Необузданность всему виной

Мечты, пришедшие с детства, не смотря на свою долговечность, с каждым новым прожитым днем перестают казаться столь утопическими и недосягаемыми вовсе. Если есть цель — должен быть и выигрыш: сладострастный, желанный и самый вкусный. Его, попробовав однажды, захочешь вкусить вновь, а после остановиться будет, как минимум, невозможно. Чонгук не мечтательная натура, ни разу ею не был. Детство у него выдалось счастливым, словно сошло со страниц флаффных рассказов, а от того и приобретенное высокомерие и избалованность, как итог. Одно желал Чон с раннего детства — однажды стать таким же знаменитым баскетболистом, как вечно сияющая звезда Майкл Джордан. На него он смотрел, когда учился азам баскетбола, просматривал его легендарные матчи и восхищенно, подле дома, копировал его техники. С самого детства Чонгук возложил на свои маленькие, хрупкие плечи, как казалось ранее, непосильную ношу; он каждый новый день совершенствовался всецело, обогащал свою душу моральным всплеском мотивации и шаг за шагом приближался к своей поставленной цели. “ — Однажды я стану достойным игре с Майклом, ” — повторял, как утреннюю мантру, Чонгук. А в ответ получал бесценную поддержку лучшего друга: “ А я буду твоим талисманом». С тех самых пор Гук обрел не только заветную мечту, касающуюся баскетбола: ребенок, смотря на искреннюю радость в глазах своего любимого хёна, пообещал себе в тот самый миг: всегда и всюду следовать ему, оберегать от любых невзгод и добиваться его умопомрачительной улыбки. Как жалко, что время не щадит никого. Годы летят слишком быстро, уже не ребенок и не наивный подросток. Чонгук в зеркале не застает себя прежнего — совсем худощавого и невысокого роста, с выпирающими зубками вперед, что так и не успели перерасти в комплекс. Отныне в отражение амальгамы Чон любуется собой настоящим. Рост превзошел все ожидания ещё совсем юного подростка, а та худоба и нежность кожи преобразились в более взрослое состояние. Высокая самооценка, правда, врожденный дефект. Чонгук не просто смотрит в зеркало ежедневно, а любуется собой, не видит в своей внешности изъянов и продолжает далее процесс самолюбования. До отъезда на ежегодный турнир оставались считанные минуты. Джихён не имела права волноваться, отправляя сына в совершенно иную страну, такую далекую от материнского гнезда, она не смела показывать свое бушующее волнение, ибо прекрасно знала, как оно магическим образом моментально передавалось её сыну. — С тобой, как всегда, Тэхён, — поглаживая Чонгука по груди, женщина променяла свой страх и негодование на теплую улыбку и извечную доброту в глазах. — Поэтому не стоит волноваться. Как ты в детстве говорил: «Если рядом Тэхён — победа гарантирована», так оно и есть, сынок. Береги себя и хёна тоже, будь осторожен в чужом городе, не разгуливай по улицам ночью и… — Да мам! Мне не 12, чтобы ты читала перед отъездом нотации, как-нибудь справлюсь. — Твоя раздражительность прогрессирует с каждым днем. Ты никогда таким не был! Что-то случилось? — Случилось… — не стал лукавить Чонгук, открывая входную дверь, — … Тэхён случился, вот и всё. Ещё вчера казалось, что всю поездку, вплоть до возвращения домой, придется много притворяться и сдерживать свои необузданные желания слабовольностью, которая могла послужить всему виной. Но на деле, у Чонгука не было преград и удерживающих цепей для его характера, не пришлось строить из себя пай-мальчика и сдувать с Тэхёна невидимые пылинки, а-ля: «Тебя я уважаю, хён, и, как видишь, ангелочек из меня тот ещё». Скорее всего, Чон расслабился в компании друга после прямого и понятного наезда: «Только попробуй вести себя примерно! Я заселюсь в комнату с Джиха и проведу эти две недели с ним. Понял?» Чонгук не особо желал в чужой стране, вдалеке от дома, жить с кем-то отдаленным и не родным. Но больше всего изводил тот факт, что Джиха, извечному сопернику во всем, повезет во сто крат. Чон в жизни не перегонит его, даже если одержит победу над самим Майклом Джорданом. Токио встретил команду «ЛионКинг» из Сеула извечным дождем и уже появившейся радугой на хмуром небе, столь очаровательной и яркой, что Тэхён, любитель пейзажа, не смог оставить её без своего восхищенного внимания. Пока команда во главе с тренером перетаскивала вещи в номера отеля и хором жаловалась на отвлекающий дождь, Тэхён позволил себе уделить пару мгновений на любование столь прекрасным явлением и совсем забылся, где и зачем находится, потерялся во времени и унесся в глубокую эйфорию. Но вскоре редкостное явление перестало занимать основное внимание парня. Тэхён вовсю оглядывался по сторонам, восхищенно дивился тому, сколько людей ходят вокруг, какие они все разные и прекрасны по-своему. Ещё никогда Ким не заострял внимание на жизни совершенно чужих людей, не пытался увидеть в них что-то интересное для себя и даже не стремился накапливать опыт. Ранее ему не было интересно, но, например, вон та парочка, стоящая около автомата с кофе, явно никуда не торопятся в этот будний день, у них на лицах улыбка до ушей и то непередаваемое словами счастье в глазах. Тэхён, смотря на них, воображал себе слишком многое. Видимо, атмосфера в Японии иная: в ней определенно витают чары вечной весны, они околдовывают своей волшебной аурой и усыпляют позывы разумности. В этом убедился и сам Чонгук. — Ты бы видел нашу горничную, — расправившись со своим багажом и в придачу багажом Тэхёна, Чонгук вышел на поиски потерявшегося друга с целью забрать его в их отдельный номер по приказу тренера Ли. — Прошел год, а у них сменился почти весь арсенал. Если так дело пойдет, то я уже предвкушаю, кто будет разносить нам завтраки. — А ты сюда зачем приехал? — узнав друга по голосу, Тэхён не особо вникал в сказанное им, он больше следил за той парочкой, что вот уже уплетают вместе с кофе один рожок мороженого на двоих и весело при этом хохочут. — Вопрос какой-то с подвохом, — тяжело вздохнул Чонгук, призадумавшись. — Много целей в этой поездке… — Цель должна быть одна! — очнулся от глупого занятия Тэхён, разворачиваясь к Гуку лицом. — Лидировать на этом матче и умотать в Америку — вот твоя цель. Всё остальное — вытекающее. Забудь об этом. Если ты не победишь в лиге, то напрасно у меня с детства во-о-от здесь, — указывая пальцем себе на лоб, продолжил старший, — колышется наш договор. Не будь пиздаболом и выложись на все сто. — Иногда мне кажется, что в мои силы веришь больше ты, нежели я. — Пользуйся моими услугами, пока можешь, — чарующе улыбнулся Тэхён, потрепав Гукки по макушке. — Что? — Чонгук не включает дурака, просто непонимание по жизни — это врожденность и с ней Тэхён давным-давно смирился. — Моя кровать у стеночки! — Ну, хё-о-он! Тренер Ли с самых первых матчей, в коих участвовал выдающийся игрок Чон, привык видеть подле него вечно улыбающегося темноволосого паренька, который из года в год становился всё краше и слаще, из гадкого утенка — в прекрасного лебедя. Он стал талисманом не только для Чона в баскетбольной жизни, Тэхён оказывал магическое влияния на всю команду, целиком и на каждого игрока по отдельности. Для них Ким стал родным братом, стал неотъемлемой частью игры и некой универсальной поддержкой для каждого. Но больше всего за услугами личного талисмана и успокоительного обращался к Тэ не столько Чонгук, сколько Джиха — приятель и просто приятный юноша, с кем можно поговорить по душам. Не раз Гук ломал нос ненавистному своему товарищу. Не из-за ревности, но что-то сродни ей. И каждый раз получал смачной сдачи, сначала от самого Джиха, а после и от Тэхёна тоже. Заселившись благополучно в номера и обустроившись на своих местах, Чон и Ким решили малость отдохнуть с дороги перед совместным ужином, но сну предпочли беседу. — Джиха сказал, что ты пытался сломать ему руку перед игрой, — начал с довольно конфликтной темы Тэхён, заваливаясь, как всегда, на кровать Чонгука вместо своей. — Вот думаю, ты реально придурок с рождения или перенял от кого? — Ну, я же не сломал. — Значит перенял. Вот только попробуй завязать с ним драку в этот раз, Чонгук, я реально перееду к нему в номер. Младший, глядя на Тэхёна, не мог понять одной вещи: отчего его тема с каждым разом сводится лишь к Джиха и желанию уединиться с ним? Неужели провокация на нежелательный разговор, который, в конечном счёте, сведёт к интиму и так быстро определит имя победителя в недавно заключенном пари? Если так, то Чонгук должен держаться молодцом и забыть на время, что на свете можно ревновать своего хёна к другим парням, что существует уязвимая привязанность. Тэхён огромное место занимает в его жизни, он не готов ради выяснения отношений подставлять под удар судьбы их дружбу. — У него одноместный номер, — вяло выдохнул Гук, заваливаясь сверху старшего и прижимаясь щекой к его груди. — Ну, в принципе, можешь выгнать его на коврик… — Не впервой спать с ним в одной кровати, — усмехнулся Тэхён невероятной выдержке друга, совсем не обращая внимания на тот факт, что они слишком близко контактируют друг с другом. Наверное, потому, что уже привык к подобным выходкам Чонгука и не видит смысла искать в них намека. — Уж как-нибудь две недели пересплю, не сломаюсь. — Кстати, тренер сказал, чтобы ты зашел к нему после ужина. Я думаю, завтра игра и он хочет, чтобы ты ему помог с организацией. — Чонгук, свали! Ты набрал в весе что-ли? Куда ещё больше-то? Ужин выдался для всех членов команды потрясающим: оголодавшие зверёныши налетели на сочную, жареную говядину, будто едят её последний раз в своей жизни, забывали даже запивать прожеванный кусок соком, как тут же уплетали ещё по два. Тэхён же таким звериным аппетитом не отличался. В принципе, как и всегда. Хоть Чон и урывал для него кусочки мяса из-под палочек обезумевших соигроков, Ким, после того как понял, что животик вот-вот взорвется, стал незаметно для всех перекладывать их обратно в тарелку Чонгуку со словами: «Кушай больше, у тебя завтра игра». Талисман в деле! — Тэхён, — уже под конец ужина наевшиеся ребята малость разморились в душном помещении и чувствовали некую усталость и сонливость. — Завтра обязательно надень мою футболку со львом. — начал плести отборный бред один из них, вызывая на лице Кима искреннюю улыбку. Ситуация его забавляла. — Ты эту футболку когда последний раз стирал? — поинтересовался другой соигрок с явным отвращением на лице. Но стоило ему взглянуть на Тэхёна, как тут яркая улыбка озарила всех близ находящихся. — Лучше надень мою кепку… К слову, примерно так Тэхён и сидит на любых матчах, как клоун: в футболке Чонопа, кепке Минхо, подвеске Тэяна, очках Джиха. Из года в год традиции не нарушают. И в этот раз Киму придется приветствовать баскетбольный зал Токио в чем заблагорассудится команде «ЛионКинг». Ким не забыл о просьбе тренера Ли, переданной Чонгуком, и решил после ужина не медлить с явкой. Вот только первым препятствием стал сам Чонгук, позабывший о трене Ли, а после излишне активный Джиха, повстречавшийся у парня на пути. — О, Тэхён-и, ты-то мне и нужен, — с широкой улыбкой на лице призвал к себе Тэхёна Джиха. — Зайди ко мне на пару минут. — Вообще-то меня тренер ждет… Что-то срочное? — Ещё спрашиваешь? Входи! На самом деле, у парня настроение не лежало для походов в чужие комнаты, такие, как, например, Джиха. Хотелось обессиленно улечься в свою ещё неизведанную кровать и унестись в мир Морфея на добрые семь часов. Вставать рано, да и у парней завтра важный матч, нужно подготавливать и их, и себя морально, а тут Джиха и его безотказная просьба. Пришлось войти. Джиха, улыбаясь странно и сверкая своими томными глазами, совсем перестал походить на себя прежнего. Киму даже показалось на секунду, что позади него стоит что-то сверхослепляющее и превосходное, настолько, что друг глаз оторвать от сея чуда не может и от неописуемой красоты даже потерял дар речи. Убедившись, что за спиной всё же нет ничего необычного, Тэхён вопросительно изогнул бровь и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что ситуация ему уже не нравится и было бы лучше, если бы Джиха хоть что-то прояснил. Но вместо слов и оправдывающей речи, Джиха полез в карман дешевых джинсов, выудил оттуда некую вещицу (Тэхен, увы, разглядеть не успел) и попросил его закрыть глаза. — Джиха, мне не нравится твой настрой. Говори, зачем звал, и я пойду, — не совсем мягко отказал парню Тэхён, но недовольным своим видом только лишь рассмешил друга. — Этот матч важен не только Чонгуку, хён, но и мне. — Да всем вам он важен. В чем прикол? — Хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня, — совсем шепотом выдохнул Джиха, одновременно приближаясь к Тэхёну и хватая его за запястья. — Не снимай его, пока мы не победим. Я суеверный, Тэ, и перед тем, как повязать тебе его на запястье, я загадал желание. Ты ведь не хочешь, чтобы оно не сбылось и я остался ни с чем? Да ещё и обиженным на тебя? От простого непонимания всего происходящего Тэхён не смог шевельнуться с места. Ему было вовсе не страшно оттолкнуть от себя подальше Джиха, выбросить уже знакомый браслет в урну и без слов уйти, как бывало оно ранее. Ким стоял, как вкопанный, не потому, что Джиха зацепил своим подарком и той пламенной речи, такой не свойственной ему. В это время Ким думал лишь об одной вещи и не мог сопоставить очевидные факты, перед которыми его поставили. — Ну и зачем? — сухо и холодно, наконец отозвался Тэхён, пытаясь снять с себя браслет Джиха, который тот уже успел повязать его вокруг запястья. — Чего хотел этим добиться? — Это мой тебе подарок, хён, зачем ты его снимаешь? — поведение Кима Джиха явно не нравилось. Ожидания совсем не оправдали себя и от сложившейся ситуации пар из носа начал валить. — Тэхён! — Что?! — безынтересно ответил парень, всё так же пытаясь снять с себя эту заклятую вещь. — Ты прекрасно знал, что Чонгук подарил мне с вашей первой победой, перед твоим носом мне на запястье браслет повязал. Так и зачем это? Ломайте себе носы как-нибудь вне моей видимости. И вообще… — Хён! — повышенный голос и захват слишком сильный. Джиха не думает отпускать, прижимая Тэхёна к двери, запястье сжимает до онемения. Его глаза будто налиты кровью, если приглядеться к ним, то явно можно разглядеть танцующих чертей, но Киму не до этого. — Пусти! — выкрикивая неуверенный, но необходимый приказ, Ким держался молодцом, даже виду не подал о своем страхе, хотя внутри все сжалось от происходящего и неизвестного будущего. — Тот браслет от Чонгука, как я знаю, давно затерялся. Так что можно считать, его и не было никогда. — Вот ты придурок или как? Я сказал, что не приму от тебя этот браслет, засунь свои желания себе же в жопу и отъебись от меня. Не то я… — Что, хён? Позовешь Чонгука? — наивная ухмылка и усиленная хватка — Джиха перестал быть самим собой, уже как давно, но почему Тэхён ранее не замечал кардинальных изменений в этой личности? Почему тогда не поверил словам Чонгука? Сожалеть было поздно, единственное, что понял в этой ситуации Тэхён. Бежать некуда — извечная проблема. Громила-Джиха своими габаритами не только по щелчку пальцев может лишить человека жизни, он вполне себе реально может Кима, при особом желании, расчленить по крупинкам, да так, что сто лет собирай — всё напрасно будет. — Я. Не. Принимаю. Твой. Подарок, — доступно и по отдельности объяснился Тэхён, устремляя свой взгляд в глаза напротив. — А ты, перед тем, как делать подарки тому или иному человеку, спрашивай, готов ли он его принять от тебя. Ибо получится схожая ситуация и поверь… Джиха не дожидается окончания предложения Тэ. Ему неприятна ситуация в целом, противно от самого себя и уж Кима тем более. Хотел сделать приятно, а вышло, как всегда. — Пошел вон! — перебил Тэхёна Джиха, параллельно освобождая того из своего плена. — Подстилка Чонгука. Такая же стервозная, как и он сам…