Фронт

       Дверь хлопнула излишне громко. Гарри закрыл книгу, положив её обратно на прикроватную тумбочку, Мисси оторвалась от тетрадей, покачав головой.        — Отец.        — Да, — кивнул Гарри, — и, похоже, снова в дурном настроении.        — В последнее время он всё время такой. Уже и не помню, когда улыбался.        — Ничего удивительного. Он работает в Лиге Наций — самой бесполезной организации в мире. Поговаривают, она скоро расколется, а то и совсем своё существование прекратит. * Ничего удивительного. Нацисты под самым носом у них оружие наращивали, территории отжимали, а они были бесполезнее зелёной сопли в носу.        Мисси вздохнула:        — Если Лига правда расколется, где же папа будет работать?        — В комитетах каких-нибудь сидеть. Как офисная крыса.        — Он же этого терпеть не может.        — Не переживай за него, — Гарри пожал плечами, что сейчас выглядело совершенно неуместно, — он не пропадёт. Это мы, скорее, из-за него подохнем.        Мисси вздохнула. Не знала, что сказать. Лишь робко попыталась возразить:        — Я люблю его. Он же наш отец. Он заботится о нас.        — Угу, — Гарри кивнул, — только странная она, его забота. Он настойчиво хочет женить меня на соседке, дочке Коулов. Хотя я уже несколько раз говорил, что против этого брака, да и сама Люси не горит желанием выходить за меня замуж.        — У него, должно быть, есть на то причины.        — Конечно, — Гарри хмыкнул, — деньги. Его единственная причина — это деньги. Вот почему он так хочет этого брака. Готов продать собственного сына, словно какую-то вещь.        — Но ты же не станешь отрицать, как много значат деньги? Особенно сейчас.        — Конечно, нет, — Гарри закинул ногу за ногу и пристально посмотрел на сестру, — послушай, а что это ты его вдруг защищать вздумала? Забыла, как он относится к твоему возлюбленному?        — Ничего я не забыла.        — Только не говори мне, что он попросил тебя уговорить меня жениться на Люси, — во взгляде Гарри появилась злость, её огонь нещадно жёг Мисси, оставляя следы на коже, — напоминаю, что мы с ней оба не хотим этого брака. Так что, ничего у вас не получится.        Мисси вздохнула. Как сказать брату, что она всё знает — о нём, его отношениях с Джоном Смитом? Что так и не поняла, как к этому относиться, не определилась. Что считает — Гарри обрекает себя на вечное одиночество. Что, к тому же, боится за Люси — мужчины с фронта вернутся совершенно другими, не теми, кем были, уходя на войну, Джек прав. Наверняка, тогда в опасности окажутся многие женщины. Молодые незамужние — в первую очередь. Отец так ей об этом и сказал, когда они разговаривали пару дней назад на эту тему, и обезоружил её своей прямотой. Но, поразмыслив, Мисси не могла не признать, что он прав.        — Ни о чём он меня не просил, — упрямо покачала головой Мисси, — я лишь к тому, что не уверена, является ли любовь достаточным поводом, чтобы быть счастливыми вместе. Иногда я думаю, что лучше бы у меня не было её, этой любви.        — Почему?        — Почему, спрашиваешь? — Мисси грустно улыбнулась. — Потому что она доставляет слишком много волнений и хлопот. А иногда ещё и боль.        — Пит не хочет принимать условия отца?        — Я не знаю, — Мисси нервно дёрнула плечом, — мы говорили, и он сказал, что завтра придёт на ужин с отцом.        — Это хорошо. Значит, он принял решение.        — Да, но я не уверена, что такое, которое устроит меня. Я уже думаю, может, это эгоистично — хотеть от Пита, чтобы он уживался с моим отцом? И мне нужно отпустить его? А дальше пусть само как-нибудь развивается?        — Перестань, — Гарри встал с кровати и подошёл к сестре, — ты хочешь быть вместе с человеком, которого любишь. И, поверь, отец — не та преграда, которая действительно может стоять на пути вашего счастья.        Он замер. Смотрел в окно. Конечно же, Мисси поняла, о чём, точнее, о ком, он думает. Стало больно, неприятно. Пришлось заставить себя подавить вздох, оставив его в груди.        — Что будет, если Пит откажется принимать условия отца? — нервно спросила она, ломая пальцы. — Наверняка, нам придётся расстаться.        — Да, — кивнул Гарри, — и, скажу честно, я сам буду требовать от Пита, в таком случае, чтобы оставил тебя в покое, и забыл дорогу в наш дом. Понимаешь, Мисси, любовь — это способность идти на жертвы. И понимание, что можно преодолеть любые трудности вместе, вдвоём. Если он не готов жертвовать своим комфортом, но хочет, чтобы ваши отношения продолжались, это значит только одно — он готов жертвовать твоим комфортом. Тогда это не любовь.        — Ты всё слишком упрощаешь, брат.        — Нет. Просто в вашей ситуации действительно нет ничего сложного. Пит придумывает сложности, заставляя лично меня сомневаться в том, что он тебя любит так сильно, как говорит. Уж прости.        Мисси поджала губы. Она понимала, почему брат так считает, и не имела права думать, будто им с Питом сложнее, чем Гарри с Джоном. Потому не знала, на самом деле, что ответить. Решила промолчать.        Шаги отца раздались совсем близко, как будто над самым ухом. Мисси боком развернулась к двери, Гарри выпрямился, словно солдат на плацу. Постучав три раза, но не дождавшись разрешения войти, отец открыл дверь. Выглядел он устало, Мисси сразу же бросилось это в глаза. Серый цвет лица, всколоченные волосы, потухшие глаза. Кажется, он не спал, как минимум, несколько дней.        — Добрый вечер, — улыбка, появившаяся на губах, была уставшей, — как ваши дела? Чем занимаетесь?        — Всё в порядке, па, — Мисси вернула улыбку, — мы просто болтали.        — Мисси пыталась подготовить план уроков для школы на следующую неделю, но я её отвлекаю — добавил Гарри.        Отец подошёл ближе, поцеловал Мисси в волосы, а Гарри потрепал по плечу.        — Давайте поужинаем. Кстати, к нам придёт мама Рани.        — Зачем?        — Я её пригласил. Старина Джойс — мой давний друг, хороший парень. Такая беда случилась, надо помочь.        — И как ты собираешься ей помогать?        — Предложу работу. Нам как раз нужна будет помощница по хозяйству. Мисси скоро будет занята совсем другими делами. Хоть школу бросать не собираешься, милая?        — Не брошу, — твёрдо ответила Мисси, — с чего ты вообще взял, что я буду занята, чтобы хлопотать по хозяйству?        — Ну, твой молодой человек обещал прийти к нам на ужин послезавтра. Раз уж он действительно тебя любит, должен сделать предложение.        — Возможно, он ещё не принял решение.        — В таком случае, он бы не стал приходит к нам на ужин, — степенно возразил мистер Саксон, — но ведь сам напросился.        Мисси вздохнула. Приходилось скрывать от отца и брата, что Пит так и не сказал ей, с чем именно он собирается прийти на ужин, за которым его ждёт серьёзный разговор с главой семьи. Даже не намекнул. А она была совсем не уверена в его решении, и с ужасом думала — возможно, он её бросает. А по ночам не могла спокойно спать из-за того, что её мучило чувство вины, ведь она сомневалась в возлюбленном и его к ней любви. Возможно, в этом и заключался коварный план отца — посеять сомнения в душе дочери, сделав так, чтобы она сама всё разрушила? Хоть Мисси отца очень любила, но всё же не могла не признать, что часто он бывал очень коварен и жесток. Даже по отношению к ней и к Гарри, своим детям.        — Идёмте к столу — глава семьи степенно вышел, и Мисси с Гарри покинули комнату следом за ним.        Накрывая на стол, Мисси старалась быть тихой, словно мышь в норе, только едва слышно передвигалась туда-сюда, подавая тарелки, пока отец нарезал хлеб. Когда в дверь позвонили, убежала открывать.        — Миссис Ушас!        На пороге стояла ещё достаточно молодая, но очень уставшая, сильно осунувшаяся женщина. Одета она была в скромное серое платье, на плечи был накинут грубый жупан, скорее всего, с мужского плеча. Она стояла как-то болезненно сжавшись, и взгляд её бегал, точно собиралась что-то украсть. В целом, выглядела она довольно болезненно. Мисси стоило трудов выдавить из себя улыбку.        — Здравствуйте, мисс Саксон, — женщина слабо улыбнулась в ответ, — как-то мы давно не виделись.        — Но я всегда передаю вам привет через Рани.        — Да, — кивнула гостья, — я знаю. Она мне говорила.        — Проходите, пожалуйста, — Мисси посторонилась, пропуская соседку в дом, — не стойте на пороге, холодно.        Миссис Ушас кивнула, вошла в дом и, беспокойно озираясь, прошла в столовую.        Стол уже был накрыт, а Гарри накладывал картофель в свою тарелку.        — Добрый вечер, — с неизменной вежливостью, поздоровалась она по очереди смотря на мужчин, — Роджер, Гарри.        — Эмилия, — Мисси заметила, как отец приосанился, встав из-за стола, и, подойдя к женщине, поцеловал ей руку, — проходи, присаживайся. Раздели с нами наш скромный ужин.        Миссис Ушас улыбнулась и кивнула. Она явно предпочитала сесть у окна, ближе к Гарри, но хозяин дома нашёл ей место поближе — рядом с собой, у центра стола.        Мисси забрала пустую тарелку, накладывая картофель и салат под руководством гостьи. У той, как оказалось, был весьма скромный аппетит, а, быть может, она только притворялась. Но в тарелке оказалось, по итогу, слишком мало еды.        — Как ваши дела, Эмилия? — вежливо поинтересовался старший Саксон, в то время, как Гарри смотрел на женщину во все глаза, как будто впервые её видел. — Как старина Джойс?        — Нормально, насколько это возможно в его положении. Спасибо за беспокойство, Роджер — на губах женщины вновь появилась грустная улыбка.        — Поди, переживает, что не всех ещё научил, как вести себя во время возможных вражеских атак, верно? — попытался пошутить хозяин дома, но, когда он говорил о друге, в голосе его слышалась горечь и с трудом скрываемая боль.        — Да, — мягко кивнула миссис Ушас, — именно так. Хотя разве этому можно, в полной мере, научить? **        Мистер Саксон-старший вздохнул. Гарри придвинул к госте тарелку с мясом, если, конечно, так можно было назвать костлявую курицу в центре стола на огромном блюде.        — Благодарю — кивнула она и вновь устало улыбнулась.        — Эмилия, дорогая, я не стану ходить вокруг да около, — деловито произнёс отец, за которым Мисси наблюдала, практически не отрывая глаз, — я пригласил тебя не просто так. У меня к тебе есть предложение. Нам нужна помощница по хозяйству. Экономка.        Дочь давно говорила мне об этом, но я упрямился, не понимая, что она выросла, и у неё давно уже есть своя жизнь. Теперь этот вопрос стал острее обычного. Правда, Мисси?        Мисси была не согласна, но предпочла не спорить — не было сил, да и, кажется, смысла, ведь отец, судя по всему, всё решил, — так что, просто кивнула.        — Скажу честно, я не хотел бы, чтобы в нашем доме были посторонние люди. Для меня важно, чтобы в него были вхожи только те, кому я и мои дети доверяют. Ты должна понимать, сейчас такое тяжёлое время. В общем, я буду очень рад, если ты согласишься работать здесь.        — Роджер, — после продолжительного молчания отозвалась миссис Ушас, покрутив в руках вилку, — я, право слово, не знаю. Это всё очень неожиданно и как-то странно.        — Странно, Эмилия? — он чуть-чуть приподнял правую бровь. — Отчего же?        — Я не знаю, Роджер, — женщина замялась, обратившись в болезненный комок, — неожиданно такое слышать, ещё и от тебя. Все терпят убытки и вынуждены экономить.        — Не волнуйся насчёт денег, — с улыбкой возразил Саксон-старший, — твой труд будет вознаграждён. В рамках разумного, конечно, но всё же. Послушай, я прекрасно знаю, что тебе пришлось оставить работу из-за положения, в котором вы оказались. Швеи сейчас нужны ничуть не меньше, чем солдаты, в больницах не хватает простыней, одеял, бинтов, перевязочного материала. Но ты вынуждена присматривать за стариной Джойсом. Я прекрасно понимаю, что ваша семья терпит убытки, и не хочу, чтобы положение моих друзей из тяжёлого превратилось в бедственное.        — Да, но, — миссис Ушас снова замялась, — как мне работать здесь, если я не могу надолго оставлять мужа? Джойсу всё время что-то нужно, он стал капризным, как ребёнок, потому что как ребёнок, беспомощен.        — Я понимаю, — кивнул мистер Саксон, — именно поэтому ты будешь приходить ненадолго, а всего на несколько часов в день. Скажем, вечером, около четырёх, перед возвращением нас с работы, до семи.        — Я не знаю, Роджер, — бедная женщина, судя по всему, испытывала такую неловкость, что она буквально витала в воздухе, — я право не знаю, что тебе сказать.        Мисси было её жаль. Посмотрев на брата, она заметила, что Гарри явно недоумевает от всего происходящего. Наверняка, они оба думали об одном и том же — зачем отцу всё это нужно.        — Эмилия, дорогая, — голос главы дома звучал мягко, практически ласково, — не стоит спешить с принятием решения. Возьми паузу, подумай, скажем, неделю. До конца месяца. А позже сообщишь мне своё решение.        — Я не уверена, что не обижу тебя возможным отказом.        — Я не обижусь, уверяю тебя. Но ты всё-таки всё как следует обдумай. Я рассчитываю на положительный результат.        — Хорошо, — сдалась миссис Ушас, — ты умеешь уговаривать.        — Да, я всё же дипломат, — улыбнулся мистер Саксон-старший, — издержки профессии.        Когда гостья ушла, в доме воцарилась тишина. Гарри и Мисси были удивлены разговором и, пожалуй, даже обескуражены. Отец же их, судя по всему, остался чрезвычайно доволен, как будто нашёл себе супругу, а не помощницу по хозяйству.        Сославшись на недоделанные дела, Мисси поспешно ретировалась в свою комнату, где снова закопалась в гору тетрадей. Гарри же продолжал сидеть за столом, у окна, и задумчиво протянул:        — Не понимаю, зачем тебе это нужно, отец. Ты годами отказывался от помощи экономки.        — А теперь осознал, что она не помешает. Мисси была права.        — Правда?        — Конечно, ничего, кроме правды, сынок.        — Именно поэтому ты пригласил на это место миссис Ушас? Хочешь, чтобы твоя и нашей матери давняя подруга приходила сюда почти каждый день?        — Я не желаю видеть здесь постороннего человека, ещё и в такое тяжёлое время, — отрубил мужчина, — и советую вам с сестрой перестать искать в моих словах и поступках двойное дно. Нам нужна будет экономка, потому что Мисси, в ближайшее время, будет заботиться о муже, как я понимаю, и порхать на крыльях любви. Ей будет не до уборок. А я не хочу, возвращаясь домой, наблюдать бардак.        — Ещё неизвестно, сделает ли Пит предложение — резонно заметил Гарри, который и сам сомневался в этом, но не хотел расстраивать сестру, потому и старался её утешить, — я бы на твоём месте не спешил отдавать Мисси за него замуж.        — Для чего тогда, по-твоему, он напросился к нам на ужин?        — Понятия не имею.        — Это твой друг, ты должен его знать лучше, чем я.        — Я знаю только, что он очень упрям, и у него в голове всегда есть сотня способов, как выкрутиться из любой неудобной ситуации. Может, в этот раз он рассчитывает так же.        — Не получится. Либо он делает моей дочери предложение, наконец, либо я скручу ему шею.        Гарри поджал губы, не став продолжать спор, который считал бессмысленным. Пит был его другом, но также — возлюбленным его сестры, из-за которого она страдала. Последнее он воспринимал как предательство, и не мог простить, как не старался.        — В любом случае, мы не можем и дальше сваливать все женские обязанности на Мисси, — продолжил размышления отец, — рано или поздно, она выйдет замуж, и, возможно, выпорхнет из этого дома в своё собственное гнёздышко. Это нормально, даже правильно. И, кстати. Я всё же настойчиво советую тебе присмотреться к мисс Коул. Люси — очаровательная девушка, из хорошей, достойной семьи. Женись ты на ней, всем было бы лучше. Главное, что ты не будешь один, Гарри. Нет ничего страшнее одиночества.        — Я не боюсь одиночества, па, — Гарри встал из-за стола, и вышел, — и не собираюсь жениться. Во всяком случае, не на Люси. И давай уже закончим этот напрасный разговор. Доброй ночи.        Он поднялся по лестнице в полной тишине.        Отец молчал, но что-то подсказывало Гарри, что разговор ещё не окончен. Далеко нет.