухе. Так они и добрались до шлема. Локи впал в транс, о котором потом и не вспомнил. Он огладил рога на гигантском шлеме, бережно притянул его к груди, и жестом показал на чашу с частицей пламени Муспелля. Страж беспрекословно подчинился, а Локи как в бреду прошептал: — В извечном пламени восстанешь вновь, — он опустил шлем в пламя, и потерял сознание, а Хеймдаль со своей драгоценной ношей кинулся назад. Корабль уже был готов к отправке, Тор помог забраться Хеймдалю, принял на руки Локи, с сожалением смотрел на падающее тело Скурджа, тот всё же проявил себя, и дух его направлялся в Вальхаллу, потом положил Локи на стол в кают-компании. Тот был бледен, волосы липли ко лбу, он хмурился в беспамятстве и стонал….***
Коронация была молчаливой. Кто-то доставил кресло капитана, да на этом всё. Асы превратились в галактических изгнанников, и Тор был единственной их надеждой. — Курс на Землю, — скомандовал Тор. Это был единственный, достаточно большой мир, в котором асы не отличались от коренных его обитателей. Хеймдаль проник в мысли Тора и тихо указал на ещё одну планету. Вполне пригодную для жизни, но вполне обитаемую. Тор помолчал, но изменил курс, и только позже, когда все разошлись, он задержал Хеймдалля и спросил: — Ты уверен? Пока мы восстановим Биврёст — пройдут века и неизвестно, что может случиться с Мидгардом, а ведь я поклялся его защищать. — У вас же есть Гунгнир, — в своей прежней манере ответил Хеймдалль. — Да. — А у меня Тессаракт. Пройдёт всего тридцать лет и мост снова засверкает в девяти мирах. Многие мастера уцелели. На безлюдной планете снова поднимутся чертоги Асгарда. Вы наш король — решайтесь.***
От грузового корабля отделился малый десантный катер на борту которого находились всего трое. Тор, не успевший оплакать друзей, Локи и Кевин. Нужно было выбирать точку приземления. Тони Старк не успел отреагировать на сообщение Джарвис о прибытии Тора, Локи и молодого человека вместе с ними, как Тор и его брат пропали с площадки, оставив Кевина одного. Тот трясся от ужаса ровно до того момента, как к нему вышел Железный Человек. Именно в этот миг он поверил, что он спасён.***
Тор снова стоял перед Стивеном Стренджем — верховным магом Земли. Локи рядом не было. Доктор опять отправил его в полёт. Сейчас он спокойно взирал на Тора: — От вас много проблем, — маг внезапно переместил их в библиотеку. — Ты обещал, что Локи больше не появится на Земле. Как это понимать? — Маг, добром прошу, верни моего брата! — глаза Тора стали синими, в них сияли молнии. Стивен попытался бороться, но вот только не учёл, что магией он занимался несколько лет, а Тор с магией родился, жил и использовал её, пусть неосознанно более тысячи лет. Доктора придавило к полу. — Верни мне брата! — почти прорычал Тор. И тут же послышался удар об пол. Локи мешком рухнул в кабинете у Стренджа. Тор резко обернулся, глядя на изломанное тело. Стивен заставил его снова падать в пустоте, только в этот раз Локи не бросился его убивать. Лишь на секунду Тор пришёл в замешательство. Часть дренажей сорвалась, мешки для сбора отделяемого лопнули, и липкая мерзость оказалась на полу, попала в раны и продолжила отравлять его слабый организм. А вот Стрендж понял, в чём дело. На тысячные доли секунды оторопел, а потом врач, пусть и со сволочным характером, отодвинул мага. И пусть руки врача были не так чувствительны, как раньше, и часть гениальных навыков стала недоступной, он всё же увидел не врага, захватчика и опасность, а пациента в крайне тяжёлом состоянии. В голове уже складывался первичный анамнез. Все видимые артерии были расширены, дыхание замедлилось, тогда как сердце наоборот стучало часто-часто. Врач быстро приложил ухо к груди. Затруднённое дыхание, влажное, будто бы Локи тонет. Сомнений не осталось, Локи медленно агонизировал, но учитывая причины: затяжную инфекцию, нервное истощение и падение в подпространство, можно было попытаться его спасти, чем Стивен и занялся. Магия весьма полезная вещь, если правильно ей пользоваться. Стрендж ей пользоваться явно умел. Он призвал к себе докторский саквояж и аппарат искусственного дыхания. — Тор, держи ему голову, чтобы он не рыпался, — отрывисто приказал доктор, готовя аппарат к работе. Тор кивнул и подчинился. Стивен, как могло показаться, грубо открыл рот Локи, быстро осветил ему горло, а потом неуловимо быстро, протолкнул прямо на вдохе в горло Локи троакар. Глаза трикстера расширились, а Стрендж повозившись меньше минуты осторожно сжал мешок аппарата искусственного дыхания. Грудная клетка Локи подалась вверх. — Вот так и качай, — приказал доктор Тору, — а я помощь вызову. Он позвонил Старку и без красивостей и благородства рассказал кто у него, в каком состоянии и затребовал помощь. Тони, скрепя сердце, отправил машину реанимации и нескольких врачей. Лучших врачей. Локи мутными глазами смотрел перед собой и ничего не понимал. Он знал, что скоро уйдёт, но теперь что-то его не пускало. Воздуха опять стало много, кто-то заставлял его дышать. Ах, да! Это же тот блондин, называвшийся его братом. А потом тень накрыла его лицо и он увидел разозлённого брюнета. Тот схватил его за подбородок и отчётливо, но строго сказал: — Я, доктор Стивен Стрендж, если через три дня ты меня вспомнишь, то будешь жить.