советы родителей (ни к чему хорошему не приводят)

— Сегодня мы ужинаем у Фриксов. И не хочу слышать никаких твоих отмазок, — строго заявляет мать утром субботы, и Брендон роняет голову на руки, драматично вздыхая. З а м е ч а т е л ь н о. Пара часов в компании Роуэн и её семейки — то, что надо. Ну, просто шик. Он уверяет самого себя, что волнение, пробирающее до кончиков пальцев, это злость в чистом виде, что его мутит при одной мысли о Роуэн, что он лучше бы на спор выкурил пачку крепких сигарет разом, чем просидел с ней за одним столом. Их перемирие — не более фарса, Брендону просто вскружили голову улицы Нью-Йорка. Вовсе не Фрикс, с которой они болтали (твою мать, действительно, просто болтали, с безобидными подколами и историями из детства). — М-м-м, ты вот так сразу ведёшь меня в свою комнату, — ехидничает он, когда она предлагает ему экскурсию по дому. В гостиной их матери обсуждают, какая обивка для дивана лучше, а отцы на улице делают вид, что пытаются поладить. — Избавляю нас от неловкого разговора, не благодари, — произносит она, скрещивая руки на груди и приваливаясь спиной к комоду. Брендон с любопытством осматривает фотографии на её стене, впервые, наверное, думая, как это дерьмово вдруг переезжать в другое место, оставляя всех своих друзей за сотни километров. Взгляд цепляется за фотографию Роуэн, которая обнимает со спины какого-то парня — у него щетина и широкая улыбка. — Твой парень? — озвучивает догадку он. — Бывший. — Печально, печально. Конечно, он врёт, даже не скрывая этого. Ему совсем не печально от этого факта, но, кажется, в голове сходится их ночная встреча два месяца назад и это раздраженное «бывший». Отношения разбились о расстояние, как банально. — В любом случае, он так себе. Роуэн впервые за этот вечер ему улыбается и ничуть не оригинально закатывает глаза. Брендон усмехается ей в ответ, руки запихнув в карманы джинсов и нелепо остановившись посреди комнаты. Внутри всё напряжено, словно он очутился в начальной школе и должен у доски отвечать заранее выученный текст — язык отказывается ворочаться, а мысли перегоняют одна другую. — Как твоя губа? — спрашивает Фрикс, нарушая тишину, и Брендон машинально проходится языком по губе. — Круто. Только не начинай допрос. — И не собиралась. Это твоё дело, — она ведёт плечами, встречается с ним взглядом и молчит. От очередной паузы (вообще-то, Дэрроу непривычно робеть так явно) спасает голос с кухни, который зовёт к столу. Брендон, что вы, совсем не пялится на Роуэн пол вечера со своего места напротив. Она делает вид, что не замечает его взглядов.

***

По сути, у Роуэн никогда не было друзей кроме Хейли. Это звучит погано, если вдуматься, но реальность такова, что ей приходится подпускать к себе кого-то, кто не Дженсен, когда они переезжают. Никки совершенно не выглядит, как та, с кем бы Роуэн стала общаться, но она вспоминает слова матери о том, что не стоит осуждать, и принимает приглашение на ночевку с кино и попкорном. Фрикс не перестраивает себя, она просто приспосабливается к новым обстоятельствам и понимает, что всё не так уж плохо. Никки улыбается ей и тащит в дом, попутно рассказывая что-то о школе. Роуэн в который раз задается вопросом, почему у неё никого кроме Шона и пары-тройки приятельниц из группы поддержки. — У меня есть кузена, Тесса. Но у неё появилась девушка, — Никки жмёт плечами, играя с краем своей пижамы, — и она вроде нырнула с головой в отношения. — Отстой. — Я не виню её, — спешит разуверить она, но Роуэн ощущает, что это не вся правда. — Это нормально, если тебе обидно. Может, стоит сказать ей об этом? Никки хмыкает, поднимая взгляд: — Уже хочешь сбагрить меня ей? — Не рассчитывай. У меня тут никого кроме тебя и Элисии, — с улыбкой фыркает Роуэн, глядя, как Никки вбивает в поисковик на ноутбуке название сериала. Это, наверное, самое нормальное, что происходило с Роуэн за последнее время — что-то, что заставляет её расслабиться и понять, что в этом городе больше не так холодно и уныло. — И Брендона, — Никки лукаво улыбается, оторвавшись от экрана, и Роуэн вскидывает бровь. Точно, Брендон. Тот, который пытался выставить её на посмешище в первый школьный день, а потом донимал вне школы. Она никак не может понять, отчего он ведёт себя так, когда, очевидно, что роль плохого мальчика — действительно, всего лишь глупая маска, которую он нацепляет. Он любит прикалываться, при этом он же рассказывал ей про то, как в детстве увлекался бейсболом и спал с мягкой игрушкой Фиши. Она помнит, как он заставлял её пить горячее какао, чтобы она не мёрзла, и подпевал новогодним песням в магазинах. Чтобы, вернувшись в школу, тут же стать придурком, ставящим подножки и освистывающим девчонок. — Он... — Красавчик? — Я хотела сказать, что он ведёт себя, как козёл. — На самом деле, он не всегда такой, — Никки говорит об этом легко и как бы между делом, продолжая смотреть в экран. Роуэн снова думает о Нью-Йорке и о проскользнувшей мысли о том, что Дэрроу не так плох. — Знаю. Никки включает первую серию "Древних", и они заканчивают болтовню на какое-то время, потому что это так нормально — понять, что у тебя появился новый друг. Наверное, Никки чувствует то же самое, решает Роуэн, когда та кидает в неё попкорном и смеётся над глупой шуткой.